Больше, чем друг

  - Лёшка! Посмотри-ка, что я тебе принёс!
Отец вошел в дом из зябкого октябрьского вечера с коробкой в руках, впустив за собой в дверь запах дождя и прелой листвы.

Мальчик слез со стула, обул тапочки и с интересом пошел к отцу.

Лёшка знал, что когда папа таким взглядом смотрит на него, будет что то очень интересное!

Ну, и еще, мамин скандал. Скандал невзаправдашный, а так, чтобы им с отцом просто понятно было, что баловаться нельзя.
"Профилактический" - как называл его папа.


- Опять чего затеяли?!? Никак не угомонишься! Мужику 40 лет скоро, а он все в игрушки играет! Ты вон спроси лучше, что в дневнике написано у него сегодня! - мама уже поняла, что сейчас будет возня до полуночи. А про недоделанные уроки, ни сын, ни отец даже не подумают!

- Ну, тихо ты, мать! Напугаешь.
 

Отец поставил коробку на пол.
В ней, прикрытый отцовой рабочей кепкой, кто то шевельнулся.


- Собааака!!! - Лёшка подпрыгнул, чуть не до самого потолка!
И тут же, умоляюще, посмотрел на мать:

- Мама, ну можно, мааам??? Мамочка! Ну пожалуйста! Пожалуйста!


  Собаку оставить было можно.

Старый Полкан ушел из дома уже почти месяц назад. Собаки всегда уходят перед своей кончиной.

А в деревне двор без собаки - не двор. Охранник нужен.

Да только какой из этого несмышленыша охранник?
Вон, коробка из под обуви, и то ему велика!
Пока вырастет, окрепнет. А впереди - зима!


Все это мать подумала.

А сказала вот что:

- Нет, и не просите!
Вам поиграться, а мне с ним валандайся! Корми да убирай!

Ну куда его на двор-то в холод?

Он без матери то, поди, не сможет еще! А в доме он тут мне зачем на коврах?

Ишь ты, притащил! И где взял то ты его, такого заморыша?
И не проси!
Завтра неси его обратно!


 
Лёшка сморщил нос и отвернулся. Все таки мужчины не плачут. Даже из за такого важного дела. Даже если мужчине 8 лет.


-Ну, ты, мать, не ругайся давай на ночь то глядя! - нагоняя на себя строгости сказал отец. - Алексей у нас уже парень взрослый. Пускай и берет этого пса под свою ответственность. А там и посмотрим, как будет справляться. Он у нас мотовелик просил к лету? Просил!


Мать аж руками всплеснула:
- Ещё и мотовелик, поди припёр?! - и невольно присела на стул.


- Эх, женщины! Сплошная эмоция ты у меня! - отец смеялся глазами, аж хохотал! Но вид у него был напыщенно серьезный

- Ты послушай сначала, о чем я! Так вот. Посмотрим, как сын будет со своим хозяйством - с собакой то есть - управляться. И учеба как в этом году будет - сделал особенный упор на последнюю фразу отец. - Вот и видно будет к маю, можно ли ему доверить такой ответственный транспорт, как мотовелик!

-Но... - хотела возразить мама.

- Всё, я сказал! Шубу мою старую брось щенку на пол. Там брось,куда Лёшка скажет.
И разговор на сегодня окончен!

Еще уроки доделывать, а мы не ужинамши! - смеясь глазами, строго сказал отец.



****

  Ох, и весело в тёплые вечера гнать наперегонки с Бунькой по полю!

Солнце, клонясь к закату, прямиком попадает в глаза.

Не разобрать из-за желто-оранжевых бликов, куда несется велик!

Но, Лёшка знал эту дорогу к дому наизусть, наощупь!

Вот сейчас будет канавка - ОП!

Дальше мчатся два друга. Лёшка на моторчике-тарахтелке. И Бунька на своих быстрых лохматых лапках! И не угадать, кто из них быстрее.

Иногда, Лёшка играет в "поддавки" с Бунькой.

Немного сбавит ход, поедет потише, а потом кааак даст газу!!!

Бунька аж визжит! Несется вперед со всех лап, поднимая столбы желтой пыли вокруг себя!


Особенно такими гонками были недовольны деревенские старушки.

Боялись они и Лёшкиного моторного велика, и лохматую псину.

Да может и не боялись вовсе, а просто для приличия делали вид, что боятся - должны ведь старушки из-за чего-нибудь ворчать, а иначе какие это будут старушки? Неправильные старушки будут, если не ворчать.


    Бунька вырос на диво смышленым псом.

Временами казалось, что он такой умный, что сейчас откроет свой собачий рот и заговорит человеческим голосом!

Сколько радостей и неприятностей пережили Бунька с Лёшкой за это время!
Всякое было в их мальчишеско-собачьей дружбе за четыре года.


  Однажды, Бунька свалился в старый соседский погреб.
Как уж он туда попал - никто не видел.

Да только псина эта была не из пустобрехов - просто так без дела ни лаять, ни скулить, не будет.

Уж так хозяин - Алексей научил.

А Бунька своего хозяина очень уважал и слушался.

Вот, свалился он в погреб, и сидит там, помалкивает.

К вечеру Буньки хватились. Где собака?

Как бы ни бегал, ни носился он по окрестностям деревенским, а к своей тарелке в назначенное время всегда прибегал.

А тут - нет его!


Звали его, звали по деревне - не пришел!

Лёшка даже в дом заходить не хотел - все сидел до полуночи на крыльце, ждал.
Не пришел Бунька.

Отец с матерью еле уговорили Лёшку пойти спать. Ну как, в потьмах, собаку то найдешь? До утра ожидать надо.


  Утром, Лёшка встал раньше отца, и сразу на улицу!

Нет друга!

И чашка с едой с вечера стоит, не тронута. Значит, не было.

Совсем заволновался парень.

Оделся кое-как, сунул ноги в материны сланцы, что на крыльце попались.
И пошел искать своего пса.


-Бунька!!! Бууунькааа!!! - звал Лёшка друга и тихонько, и громко, бредя по деревенским улочкам.

Вдруг, пришла ему в голову мысль, что надо бы в заброшенной усадьбе посмотреть.

Почти на окраине, стоял заброшенный дом.

Хозяйку, бабку Аксинью, увезли дети в город. Старая совсем была, немощная- вот и забрали.

А дом остался стоять с тех пор просто так, никому не нужный. Ветхий и серый.


  Лёшка подошел к заброшенному Аксиньиному участку.
Палкой сбил разросшуюся крапиву, перелез через жерди.

Неуютно и страшно смотрели на него черные окна старого пустого дома.

"Ну откуда тут Буньке взяться? - пытался включить логику Лёшка - тут и съедобного то ничего нет! И куриц, которых Бунька так любит пугать, тоже нет". Рассуждая так, мальчик всё-таки шел вперед.

Боком, чтобы не смотреть на окна дома, Лёшка прошел по двору, направляясь к огороду.


- Ой, мама!!!

Сланцы скользнули на мокрой,давно некошенной траве, и Лёшка, со всей дури, полетел в какую то глубоченную яму!


Бунька так обрадовался, что его любимый хозяин упал к нему с неба, что казалось, его хвост сейчас оторвется от радости!

Ну, или, по крайней мере, оставит вмятины в боках - уж так он им мотылял из стороны в сторону!


- Ах, ты!!! Бунька! Дружище! Как же ты сюда попал? Псина ты моя!!! Ты что же так меня напугал! - обнимал друга Лёшка, даже не пытаясь увернуться от Бунькиного влажного языка.

Казалось, что под собачьими поцелуями, у мальчика проходят все ушибы от падения. А под горячими слезами хозяина, улетучиваются все пёсьи печали.


- Ну что? Как выбираться то будем, а? Высота то, метра три небось? А,Бунька? Что скажешь, друг? - Лёшка прикидывал план спасения из глубокого Аксиньиного погреба. 


В свои 12 лет, Лёшка был очень высокий парень, выше всех в классе, и уже даже по росту догонял отца.

Но, до верха ямы все равно было не достать.

Лёшка поискал глазами во мраке погреба хоть что нибудь, что могло бы помочь.
 
Есть!!!

В углу, засыпанная землей, торчала то ли палка, то ли доска.

Лёшка вытащил старую доску на тусклый свет, немного отколотил прилипшую глину.

Когда-то бывшая полка или закром, а сейчас изрядно подгнившая доска - их ненадёжное спасение. Но, хоть какая то помощь.


- Встать на нее - нельзя. Слишком ветхая, не выдержит. - рассуждал вслух Лёшка.

Бунька сидел смирно рядом и внимательно слушал, наклоняя лопоухую голову то вправо, то влево.

Вдруг, он встал на задние лапки, передними обхватил доску с двух сторон и сделал движение, как будто лезет по палке вверх.

 
- Псина, ей! Собаки не кошки, по деревьям не лазают! - Лёшка потрепал Буньку за ушки.

- Стой-ка! Придумал! - и Лёшка быстро стал стаскивать с себя рубашку.

Он завязал узлами рукава, ворот, застегнул все пуговицы.

- Эх, Бунька! Только бы получилось! - Алексей надорвал полы рубашки и стал привязывать ее на манер мешка к краю доски. Как следует примотал, завязал еще на контрольный узел, с силой подергал.


- Ну что, первопроходец Бунька! Давай, дружище! Выручай нас! Иначе нас тут до зимы не найдут - дом на отшибе, огороды большие...


  Лёшка бережно посадил Буньку в рубашку-мешок.

Еще раз, на всякий случай, проверил крепление - должно выдержать!

Поцеловал свою драгоценную псину в мохнатый лоб и стал осторожно поднимать палку вверх, к лазу.

Бунька, как заправский спасатель, сидел в рубашке серьезный и гордый.

На его собачьей морде была видна такая ответственность, что Лёшка даже не сомневался - их план обречен на успех!



  После того, как Бунька привел для спасения хозяина отца и с ним еще пол деревни - старый погреб решено было засыпать, забить, обезвредить!

А героической собаке Буньке - оказывать в деревне всяческий почет, в виде различного лакомства и вседозволенности!



  А однажды, - зимой дело было, - спас Бунька Лёшку из полыньи.

Провалился он под лед на зимней рыбалке. А Бунька его за рукав, да за воротник вытащил.

   И Алексей своего товарища очень любил и почитал.

Любил Бунька по болотцам да по лесочкам бегать. У уток, да у других птиц, что в траве гнездятся, яйца таскать.
Вот и попал как-то, по неосторожности, Бунька, лапой в капкан!

Изодрало лапу сильно! До кости, с двух сторон.

Приполз пёс домой, кое-как. Обессиленный. Видать, много крови потерял.

Так Лёшка его, 6 километров, на руках, пешком, в районную больницу носил.

Буньке швы наложили. Объяснили, как перевязки делать. Какую мазь мазать и уколы колоть.
Лёшка, как настоящий медбрат, у Бунькиной лежанки дежурил. С рук его кормил, спал рядом на полу, пока Буньке легче не стало.


  Такая вот у этих товарищей была дружба.

Скорее, даже братство мальчишки и пса.

Чувствовали друг друга. Любили.

Не за что то, а просто так. За то, что Бунька. И за то, что Лёшка.


*****


  Не представлял Лёшка, даже думать не хотел, как ему скоро придется расстаться со своим другом на долгих 3 года!

Время шло, Лёшка вырос, окончил школу.

Пришло время поступать на учебу, в город.

Мечтал Лёшка стать машинистом, поезда водить.

Мечта хорошая, светлая! Но как собаку оставить?
И что, что есть каникулы - через полгода неделя, и опять расставание!


- Да не переживай ты так! Что с ним будет?! Вон лось какой вымахал! Уже не щенок, взрослый пёс! - успокаивал отец.


- Ну! Давай теперь, сиди с ним в деревне до пенсии! - ворчала мама 
- Женишься то когда, поди, жену на двор выгонишь? А Буньку своего, вместо нее, в дом возьмешь!


  Да все понимал Алексей и сам - жизнь человеческая идет, продолжается.

Но так любить, как он Буньку своего любит - он уже никакую животинку не полюбит никогда!

А может быть, даже и человека...


  Мама уже потихоньку собирала вещи для сына.
В общежитии, в городе будет жить.
Кое-что прикупить нужно, чтобы не стыдно было перед городскими. Суетились и готовились к отъезду.



Ждали письма из железнодорожного техникума, по результатам зачисления.
Но даже не сомневались, что Лёшку могут не зачислить - учился он всегда хорошо!

Тоже Бунькина заслуга, между прочим. Помнит Лёшка условия, которые отец с мамой поставили, когда щенок в дом пришел.



- Мам! Я быстро до района смотаюсь с  Димкой, и обратно! - Лёшка забежал в дом и наспех хватал с тарелки горячие пирожки.

- Лёша! Да сядь ты, поешь нормально! Опять побежал! Все не набегаетесь, оголтелые! Два метра ростом уже, а все носишься, как пятилетний!
Да трубу мне открой, печку протоплю! - мать торопилась налить сыну молока - В сухомятку все, все бегом, бегом...

- Мам! Все, я поехал! - дожевывал румяный пирожок Лёшка.

- На чем это поехал то? - мать встрепенулась.

- Да, там пацаны из города, у них машина. Мы щас, быстро! Туда да обратно, за час возвернусь! - Лёшка наклонился и чмокнул мать в макушку.


- Трубу лезь открой! - крикнула мама вдогонку. А Лёшка уже был на крыше.

- Вот оголтелый... - провожала мать взглядом красавца-сына.



*******


  На похороны собралась вся деревня.

Пришла вся школа, которую с золотой медалью окончил Алексей - учителя, одноклассники. Приехали и ребята, которые поступали с ним в железнодорожный техникум.


  Машина, на которой Леша поехал с городскими ребятами, на огромной скорости, врезалась в старую березу.

Лёша погиб мгновенно.

Остальные ребята отделались незначительными травмами.


Когда вынесли гроб из дома, во двор вошел почтальон. Принес письмо, что Алексей успешно сдал экзамены и зачислен на первый курс железнодорожного техникума...



  Бунька выл так, что люди не могли пошевелиться.

Это не был собачий вой.

Это был звук утраты. Великой потери. Пустоты. Ушедшей любви и безграничного отчаяния.


  Когда шли на кладбище, Бунька шел впереди гроба.

И никто не решался его обогнать или отогнать прочь.

Собака несла последнюю дань своему Хозяину - Свою Безусловную Любовь и свою Великую Верность.


 
*****


Последние приготовления.
 
Зажженная свеча перед иконой.

Фото сына, с черной лентой в уголке.

Год прошел с того страшного дня.


Родители Алексея постарели за год на десятки лет.


Ушел сын, ушел смысл их жизни. Ушли вместе с ним и здоровье, и радость.

Осталась пустота.


Даже собака ушла. Погиб, наверно, пес.

Ровно год назад, как только последние комья земли легли на могилу, ушел Бунька, и ни разу больше в деревне не появлялся.


- Мать! Выйди! Скорей иди сюда! - голос отца был взволнованным.


Женщина, опираясь о стену одной рукой, тяжело вышла на крыльцо.

Во дворе стоял Бунька.

Худой, грязный.

Весь в репьях, изрядно потрепанный.


- Господи, помилуй! - заплакала женщина и скорее пошла за едой для пса.

Заливаясь слезами, наложила в большую чашку всего побольше.

- Надо же, в такой день! Как будто знал, что год сегодня Лёшеньке...


  Она поставила еду перед собакой:

- Ешь, Буня, Бунечка, ешь!

Пес подошел к еде. Неторопливо, нежадно, начал есть.


- А мы будку то его заняли хламом всяким! Сейчас, сейчас все уберу! - суетился отец возле собачьей конуры.


Пес поел. Отошел от чашки.

Посмотрел на мужчину и женщину каким-то странным, не собачьим взглядом.

И вдруг, пронзительно завыл, тем воем, как год назад.
Стоном и рыданием, вызывающим холод в жилах.

Будто вложил он, в этот свой вой, всю скорбь и всю горечь огромной утраты!

И слов не хватило бы, чтобы описать все чувства этого любящего существа!

Выдохнув из себя жизнь с этим неземным воем, свесив голову к земле, Бунька вышел из ворот.


Больше его никто никогда не видел.


******


Посвящается моему Брату - Алёшеньке Владимирову (10.05.1979 - 17.08.1996)