Где летом холодно в пальто.. Глава 5

        Вот так,  не сделав ничего выдающегося в тюремной жизни, я приподнялся на маленькую ступень иерархической  лестницы, которая для многих заканчивалась пропастью в духовном и физическом плане.Но это всего лишь на словах - смотрящий. Через время стало понятно, что треть камеры с этим далеко не согласна. В глаза улыбались, а за спиной подсмеивались от моих порой нечетких и непоследовательных решений. Но это продолжалось недолго.
        В течение месяца пустотелое слово "смотрящий" обрело реальную плоть. Первым делом я сбил возле себя костяк молодых, думающих ребят. В противовес нам существовала небольшая группа из 6-7  мужиков, которым было за сорок. Противостояние длилось недели две. В каких-то словесных подначках мы проигрывали, но они были слабы духом, на их стороне были лишь прожитые годы. Назревал конфликт. 

        Это как воздушный шарик – надуваешь и не знаешь, когда лопнет. Шарик лопнул после вечерней поверки. Народ, озлобленный духотой, неопределенностью в своем будущем, попытался выместить свою досаду на "зарвавшихся" молодых пацанах. Но Господь миловал. Как вспыхнуло, так и погасло.
        И как-то всем стало легче. С этого дня все встало на свои места. Все спорные решения разрешал я, хотя многим трудно было смириться с мыслью, что сорокапятилетнему мужику приходится советоваться с девятнадцатилетним юнцом.Вечером на поверке офицер порадовал, сообщив, что на солнце сегодня было 51 градус.
        Потом мне казалось, что каждый день приносит с собой новый градус. День, ночь, постоянно липкое тело, дико хочется спать. Двадцать два часа забытья, 2 часа сна. В один из дней, видно организм не выдержал и отключился.Я проспал часов пять. Проснулся и пошел через всю камеру в туалет.
        Перед дверью, где находился толчок, было свободное место, так называемый пятак. Слабо соображая от сна и от общей вялости, по пути в туалет я переступил через человека, который лежал на полу. Меня это нисколько не смутило, так как постоянно человек 10 спали не на нарах.  Выйдя из туалета, я понял, что человек не просто спит, а он ...мертвый. 

        Больше всего поразила обыденность происходящего и в первую очередь мое внутренне состояние. Это был не шок, это была тупая действительность, от которой даже адреналин в кровь не выбрасывался. Оказалось, что человек умер во сне. Люди, которые лежали на полу, заметив это, быстро скинули его и его вещи на пол, сразу же заняв нару,  благополучно заснули. Это был пример тюремного выживания, где нет места сантиментам и  обычной  человечности.
        Я дал задание, чтобы его накрыли простынью и что- есть мочи стали бить в железную дверь. Минут через 10 в кормушке появилось лицо заспанного охранника. Увидев человека накрытого простыней, он все понял без слов. Через 5 минут по тревоге был поднят тюремный спецназ и из теплых постелей были вырваны телефонным звонком начальники режимной и оперативной части. Вся эта веселая компания в полном сборе явилась к нам через час. К этому времени вся камера уже была одета, и была готова к тому, что придеться бегать.

        Это вполне было в духе нашего СИЗО, когда за любое ЧП, даже если ты совсем в нем и не виноват, но все равно придется ответить, так сказать с прицелом в будущее. Но в этот раз пронесло. Врач, осмотрев умершего, констатировал, что следы насильственной смерти отсутствуют. Труп замотали в эту же простынь и волоком вытащили в коридор. Еще через час приехал прокурор и всех по одному стали вызывать для написания объяснительных записок. 
       Сидя в камере, которая была оборудована для допросов и даче показаний, я молча слушал прокурора, а сам вспоминал, что накануне вечером, сидя у  себя на наре я смотрел на этого человека, и наблюдал, как он умирал. Он, наверное, был уже не с нами, так как разговаривал и протягивал руки явно к существам, которых мы не видели. Почему не знаю, но парню сидевшему рядом я сказал:-
      -А ты знаешь, смерть уже в камере.

      -Распишитесь и поставьте дату, с моих слов записано, верноЮ- выдернул меня из воспоминаний прокурор.
       Умерший мужчина пробыл в камере меньше месяца. Это был обычный семьянин, который вынес с завода аккумулятор, что бы в трудное время, когда месяцами не платили зарплату, хоть как-то накормить семью. Его поймали и устроили показательную порку. 
       Весь маразм заключался в том, что всех нас судили по УК 1961 года СССР, где присутствовала весёлая статья 86, с неприметным пунктиком ПРИМ, которая гласила:
-"хищение в крупных размерах государственного имущества". Это была расстрельная статья для взяточников и казнокрадов. Крупное хищение начиналось с 15 000 руб., но в далеком 1961 году это была машина "Волга", а в настоящем 1995 году меньше 100 долларов. Жизнь человека и аккумулятор, были положены на весы и уравнены. 

        С этими невеселыми размышлениями я вернулся в камеру и заснул. Проснулся оттого, что начал дико замерзать. Я открыл глаза и не поверил - камера была пустая. После 65 человек на 14 нар в камере осталось ровно столько подследственных, сколько спальных мест. 
        Увидев, что я проснулся, ко мне подошел один из моих близких в камере и путано рассказал, что вроде бы все дошло до областного прокурора и был очень большой скандал. Три смерти за два месяца в одной камере. Всех лишних растворили в огромном чреве тюрьмы. Это было маленькое чудо. Только вчера вечером я истекал потом, находясь  в трусах, а сейчас я сидел в спортивном костюме и пил горячий чай. Все познается в сравнении.

       Кажется, чем можно порадовать человека, который находится в невыносимых условиях и в обозримом будущем эти условия вряд ли улучшаться. Ан нет. Господь Всемилостивый и здесь все делает так, что человек находит для себя маленькие радости, и порой даже вполне счастлив.

        Второе и третье заседание суда прошли, как под копирку. Переливали из пустого в порожнее. Я давно уже смирился с мыслью, что сидеть придёться не мало. О трёх или пяти годах, которые в самом начале я мысленно предопределял себе, как-то уже и не вспоминалось.Моя статья предусматривала наказание от 7 до 12 лет. Но наблюдая за тем, как проходит разбирательства, становилось очевидным, что никто правду искать не будет.
        Есть факт: в драке погиб человек, и всё. Я не оправдывал себя и не искал себе оправданий. В вещественных доказательствах фигурировали мои ботинки, как было написано в обвинительном заключении, на которых присутствовали"пятна бурого цвета, похожие на кровь", похожие!!! А это существенно отягощала мою вину, являясь прямым подтверждением, что я избивал потерпевшего ногами, ... но я этого не делал!

        Ещё на следствии, я пытался объяснить следователю, что то, что по идее должно было считаться для меня как смягчающее обстоятельство,а именно, что я не скрылся с места преступления, а сам вызвал скорую помощь и помогал грузить потерпевшего в машину, в результате чего на обувь мне попала кровь, обернулось против меня.
        Ведь избиение ногами, добавляет к определению преступления неприятное дополнение, "с особым цинизмом", а это действует на судей, как красная тряпка на быка. Фашист -одним словом.Вообще доказательная база была собрана потрясающе. Мои зверства подтверждались отсутствием пуговиц на куртке и рубашке потерпевшего, множественными ушибами и синяками в области грудной клетке.
        Но на мои попытки объяснить характер возникновения вышеперечисленных повреждений, суд дружно делала вид, что меня попросту не слышит.Да что там я, когда вызвали в качестве свидетеля медсестру, которая дежурила в ту злополучную ночь на скорой.  И Она поведала суду, что подсудимый на её глазах пытался реанимировать потерпевшего, при этом разорвал куртку и рубашку, так как времени на возню с пуговицами особо не было, ведь состояние было критическое.
       И потом битых 20 минут что есть силы мял его грудную клетку, пытаясь завести затухавшее сердце, отчего  и образовались синяки на груди...Свидетеля, конечно, выслушали, но не более. Я, почему-то вспомнил фразу, которую я слышал от одного из арестантов, что:
"Явка с повинной смягчает вину, но не уменьшает срок"
У меня ведь тоже была явка с повинной. Хотя честно признаться я смалодушничал.

        После того, как машина скорой помощи добралась до больницы, дежурный врач сонно посоветовал везти труп в отделение милиции. Ко мне пришло осознание, что произошла катастрофа. Въезжая в ворота отделения, стали появляться мысли о побеге. И он практически удался. Медсестру с водителем отпустили почему-то сразу, даже не взяв никаких показаний.
        Я воспользовался этим и смотря молодому лейтенанту в глаза , поведал историю о том, что проходил мимо сквера, услышал стон, вызвал скорую. Короче говоря, выполнил гражданский долг. И дежурный по отделу поверил в это, предупредив, что скорей всего меня вызовут  несколько раз для дачи свидетельских показаний. И отпустил меня.
        Но на моё счастье, (да я считаю, что именно счастье), в отделение ночью заехал майор-дознаватель. Мы столкнулись с ним нос к носу, когда вместе с лейтенантом  выходили из кабинета. Вот что значит опыт. Ему хватило минуты, что бы правильно оценить ситуацию. Пока дежурный вкратце рассказывал ему обстановку, он осматривал меня. То, что не заметила молодость, мгновенно заметил опыт. 
        На протяжении всего времени, сколько я находился в отделении, левую руку я не вынимал из кармана. Причиной тому служила рваная рана, на основании большого пальца, которую я получил в результате драки, приведшей к такому вот печальному итогу.Выслушав лейтенанта, майр, глядя мне в глаза, неожиданно заявил:
      -Ну что, угробил мужика?"
      Я оторопел.Секундное замешательство привело к тому, что майор выхватил мою руку из кармана, убедился, что он не ошибся.Рука была залита кровью. И следующим отточенным  движением, заломал мне руку за спину.

       Спасибо тебе майор за твой профессионализм. Ты спас меня от жалкого существования, которое называется  "бега", когда ты в розыске, и чувствуешь себя, как затравленный зверь. И дело даже не физических лишений, а в оттягивание наказания. Морально это невыносимо.
       Потом уже, находясь в лагерях, я общался с людьми, кто скрывался от следствия не один год. Все в один голос твердили: через пол года возникает желание сдаться...Меня привезли на пятое по счёту судебное разбирательство, сегодня должны были состояться прения и -моё последнее слово.

       Обвинитель долго зачитывал заключение, в зале была полная тишина. В самом конце его монолога из зала суда выкрикнула жена потерпевшего:
"Пусть его расстреляют. Ему не место на этой земле…!!!"
Я удивлённо посмотрел на неё.  Не меньше удивления было в глазах самого прокурора. Обычно приговоры по таким статьям были в пределах 5-7 лет.Но её можно понять... 
       В итоге прокурор запросил у судьи 12 лет лишения свободы с отбытием наказания в колонии усиленного режима. Не знаю что это: аппатия к жизни;спокойствие, данное свыше,-но я совершенно не расстроился. Наоборот, появилось странное чувство, захотелось доказать прежде всего самому себе, что я смогу отсидеть положенный срок и остаться при этом человеком.Последнее слово вышло скомканным, я, что-то промямлил типа
:"Вину свою признаю частично, так как умысла лишать человека жизни не имел..."

       В камеру вернулся поздно вечером. Голова пустая, мыслей никаких. В памяти то и дело всплывало лицо прокурора, который, чеканя каждое слово, попросил у суда приговорить меня к 12 годам. Но самое интересное, что ни расстройства, ни паники - просто четкое осознание случившегося.

       Это просто надо принять не сопротивляясь. Начнешь сопротивляться - сойдешь с ума. Как в айкидо, принцип похожий: бьют тебя- не надо блокировать удар, можно травму получить. Всего-навсего продли траекторию, используй энергию соперника против него. 
       Впусти в мозг, с максимальной потерей для него, весть о том, что много лет у тебя будет сплошной экстрим. Не надо сопротивляться этому и ты не получишь травму, а просто начнёшь жить, день за днём.
       Семь месяцев назад я и представить себе не мог, какая это жесткая и жестокая система судов и исполнения наказаний. Переступив порог СИЗО, ты как бы лишаешься всего иммунитета, но не физиологического, а другого. В обычной жизни этот иммунитет вмещает в себя опеку родителей, помощь друзей, связи, деньги. Перед лицом тюрьмы ты предстаешь беззащитным. Все нити, которые связывали тебя с тем, другим миром отрезаны. С этого момента ты один на один с тюрьмой. Прав у тебя ноль. Ты вообще никто и звать тебя никак.

       По тюремной почте мне передали ксиву от смотрящего за постом, в которой мне сообщили, что надо срочно собрать все хорошие продукты и если есть в камере -качественное постельное белье. 
       Сегодня ночью в корпусе напротив, где находились женщины и малолетнии преступники, на свет появилось два новых человека. Даже в этих местах ничто человеческое не чуждо. Кто-то умирает, а кто-то рождается. Я громко объявил на всю хату, что надо помочь роженицам.  Смотрел и удивлялся. Или мы русские такие, или милосердие не чуждо всем нациям. Но это я видел своими глазами. 
       Когда самый жадный арестант доставал из торбы последнюю плитку шоколада и разрываемый внутри от своей жадности, но всё - равно повинуясь другому, более высокому чувству, -приносил шоколад в общую кучу продуктов. Я знаю точно, представь к горлу заточку, он бы дрался и кусался, защищая этот кусок. Но в этой ситуации весть о том, что есть в этих стенах более беззащитные, чем мы, действовала как вода на сахар. Жадность растворялась в гораздо большем количестве сострадания.

       Через час пришел контролер, которому смотрящий за постом предварительно вместе с пачкой сигарет передал 20 долларов. За это вознаграждение большая сумка со снедью и чистыми тряпками, которые скоро превратятся в пеленки, перекочует в корпус напротив

       Спустя 2 дня, в очередной раз я трясся в воронке. Я ехал на приговор, особо не рассчитывая, что 12 лет, запрашиваемые прокурором превратятся во что-то меньшее. Но я ошибся. Женщина судья голосом очень уставшего человека скороговоркой зачитала определение суда:
       -Приговорить подсудимого Ильина к 10 годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии усиленного режима. Приговор может быть обжалован в течении 7 дней. Подсудимому понятен приговор?.

        Я молча кивнул головой. Ну вот и все, неопределенность окончена. Есть цель на ближайшие 10 лет, она проста и ясна - просто надо выжить и морально и физически. Всю дорогу от здания суда до здания СИЗО, я выдавливал зубную пасту из тюбика в целлофановый пакет. Отец по своей неопытности или взволнованности передал зубную пасту в железных тюбиках, что категорически запрещено.
        Поездка в СИЗО, как в гости к другу. Всех знаешь в лицо, догадываешься, что от кого ожидать. Кому дать пачку сигарет, кому плитку шоколада, чтобы лишний раз не издевались. И через 15 минут я в транзитной камере. В камеру 173 я уже не вернусь.    
        Для осужденных существуют отдельные камеры, где они дожидаются этапирования непосредственно в места отбытия наказания, проще в зоны.Я сидел, опустив голову в транзитной камере. Странное чувство облегчения и тревоги. Облегчение от понимания, сколько мне предстоит провести за решёткой, а тревога от неизвестности. Тюрьма для меня уже был пройденный этап, где всё ясно и понятно, а вот зона...
                                   


Рецензии
Сильный момент про сбор белья и еды для матерей и новорожденных. Люби и в тюрьме остаются людьми. К тому же, тут дело еще в том, что жизнь редко предоставляет возможность сделать доброе дело, что-то вроде подвига.

Дюмьен Моруа   30.09.2012 19:45     Заявить о нарушении
Да, это есть , и возможно это где то на уровне подсознания, почувствовать себя причастным к доброму делу, тем самым хоть немного оправдать себя же, перед самим собою, что не совсем всё таки пропащий, и что то человеческое теплится ещё в душе..

Дмитрий Правда   30.09.2012 19:50   Заявить о нарушении
На это произведение написано 5 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.