Что есть я?

Каждый день, когда я ложусь спать — я умираю, и, если я не умру - я не проснусь на следующее утро. Это моя бессонница.
Жизнь должна быть закончена, если не реально, то хотя бы в мыслях. Я делаю день законченным, таким, каким он должен был бы быть на самом деле.
А ты говоришь: “Просто закрой глаза и ни о чем не думай.”

От каждого моего лица я должен покончить с собой.
- Да, что ты?

В моем сознание никого нет, а это, значит, что никто не сможет мне помешать.

Я выбрал место — лестничная площадка последнего этажа. Заклеил себе рот и повязал глаза шарфом. Петля у меня на шее.
Так, я умер в первый раз.

Ты всё время думаешь, какой вариант лучше. Крутишь, перебираешь, прикидываешь в уме, а все ответы сколько бы не были взвешены - равны.

Ребенок стоит и задумчиво выбирает конфетку. Но он не может этого сделать, потому что он результат распада единого целого. У каждой отдельной личности нет очевидного. Вы не можете принять решение, потому что потеряли целостность.

Ты считаешь, что должен умереть, но когда ты берешь нож в руки, приходит другой и кладёт его на место. В данном случае, итог - противоречие.

Теперь их трое.
- Я устала, давай ляжем и поспим - ноешь ты.
- У меня есть безумная идея, как можно умереть в лесу.
Хватит, хватит, хватит!

В этот день было -25. Я взял рюкзак, снотворного и воды. В лесу снял с себя тёплый свитер, оставшись в лёгкой куртке. Я достаточно быстро уснул, прежде чем мог бы почувствовать как замерзаю.
Это довольно глупо. Так нельзя умереть, понимаешь?

- Возьми меня к себе на ручки, укачай и положи в кроватку. Можешь рассказать мне сказку на ночь? Мне очень нравится слушать твой приятный голос.

Я просто проснулся. Тело всё еще помнит боль: изуродованное горло, на руках глубокие следы от веревок(зачем вы связывали мне их?), низ живота стонет от трубок. Я встаю и ползу по стеночке до ванной комнаты, а они открыли рты и смотрят.
Правда или ложь?
Вы все заткнулись и молчите на этом этапе, потому что боитесь. Вы дали мне передышку - ведь никто не думал, что так произойдет. Но придёт время и вы снова начнете меня донимать.

Что есть я? Я свой личный эксперимент распада.
В основном, вы говорите вдвоем(?) одновременно, и мне  тяжело. Вы знаете о существование друг друга?
Моё замешательство - это я ребенок. По сути тупик, в который я встаю. Ты маленький и ты просто хочешь играть вон с той игрушкой.
- Просто достань мне её, ну, пожалуйста, хочу игрушку!
- Мы знаем как отвлечь и занять его.
- Уверены?

Пожалуй, я могу описать твой характер и привычки. Я могу рассказать о тебе вплоть до всевозможных мелочей. Но это ни сколько ни облегчает любой выбранный поставленный извне вопрос.
Каждое явное подразумевает неявное. Постоянное хаотичное деление на более мелкое явное. Я постоянно распадаюсь на части я. Я - множество.

Обшарпанные стены реанимации, мне холодно, я даже не под простыней. А вы сидите рядом и орёте на меня, говоря какой я не путевый, жалуетесь на свою работу и грозитесь уйти.
- Боже, идите прямо сейчас, пожалуйста, только перестаньте меня мучить!
Я вижу потом очень страшные галлюцинации. Злобно ухмыляющихся врачей, сидящих у меня на кровати, как пример, приводящих меня почему-то в жуткий сковывающий ужас и я не хочу вас запоминать.

Иногда я внезапно осознаю, что никого нет. Голоса смолкли, что мне поёт абсолютная тишина.
Но в любом случае, это всегда заканчивается так же быстро и неожиданно как пришло ко мне.

Я называю это приливным волнами. Некий всплеск того, что уже законченно, что не имело право быть, но произошло.

В таком случае, я выбираю самый большой кухонных нож, прячу в сумку и иду рано утром на улицу - это вроде бы конец, точка уже поставлена, и пока я угнетаю себя дальше, я наворачиваю круги по городу. Я продолжаю обдумывать свой выбранный план, как кто-то окликает меня: "Почему ты один и так мрачен?", улыбается, а я иду дальше. Мне мешают, к чему я не был готов.

Когда ты отвлекаешься, на смену приходит другой, уже со своими мотивациями. "Поэтому сейчас мы пойдем домой",  — говоришь ты. "Там нас ждет сладкий горячий чай и, возможно, вкусный леденец для тебя, ведь ты так долго молчал и не плакал".

Это есть замена самого себя, а потому как это всегда будет замкнутым кругом, в этом наблюдается самая что ни на есть не законченность, и допустимо ли будет сказать, что в какой-то мере я периодически спасаю сам себя.