Загадка Сенди Хилл

Уже почти три часа Эдвин ехал на своём стареньком пикапе под жгучим ярким солнцем, неумолимым пятном висевшим прямо над головой. Однообразный пустынный пейзаж наводил тоску, заставляя тонкую полоску полузасыпанного песком шоссе смешиваться с окружающей его пустыней. Стрелка указателя уровня топлива неумолимо ползла вниз и была готова в любую секунду коснуться столбика ограничителя. Салон нагрелся до такой степени, что держать руки на руле было чем-то наподобие испытания на выносливость – и это не смотря на открытые настежь боковые окна и люк на крыше.
Эдвин выругался про себя, свернул на обочину, подняв в воздух облако песка, и остановил машину.
- Ну и повезло же нам, приятель, - он обратился к пластмассовому скелетику в длиннополой рыжей шляпе, висевшему на зеркале заднего вида. Тот в ответ продолжал раскачиваться из стороны в сторону, словно посмеиваясь.
Эдвин покачал головой, глотнул горячей воды из пластиковой бутылки, вытер видавшим виды платком пот с лица, с шумом открыл неподатливый бардачок и вытащил на свет помятую карту.
Изучив переплетения дорог и шоссе, он со злостью выкинул её в окно. Та зашуршала под слабым порывом горячего ветра и застыла в метре от автомобиля, словно наблюдая за стервятником, медленно парившем высоко в небе. Эдвин с чувством ударил по ободу руля обеими руками.
- Да что за день-то за такой! – он посмотрел через лобовое стекло наверх. Птица продолжала лететь по своим делам, не обращая, казалось, внимания на сцену внизу. Там, по крайней мере, все были живы.
- Ну уж нет, - Эдвин повернул ключ зажигания, - Не дождёшься! - Автомобиль резко тронулся с места и выехал на нагретое солнцем шоссе.
Он покрутил ручку магнитолы, но, услышав только шум и помехи, быстро бросил эту затею.
- Ничего, - он постучал пальцем по шкале топлива, - Главное – найти бензин. Тогда уж мы точно выберемся из этой чёртовой пустыни.
Эдвин не мог вспомнить, где именно свернул не туда. Путь предстоял не близкий, да ещё по незнакомому маршруту, и где-то он явно проглядел нужный поворот. За рулём он был с раннего утра: шея затекла, спину нещадно ломило, и он уже много раз пожалел о том, что не успел поменять свою старую колымагу на что-нибудь более стоящее. Ко всему прочему телефон в этом раскалённом добела аду напрочь отказывался ловить хоть какую-то сеть.  Одним словом, денёк выдался не самым удачным.
Топлива оставалось на полчаса, не больше, а впереди была только однообразная унылая картина песчаной пустыни, словно разрезанной пополам тонкой линией покрытого трещинами старого Богом забытого шоссе.
Положившись целиком на везение, Эдвин сильнее нажал на педаль газа и уже начал готовиться к мучительной смерти где-то к вечеру: воды оставалось совсем мало. Погрузившись не в самые радужные мысли, он едва не пропустил покосившийся деревянный указатель, давно выцветший, с почти неразличимыми печатными буквами. Резко затормозив в облаке пыли, Эдвин развернул автомобиль и остановился у развилки.
Налево уходила едва заметная полоса дороги, скрываясь за высоким песчаным холмом вдалеке.
- Если это не шанс, то я окончательно разочаруюсь в этом мире, - сказал он скелетику в шляпе и повёл машину в направлении указателя.
Невыносимая жара заставляла всё выше подниматься температуру в салоне и всё ниже опускаться уровень воды в пластиковой бутылке. Ещё через пять минут она была выброшена в окно, так же как и ненужная карта до этого. То и дело стирая пот с лица, Эдвин вглядывался в горизонт, пытаясь высмотреть хоть какие-то признаки если не супермаркета, то хотя бы Богом забытого городишки.
Ещё через несколько минут вдалеке наконец показалось что-то тёмное – даже солнце, казалось, начало светить иначе, уже не так ярко. Эдвин возликовал.
- Если сейчас эта чёртова колымага сожрёт весь свой бензин, то дойти до туда я смогу даже пешком, - он улыбнулся и ещё прибавил газу, уже представляя номер в каком-нибудь мотеле, пускай грязном и пыльном, но всё же – с какой-никакой, но кроватью, на которой он обязательно забудется на несколько часов. Ну, естественно, хорошенько перед этим перекусив. И найдя хоть что-то похожее на топливо. Местные жители наверняка знают, как выйти на крупное шоссе – а там… там холодная вода, горячая еда и чистая кровать. И душ! Боже, как Эдвин сейчас мечтал о струях холодной воды!
Ещё через пять минут машина чихнула и начала медленно останавливаться. До городка было уже рукой подать, поэтому Эдвин даже не расстроился.
- Тут я и сам справлюсь! – он взял с заднего сиденья небольшой рюкзак, захлопнул дверь и пошел по направлению к цивилизации.
Совсем скоро он уже мог различить небольшие деревянные домики, словно случайно кем-то брошенные здесь как игровые кости. Они были обнесены невысоким деревянным забором, то и дело сверкающем прорехами.
- Интересно, здесь вообще кто-нибудь живёт? – оптимизм Эдвина начал заметно таять, но он продолжал идти вперёд, так как, по сути, выбора у него не оставалось вовсе.
Тем временем, дорога привела его к высокой выцветшей арке, гласившей, что это место именуется “Сенди Хилл” и жителей в нём “248” (зачёркнуто) “152”.
С мыслью “Слава Богу, не (зачёркнуто) ноль“, Эдвин вошёл в город. Небо тем временем незаметно затянулось облаками, и он почувствовал даже приятный прохладный (“Наконец-то!”) ветерок, проникающий под его влажную от пота неопределённого цвета рубашку. 
 Улочки были узкими, домики стояли почти вплотную друг к другу и вообще, вся эта картина напомнила Эдвину о старых ковбойских фильмах. Ставни были в основном закрыты, только откуда-то доносился скрип открывающейся и закрывающейся на ветру деревянной двери.
Ища взглядом хоть что-то, хотя бы отдалённо напоминающее магазин или заправочную станцию, Эдвин пошел по направлению, как он предполагал, к центру города.
Через несколько минут путешествия обстановка вокруг изменилась не сильно: всё осталось прежним, только один раз ему встретилось высокое по местным меркам крепкое здание, двери у которого оказались закрыты. Ещё Эдвина настораживала одна небольшая деталь: в некоторых домах окна были кое-как наспех заколочены… И ещё. Пока он не встретил ни одной живой души. Тем не менее, он продолжал идти дальше, то и дело стучась в закрытые двери, и скоро его взору предстала довольно просторная площадь… площадь, заполненная людьми.
Ошарашенно оглядываясь, Эдвин остановился и тут же услышал множественные щелчки затворов. Люди, словно по команде, обернулись и направили в его сторону револьверы, ружья и винтовки.
- Вашу ж… - он не стал ждать продолжения и пулей нырнул в один из переулков.
В ту же секунду зазвучали выстрелы, и он почувствовал, как на него посыпались деревянные щепки. До Эдвина доносились крики:
- Это корсор!
Добежав до угла, он остановился, прислонившись к стене спиной, и попытался отдышаться. Голоса будто стихли: создавалось такое ощущение, что эти люди боялись покидать периметр площади.
“Они что, все рехнулись здесь?! – он пытался унять сердцебиение, - Надо найти топливо и сваливать отсюда. Чем быстрее, тем лучше.”
- Тс!
Эдвин вздрогнул. Оглянувшись, он не увидел никого.
- Эй, я здесь, - тихий голос раздавался откуда-то сверху.
Приглядевшись, Эдвин заметил движение в окне второго этажа домика напротив.
- Слушай, - он как можно тише обратился к незнакомцу, - Я тебя не знаю и не хочу знать. Мне нужен бензин и больше ничего. После того, что тут произошло, я не уверен, что мне нужен даже бензин. Я уйду отсюда пешком и рано или поздно доберусь…
- Не уйдёшь, - отрезал голос. В нём слышалось что-то, что заставило Эдвина замолчать, - поднимайся наверх, тут безопаснее. До следующего прыжка по крайней мере.
“Ещё один сумасшедший, - Эдвин вздохнул, - Но, может быть, у него хотя бы есть вода?” Горло саднило от жажды.
Он кивнул и, оглядевшись, осторожно подошёл к двери. Она оказалась незапертой.

Незнакомец оказался мужчиной средних лет в грязной и порванной одежде. Вид у него был такой, словно он не ел и не брился уже несколько недель. Запах в тесной комнатке второго этажа стоял соответствующий.
- Вижу, ты новенький, - незнакомец улыбнулся как только увидел Эдвина в проёме двери.
- Понятия не имею, - он подозрительно огляделся в поисках оружия. Из обстановки – только низкий деревянный стол, - Кто ты и что за бред ты несёшь? И какое тебе дело до меня?
- Ты присаживайся, - незнакомец указал на пол напротив с собой, - У нас есть ещё минут двадцать.
- А потом что? – Эдвин проигнорировал приглашение.
- Узнаешь.
- Слушай! Мне плевать, шизофрения у тебя или что-то ещё. Я хочу узнать только, есть ли здесь бензин. Потом ты пойдёшь своей дорогой, а я – своей.
- Поверь, бензин тебе уже не нужен, - незнакомец улыбнулся, - Тебе вряд ли понадобится что-то ещё в жизни, кроме еды и воды. Привыкай.
Эдвин хотел уже сказать, что он думает обо всём этом, не стесняясь в выражениях, но незнакомец прервал его жестом.
- Вот, у меня есть немного воды: вижу, ты совсем плох, - он протянул Эдвину грязную стеклянную бутылку, завёрнутую в какие-то лохмотья.
Чертыхнувшись, он осторожно подошёл, забрал сосуд и понюхал содержимое. В нос ударил неприятный сладкий запах плесени. Жажда всё же поборола осторожность, и Эдвин сделал несколько жадных глотков. “Совсем не плохо за неимением ничего другого.“
Отдав бутылку, он почувствовал себя чуть лучше.
- Спасибо за воду, - Эдвин сделал шаг назад, - Но мне нужно отсюда выбираться.
- Нам торопиться некуда, - незнакомец встал. Эдвин настороженно сделал ещё один шаг назад, - Скоро всё снова изменится.
- Мне кто-нибудь объяснит, что, чёрт возьми, здесь происходит? - Эдвину определённо начал надоедать весь этот разговор и этот сумасшедший бездомный, - Кто те люди на площади? И кто ты? Ты мне хотел что-то сказать? Так говори – у меня самого много проблем и мало времени.
- Ты не представляешь, сколько проблем у тебя появилось в ту секунду, когда ты оказался здесь. Как твоё имя?
- Эдвин, Эдвин Фолли.
- Эдвин, я отвечу на твои вопросы. Я понятия не имею, кто все эти люди и что здесь происходит. Мало того, я не хочу этого знать: поверь, эта информация окажется бесполезной уже совсем скоро. Кто я? Моё имя Джозеф Трант, и я… я в некотором роде виновник всего того, что здесь творится.
- Ты чем-то насолил всем этим людям?
- Если бы всё было так просто…
Едва заметное движение заставило Эдвина обернуться… И застыть, не в силах вымолвить ни слова. Дверной проём и всё окружающее пространство медленно покрывалось волнами – эффект был такой, будто смотришь через стекло, на которое льётся поток воды.
- Что за… - выдавил из себя Эдвин и недоумевающе посмотрел на Джозефа, - Что ты мне…
- Нам нужно спускаться. И чем быстрее, тем лучше, - он метнулся к двери и обернулся, жестом поторопив нового знакомого, - Поверь мне, прыжок лучше переждать внизу.
Ничего не понимая, Эдвин пытался разглядеть хоть что-то: рябь становилась всё невыносимее. Воздух как будто стал густым. Было тяжело дышать. Он бросился вперёд, и уже через несколько секунд они оба были на улице. Эдвин заметил, что может видеть отчётливо лишь Джозефа, тогда как всё окружающее практически полностью превратилось в цветное месиво.
- Ложись! – его голос звучал глухо и будто со дна очень глубокой пещеры.
Эдвин послушался и ощутил что-то холодное под собой.
В ту же секунду всё прекратилось.
В нос ударил резкий запах. Эдвин открыл глаза… и снова закрыл, не в силах поверить в увиденное: его окружали раскидистые деревья, с крон свисали толстые лианы, и высокая причудливая трава утопала в воде. Сам он лежал на небольшом возвышении, на одном из многих подобных вокруг. В это было невозможно поверить, но ничего другого просто-напросто не оставалось: мир вокруг был вполне осязаем, и Эдвин убедился, что не спит.
Он резко встал.
- Джозеф! – его не прельщала мысль выживать чёрт его знает где одному, плюс этот странный тип явно знал больше, чем успел рассказать до... как он это называет?.. прыжка, - Эй, парень, ты здесь?
Слева Эдвин услышал кашель и тихую брань.
- Да тут я. И не такое переживал, поверь.
Трант показался в нескольких метрах слева. Он снимал с себя обрывки лиан. С него стекала вода, и вообще выглядел он достаточно плачевно.
- Хоть воды наберём, - он посмотрел на часы, - У нас примерно час до следующего прыжка.
- Эй! – Эдвин перепрыгнул большую зелёную лужу и подошёл вплотную к Джозефу, - Ты мне наконец объяснишь, что всё это значит?!
- Бутылку забыл, - пробурчал тот и посмотрел на Фолли, - Хорошо. Запасись терпением. Я физик. Доктор Джозеф Трант. И я работал над проблемами времени…
- Не продолжай, - остановил его Эдвин, - Мы сейчас в прошлом или в будущем?
- Нет, мы в настоящем.
- Тогда я вообще не понимаю, причём здесь время.
- Если ты дашь мне рассказать, я постараюсь объяснить.
Эдвин вздохнул.
- Я слушаю.
- Здесь была лаборатория. Знаешь, из тех, о которых говорить не принято. Городок назывался Сэнди Хилл, его построили специально для работников лаборатории и учёных института времени.
- Это те старые лачуги?
- Нет, прежнего Сенди Хилл больше нет и не будет ещё лет пять. Наша лаборатория занималась проблемами времени и вопросом путешествий в прошлое и будущее. Я разработал теорию, которая позволяла построить установку для перемещения части пространства по шкале времени вперёд или назад.
- Вы построили машину времени? – воскликнул Эдвин.
- Лучше бы не строили.
- А в чём проблема?
- В этом, - Джозеф обвёл рукой влажный лес вокруг, - Проблема в том, что теория была ошибочна. Ошибочна всего лишь в одном слове.
- И в каком же?
- Ошибочно было утверждать, что время – это шкала. Мы это даже не проверяли. Это было совершенно очевидно. По времени можно двигаться вперёд или назад. Казалось, логично и не требует доказательств.
- А что такое время на самом деле?
Джозеф огляделся и отломил небольшую тонкую ветку, затем наклонился и нарисовал на влажной земле прямую линию.
- Таким было понимание времени у нас. Это прямая. Если эта точка – мы, - Джозеф нарисовал маленький кружок в центре, - то, если мы передвинем пространство этой точки вперёд – и это очень важно – ровно вперёд по полотну времени, мы должны попасть в будущее. Проблема в том, что время – это не прямая линия. Это, как я уже сказал, полотно. Это бесконечный набор разной конфигурации кривых линий на временном полотне. Они не пересекаются, но искривляются, - он нарисовал несколько, - И, подобно головке граммофона, каждый момент времени в каждом мире считывается строго по траектории своей ломаной линии. И если мы – здесь, - он нарисовал кружок на верхней точке изгиба одной из линий, - и передвинем пространство этой точки по полотну времени вперёд, то… - он ткнул веткой в другую кривую.
- Эта, как ты сказал, головка, просто “соскочит” со своей “дорожки” и будет “проигрывать” Бог знает что – то с одной линии, то с другой, то с третьей!
- Именно, - он выкинул палочку и вытер руки о поношенные брюки.
- И на сколько вы совершили экспериментальное путешествие?
- На две миллисекунды. Поэтому я и говорил, что мы в настоящем. Это настолько мизерное смещение, но и этого оказалось достаточно, чтобы сбить эм… проектор времени – я не знаю, как ещё назвать эту систему.
- А что это за другие линии времени?
- Если бы мы знали. Мне кажется, что это другие миры, миры, параллельные нашему. Хотя, слово “параллельные” здесь как раз и неуместно.
- Но как получилось, что всё это происходит в таких масштабах? Ведь эксперименты должны проходить в лаборатории?..
- Ещё один роковой просчёт. Лаборатория находилась в центре города. Мы допустили ошибку в расчёте мощности, подаваемой на установку… и, как я вижу, весь город оказался под действием временного поля.
- Но где тогда сам город? Ведь вещи должны были тоже переместиться?..
- Это ещё одна загадка. Поле подействовало только на органику и по каким-то причинам на одежду и вещи, которые были с нами. Всё остальное исчезло. И я не хочу знать, куда.
Наступило молчание.
- Если мы находимся под действием поля, то генератор должен работать, верно же?
- Верно. Но мы уже вряд ли увидим тот мир, в котором существует генератор и лаборатория.
- Но поле же существует? И мы ощущаем его действие на себе.
- Поле воздействует на часть пространства. Эта часть пространства общая для любого мира. Только в этом пространстве на разных временных линиях существуют разные вещи. На нашей – город-лаборатория, в прошлом мире – город в мире дикого запада, сейчас – джунгли. Но пространство едино для всех временных линий. Но теория говорит о том, что под действие поля может попасть только то пространство-время, которое его породило. Другими словами, люди или существа, живущие в этом пространстве, но на другой линии времени, это поле не почувствуют и будут жить своей обычной жизнью. Поле будет воздействовать на любой линии времени, но только на нас.
- И что случится, когда поле перестанет действовать?
- Часть пространства, на которое действует это поле, вернётся к… проигрыванию своей линии времени. Только в городе больше никого не будет, - Джозеф растоптал нарисованную схему.
- А если попробовать просто выйти за пределы поля?
- Теория говорит, что выход за пределы поля во время его действия обернётся для смельчака весьма печальными последствиями.
- А что именно произойдёт?
- Досконально изучать этот вопрос просто не было времени. Но первые выкладки давали картину распада материи.
- Распада?
- Ты просто распадёшься на молекулы и превратишься в облако пара.
- Если вы допустили ошибку один раз, вы могли ошибиться и здесь.
Джозеф посмотрел сквозь зелёные кроны на серо-голубое небо.
- Я не хочу пробовать.
- И каков твой план?
- Ждать.
- Ждать чего?
- Ждать, когда сядет аккумулятор в лаборатории.
- И сколько ждать? – чувство надежды захлестнуло Эдвина.
- Примерно четыре с половиной года.
- Сколько?!
- Аккумулятор рассчитан на пять лет работы.
- То есть ты здесь уже полгода?
- Примерно. Счёт времени сложно вести в таких условиях.
- А как попал сюда я?
- Очень просто: на нашей линии времени ты вошёл во временное поле вокруг города и тут же попал под искажения, вызванные им. Теперь мы в ловушке.
- А где остальные?
- Кто?
- Ну… работники лаборатории, жители города.
- Что стало с большей частью, я не знаю, но предполагаю, что те, кто не умели плавать, утонули в первые дни.
- Почему?
- Одним из первых был прыжок в мир, где на этом месте бушевал океан.
Эдвин проводил взглядом небольшую яркую птичку вроде колибри. Та на секунду зависла над каким-то раскидистым растением с ярким бутоном, затем отправилась дальше по своим делам, ловко минуя лианы и толстые стволы деревьев.
- А в какие миры ещё ты видел?
- Многие погибли от ядовитых испарений неделей позже. То был весьма странный мир с пылающей огнём землёй. Некоторые застревали.
- Как это?
- Представь, что через секунду всё изменится, и на месте, где ты стоишь, в новом мире будет скала. Природа не любит конфликтов. Она просто соединяет вещи. Тебя и скалу в данном случае. Поверь: это ужасное зрелище.
Эдвин поёжился.
- Я думаю, я остался один. Мне пока везло. Чертовски везло. И я надеюсь, мне будет везти ещё четыре с половиной года.
- И как часто меняются миры? Как часто мы перескакиваем с одной линии времени на другую?
- Примерно каждый час. Бывали миры, которые держались и по десять минут, и по нескольку часов. Но в среднем так.
- По двадцать четыре мира в день?! Тебе и правда чертовски везёт.
Эдвин уверенно направился направо.
- Но я не хочу испытывать судьбу. Я пройду сквозь поле.
- Ты рехнулся! Это верная смерть!
- Верная смерть – это оставаться здесь и надеяться, что тебя не сожрут саблезубые тигры, не пристрелят инопланетяне или не превратят в камень! А твоя теория может ошибаться!
- Пойдём вместе, - Джозеф пошёл вслед за Фолли, - Если ты прав, я последую за тобой.
Эдвин усмехнулся.

Прошло примерно двадцать минут. Путь был нелёгким: приходилось прокладывать себе дорогу сквозь густые заросли или вовсе пробираться вплавь. Зато они вдоволь напились и даже перекусили каких-то сочных плодов, от которых желудок Эдвина возмущённо забурчал. По прикидкам Джозефа, они должны были уже подходить к границе города. Вокруг – только зелень, вода и ничего больше.
- Скажи, как ты нашёл город, - Трант остановился, пытаясь отдышаться.
- Я ехал на машине и заметил указатель…
- Указатель?
- Да.
- Где ты его видел?
- В двадцати минутах езды от города.
- Чёрт, - выругался Джозеф, - Боюсь, идти нам предстоит ещё далеко. По меньшей мере часа четыре. В нашем мире никакого указателя не было, а значит ты попал под действие поля ещё тогда, когда увидел его.
- Но я не заметил никаких перемен, никакого перехода.
- Просто повезло с миром, - усмехнулся Джозеф, - И у нас, и там - пустыня. А она, как говорится, везде выглядит одинаково.
Эдвин ударил толстый ствол дерева.
- Значит, по крайней мере три мира мы ещё увидим.
- Если переживём хотя бы следующий.
Эдвин протёр глаза.
- Я наверное устал.
- Ты что-то заметил? - Джозеф насторожился.
- Мне показалось, что…
На этих словах пространство вокруг начало покрываться волнами и медленно смешиваться: точно как было до этого.
- Ложись! Быстро! - Трант приник к земле.
- Да помню я, - проворчал Эдвин и последовал его примеру.
Мир вокруг изменялся плавно, но неотвратимо. Уже через несколько секунд знакомое ощущение сжало лёгкие, а ещё через мгновение их взору предстала картина, в корне отличная от предыдущей: они обнаружили себя лежащими среди обломков арматуры и осколков стекла, смешанных с песком. Поднявшись, Эдвин увидел картину опустошения и смерти до горизонта: разрушенные полностью или частично высокие башни, провода высоковольтных линий, порванные и провисшие, соединяли покосившиеся столбы. Дороги были едва различимы под хаосом мусора; на поверхности то и дело можно было увидеть глубокие воронки от снарядов.
- Не хотел бы я жить в этом мире, - сказал Джозеф, подбирая с земли почти полностью сгоревшую небольшую книгу. Та буквально рассыпалась в его руках.
Эдвин с грустью оглядел картину разрушений.
- Хотел бы я знать, что здесь произошло…
- А я – нет, - Трант уверенно зашагал вперёд, - Всё равно мы в этом мире очень ненадолго. И единственное, что интересует меня на данный момент – это уровень радиации в этом чёртовом месте.
- Смотри! – Эдвин указал в сторону одного из разрушенных строений неподалёку, - Кажется, у нас есть шанс добраться до границы быстрее.
- Повезло, что этот мир похож на наш, - Джозеф улыбнулся, разглядывая небольшое открытое транспортное средство на трёх колёсах, явно брошенное впопыхах кем-то под полуразрушенным бетонным навесом. Отсюда оно казалось по крайней мере целым.
- Надеюсь, что наш мир похожим на этот не будет никогда, - возразил Эдвин и направился в его сторону, - Где все жители?
- Ещё один бесполезный вопрос, - Джозеф перепрыгнул глубокую яму в асфальте, - Эвакуировали, сбежали, растаяли от действия какого-нибудь оружия, ушли под землю – какая разница? Это их мир и их дела. Я предпочитаю в это не вникать. Повидаешь миров как я – будешь рассуждать так же.
Тем временем они подошли к находке, и Эдвин присел, рассматривая колёса.
- Вроде целы, но спущены наполовину. Видно, он простоял здесь долго.
- В нашем случае можно кое-как доехать и на ободах. Попробуем завести?
- А есть ещё варианты?
Внимание Эдвина внезапно привлекло мимолётное движение в небе.
- Смотри, - он толкнул Джозефа, - Что это?
Трант посмотрел в указанном направлении и произнёс:
- Не похоже на птицу. Думается мне, ничего хорошего. Пошли внутрь, пока нас не заметили, - он обошёл найденный ими трёхколесный экипаж и вошел внутрь здания, перешагнув остатки деревянной массивной двери.
Эдвин ещё раз посмотрел наверх, где чёрное пятно бесшумно росло буквально на глазах, приближаясь, и последовал за Джозефом. Они нашли укрытие на втором этаже, миновав несколько разрушенных просторных комнат и с трудом преодолев зияющую прорехами бетонную лестницу. Устроившись рядом с окном, ощетинившимся осколками стёкол, они начали ждать, время от времени слегка выглядывая для того, чтобы оценить ситуацию на улице.
- Как думаешь, нас успели заметить? – шёпотом спросил Эдвин, расчищая себе место, чтобы присесть.
- Скоро узнаем, - Джозеф выглянул снова и тут же пригнулся.
- Что там?
- Ответ на твой вопрос.
Эдвин осторожно приподнялся и увидел как снаружи абсолютно бесшумно совершает посадку довольно странной формы плоский аппарат достаточно крупных размеров. Его чёрная обшивка решительно не отражала яркий солнечный свет и не давала ни единого блика. Эдвин и Джозеф молчали, боясь обратить на себя лишнее внимание.
Через минуту раздалось глухое шипение, и на землю начал опускаться плоский длинный трап. Спустя ещё несколько секунд на землю ступило поочерёдно несколько человек, облачённые полностью в чёрные защитные костюмы. На лицах были дыхательные маски, в руках они держали длинные предметы, назначение которых угадать было не трудно. Один из них посмотрел на что-то на своём запястье и просигналил остальным. Те разделились: двое пошли налево, двое – направо вдоль дороги. Оставшиеся (тот, кто отдавал приказы, и ещё один человек с ним) вошли внутрь здания.
- Так, - Джозеф оглядел комнату, - Встанем по обе стороны от входа. Когда увидишь как они входят, бей чем найдёшь и как можно сильнее.
Он подобрал с пола тяжёлую палку, бывшую когда-то, возможно, ножкой массивного деревянного стола, и занял свою позицию справа от входа. Эдвин огляделся и смог найти только достаточно массивный конусообразный осколок стекла, вполне подходящий для роли острого ножа. Он снял рубашку, зубами оторвал от неё полоску и обмотал её вокруг ладони. Затем взял в эту руку стекло и встал по другую сторону от Джозефа, слева от входа. Тот кивнул, и они начали ждать.
И как раз вовремя: уже через несколько секунд в проёме двери показался силуэт человека. Подождав, пока тот пройдёт чуть дальше, Джозеф обрушил свою дубину на голову незваного гостя. Тот, издав короткий крик, упал, заливая кровью грязный пол. Оружие отлетело к противоположенной стене.
Джозеф, не теряя ни минуты, кинулся к нему… и тотчас упал, поражённый совершенно бесшумным выстрелом.
Эдвин выругался про себя и, увидев, как в двери появляется дуло, тут же кинулся на второго. Тот отточенным движением вывернул Эдвину руку, и осколок стекла со звоном упал на пол. Скрутив руки у него за спиной, человек в маске прижал Фолли лицом к стене, одновременно расставив его ноги на ширину плеч и приставив дуло к его голове.
- Asmino! – безликий голос буквально шипел, - Mosir gi faccik!
- Я не понимаю, чёрт тебя дери! – закричал Эдвин, пытаясь вырваться, но хватка была железной.
- Oner? Juis oner?
- Пошёл ты к чёрту!
- Pac, hoccil oner gi, - уже тише, видимо, с кораблём, - lonir ac Erin.
Человек резко развернул Фолли и пинком погнал к выходу, держа не прицеле.
- Horus! Horus!
В то же время двое других вошли в комнату и наклонились над телом товарища.
- Morit, - констатировал один. Второй что-то ответил, но Эдвин уже не слышал.
Его погрузили по трапу в очень тесную комнатку, лишённую какой бы то ни было обстановки.

- Gu oltta asmino gi? (Где ты оставил того урода?) – человек разъярённо ходил по пустой комнате-изолятору.
- Hovc! Lorac gi hovc im ko! (Здесь! Я отвёл его сюда и запер!) – испуганный дежурный пытался стать как можно незаметнее и вообще представить, что всё это происходит сейчас не с ним. Бегство из-под стражи в его дежурство – хуже проблемы придумать было просто невозможно.
- Mosir juis! (Ты ответишь за это!) – человек остановился напротив перепуганного парня, - Im follid nu hoccil foak juis. (Найди его, либо можешь попрощаться со своей жизнью.)
Человек развернулся и направился к выходу из комнаты.
- Li suv (И вот ещё что), - он обернулся, - Rettim kacika li drek im hffar asnit. (Включи вентиляцию и убери отсюда этот чёртов пар.)

Джозеф лежал, то и дело теряя сознание от боли. Те двое просто оставили его здесь умирать, забрав Эдвина с собой. Он понимал, что осталось ему совсем немного и проклинал весь этот чёртов мир. Этот и все остальные – слишком много он их видел. Увидев искажения, он не мог понять, то ли это очередной прыжок, то ли это смерть наконец забирает его в свои объятия. Он только усмехнулся, породив новый поток агонии.
Когда искажения рассеялись, на долю секунды его взору открылась абсолютная темнота, усеянная яркими искорками звёзд. Через секунду его замёрзшее тело присоединилось к бесконечному путешествию вокруг Солнца среди обломков разрушенной третьей планеты.