Битва. Гибель Черного рыцаря

(продолжение гл. 13. Неспокойная земля)
14. Битва. Гибель Черного рыцаря.
       Утром, после легкого завтрака, оставив в крепости с Корнелием Маркусом, Джозефо, Альберто и гарнизон из ста человек, граф выступил на поиски отряда альморавидов. Перед самым отъездом между Олланой и старцем состоялся короткий разговор. О чем они говорили?.. Неизвестно. Но, в итоге, Корнелий Маркус, достав из мешка лук и колчан со стрелами, передал их девушке.
       Утреннее солнце ласково согревало воинство графа. Вячеслав с сотней рыцарей из Наварры и Тулузы возглавляли отряд. За ними следовали наемники де Лермона и воины графа, под командованием Винченцо. Ибн аль-Гассаль и Ибн Хусейн получили задание разыскать войско альморавидов с их загадочным командиром.
       Ехали в направлении Валенсии, с тем, чтобы, обогнув ее, уйти, если понадобится, на Гандию. Зимнее солнце заливало долину щедрым, но умеренным теплом. Двигались налегке и, уже через несколько часов, минуя город, направились в земли контролируемые Ибн Айшей.
     – Невероятно!.. Каким образом Черный рыцарь, в который раз, ускользнув от нас, опять угрожает новой бедой? – спросила Вероника, всматриваясь вдаль.
     – Мы не знаем: он ли это? Как не знаем: имеет ли он отношение к Алорка? – пожал плечами Эрик.
     – Чует сердце, – имеет! – отреагировала та.
     – Ты обратила внимание на слова архонта?
     – Какие?
     – Знахарка-прорицательница была похожа на тебя и Оллану.
     – Много веков прошло, мог и спутать! – отреагировала Вероника.
     – Сомневаюсь! Увидев таких сестер один раз – не забудешь миллионы лет!
     – Хочется поговорить? – улыбнулась Вера.
     – Мне всегда хочется с тобой общаться, – отреагировал Эрик – даже тогда когда не хочется, а этого никогда не бывает.
       На каламбур любимого, она глянула на сестру и многозначительно погрозила ему пальцем.
       Но Оллана ехала, молча, что было ей несвойственно.
     – Что с тобой, солнышко? – спросила Вера с беспокойством.
     – С Руисом, неприятности! – коротко ответила та.
     – Откуда тебе известно?
     – Чувствую!
     – Какие? Что с ним?
     – Он в тюрьме у Беренгера. Большего – я пока не вижу!
     – Значит, граф отблагодарил, как всегда по-своему, – слыша их разговор, констатировал Эрик.
     – Он винит его в своем поражении.
     – На кого-то же надо перенести бремя позора! – заметила Вероника. – Что будем делать? – посмотрев на супруга, спросила она.
     – А мы должны что-то делать? – не понял Эрик. – Вмешиваться в отношения сеньора и вассала, – гиблое дело!
     – Я сама справлюсь, – ответила девушка.
     – Нужно ли? Кто он тебе?
     – Он неплохой человек и, кажется, я его люблю! – потупила взор Оллана.
     – А Винченцо? – не удержался Эрик.
     – Его, я точно люблю! Но не знаю, отвечает ли он мне взаимностью! – нерешительно взглянула на сестру девушка.
     – Детка, нельзя любить двоих! – Вероника подъехала ближе и взяла ее за руку.
     – У нас можно! – ответила, немного помолчав, Оллана.
     – В наземном мире мужчина не христианской веры может иметь несколько жен, и даже первые христиане – не отказывались от этого. Но женщины – не могут иметь нескольких мужчин. 
     – Сестричка, я понимаю. Не волнуйся, я разберусь.
     – Не хочу вмешиваться, но Винченцо любит тебя!
     – Верунчик, мы уже говорили на эту тему! Он безумно любит тебя, а я этого еще не почувствовала.
     – Я спасла его!.. Чувство благодарности… Возможно, это чувство испытывает мой мальчик? Он мне как сын!
     – Но в тебе он пока видит не мать, а нечто большее! – улыбнулась Оллана.
     – Прошу, не совершай необдуманных поступков в отношении де Мендосы! Если считаешь нужным, сегодня же вечером обсудим помощь Руису.
     – Хорошо, обещаю!
     – Удивляюсь, что мы до сих пор не обнаружили ни одного альморавида! – недоуменно заметил Эрик, не прислушиваясь к их разговору. Он пристально посмотрел на стоявшую невдалеке Башню.
     – Интересно, чья она?
     – Местного барона, – подъехав, проинформировал Вячеслав.
     – За нами кто-то наблюдает!
     – Сейчас узнаем! – ответил тот и, подозвав двух воинов, что-то приказал.
     – Нет необходимости! – отреагировал граф и показал на всадников, скакавших к ним во весь опор.
     – Ибн аль-Гассаль и Винченцо, – узнала Вероника и, мгновенно наклонившись, поймала стрелу.
     – Хорошая реакция! – отметил Эрик и, пришпорив Гнедого, направил его на вершину холма. Вероника и Оллана последовали за ним.
       То, что им открылось, было впечатляюще.
       Долина, сколько мог окинуть глаз, была занята войсками альморавидов. В черных одеяниях, с тюрбанами на головах – они выглядели устрашающе.
     – Это и хочет сообщить наш друг! – констатировал Эрик, кивнув в сторону Ибн аль-Гассаля.
     – Со стрелой прилетело послание! – сказала Вероника, протягивая ему свернутый клочок пергамента.
     – Читай, дорогая! – произнес он, всматриваясь в неприятеля.
     – «На этот раз, доблестный граф, не уйдешь! Тебя и твоих ведьм ожидает гиена огненная!» – произнесла она.
     – От кого? Подпись есть?
     – Значок с изображением змеи со сломанной стрелой в пасти, – ответила Вера.
     – Наш знакомый Николо Бонавентура! – определил Эрик и, показав в сторону альморавидов, добавил: – А вот и Черный рыцарь.
     – Может, следует наконец-то применить энергию? – спросила Оллана.
     – Это самое последнее, что мы сделаем, – отреагировала сестра. 
     – С земными силами будем сражаться по их правилам, иначе можем сорвать миссию, – кивнул Эрик.
     – Николо и Черный Рыцарь, приспешники Вируса! – возразила Оллана.
     – Но на их стороне церковь, а на нашей лишь преданные друзья – не будем создавать для них угрозу, – последнюю фразу он произнес, уже встречая догнавшего их Ибн аль-Гассаля.
     – На той стороне холма, войско альморавидов, – крикнул тот, подъезжая.
     – И на этой! – ответил граф, показывая рукой на войско неприятеля.
       Ибн аль-Гассаль, озадаченно посмотрев, только и вымолвил:
     – Сколько же их?
     – Не десять тысяч – точно!
     – Как минимум, вдвое больше, – заметила Вероника.
     – Иероним преднамеренно настроил Сида против нас, чтобы мы оставили крепость, то есть, разделили силы.
     – Он, кто угодно, но не предатель! – Эрик оценивающим взглядом смотрел на неприятельские войска.
     – Что ты хочешь сказать? – глянула Вероника.
     – Иероним всю жизнь сражается с альморавидами – это его христианский долг, – отреагировал он, не поясняя дальше.
     – Объектом его внимания, стал не дон Родриго, а вы, мой граф и мои принцессы! – высказал предположение, подъехавший Винченцо.
       Юноша был озабочен. С южной стороны холма подошло еще одно неприятельское войско, о чем, он не замедлил доложить.
     – Ты прав, мой друг, – сохраняя спокойствие, отреагировал граф. – Нам не простят «Книгу ТОТА»! Он исполнитель чужой воли.
       Оллане, используя свои неординарные способности, удалось определить количество альморавидов.
     – Двадцать тысяч! – сказала она, показав рукой в сторону врага.
     – На наши три тысячи – многовато. Придется возвращаться в Сагунто! – уже озабоченно произнес Эрик.
     – Нам не дадут этого сделать! Мы в ловушке! – констатировал поэт, кивнув в сторону, откуда они прибыли. Вражеский отряд перекрыл путь к отступлению.
     – Де Лермона, ко мне! – скомандовал граф. – Не будем терять времени!
       Через несколько минут франк был рядом.
     – Ваше мнение? Сможем противостоять такому количеству, или нет? – спросил граф, пытливо глянув на него.
     – Это всего лишь альморавиды! Безусловно, сможем! – отреагировал тот.
       Заподозрить опытного воина в браваде или хвастовстве, у Эрика небыло причин, и он удовлетворенно кивнул. Его устраивал боевой дух командира и войска.
     – Ваши предложения?
     – Часть тяжеловооруженной конницы поставим в центр, вторую часть – рассредоточим на флангах и с тыла. Альморавиды ударят со всех сторон, придется какое-то время их сдерживать. Ну, а маневр необходимо использовать, тот, которым Винченцо разгромил Беренгера. – Де Лермон дружески посмотрел на молодого рыцаря. – Ситуация один к одному. Нас, я имею в виду: в тот момент моего работодателя, было вдесятеро больше в той битве, сейчас, – противник больше примерно во столько же.
     – Так и сделаем. Ибн аль-Гассаль, вы со своими воинами бьетесь рядом с принцессами. Ибн Хусейн – рядом со мной. Дон Ривейра и Винченцо – принимаете удар на флангах и с тыла, де Лермон и я возглавляем головной отряд и идем на ставку командующего альморавидами. Да поможет нам Творец! Вперед, друзья!
       Приказы прозвучали четко и жестко. Командиры отправились к своим войскам, а принцессы, посмотрев на Эрика, в один голос заявили: 
     – От тебя, ни на шаг!
     – Что за шутки?
     – Мы далеки от веселого настроения! От тебя, ни на шаг! – твердо произнесла Вероника.
     – Я под опекой?
     – Именно! – кивнула она.
     – Ты все еще в опасности! – напомнила Оллана.
     – Черному рыцарю в этот раз не удастся поиграть на твоем самолюбии! – заключила Вера голосом, не терпящим возражений.
       Глядя на их решительные лица, Эрик не удержался и рассмеялся.
     – Смейся, смейся, доблестный граф Эдд, но в этот раз – ты нас не проведешь! – пожурила его Оллана.
     – Ничего, смех – хороший признак! Победа будет за нами! – отреагировала сестра.
     – Я помню свое обещание, ты же спасла меня от Черного рыцаря!
     – Это не причем! – махнула рукой Вероника.
     – Войска готовы! – доложил, подъехавший Винченцо.
     – Выступаем! – граф подал знак де Лермону.
       Никто не заметил, как Оллана, приблизившись к итальянцу, быстро поцеловала его, сказав:
     – Знаю, ты любишь Веронику, а я люблю тебя! Береги себя в бою!
       Никто этого не заметил, но не сестра. Увидев поцелуй, она вздохнула радостно и легко. Пожалуй, впервые за последние дни ей стало на душе спокойно. – Девочка моя! Наконец-то! Мальчик мой! Творец, дай им счастье! – С этими мыслями она тронула Араба и, махнув рукой Винченцо, отправилась за Эриком. Оллана последовала за ним.
       Предупрежденный, что принцессы будут рядом с графом, Ибн аль-Гассаль улыбнулся. Он быстро отобрал сильных и ловких воинов, окружив их и графа, плотным кольцом. Ибн Хусейн со своими мусульманами, тоже оказался рядом. – Прекрасно! Повоюем и защитим дорогих нам людей! – Констатировал он мысленно, отдавая приказания отряду.
       Тем временем, войска альморавидов готовились к битве. Их командир Черный рыцарь, глядя на небольшое воинство заклятого врага, злорадно улыбался. К нему подскакал эмир Гандии Ибн Фарух и доложил о готовности начать атаку.
     – Не спешите! Только по моей команде!
     – Ждете капитуляции? – спросил он.
     – Это было бы нашим триумфом, но Одо никогда не сдавался в плен.
     – Непобедимый граф попался, как лиса в курятнике, – льстиво улыбнулся эмир.
     – Ты считаешь нас домашней птицей? – зловеще отреагировал Черный Рыцарь.
     – Нет, что вы?! Ваше мастерство ведения боя, непревзойденное! – струхнул Ибн Фарух. Но странный командир, уже переключил свое внимание на графские войска.
     – Интересно, чего он медлит? Неужели займет оборону и попытается прорваться в Сагунто? – спросил он неизвестно кого.
       Из расположенной на обратной стороне холма палатки, подъехал в боевом облачении епископ Николо Бонавентура. Его сопровождало десять рыцарей и пятьдесят отборных альморавидов
     – Чего медлишь?
     – Поспешить, как наш друг Ибн Фарух говорит, курей насмешить! – вспомнив о курятнике, ответил Черный рыцарь. – Одо стратег, и почему-то медлит? Почему? Что задумал? – он глянул на епископа.
     – Принц в ловушке! Воинов у тебя столько, что любые его действия обречены на провал!
     – Может, сам возглавишь войско? – неадекватно отреагировал Черный рыцарь.
     – Альморавиды подчинены тебе по моему ходатайству! Если бы мог быстро изменить его, возглавил бы! – недобро глянул Николо на рыцаря и, подъехав ближе, чтобы не слышал эмир, завершил: – Не медли! Я приказываю! – он подал рукой какой-то знак. – И, не забудь о копте: мне нужна его книга! – завершил он напоследок.
       Мрачно взглянув на него, Черный рыцарь едва заметно кивнул и тут же подозвал жестом эмира Гандии.
     – Передай войскам: огненная стрела – начало атаки!
       Тот кивнул и, отослав четверых всадников с приказом, поспешил к своим воинам. Но огненные стрелы пускать не пришлось. Войско графа пришло в движение и через несколько секунд атаковало неприятеля.
     – Ты всегда отличался быстротой и внезапностью удара. Но, это в последний раз! – пробормотал Черный рыцарь и, дернув узду жеребца, галопом поскакал к головному отряду альморавидов.
     – Дурак! – досадуя на опоздание с атакой, крикнул ему вслед епископ.
       Он досадовал на себя за то, что столь опрометчиво передал в его руки войско. – Найти Ваджарапида в битве – не так просто! А «Книгу…» – невозможно. Не дай Бог попасть к Координаторам второй, уже «Золотой Книги Знаний». Не остаться мне в живых! Но, причем здесь Бог? – ухмыльнулся сей служитель церкви и призывно указал альморавидам в сторону христианского войска.
       Трудно представить время, когда христиане призывали на помощь мавров, чтобы решать свои низменные и, далекие от служения высоким идеалам, интересы. Епископ со своим отрядом – тому пример. Он первым выдвинулся в голову войск. Николо Бонавентура – слыл смелым воином. В те времена епископ, как и любой другой синьор, был, прежде всего, воином. Епископы с оружием в руках отстаивали интересы своей епархии, не уступавшие по территории некоторым графствам и ленам крупных феодалов. Церковь сама была крупнейшим феодалом, владевшим огромными землями и даже государствами. Для охраны своих владений церковная курия содержала войска, во главе которых, стояли все те же епископы и архиепископы, позднее – кардиналы. Умелый воин, Николо Бонавентура бесстрашно ринулся в бой.
     – С нами Бог! – совсем уж некстати вырвалось у него, но, на это мало кто обратил внимания.
       В то время, как рыцари де Лермона и всадники Ибн аль-Гассаля и Ибн Хусейна стремительно атаковали основные силы противника, Вячеслав и Винченцо, развернув наваррцев, выдвинули тяжеловооруженную конницу на фланги и в тыл неприятелю. Они не спешили атаковать противника, прикрывая войска графа и де Лермона. Получилось своеобразное кольцо, в котором, передняя часть: головной отряд – наступает на неприятеля, а задняя – прикрывает тыл от атакующего врага. Кольцо может расширяться, но не должно быть разорванным альморавидами. Молодой рыцарь спокойно ожидал наступавшего противника, готовый со своими воинами в любой момент контратаковать. Мысли его – вместе с Олланой. На щеке горел поцелуй девушки, а из головы не выходила фраза, сказанная ею при расставании. – И я тебя люблю, солнышко мое, люблю больше жизни! – констатировал он про себя. – Вначале любил как сестру моей Вероники, а теперь люблю, уже как самую дорогую и желанную женщину!
       Заметив сигнал дона Ривейры, он, не выпуская из головы теплоту фразы любимой, скомандовал:
     – Слава принцу Эдду и принцессам Хуане и Изабэлле! Вперед, на врага! – и устремился на лавину альморавидов.
       Вероника и Оллана сдержали слово. Они атаковали неприятеля, располагаясь, бок о бок с Эриком. Одна – с левой стороны, другая – справой.
     – Даже неудобно как-то! – крикнул он, галопом несясь на альморавидов. – Подумают, что вы меня защищаете!
     – Тебе неудобно, зато нам спокойно! – отреагировала Оллана.
     – Пусть думают, тем более что так и есть! – прокричала Вера, и они врубились в гущу альморавидов.
      Головной отряд неприятеля состоял из рослых марокканцев. Искусные воины действовали в бою весьма непредсказуемо. Не ожидая соприкосновения с войсками графа, они метнули дротики, не нанеся впрочем, ощутимого урона атакующим. Следом, полетели топоры со смещенным центром тяжести. Найдя свою немногочисленную цель, они со скрежетом разрубали кольца кольчуг и пластины панцирных доспехов. Выпустив метательное оружие, марокканцы взялись за тяжелые, изогнутые внутрь мечи, типа индийских «тульваров». В сражениях клинковым оружием на Востоке, им не было равных. Бились хладнокровно, выбирая по две три жертвы одновременно. Их спокойствие действовало на врага, сея страх и панику. Но, это применимо к воинам, не знакомым с их тактикой боя.
       Рыцари де Лермона, успешно отбив дротики, закрылись от топоров щитами, не понеся значительных потерь. Хладнокровие в бою – присуще франкам-профессионалам. Отбросив щиты и орудуя мечами, они врубились в цвет витязей Ближнего Востока и Африки. Ржание напуганных лошадей, пытающихся сбросить мертвые тела, крики и просьбы о помощи, отборные ругательства на разных языках, отрубленные руки сжимающие оружие, головы со слипшимися от крови волосами, словно мячи, отскакивающие от ног лошадей и хрипящие тела воинов с отрубленными конечностями: – жестокая действительность любого боя. Звенит металл, глухо ухают топоры о шлемы неприятеля – франки приступили к своей работе. Боевой строй марокканцев нарушается. Удаль и отвага не в состоянии противостоять опытным рыцарям де Лермона.
       Не выпуская из поля зрения Веронику и Оллану, Эрик производит невообразимое опустошение в рядах врага. Де Лермон, только хмыкает от удивления. Он знает, – рядом непревзойденный воин, но такого даже ему понять не под силу. Граф бьется двумя мечами. Каждый взмах несет смерть. Он и сам не помнит, когда так беспощадно относился к врагу. Когда искал Веронику, пожалуй, в тот момент, он бился также жестко. – По-другому нельзя! – ловит себя на мысли. – Слишком их много!
       Вероника и Оллана, не изменяя своим правилам, сражаются на саблях лезвием плашмя. Они устремлены лишь на то, чтобы вывести противника из строя. Золоченые доспехи и шлемы принцесс сверкают в солнечных лучах, а отвага, с которой они бьются, приводит альморавидов в замешательство. Несколько эмиров, объединивших свои силы с прибывшими марокканцами, волею случая оказались невдалеке. Среди них: правитель Гандии. Увидев женщин, сражающихся наравне с мужчинами, они не удержались и направили коней поближе. Тайная мысль овладела головами, умудренных жизненным опытом державных мужей. – Взять в плен! – Завладеть такими красавицами – искушение большое. Принцесс атаковало сразу несколько человек. Вероника ловко увернувшись от сабли эмира Гандии, в следующую секунду потеснила того Арабом. Конь под всадником попятился, а удар саблей по шлему, сбросил его на землю. Слуга-оруженосец попытался помочь господину, но попал под удар одного из воинов Ибн аль-Гассаля, и сам оказался рядом с глубокой раной в боку. Несколько рослых марокканцев одновременно напали на Оллану. Мечи нависли над головой, но, увернувшись от клинка одного из гигантов, она рукоятью сабли нанесла сокрушительный удар в лицо другого. Казалось бы, щуплая девушка не могла причинить вреда рослому воину, но тот, сверкнув сапогами, вылетел из седла, сбив одного из пеших альморавидов. Марокканцы с удивлением усилили натиск. Завладеть таким цветком – соблазн велик. Уложив нескольких неприятельских всадников, Ибн аль-Гассаль не упускал принцесс из виду. Вот над Хуаной навис меч, который она возможно не видит. В ту же секунду топор, умело брошенный поэтом, поразил врага в голову. Заметив помощь, Вероника благодарно улыбнулась, отбивая удар сабли очередного врага.
       Значительно драматичней для альморавидов развивались события возле графа Эдда, де Лермона и Ибн Хусейна. Последние, знали, что от их напора и умения зависит успех всей битвы, поэтому проявляли чудеса храбрости. Демонстрируя исключительное воинское искусство, они производили сокрушительное опустошение в рядах неприятеля. Мечи графа мелькали, словно жернова адской мельницы, круша железо и плоть противника. Срубленные головы скатывались с тел, продолжавших еще некоторое время держаться в седлах. Фонтаны крови, окрасили поле сражения в грязный багровый цвет. Хриплые стоны умирающих и отчаянное ржание лошадей, слились в протяжный вопль войны.
       Удивление, сражавшегося рядом с Эддом де Лермона, возрастало. Видавший виды вояка, гроза битв, не мог взять в толк, откуда у графа такое исключительное чувство и понимание ежесекундно меняющейся ситуации на поле боя. Он ничего не пропускал мимо взора, реагируя на любые действия множества противников. Нанося удар одним мечом, он клинком в следующей руке, парировал выпад огромного марокканца, вонзая тому в грудь уже лезвие первого меча. При этом, шепнув что-то своему Гнедому, корпусом жеребца сбивает с ног, коня третьего альморавида.
       Сам же франк, сломав один меч о доспехи именитого эмира, клинком другой руки срубил его голову. Не ожидая, пока тело рухнет, он выхватывает у трупа из-за пояса топор и рубит с плеча по голове мавра, сразившего одного из его франков. Командир в ярости. Гибель своих воинов он переживал болезненно. Его друзья, молча рубятся рядом, круша неприятельскую плоть с не меньшим остервенением. Долго выдержать столь мощной и стремительной атаки марокканцы не в состоянии. Они стали избегать встречи с неистовыми графом и франком.
       Немало со своими воинами произвел опустошения в стане врага и Ибн Хусейн. Закаленные в боях и преданные госпоже, они бились с одной мыслью, «Все, что плохо принцессе и графу – неприемлемо и им». Сабля верного слуги и друга не знала пощады, а топор проломил уже множество голов неприятеля. Но вот, клинок Ибн Хусейна, сверкнув, был остановлен мечом рослого рыцаря в черных доспехах. Витязь с размаху наносит удар топором, но тот вонзается в щит. Резкий рывок и топор вместе со щитом, отброшен в сторону. Бывалому воину, такой поворот событий в бою не в диковинку. Ухватив левой рукой короткий меч, он парирует удар непонятного христианского воина, и уже саблей рубит сплеча по шлему. Удар сильный – другой бы свалился с седла, но рыцарь только тряхнул головой, прогоняя временную контузию. Тесня грудью жеребца Ибн Хусейна, он заносит огромный двуручный меч над его головой. Заметив опасность для друга, Ибн аль-Гассаль поднимает лошадь на дыбы и, совершив прыжок, корпусом коня отталкивает противника. Удар приходится по голове арабского скакуна поэта. Тот издает стон и начинает заваливаться на бок. Ибн аль-Гассаль успевает спрыгнуть. Жеребец, хрипя и подергивая копытами, лежит на земле, истекая кровью. На глазах поэта слезы. Ибн Хусейн с несколькими воинами прикрывает его, пока тот не изловил лошадь без всадника и не оказался в седле. Ужас сражения заключался и в том, что на поле брани теряют не только друзей и товарищей по оружию, но и дорогих сердцу животных. Конь для воина – честь, доблесть и отвага: зачастую – дом родной и семья. Удел четвероногого друга, спасая неоднократно в бою своего хозяина – однажды погибнуть самому. В горе поэт ищет своего противника, а тот, ожидая его, вяло отбивается от напавших людей Ибн Хусейна и ухмыляется.
       Ибн аль-Гассаль направляет коня на врага, но его опережает граф Эдд.
     – Стой, славный витязь, оставь его мне!
     – Долго собираешься, я хотел было перебить твоих друзей, да пожалел!
     – Уж ты пожалеешь! Благодари Бога, что они не всерьез тобой занимались, не то мы сейчас бы, не разговаривали.
       Эти слова предназначались разумеется не Черному рыцарю, а Ибн аль-Гассалю. Поэт прекрасно понял, что граф, спасая его, дает возможность с достоинством выйти из смертельного поединка. Вряд ли он мог противостоять столь сильному противнику. Удовлетворенно кивнув, он врубился в неприятельские ряды, которые заметно поредев, стали терять боевой дух.
     – Видимо, одному из нас, нет места на этой земле! – не реагируя на последнюю фразу, пронзил графа холодным взглядом Черный рыцарь. Его глаза, цвета гнилой воды, сверлили противника, выискивая возможность одолеть того в поединке. Так, сидя на лошадях, друг против друга, они изучали каждый, своего врага.
     – В этот раз ты не снимешь доспех, верно?
     – Не сниму!
     – Силы неравные!
     – Я тебя искал, не силами меряться, а водворить туда, куда ты не можешь попасть более двенадцати столетий!
     – И это знаешь? Сагунтинцы рассказали?
     – Они, Алорка, или как тебя? Акрола, что ли?
       Рыцарь зло рассмеялся.
     – Ничего, они еще долго будут в Межмирье! Рассчитаюсь!
     – Сагунтинцы уже там, куда стремились их обманутые тобою души! – саркастически усмехнулся граф. – В Пятом Измерении!
     – Ты?!.. Вы?!.. Ты с этими ведьмами освободил их?..
       От возмущения тот чуть не поперхнулся собственными словами.
     – Ты же не отсталый служитель церкви, как Николо Бонавентура! Не повторяй его глупостей! Координаторы Времени и Энергии сделали то, ради чего прибыли в этот мир!
     – Они ради этого прибыли? – хрипло рассмеялся рыцарь.
     – И ради этого, тоже! Но закончим беспредметный разговор, ты сдашься?
     – Я? – удивленно посмотрел на графа Черный рыцарь. – Ты предполагаешь, что такое возможно?
     – Меня интересует один вопрос? – Эрик с любопытством смотрел, как тот незаметно бросает косые взгляды по сторонам, ища выхода.
     – Задавай и приступим!
     – Ты знаешь, что я одержу победу, на что ты надеялся, устраивая западню?
     – На то, что ты и в это раз сбросишь свои доспехи! – раздался женский голос.
       Они оглянулись. Рядом на коне сидела принцесса Изабэлла. За спиной лук, к седлу приторочен колчан со стрелами. Девушка была похожа на богиню – Эрик залюбовался ею. Вероники возле нее не было.
     – Где Хуана?
     – Помогает Вячеславу и Винченцо. Так что?.. Как будете биться?! Без доспехов? – переспросила с иронией Оллана.
     – Мне они не помеха, я припас для вас кое-что, чего вы не ожидали! – выкрикнул Черный рыцарь и, распахнув накидку, достал из-за пояса непонятный предмет.
       Но свистнула стрела и, пронзив ему глаз, вышла с обратной стороны головы. Рыцарь еще не упал, и не успел даже в предсмертной агонии, ухватиться за торчащее оперение, как раздался еще один свист, и в другой глаз впилась вторая стрела, выйдя, как и первая с обратной стороны. По странной случайности они образовали своеобразный крест. 
       Неожиданно раздались крики и проклятия. Отряд неприятельских воинов ринулся на графа и принцессу. Во главе скакал Николо Бонавентура. Рядом – десять рыцарей и около полусотни берберов, одетых в рыцарские доспехи.
     – Вот и сам отче! – крикнул Эрик Оллане.
     – Это за Черным рыцарем, – спокойно отреагировала девушка, и натянула лук. Если бы кто-то из близких, или Эрик с Вероникой спросили ее: понимает ли она, что делает, девушка затруднилась бы ответить. Оллана просто знала, что всех рыцарей необходимо расстрелять из лука. По непонятному стечению обстоятельств в колчане осталось именно десять стрел. Координатор хладнокровно пускала стрелу за стрелой и вот, последняя – поразила десятого рыцаря. Странного рыцаря, потому что и он был в черных доспехах.
       Епископ не может так ругаться и призывать столько нечистой силы на ближнего, даже врага, сколько излил на голову Олланы и Эрика служитель церкви. Видавшие виды воины, волею случая сражающиеся невдалеке, опустили от удивления мечи, прервав на мгновение битву. Казалось, после подобных слов, небеса должны разверзнуться и гиена огненная пасть на землю. Но ничего такого не произошло. Лишь Оллана, усмехнувшись, произнесла с сожалением:
     – Лицемерный служитель Бога, из-за таких, как ты, духовность, не воцарит на многострадальной Земле. Твои проклятия пустое сотрясание воздуха, ибо недоступны мы им.
       Тем временем, в тылу и на флангах обстановка сложилась сложная. Здесь не было силы графа и де Лермона, не было и принцесс, столь эффективно выводящих из строя неприятеля. Атака за атакой со стороны альморавидов не давали времени передохнуть. Ни Вячеслав, ни Винченцо, не обладали возможностями Координаторов и стали постепенно выдыхаться. Неприятель применил новую тактику боя. Первая лавина, атакуя и используя свой потенциал, через время, слаженно выходила из сражения, – ее заменяла вторая. Когда истощались энергетические ресурсы второй, на смену приходила третья. Войска графа, уставая и не получая даже краткосрочного отдыха, теряли людей еще и в количестве.
       Именно в это время Вероника почувствовала неладное. Почти одновременно с ней, Оллана ощутила опасность для Эрика со стороны Черного рыцаря. Сердцем определила угрозу и для Винченцо.
     – Сестричка, я нужна Эрику, а ты Винченцо! – крикнула девушка.
       Поняв, Вероника спросила:
     – Ты считаешь?..
     – Не я! Так надо! – отреагировала Оллана немного странным голосом.
       Коротко бросив:
     – Береги Эрика, – сестра подала знак Ибн аль-Гассалю, и они стали пробиваться к Вячеславу с Винченцо.
       Битва была в полном разгаре. Но, если в голове отряда возглавляемого графом Эддом и де Лермоном, противник пребывал в растерянности и готов отступить, то на флангах и в тылу: альморавиды успешно атаковали.
       Николо Бонавентура оказался неплохим стратегом. Не очень надеясь на Черного рыцаря, он накануне боевой операции, от его имени разослал войскам приказ: – действовать на поле боя, сообразно обстановке. Это означало, что неуспех на одном из флангов или в голове войск, не мог повлиять на боевой дух и задачи, стоящие перед воинами на других участках сражения. Смятение отборных войск марокканцев ударного отряда, не сказалось на, атакующего фланги графских воинов, противника.
       Винченцо рубился на левом фланге ближе к тылу. Сабля сверкала, словно молния, сея смерть и опустошение. В который раз, участвуя в очередном бою, он в какой-то момент получал необъяснимую энергетическую помощь извне. Вячеславу приходилось похуже. Он мог рассчитывать лишь на свой воинский опыт и выносливость. Долгое противостояние постоянно атакующему противнику, сказывалось. Опытные наваррцы стали уставать.
       Командир пятитысячного отряда альморавидов, эмир Севильи, внимательно наблюдал с небольшой возвышенности за ходом битвы. Вот, перегруппировав воинов, участвовавших в первых атаках, он бросил их в решительное наступление. Масса альморавидов лавиной понеслась на помощь сражавшимся, грозя захлестнуть тыл и фланги войск графа. Не доскакав до первой полосы кипящей боем, атакующие с удивлением увидели, как бившиеся товарищи, внезапно побросав оружие, в панике стали отступать. Даже, видя спешившую помощь, они не остановились, продолжая убегать с поля боя.
     – Что такое!? О, Аллах, покарай трусов! – наблюдая за боем, вскричал эмир.
       Лавина свежих сил альморавидов, все же достигла войск графа. Достигла и, разбившись о невидимую преграду, вздыбилась на лошадях. Теряя равновесие, они падали под копыта мчавшихся следом товарищей. Крики, стоны, призывы о помощи и ржание лошадей, повергли поле сражения в хаос.
       Пробившись с Ибн аль-Гассалем к Вячеславу, Вероника вначале безуспешно пыталась отыскать Винченцо.
     – Вы останетесь с доном Ривейрой: я – к Винченцо!
       Сказав, она пришпорила Араба и, невзирая на установленные ею самой правила, стала наносить удары острием клинка. – Прости Всемогущий Разум, иначе я потеряю моего мальчика. – В голове промелькнуло: – Используй энергию, но, осторожно! – Это ты, Елена? – Ответа не последовало. – Кто это был? – задала она вопрос, но не найдя ответа, усилила натиск. Сабля засверкала, творя пируэты и выпады. За каждым движением – чья-то гибель. Вероника, все же при ударах пыталась не наносить смертельные, но это не всегда получалось. Наконец, она увидела Винченцо. Вздох облегчения вырывается из груди. Рывок – и Вера рядом. Он радостно улыбнулся и махнул ей рукой. В следующую секунду, рыцарь уже показал на альморавидов, несущихся с вершины холма в атаку.
     – Кажется, это и все! Нам не устоять!
       В глазах молодого воина не было страха, лишь беспокойство за свою госпожу.
       Но Вероника что-то задумала, она кричит ему:
     – Атакуем! Потесним тех, кто с нами сражается, об остальных не беспокойся!
       Принцесса усилила натиск. Винченцо последовал ее примеру. Воодушевленные присутствием госпожи, наваррцы с удвоенной силой врубились в неприятеля. И случилось непонятное – альморавиды дрогнули. Наступил критический момент, когда, даже понимая, что им спешит существенная помощь, выдержать хотя бы секунду столь изнуряющего боя не представлялось возможным. Неприятель в панике начал отступать, а затем побежал. Побежал, попадая под ноги лошадей своих же атакующих товарищей. Именно в этот момент, Вероника уже ни секунды не колеблясь, создала защитный энергетический заслон. Первые ряды неприятеля, натолкнувшись на невидимую преграду, были раздавлены следующими за ними всадниками. Наваррцы в недоумении прекратили бой, а оказавшиеся рядом альморавиды, побросали оружие. Им повезло. Христиане стали креститься, а мусульмане Ибн аль-Гассаля вознесли хвалу Аллаху. Никто не понял, что произошло! Божественные силы вмешались на стороне графа и принцесс – в этом, все были уверенны.
       Вдруг, вдали показалось облако, а из него вскоре появились, несущиеся во весь опор рыцари.
     – Кто бы это мог быть так своевременно? – спросила Вероника у Винченцо.
     – Воины Сида Кампеадора, – предположил тот.
       Действительно, альферес дона Родриго, Педро Бермудес, во главе двухтысячного отряда, сходу атаковал альморавидов, пытавшихся несколько минут назад осуществить решающий удар по флангам и тылу войск графа Эдда. Рядом, во весь опор мчался епископ Иероним. Воинственный прелат, не щадя иноверцев, принялся орудовать мечом, словно повар ножом на кухне.
      – Лицемерный служитель церкви, и ты тут! – горько бросила Вероника и повернула Араба в сторону головного отряда. Эрика повстречала, когда тот, отняв меч у Николо Бонавентуры, что-то говорил ему.
       До нее донеслось:
     – Если не прекратишь нас преследовать, я отдам тебя на растерзание солдатам – у них появилось к тебе много вопросов.
     – Что эта чернь может меня спрашивать? – высокомерно произнес епископ.
     – Многое!.. Но, главный вопрос: почему ты оказался в стане марокканцев и выступил против христиан?
     – У меня своя миссия, и я не обязан…
     – Обязан!!! – вмешалась принцесса Хуана. – Обязан, как и все остальные христиане! Обязан бороться за торжество Учения нашего Учителя Иисуса. Для тебя нет исключения, ибо их не делал Христос даже для своих учеников!
       Николо поежился, но ответил заносчиво:
     – Женщина не должна владеть оружием и тем более поучать церковь.
     – Ты, не церковь! – презрительно произнесла Оллана. – Ты ее отброс, огарок свечи, пытающийся поставить возвышенные идеалы, на службу своим низменным интересам.
       Николо, разговаривая, приблизился к Черному рыцарю и, наклонившись, как бы невзначай, тронул предмет, который тот зажал в предсмертной агонии.
       Но Оллана опередила его и в доли секунды, соскочив с коня, выхватила странное устройство из рук прелата.
     – Не нужно, ваше святейшество! Это принадлежит не вам! – воскликнула она и передала Эрику.
       Тот повертел его в руках и, поймав на себе злобный взгляд Бонавентуры, заметил:
     – Ты же понимаешь, что нам известны все твои штучки! – с этими словами он отдал предмет принцессе Хуане. Она, даже не глянув, что у нее в руках, на глазах епископа разломала устройство и выбросила ему под ноги.
       В бессильной ярости служитель Святого Престола только и произнес:
     – Проклятые!.. Настанет мое время!

из романа Прозрачные Миры Валенсии. т.3.