Сказка в пустыне. Заброшеный Город

(Продолжение. Начало: http://www.proza.ru/2012/09/23/1703)

Песок! Песок... Даже ветер завывает от злости от того, что только песок попадает ему на зубы. Ветер, гуляя по пустыне, устал считать песок. Но ветер знает куда ему подуть для разнообразия. Он наблюдал за этим местом давно, презрительно повевая, а иногда фукая от смеха на самоуверенность людишек. Один из этих двуногих нашел здесь блестящий осколок, потом второй. Потом привел сюда своих сородичей и те начали строить здесь жилища. Ветер сначала дул возмущенно, потом приносил сюда дожди и грозы, сильнее десятков торнадо. Но людская алчность и упрямство иногда сильнее, чем слепое торнадо. Торнадо не видит блеска алмазов, а человек бывает им ослеплен.

Среди пустыни вырос город. Здесь ездил трамвай. От остановки кинотеатр до остановки порт. Ветер весело свистел в след открытым трамвайным вагончикам и людям, важно восседавших там. По вечерам тут играла музыка, вальсы в бальном зале спорили по своей мелодичности с тем же ветром и иногда выигрывали. Ветер как проигравший картежник швырял в высокие сводчатые окна песок и улетал в пустыню.

Люди посмели построить в пустыне фабрику льда. О, брат мой, Борей! Слыхал ли ты о такой дерзости? Здесь, в моих владениях делать лёд. Но их гортанная речь звучала здесь недолго. Недолго тщеславием своим они оскорбляли аскетизм окружающей природы. Однажды Песчаный Дэв собрал все алмазы и люди стали слепнуть от песка, который ветер все так же швырял им в лицо. С каждым закатом людей становилось все меньше. Закат как время посчитать, кто остался в живых перед холодной и опасной ночью.

Мы остались здесь одни. Но судьба не смилостивилась над одинокими мечтателями. Над моими старенькими романтиками родителями. Они - два легких облачка на небосводе моей жизни, два легких крылышка певчей пташки, что пробудила мою душу к любви. Они - мои ангелы, в прямом смысле этого слова.

Я помню весенний день, наполненный зеленью и ароматами цветения, когда за мной в приют пришли мои родители. Я была самым взрослым ребенком в приюте, я пережила здесь болезни, войну, смерть двух директоров и много всего связанного с этим. Но то ли я была сильнее, то ли меня оберегали неведомые силы, только я все еще с интересом наблюдала за жизнью. Здесь все меня звали Гексе, маленькая ведьма  с зелеными глазами.

Дома меня стали называть Грюнлих. Моя комната была украшена зелеными яблочками и даже корешки книг подбирали по цвету моих глаз. Но главное жизнь моя теперь была украшена любовью и мечтами. И однажды мечты позвали нас  в путь. Мой отец - врач, но врач без практики, соблазнился сведениями о городке миллионеров в Намибии, где под ногами  духи пустынь просыпали драгоценные камни. «Конечно нам не купить там участка»,- сказал отец- «Но богатые люди много заплатят за исцеление и мы сможем показать нашей Грюнлих мир.» О да, отец, Вы показали мне мир, Вы подарили мне в собственность целую пустыню! Мой ежевечерний монолог был прерван привычным шуршанием песка в верхних комнатах. Там давно никто не живет, лишь песок теперь укрывает пол.

Мы приплыли сюда на огромном корабле, моя душа насыщалась свободой просторов сначала океана, а потом обширной пустыни, раскинувшейся перед нами. В город мы попали по железной дороге, открытые вагончики были прелестными и такими твердо-устойчивыми после зыбкой качки лайнера. Ветер был еще солоноватым, но не таким как галета, а таким как нежный крекер. Город, что нас ожидал, был сказочным. Сама элегантность, вкус и изысканность, и деньги, деньги, деньги воплотились на этом клочке пустыни. Вызов природе и одновременно дань ее богатству. Здесь почти не было зеленого цвета. И мои глаза потемнели, вобрав в себя песок. Но когда мы привыкли к песку, что попадал в глаза, мы увидели, что богатство и элегантность уже не подсвечены уверенностью алмазов, что все уже порядочно обветшало, что некоторые дома закрыты и продаются по сходной цене. Но из покупателей лишь солнце, песок и ветер стучатся в их двери и ставни.

Мы были последними, кто приехал сюда. Я стала последней, кто здесь остался. Мне одиноко в моем подвале, в моей маленькой норке. Одиноко и холодно. И нет ни одного  человечка, чтобы обнять меня и вселить надежду, что придет рассвет.

Родители умерли в один день. Сначала мама, а потом и отец. Я не овладела тайнами врачевания, но, я думаю, у них было одно сердце на двоих.
Я долго ждала, что к нам кто-то приедет, но мне пришлось самой похоронить их так, как подсказал мой разум. Я сожгла их в пустом здании поликлиники, вместе со всем оборудованием и жутко дорогим рентген-аппаратом. Я была зла на людей, которые забыли нас здесь. Я побоялась отдать родителей песку, ведь он так коварен и изменчив.

После пожара я собрала нужные мне вещи и пошла по направлению к порту. Трамвай давно уже стал пленником песка. И рельсы, как линия судьбы и линия жизни, нечетко просматривались на песчаных ладонях пустыни. Я долго шла, а песок, цепляясь за ноги, умолял меня остаться. Я несколько раз падала, оставиляя на рельсах мои вещи: игрушки и одежду. Ничего на горизонте не вселяло надежды на конец пути. Я заплакала. Ветер сорвал мои слезы. Швырнул в меня песком. Я лежала и  смотрела на алеющий небосвод. По теплому песку ко мне подползал скорпион, я уже видела отчетливо все детали его смертоносного жала, я уже считала себя его добычей, успела даже пожалеть, что не сгорела сегодня вместе с родителями. Моё смиренное жертвоприношение прервало нечто быстрое и очень пушистое.

- Глупый ребёнок! Вода так драгоценна здесь, а она вздумала плакать.

(Продолжение: http://www.proza.ru/2012/09/24/1523)