Субординация

                Трудно командовать старшими!
                /Народная мудрость/

В 1968 году я, юный лейтенант медицинской службы, проверял здоровье экипажей перед полётами. Попросту измерял давление и пульс.

Дело было в Кневичах, под Владивостоком. В 4 утра, в степи у ВВП (взлётно-посадочная полоса), в лётном домишке  со сто лет нетопленой печкой доблестные офицеры играли в шахматы, коротали время. Лётные куртки скрывали погоны. Я, вчерашний студент в шинельке, один сиял двумя крохотными звёздочками.

Все собрались, пора было начинать. Единственный столик, за которым измерялось давление, был занят играющими.
- Освободите моё место! - совершенно по граждански произнёс я.
-  Ваше место, молодой человек, - сдержано произнёс серьёзный дядечка, один из игравших, - знаете где?
Я ещё не научился по осанке и выражению лица ориентироваться в званиях, что, впрочем было нетрудно - командир и второй пилот были майорами, а штурманы сплошь старлеями.
Мой дядечка был майор и он, естественно, был задет такой неувязкой в субординации. Он  сосредоточенно смотрел на шахматную доску, но чувствовалось, что ему не до игры.

К комнате повисло неловкое молчание.

Я в данной ситуации был, вроде, как старший. Любого мог не допустить к полётам по состоянию здоровья, с соответствующей записью в журнале. Случалось, что у старлея-штурмана зашкаливало давление и тарахтел пульс - он был явно с перебахуса - обычное дело - это жизнь! Мог бы и моему майору написать "реактивное состояние психики". Волею командира экипажа, первого пилота, вылет всё равно бы состоялся. Однако, в случае любого ЧП, моя запись имела бы серьёзные последствия.

Командир, кстати, имеет право забрать своего подчинённого из медсанчасти или из госпиталя в любом состоянии, хоть умирающего, но ответственность за его жизнь, в таком случае, он берёт на себя.

Я взял свой "Рива-Роччи" - старый добрый прибор для измерения АД, со ртутным столбиком и пристроился на углу холодной,  давно не беленой  печи. Слава богу, чья-то добрая душа оставила на ней газету. Не совсем солидно, но вполне приемлемо.

Когда я закончил проверку, мой майор всё ещё сидел за шахматами. Чувствовалось, что он сознательно тянул время, чтобы не пересаживаться ко мне, к печке.  Перейти с аппаратом к нему за столик я тоже не посмел: «Уберите Ваши шахматы!»?

Майору, несомненно, было неловко – он, старший по званию, сам оказался в довольно глупом положении.

Я сделал отсутствующий вид, расписался в журнале и отбыл в родную медсанчасть на почти личной санитарной машине.
Тем и утешился.
….
До сих пор я так и не «разрулил» данную ситуацию. Не все случаи предусмотрены Уставом.
Впрочем, надо было сразу располагаться на печи!

1970 -2012 г.г. Владивосток - Кневичи.
Фото из НЕТа