Трудная жизнь извращенца. Южный Фрукт

http://www.proza.ru/2012/09/02/146
Размещается с разрешения автора --- http://www.proza.ru/avtor/zappoid



Поздняя весна или раннее лето — это всегда буйство красок. Яркая зеленая трава и листва, которые еще не успело сжечь солнце, масса цветов — парковых и самостоятельно цветущих. Густые заросли кустов и деревьев.

   Шурочка присела на скамейку и взглянула на часы. То, что Маша опаздывала на встречу на пять минут, было в порядке вещей. Благо не январь-месяц, можно и подождать. Шурочка запрокинула голову и принялась высматривать диковинных зверей, спрятанных в облаках. Потом, когда затекла шея, перевела взгляд вниз, на толстого серьезного шмеля, деловито инспектирующего цветы клевера. «Вот, подумала она, солидный, надежный мужчина. Все в дом. От такого мужа и я бы не отказалась». От романтических мечтаний девушку отвлек частый стук каблучков. Как паровоз из песни, у которого «в коммуне остановка», к ней мчалась подруга. Машины глаза, словно у второй собаки из сказки «Огниво», то есть — с блюдце, казалось, ничего не видели.

   — Манюня, ты чего такая возбужденная?

   — Шурш, ты не поверишь, мне только что предлагали секс! — Маша плюхнулась на скамейку рядом с подругой и принялась обмахивать ладошкой раскрасневшееся лицо.

   — Ну и как, дала?! — подскочила от неожиданной новости Шурочка. — В смысле, снизошла?

   — Я что, дура что ли?! Отдаваться первому встречному? Тем более — в кустах. Тем более, сексуальному маньяку. Да и потом, он напрямую мне не предложил. Просто маякнул, намекнул типо.

   — Что значит — типо? — удивилась Шурочка. — Обычно, либо тебе предлагают, и ты соглашаешься, либо, дернув презрительно плечиком, отказываешь и гордой походкой уходишь в светлую даль. Давай-ка расскажи в подробностях.

   Маша вздохнула, поправила растрепавшуюся прическу и начала:

   — Мы же с тобой договорились встретиться в два часа, а я опаздывала — «Не удивительно», вставила Шурочка — и поэтому решила идти не по центральной аллее, а по боковой, глухой. Там мало кто ходит, но зато вполовину короче путь. Спешу, и тут мне навстречу из кустов выходит мужик в светлом плаще. Я еще успела удивиться, на улице теплынь, мы вон с тобой в топиках на голое тело, а он — в плаще. И тут этот мужик распахивает передо мной плащ. А под плащом — НИ-ЧЕ-ГО! То есть, никакой одежды, как у нас под топиками. Представляешь?

   — В смысле, что ты увидела? Представляю. И что дальше?

   — А что дальше, я перепугалась, как заору и в кусты ломанулась, оббежать его чтобы. А он почему-то не погнался за мной.

   Когда Шурочке становилось весело, а подобное случалось довольно часто, поскольку человеком она была открытым эмоциям, девушка смеялась, казалось, всем организмом. Вот и сейчас она согнулась от хохота пополам.

   — Ну, Машка, ты и подбираешь себе героев-любовников! Ты хоть знаешь, кто это был? Трясун.

   — Сектант что ли? — не поняла Маша.

   — Да какой сектант? Извращенец это. Он безобидный, ему в кайф просто показать свою приправу и потрясти ею. Они, такие, похоже, боятся женщин.

   — А ты откуда это знаешь?

   — Да рассказывали, — отмахнулась Шурочка, — и потом, когда мне шесть лет было, такой точно подстерег в подъезде. Я домой с улицы иду, а он стоит. Плащ распахнул, я не испугалась, а удивилась. Тогда вот в подробностях все и разглядела. А ну-ка, пойдем. Где ты с ним свиданку назначала? Я тоже хочу с ним познакомиться.

   — Шурочка, а может не надо? — усомнилась, робея Маша. — Ну его. Вдруг чего не так?

   — Все так, — бесстрашно успокоила подруга. — Можешь за моей широкой спиной держаться.

   Стоило Маше произнести «Где-то здесь», как метрах в трех от подруг, из-за густого куста сирени, выступил мужчина в светло-сером плаще и перегородил им путь. На вид лет тридцати пяти, симпатичный, ухоженный, он стоял, распахнув полы плаща, и улыбался.
«Еще не стар, но для женщин уже потерян», подумала Шурочка и, полуприсев, вытянула вперед руку:

   — Ой, дяденька! А дайте потрогать? Я таких маленьких и кривых еще никогда не видела.

   На ум Шурочке пришел только литературный штамп «целая гамма чувств сменилась на его лице», когда она увидела реакцию мужчины на свою просьбу. Сначала поблекла и сошла на нет улыбка, сменившись удивлением, которое почти сразу превратилось в испуг. «Сексуальный маньяк» запахнул плащ, развернулся на 180 градусов и бросился наутек. Вопя что-то восторженно-неразборчивое, следом неслась Шурочка, цепко держа Машу за руку. «Трясун», потеряв способность соображать, словно заяц, бегущий от своры борзых, изменил направление и на свою беду выскочил на центральную аллею, полную отдыхающих граждан. Отстав на несколько секунд, Шурочка резко затормозила, так, что Манюня врезалась ей в спину, сложила два пальца колечком и, сунув в рот, резко и протяжно свистнула. Видя, что свист привлек внимание людей, Шурочка звонким голосом отличницы и примерной пионерки закричала:

   — Дорогие девушки и тетеньки, вот этого, — указующий перст направлен в спину мужчины в плаще, — можете не бояться. Он ничего не сделает, потому что у него маленькая и кривая пипирка! К тому же по виду дряблая, как прошлогодний соленый огурец.

   С чувством выполненного долга, Шурочка подцепила Машу под ручку и подруги отправились в летнее кафе, есть мороженое.



© Copyright: Южный Фрукт, 2012
Свидетельство о публикации №21209020146

Другие истории о Шурочке и Манюне на странице автора