Муки мегаполиса М

Невидимый шнек выпихивает из набухшего электропоезда очередную фаршеобразную массу тел. Ещё в вагоне потерявшая дискретность, эта масса густыми ручьями запихивается в длинный тоннель, всё больше густея и уплотняясь. По пути, вбирая в себя подобную себе же, массу, выплеснутую ближайшей автостанцией. Сжатая стенами тоннеля, масса целеустремлённа и неумолима. Шаг вправо, шаг влево – бесполезен. Споткнуться равносильно смерти. Масса не заметит потери незначительной своей составляющей. Лишь будет чертыхаться, досадуя на непредвиденное препятствие, мешающее передвигать и без того ограниченные в движении конечности. В конце тоннеля долгожданная утроба метро заглатывет бесконечный поток. Огнедышащим драконом врывается на станцию из подземного логова многодецибелльно ревущий и грохочущий поезд метро, непостижимым образом слизывающий своим языком, казавшуюся бесконечной, массу. Сепарированная метрополитеном масса струями и струйками выплёскивается на поверхность. И здесь хищнически жадно поглощается стеклобетонными чревами учреждений, краснокирпичными ртами предприятий, полуподвальными глотками ООО.

Кажется, заглотив столько, мегаполис должен вот-вот лопнуть. Раскаляются электрические кабели. Разбухает от напряжения чугун канализационных труб. Захлёбываются своим и людским потом кондиционеры. Но мегаполис в очередной раз выдерживает. И, превратившийся к вечеру из сепаратора в пылесос, метрополитен всасывает назад измочаленный материал, выработанный из целеустремлённой утренней массы. Назад, к вокзалам. Утрамбованная снова в вагоны электричек масса будет растекаться теперь, всё уменьшающимися ручейками. И, через некоторое время, даже можно будет различить отдельных индивидуумов. И так, до тех пор, пока не сойдёт в одиночестве на конечной остановке последний пассажир, дневной гость и раб мегаполиса. В лучах заходящего солнца можно будет увидеть на крайней этой станции даже зелень травы и даже, давно занесённую в областную красную книгу, корову. А ведь, ещё десятка два лет назад, в этих зелёных лугах можно было встретить и нынешних постоянных обитателей мегаполиса. Или же, их самых ближайших предков. Но, ещё ранее коровы, предки эти были занесены в красную книгу этого края.

Примерно в это же время, ну, разве что, чуть позже, доберётся до своих унылых "брежневок" и "хрущёвок" и, столь же измочаленная, масса постоянных и полупостоянных обитателей мегаполиса. Преодолев, наконец, автомобильные пробки, жестоко мешавшие достичь долгожданного дивана. Вожделенно пощёлкав телевизионным пультом, эти обитатели законно займут выстраданное лежачее место под сенью бра. Им будут сниться заморские страны, острова и архипелаги, плантации чудесных деревьев, свисающие с этих деревьев гроздья бананов и «микояновской» колбасы.

А ранним утром другие полупостоянные обитатели, прибывшие когда-то в мегаполис скорым душанбинским поездом, как бы на время, нужду пережить, да так и застрявшие здесь, добросовестно приберутся на загаженном за день и ночь сером асфальте. И посвежевший, дезодорированный, слегка передохнувший мегаполис вновь жадно распахнёт свои объятия, губкой впитывая целеустремлённые массы, чтобы к вечеру вновь выжаться набухшей до предела губкой.