Стекло

- И всё у меня замечательно! Ты даже себе не представляешь, до чего удачно сегодня сложился день, да и завтрашний наверняка будет не хуже, я точно знаю!

Она говорила и говорила, словно боясь оборвать тоненькую ниточку из ничего не значащих слов, связывающую их сейчас. Он слушал и кивал, понимая, что если она остановится, то непременно заплачет. Её слёз он боялся как огня, потому что в такие минуты она становилась жалкой и бесприютной, словно маленькая потерявшаяся девочка, а он не знал, как её успокоить. Больше всего на свете ему хотелось схватить её в охапку, прижать к груди, укачать – убаюкать и уже никогда и никуда не отпускать, но…

Их разделяло Стекло. Прозрачное и невидимое глазу, оно существовало незыблемо и безнадёжно, разделяя  два мира… Они не знали, было ли это безжалостной шуткой слепой судьбы или странной сказкой, рожденной фантазией безумного сказочника, спасением или проклятием, да и никогда всерьёз не задумывались об этом, благодаря Провидение за возможность встречаться здесь, на перекрестке миров и времен, и разговаривать обо всём – и ни о чём, и просто смотреть друг на друга, не отрываясь, и расходиться по своим мирам, чтобы снова и снова возвращаться сюда… Снова и снова, изо дня в день…

- А у тебя как, всё хорошо? – опомнилась она, осознавая, что говорит без умолку уже полчаса. Он едва заметно вздрогнул и кивнул:
- Да, разумеется. Представляешь, сегодня действительно какой-то особый день. Всё мне удаётся, и даже незнакомые люди улыбаются. Да что там люди: коты, и те здороваются сегодня со мной.

Она улыбнулась, представив себе эту картину. Он всегда умел выдумать что-то такое невероятное… А ей очень захотелось поверить ему. А почему бы нет?! Конечно, коты умеют здороваться! Они подходят, подают лапку и важно произносят: «Мяу!»
Ведь в каждом из их миров такие невероятные вещи имели право на существование. И доказательство тому: то, что они встретились. Здесь, в этой точки Мироздания, в Месте-Между-мирами.

Это произошло случайно. Как именно, ни один из них уже не помнил. Просто им казалось, что так было всегда: эти ежедневные встречи и разговоры-разговоры-разговоры, ни о чём и обо всём. Они просто не могли наговориться. Даже если бы им позволили говорить сутки напролёт – и этого тоже было б мало. И каждый раз они с удивлением обнаруживали, насколько одинаково смотрят на многие вещи, как много у них общего и как хорошо они понимают друг друга. Была только одна вещь, которая разделяла их.
Стекло.

- Ты опять плакала, - с болью в голосе произнес он, пристально вглядываясь в её лицо. Она быстро отвела взгляд и улыбнулась вымученной улыбкой.
- Соринка попала, - словно оправдываясь, она вытащила зеркальце и начала усиленно разглядывать покрасневшие глаза. Он вздохнул и отвернулся. Так было каждый раз – она всегда плакала и всё хуже скрывала это. Но очень старалась. От этого было ещё тоскливее. Иногда его охватывало чувство полной безнадежности, и тогда казалось, что проще было бы просто не прийти однажды сюда, в странное это место, где сошлись их два обреченных мира… Но каждый раз, приняв это мудрое решение, в назначенный им же самим час он шёл сюда, к ней, чтобы ещё раз увидеть её заплаканное лицо, услышать нарочито-радостный, срывающийся голос.

Стекло. Проклятое Стекло! Которое нельзя ни разбить, ни разрезать…

- Наверное, мне уже пора? – её глаза смотрели прямо в его израненную душу. Им невозможно было солгать, но он попытался.
- Да. Извини, мне пора, меня давно уже ждут. Дела, ты сама понимаешь.. – он виновато развёл руками… Она вздрогнула, как от удара, вытерла глаза и старательно сложила в несколько раз мокрый насквозь платок. Потом улыбнулась так грустно, что его сердце словно опрокинулось.
- Конечно-конечно. Я всё понимаю. Да, дела… Но.. Завтра.. Ты ведь придёшь сюда?
- Я постараюсь, но на всякий случай не буду обещать твердо,  - снова солгал он, точно зная, что придёт обязательно. Она кивнула и побрела прочь, оглядываясь через плечо. Он так и остался стоять, опершись ладонями о холодную, ровную, безжалостную в своей незыблемости поверхность Стекла. Мужчины не плачут. Этому его учили с детства. Эту фразу он сотню раз повторял себе, сотню же раз отпуская её туда, в её мир… Он и не плакал. Просто в его душе выли сейчас голодные волки тоски и одиночества.
Он стоял и смотрел, как она уходила. Уходила. Уходила…

- Постой! – он даже сам не понял, вправду ли произнёс эту фразу или кто-то другой сказал это короткое слово. И сказал ли на самом деле. Но она услышала. Замерла на мгновение. Обернулась – и бросилась обратно, захлёбываясь в уже не сдерживаемых слезах… Её лицо так близко… Глаза в глаза… Ладони соприкасаются… Она, кажется, что-то говорит, но все звуки заглушает стук бешено колотящегося сердца…

- Пойми же, дурочка, я ничего не могу дать тебе, кроме этих коротких встреч, от которых ты каждый раз плачешь, думая, что я не замечаю этого! Я ничем не могу украсить твою жизнь… Меня просто нет, пойми же – просто НЕТ. Я – выдумка, миф, сказка, которую ты сама и придумала.. Зачем ты каждый день приходишь сюда?! Разве ты не понимаешь, что мы обречены на вечное одиночество – и у каждого оно своё?! Живи настоящим! Ведь там, в твоём мире, у тебя есть всё, что нужно, для обычного человеческого счастья! Вот и живи, а не выдумывай жизнь! Что ещё тебе нужно?! Что такое есть у меня, на что ты готова поменять всё, что имеешь?! Скажи…
И она сказала. Одно-единственно короткое слово произнесла она, зажмурившись и пытаясь прижаться к нему сквозь неодолимую стеклянную преграду.
- ТЫ.

Миры не дрогнули. Звёзды не осыпались дождём на Землю. Ничего не изменилось.
ПРОСТО СТЕКЛА НЕ СТАЛО.

Озвученный вариант: