Бездетная

- Кейт, успокойся! – в дверь полетела наполовину выпитая стопка с водкой.
Раздался дикий визг и рев. Кейт упала на кровать и зарыдала. Мужик, уклонившийся от стопки, подошел к страдающей и начал утешать ее:
- Дело не в тебе, понимаешь? Успокойся, хватит слез.
Она не унималась.
- Мы с тобой разные люди, у тебя одни потребности, у меня – другие…
- Гари, твою мать! Я раз в месяц покупаю прокладки, а у тебя раз в месяц случается стояк! Вот и все различие в нас, сукин ты сын.
- Нет, ты не понимаешь меня. Я хочу детей…
- А я не хочу? Я не хочу, по-твоему?
- Дорогая, мы с тобой уже четыре года и последние два из них пытаемся завести детей. И стояк у меня случается не раз в месяц, судя по нашим многочисленным попыткам. Не надо гнать на меня и мой хер. И, по словам врача, отсутствие детей у нас вовсе не из-за меня...
- Но и не из-за меня!
- Да, если верить доктору, и не из-за тебя. Но в чем же тогда была причина того, что от тебя ушло так много мужчин? Я уверен в себе и в своих яйцах на сто процентов. Мне уже сороковник, и в моей жизни до сих пор нет даже намека на то, что у меня будет сын, ну, или, Бог с ней, дочь. Для меня это важно, - Кейт опять повернулась к нему, пытаясь выразить то, что это и в ее интересах тоже, но он продолжил, успев не дать ей начать говорить, - Да, я знаю, что для тебя это тоже немало важно, но надо что-то делать…
- Давай усыно…
- Нет. Мне не нужен ребенок, у которого в генах заложена мерзопакостность и прочая дрянь. Мне, конечно, жаль детей, живущих в детских домах, но держать и воспитывать одного из этих отпрысков семьи голодранцев я не собираюсь.
Кэтрин села на кровати и повернулась лицом к ее собеседнику. Теперь в ее глазах читалась только ненависть. Она встала, подошла к столу, на котором стояла открытая бутылка водки и пепельница, в которой догорал окурок. Кейт налила полную стопку, выпила и затянулась тлевшим бычком.
Обиженная на весь мир, и на него в частности, Кейт сжала кулак так, что ее длинные ногти впились ей в кожу, и на ладонях выступила кровь. Она ухмыльнулась и со всей силы саданула этими самыми ногтями обидчику по щеке. Тот час же на его лице проявились четыре глубокие царапины и он, удивленный произошедшим, прошагал к зеркалу, висевшему на противоположной стене. Кейт, которая все никак не могла утихомирить свою злобу подошла к нему со спины, держа всю ту же бутылку водки в руке, и ударила его ей по затылку. Однако этого Кэтрин показалось мало и, взяв его за шею, она напрягла все мышцы своего тела и со всей силы, с какой только могла, впечатала парня головой в висящее перед ним зеркало.
По каштановым волосам Гари, по его шее, по лбу тут же заструились ручейки багровой крови. Окончательно ошеломленный Гарольд медленно подошел к кровати, сначала сел на нее, а через пару секунд откинулся на спину и вырубился.
В Кейт не было ни капли сожаления к этому окровавленному телу. Сквозь зубы она процедила что-то вроде: «Пидрила ****ый», - взяла со стола сигарету из пачки, подкурила ее  и начала искать мобильник. Найдя его, она набрала скорую:
- Але, это скорая?
- Да.
- Тут человеку плохо. Он разбил голову о зеркало.
- Называйте адрес.
Кэтрин назвала адрес и повесила трубку. После этого она подошла к бару, взяла оттуда еще одну бутылку водки, открыла ее и сделала глоток, после чего уселась рядом с Гари, попивая сорокоградусную жидкость.
Спустя некоторое время зазвонил домофон:
- Скорая, - услышала Кейт в трубке и впустила медиков.
- Блять, два часа ночи. Что людям не спится? – услышала Кэтрин приближающиеся голоса. В комнату зашла бригада скорой помощи. Они ничуть не удивились от увиденного, но на их лицах читалось отвращение, как к телу на кровати, так и к ней самой. По крайней мере, Кейт так показалось.
- Что с ним? – спросил один из скоропомощных.
Кейт ответила, что, мол, нажрался, споткнулся, впилился головой в зеркало, а она только и смогла, что на кровать его оттащить. Медики переглянулись, посмотрели на нее, на тело, опять переглянулись. В их глазах было видно недоверие.
«Скорая» погрузила тело на носилки, и начала эвакуировать его из квартиры. На предложение проехаться с ними, Кейт ответила отказом.
- Если что, с вами свяжутся по поводу него, - были последние слова медиков.
- О, да, конечно, хотя, я бы предпочла больше о нем никогда не слышать! – на последних словах голос Кэтрин перешел чуть ли не в крик, и она захлопнула входную дверь, не спросив, кто с ней свяжется.

***
Кейт проснулась в восемь утра от заведенного ей будильника. Хоть и была суббота, но ей надо было работать. Голова, конечно, болела жутко. Пялясь в потолок, она вспоминала, что же было вчера и от чего так болит голова. В конце концов, ей это удалось.
Она вспомнила вчерашнюю ссору с Гари, то, что он от нее ушел, его разбитую голову и то, как скорая забрала его. На ее глаза опять навернулись слезы.
Кэтрин слезла с запачканной кровью кровати, подошла к разбитому зеркалу и посмотрела на себя в оставшиеся в раме осколки. Выглядела она отвратительно. Макияж расползся по ее лицу, как бензин по луже. Вокруг глаз была размазана тушь, помада растерлась вокруг рта, как грим Джокера, а само лицо, опухшее после выпитого алкоголя, было похоже на растерзанную боксерскую грушу. Брызги крови Гари, оставшиеся на зеркале, делали это зрелище еще более отвратительным. Кейт тяжело вздохнула и поплелась в ванну.
За чисткой зубов, утренним душем, завтраком из яичницы и черного кофе она все думала о вчерашнем, но, включив компьютер и, открыв проект, который ей надо было сдать в ближайшее время, ей удалось откинуть в сторону противные мысли и она успокоилась. Успокоилась она, но не ее голова. Кейт полезла в сумочку, нашла там аспирин, съела пару таблеток, запив их кофе. Закурив и потягивая благородный напиток, она принялась за работу.
Кэтрин работала оформителем сайтов. К ней обращались самые разные клиенты. Впрочем, Кейт не брезговала ничем. Она сама порой отказывалась от оформления странички какой-нибудь юридической фирмы ради сайтов с пиратским контентом или же порно-сайтов. На данный момент она занималась страницей какого-то зоомагазина.
Где-то зазвонил мобильник. Голова прошла еще не до конца, а телефон звонил очень громко, поэтому идея Кейт не брать трубку отпала так же быстро, как и возникла. Уж лучше взять и спокойно поговорить с каким-то придурком, который трезвонит в девять утра, чем слушать эту гребаную мелодию на звонке.
В квартире после вчерашней ссоры был ужасный бардак. Повсюду осколки, вся кровать в крови, на кухне гора посуды, воняет перегаром и еще чем-то, чем именно – не понятно.
Наконец, Кэтрин смогла сообразить, откуда доносится телефонный звонок и, просунув руку между подушками в кресле, вытянула оттуда телефон. На экране высвечивалось: «Элисон». 
- Кейти, привет. Не отвлекаю?
- Да не особо, вот только села за работу, – Кейт глубоко вздохнула, услышав голос давно не звонившей подруги.
- Ясно. Мы тут с девчонками вечером собираемся выпить, не хочешь к нам присоединиться?
- Да, можно.
- Отлично. Давай тогда до вечера. В пять я к тебе заеду, а от тебя уже отправимся в бар вместе.
Кейт повесила трубку и взглянула на рабочее место. «Сегодня я явно ничего хорошего не придумаю», - мелькнуло в ее голове, и пошла к кровати. Кэтрин стащила белье, запачканное кровью, на пол, улеглась на голое спальное место и сразу же отключилась.
***
Кэтрин проснулась от того, что кто-то звонит в дверь. Она села на кровати, посмотрела на часы, которые показывали двадцать минут шестого. «****ь!», - это все, что она смогла подумать, и побежала открывать дверь. На пороге ее естественно ждала Элисон, и по ее недовольному лицу было видно, что пришла она не только что.
- Я уже собиралась уходить, - буркнула она и прошла в квартиру, - Боже, что за бардак? Откуда кровь?
- Долгая история, - хозяйка дома уже натягивала на себя колготки, меняла бюстгальтер и побежала в ванную наносить макияж.
- Это как-то связано с Гари? – Элис прислонилась к косяку ванной комнаты и вопросительно смотрела  на подводящую тушью глаза Кэтрин.
- Да, - тихо ответила та.
- Ясно. Сейчас приедем в бар, там нас уже ждут Брук и Сидни. Хорошая попойка – лекарство от всех болезней, ты и сама это знаешь, - Катя посмотрела на улыбающуюся подругу и на душе у нее сразу как-то полегчало.
- Хорошо, - вздохнула она и продолжила собираться.
- Вот и умничка.
Примерно без двадцати шесть подруги наконец-то выбрались на улицу и стали озираться по сторонам в поисках такси. Элис встала на обочину и быстро привлекла такси своим большим пальцем.
- Кейт, поехали!
Элис сидела впереди, а Кейт на заднем сидении. Все трое курили. Элис о чем-то мило беседовала с водителем, Катя же уставилась в окно. Она смотрела на небо, на то, как огромная стая ворон все кружила над крышами новостроек и в голове ее вертелось: «Если бы и я могла вот так просто лететь по небу, ни в чем не нуждаясь. Птицы, наверное, единственные создания в мире, чья свобода ограничена минимально. Люди же, твердящие, что у них свобода слова, голоса и выбора, всего лишь лгут себе. Люди сами лишают себя свободы, устраиваясь на работу, заводя семью, начиная курить, подсаживаясь на наркотики. Однако в наше время и в нашем обществе без этого никуда. Либо становись рабом своих нужд, либо умри. Так что я бы предпочла быть птицей и просто лететь, не думая ни о чем и ни о ком». Однако вскоре они проехали эти новостройки, стая скрылась из Катиного обзора, и та быстро забыла об этих черных пятнах на сером небе.
На улице стояла осень. Ветер гонял по асфальту красные и желтые листья, которые непонятно откуда брались. Вроде бы в городе не осталось и живого места. Все было заасфальтировано, парков почти не осталось, везде все застраивалось домами, в которых будут жить люди разных национальностей, люди, работающие в разных организациях, люди разных социальных слоев, но с одними и теми же потребностями. Такие разные, и в то же время такие одинаковые люди.
- Откуда на улицах берутся листья, если все у нас в городе застраивается этими небоскребами? – спросила  Кейт.
- Так, известно откуда. С кладбищ, - ответил водитель, тормозя на светофоре, - Или вы думаете, что численность населения нашего города только растет, не уменьшаясь? – в его голосе звучали нотки иронии, - Разрастаются не только спальные районы, но и кладбища. Каждый день в роддомах города появляются тысячи младенцев, а в моргах – сотни мертвецов. Оттуда они, естественно, отправляются на кладбища. За последний год одно только Хайгейтское кладбище расширялось раза три. Там-то много деревьев растет, а убираться там никто не хочет, вот ветер и разносит эту листву по всему городу с разных кладбищ.
- Никогда не понимала, зачем кладбища располагают в самих городах, - пробормотала Элис.
- Это еще что, кто-то по кладбищам этим еще прогулки устраивает. Ходят туда подышать свежим воздухом. Именно из-за растительности. Дебилы, не правда ли?
- Или же некрофилы, - сказала Кейт и все трое в машине засмеялись.
Наконец они приехали к бару «Вермонт», Элис заплатила за такси, подруги покинули транспорт и направились к входу.
Поднявшись в заведение, дамы направились в зал, где в центре стоял столик, за которым их дожидались Сидни и Брук. По наполовину выпитой бутылке шампанского и их слегка влажным глазам было видно, что они уже выпили, и сердиться на опоздавших они не собираются.
- Элис, Кейт, сколько можно вас ждать? Мы тут уже сидим час, если не больше.
- Да ладно, мы опоздали всего на полчаса,  вы тут уже глаза заливаете без нас, - сказала Элисон с улыбкой на лице, но тут же спохватилась и продолжила, - и вообще, у Кейт горе.
- Что такое? – спросили Брук и Сидни в один голос, переглянулись, и продолжила теперь уже одна Брук, - ну-ка рассказывай. Что-то с Гари?
Кейт уселась на свое место, налила себе бокал шампанского и начала:
- Ну, в общем, да…
Она рассказала им про вчерашнюю ссору, умолчав разве что о том, что она чуть не убила своего парня и что «скорая» увезла его избитого, без сознания, лишенного большого количества крови.
- Ну, не расстраивайся. Как говорят мужики «в море еще полно рыбы», - Сидни улыбалась и уже потягивала виски с колой, принесенный официантом пару минут назад, - Ты же знаешь, что ушел один – подвернется другой…
Кэтрин не дала договорить подруге, на ее глаза навернулись слезы:
- Вы не понимаете меня… Как же я от всего этого устала… Я устала менять мужиков, - голос ее постепенно становился все громче и громче и с соседних столиков на нее уже осторожно поглядывали, - Я хочу простой семейной жизни с детьми и мужем! Блять, они все меня кидают из-за того, что у нас не получается завести ребенка, но если дело не в них и не во мне, то в чем тогда? В звездах, сложившихся на небе в созвездие «*** тебе», в ночь, когда мы трахаемся? А? Блять, я ничего не понимаю, - она сделал перерыв в своей громогласной речи, чтобы глотнуть спиртного и продолжила, - Ладно, черт с ними, не может у нас получится своего ребенка, но почему в наше время эти волосатые макаки настолько циничны и самовлюбленные, что никто не хочет усыновить какого-нибудь брошенного сироту, всем обязательно надо, чтобы именно их ****ый белый головастик пролез ко мне в ****у и оплодотворил мою ебаную яйцеклетку, - Кейт опять сделала перерыв, чтобы вздохнуть и глотнуть шампанского.
Воспользовавшись моментом, Элис спросила:
- Послушай, Кейт, если тебе не так уже важно присутствие в семье мужчины, почему ты одна не усыновишь или удочеришь какую-нибудь бедную сироту?
- Ты думаешь, я не пробовала? Сволочи из отдела опеки говорят, что не могут дать мне ребенка из-за того, что я недостаточно зарабатываю на их взгляд, чтобы обеспечить чью-то жизнь кроме своей.
- Да, проблемы повсюду. В наше время одного желания мало.
За столом возникло неловкое молчание. Все четверо уставились в свои бокалы с алкогольными напитками. Кейт курила. Сидни достала телефон и начала строчить кому-то эсэмэски или же просто ползать по «твиттеру». Элис тоже закурила и просто смотрела за соседний столик, где сидел какой-то загорелый хрен, приблизительно лет тридцати. Кейт это заметила и подумала: «Вот сучка». Брук же, как будто что-то вспомнила, начала теребить бокал в своей руке, катать его ребром по столу. Сидни посмотрела на нее, и первая нарушила тишину:
- Ну? Ты что-то хочешь сказать?
- Да нет, это все глупости в голову мне лезут.
- Ну, уж нет, теперь не отвертишься. Сказала «а», говори «б».
- Окей, только не надо потом на меня смотреть, как на дурочку. Хорошо? Это не я придумала, а всего лишь где-то слышала.
Теперь уже Кэтрин не выдержала и сама, ругнувшись, нервно сказала Брук:
- Ну! Давай, рассказывай уже!
- Ладно, только ведите себя потише, и не надо так грубо со мной разговаривать. В общем, есть одна давняя легенда…
- Ну, началось, - перебила рассказчицу Сидни.
- Так, вы хотели, чтобы я рассказала вам что-то? Хотели. Теперь заткнитесь, и дайте мне договорить. Так вот. По этой легенде жил у нас в городе один ебака (Эндрю Рэйбит его вроде звали), который имел все, что движется, а потом просто бросал это все движущееся. Эдакий американский Казанова.
- Ну и что? Какая это, к черту, легенда?
- Вы меня не дослушали… Когда этот хер умер, его похоронили на Хайгейтском кладбище. И какая-то из его знакомых, с которой он как-то переспал, а в последствии бросил, захотела ему отомстить, надругавшись над его могилой. Все это произошло буквально спустя пару дней после его похорон. Она пробралась на кладбище, откопала гроб, вскрыла его и исцарапала лицо и тело покойного. Но этого ей показалось мало. То ли она была некрофилкой, то ли просто ебнутой на голову, она отымела себя его членом…
- Фу, Брук, мы же тут пьем, и едим! Как ты вообще можешь о таком говорить? – только отвращение читалось на лице Сидни, Элис же просто положила руку на лицо и изображала, что ей стыдно за свою подругу, которая сейчас произносила всю эту чушь. Кейт же сидела с ухмылкой на лице:
- Но у трупа не может быть эрекции.
- Да, я тоже так считаю, но в этом заключается лишь половина легенды.
- Ну, так и чем дело закончилось? – спросила Элис. Брук продолжила:
- А закончилось все тем, что баба эта, залетела.
На лицах трех слушающих появился легкий налет удивления.
- Мы только сегодня с Кэтрин упоминали в разговоре это кладбище и некрофилов…
- Фу, с чего такие разговоры? – Сидни опять показывало свое деланное отвращение, однако было видно, что ей не безынтересна эта беседа.
- Да так, просто с таксистом разгово…, - Кейт оборвала предложение на полуслове. До нее вдруг начало доходить к чему клонила ее подруга. Она подняла глаза на Брук, и резко спросила:
- Ты охуела?
- Кейт, ты меня не правильно поня…
- Ты охуела, я спрашиваю. По-твоему я в настолько плохом положении, что все, что мне остается – это пойти и сесть на хер к разложившемуся трупу? ТЫ СОВСЕМ ЕБНУЛАСЬ?
После этого крика в баре все замерли. Все смотрели только на столик, за которым сидели четыре пьющие дамы. Сидни начала отмахиваться руками, мол, ничего интересного здесь не происходит и, наклонившись к своему столику, поспешила сказать ссорящимся:
- Так, ну-ка успокоились обе!
Кейт попыталась взять себя в руки и продолжила тише:
- Слушай сюда, сука, - ее взгляд был направлен прямо в глаза Брук, из-за чего та отвела их в сторону, - я бы с удовольствием посмотрела на тебя, если бы в твоей жизни было хоть что-то не так, и от души бы посмеялась, но, к сожалению, я этого не могу себе позволить. А знаешь, почему? Да потому что все у тебя заебись: дом, работа, дети, муж, но нет, тебе этого мало. Тебе, порой, хочется еще поиздеваться над окружающими, указывая на их недостатки, смешно тебе? Да пошла ты нахуй, стерва.
Кейт вскочила из-за стола, достала из сумочки кошелек, выудила оттуда несколько баксов, швырнула их на стол и ушла.
Брук, все это время смотревшая вниз, подняла, наконец, глаза и произнесла:
- Девочки, я, правда, не хотела…
- Да поздно уже оправдываться, - сказала Сидни, и продолжила потягивать свой виски, уставившись в телек, где было включено МТВ. Элис молчала, и делала все то же, что и Света: пила и смотрела телевизор.
Кейт же, выйдя на улицу, поймала такси, и отправилась домой. Приехав, она опять было собралась засесть за работу, но, взглянув на часы, быстро отказалась от этой идеи. Было около полуночи, и она легла спать.

***
- Ну что за жизнь!? Уснуть и то, не получается.
Кейт все ворочалась в кровати. Сон, видно, не хотел навещать ее сегодня ночью и бродил по чужим квартирам, забыв про нее. От этого в ее голове мелькали разные идеи: от размышлений над тем, что будет дальше в «Игре престолов», до мыслей о различных религиях и верованиях. Так же она никак не могла выкинуть из головы то, что сказала за ужином в баре Брук. «Как она вообще могла заикнуться об этом», - думала Кейт, мысленно обвиняя свою подругу.
Ее живот начал стонать, и она встала с кровати и пошла на кухню. Прошлепав голыми ногами по линолеуму, она дошла до холодильника и открыла его. Свет лампы озарил кухню, и Кэтрин подумала: «Господи, и так практически каждую ночь». Однако мысли о диете сразу же отбил вид колбасы, лежавшей на полке, прямо перед ее глазами.
Она сделала себе пару бутербродов, уселась за стол, откусила кусок от первого и уставилась в дверной косяк. Выглядела она неважно. Волосы растрепаны; тушь размазалась по лицу, когда, пытаясь уснуть, Кейт зарывалась в подушку лицом; ногти, вечером красовавшиеся лаковой обрисовкой, были обгрызены.
Доев бутерброды, Кэтрин направилась к аптечке в ванной. Обрыскав ее в поисках снотворного, она ничего не нашла, Было уже около часа ночи, а завтра она собиралась встать пораньше и усесться работать. Деньги с прошлых заработков кончались и была необходима долгая и плодотворная работа. А для этого нужно было выспаться.
Уже возвращаясь в кровать, она вдруг вспомнила, что в баре у нее стоит бутылка виски. «Вот, кто поможет мне уснуть», - мелькнуло в ее голове.
Кейт достала вискарь и налила себе стакан. Обрадованная она вернулась к холодильнику за льдом, насыпала себе несколько кубиков и отхлебнула. Мысли стали чуть светлее.
Кэтрин сидела в кровати, потягивая «шотландца», и листала «Космо». Однако шел уже третий стакан, а в сон все никак не тянуло, да и мысли в голове вновь стали приобретать черный оттенок. Кейт опрокинула стакан и набрала четвертый.
На часах было два часа ночи. Виски давал о себе знать, лишь туманя мысли. Спать от него совсем не хотелось, а раздосадованная Кэтрин все потребляла его стакан за стаканом. Вновь всплыли воспоминания о рассказе Брук. Но на этот раз они не вызвали у нее в голове отвращения. Кейт настолько напилась, что ей подумалось: «А вдруг это правда?». Закурив, она уставилась в потолок, размышляя о сексе с трупом. «Больше всего на свете я хочу иметь ребенка, если для этого понадобится, чтобы меня отымел труп, то это небольшая цена моему счастью».
Мысли такого рода все крутились в ее мозгу. Она все пила виски, но уже не переливала его в стакан, а хлестала прямо так – с бутылки. Становясь все пьянее, она все более предприимчивее относилась к совокуплению с мертвецом. С каждым глотком остатки ее сознания сопротивлялись подобным идеям все слабее и слабее. Кейт ощущала напряжение, на лбу ее появилась испарина, а рука сжимала бутылку с такой силой, что, казалось, еще чуть-чуть, и она треснет.
Вдруг в ночнике, дававшем освещения ее хозяйке для чтения журнала, перегорела лампочка. На миг Кейт испугалась, но уже через секунду этот страх улетучился в неизвестном направлении, а на смену ему пришло странное ощущение того, что все эти мысли, вся эта байда, рассказанная подругой за столом в баре – все это правда. Еще спустя короткий промежуток времени, это чувство сменилось надеждой. Сопротивлявшийся этому остаток здравого смысла и вовсе сдался.
Кейт резко вскочила с кровати, натянула на себя джинсы, свитер, носки, схватила свой походный рюкзак и открыла кладовку. Она достала оттуда саперную лопатку, доставшуюся ей от Гари, молоток и долото. Покидав все это в рюкзак, она быстро обула кеды, накинула куртку, схватила рюкзак, и вышла из квартиры.
Вылетев на улицу, она взглянула на часы в мобильнике: «Полтретьего ночи. Надо бы поскорее добраться до туда». Пешком идти надо было минут двадцать, но Кейт решила заручиться поддержкой транспорта. Она выбежала на дорогу и стала искать взглядом проезжающие мимо такси. Наконец одно из них появилось на горизонте и она выставила на дорогу большой палец. Машина подъехала и остановилась перед ней.
- До кладбища Хайгейт довезете?
- Садись, - ответил ей голос сидящего перед ней водителя, и она плюхнулась в пассажирское сиденье, - только можно побыстрее?
- Без проблем.
Такой ответ ее вполне устраивал, и она уставилась в окно, ожидая прибытия на место.
- Зачем такой красивой девушке так пить? – внезапно таксист заговорил с ней, и она от неожиданности подпрыгнула на месте, слегка ударившись о ручку над головой.
- Отмечали день рождения подруги, не подумайте ничего плохого, - с улыбкой соврала она водителю.
- Ясно.
Таксист молчал, а Кейт смотрела в окно. Вдруг она почувствовала на себе взгляд водилы, и украдкой скосила на него глаза. Он и, правда, смотрел на нее, и на рюкзак, лежавший у нее на коленях.
 - У меня с собой газовый баллончик, - предупредила она.
- Не волнуйся, я не собираюсь причинять тебе вред. Я просто думаю, зачем тебе ночью ехать на кладбище, с рюкзаком, в котором явно не книжки звенят…
- О, это посуда, которая я приносила к подруге на день рождения. А мой дом находится рядом с этим кладбищем. Вы слишком плохо обо мне думаете, - опять же, улыбаясь, соврала она водителю.
- Понятно.
Они опять уставились в стекла: таксист – в лобовое, а Кейт – в боковое.
- Приехали.
Голос водителя раздался опять же неожиданно, и Кэтрин вновь вздрогнула.
- Сколько с меня?
- Пять баксов.
Стараясь не смотреть на водителя, она достала из кармана куртки деньги, заплатила и выскочила из такси, на прощанье лязгнув содержимым рюкзака.
- Смотрите, не разбейте свою посуду, - крикнул ей таксист, за что Кейт поблагодарила его и сказала: «Пока».
Подождав, пока он отъедет, она перешла дорогу, и оказалась прямо перед главным входом на кладбище Хайгейт. Над ним возвышалась одноименная церковь, бросая тень на улицу, где стояла Кейт. «Через главный вход, естественно, нельзя: там охранник», - подумала она и пошла в обход кладбища.
Она все шла и шла, уже предвкушая предстоящую встречу с трупом и еблей в его могиле, но от этого ей не хотелось сблевать - наоборот это будоражило ее сознание. Наконец, Кэтрин нашла место, где перелезть на сторону кладбища ей будет удобнее: каменная стена слегка обвалилась, и образовались выступы, с помощью которых можно было забраться на верх стены, а оттуда уже спрыгнуть на ту сторону, благо – не высоко: метра два с половиной.
Кейт, залезла на стену и спрыгнула на ту сторону. Выждав около минуты, чтобы узнать, не заметил ли ее кто-нибудь, она пустилась на поиски нужной могилы.