Таможенник

      Опубликован и озвучен - "Фантаскоп" №2 2012

      Он шел по улице нарочито неторопливо. Густые черные волосы эффектно развевались на ветру, а полы плаща хлопали под его порывами подобно крыльям.
      «Ангельским крыльям», - с улыбкой подумал Роб.
      Всего пара сотен метров отделяла его от цели - еще одного успешно выполненного задания и еще одного шага к подъему на следующую ступеньку в иерархической лестнице Святой Церкви.
      Роб шагал вперед неспешно, он знал, что на пустой улице его видно издалека - высокую худую фигуру в черном кожаном плаще. Грозу бесов, Карающую Длань Господа.
      Еще пять лет назад Роб был ничем не выдающимся выпускником академии Ватикана. Все на что он мог рассчитывать, это быть подмастерьем у более способного экзорциста. Но спустя год после выпуска, Роб вдруг проявил незаурядный талант к изгнанию адовых прислужников. Случаи одержимости, перед которыми пасовали даже опытные экзорцисты, давались ему с легкостью.
      Его заметили, и карьера Роба пошла в гору. Изгнание демонов, снятие проклятий, все давалось ему легко, словно он был рожден для этого. Именно тогда Роб задумался о собственном имидже. Действительно, не мог же он, Гроза бесов, выглядеть как какой-нибудь провинциальный священник. В современном мире от имиджа зависело если не все, то многое.
Хорошенько поразмыслив над этим, юноша решил искать ответ на экране телевизора, благо голливудская машина сняла достаточное фильмов о демонических силах и противостоящих им отважных героях. Так как Роб считал себя одним из таких героев, то без колебаний остановил свой выбор на Джоне Константине, персонаже одноименного фильма. Он был силен, крут и молчалив, как раз тот типаж, который и был нужен Робу.
      Так и родился Роб Петерсон, Гроза Бесов, Карающая Длань Господа… и еще несколько таких же громких титулов, придуманных Робом самому себе. Епископы хоть и хмурились, но молчали.
      Вот и сейчас он шел по пустой улице, мысленно представляя, как внушительно он выглядит. Ветер играл ему на руку, добавляя очень важные для имиджа спецэффекты.
      Час назад ему позвонил местный священник и умолял приехать поскорее, возбужденно бормоча что-то о «небывалой дерзости». Само собой Роб не мог упустить лишнюю возможность отличиться перед высоким начальством и согласился. К тому же браслет, который он носил на левом запястье, уже ощутимо нагрелся.
     Пожалуй, стоит сказать несколько слов об этой вещице. Браслет не был семейной реликвией, как можно было подумать, а появился у Роба примерно в одно время с внезапно проявившимся талантом экзорциста. Несколько десятков переплетающихся между собой серебряных змеек с рубиновыми глазами охватывали запястье левой руки юноши. Если внимательно присмотреться к браслету, то можно было заметить отсутствие какого-либо замка, а сам браслет был слишком узким, чтобы его можно было надеть или снять через кисть Роба. Впрочем, простые обыватели никогда не задавались подобными вопросами и предпочитали считать браслет какой-то церковной реликвией, пожалованной эпископом молодому и талантливому эксзорцисту. Церковь же предпочитала не беспокоиться о подобных пустяках, особенно когда юноша с достаточным рвением, пусть и не без некоторой доли тщеславия, выполнял свои обязанности. Сам же Роб о браслете помалкивал и старался лишний раз не показывать его на людях.
      Однако у загадочного украшения была еще одна любопытная особенность. После изгнания очередного демона, браслет становился холоден, как лед, но уже на следующий день начинал постепенно нагреваться, а рубиновые глаза змеек светиться ярко-алым светом. И чем горячее становился браслет, тем ближе было следующее задание.
      Роб подошел к церкви. На ступенях возбужденно перешептывались люди. При виде юноши они замолчали и почтительно расступились, давая дорогу.
      Высокая арочная дверь храма приоткрылась, и на улицу вышел пожилой отец Джейкоб, местный священник. Увидев Роба, он радостно улыбнулся и заспешил навстречу.
      - Как хорошо, что вы прибыли так скоро, - отец Джейкоб пожал протянутую Робом руку и, похлопав юношу по плечу, сделал приглашающий жест. – Мы уже начали волноваться. Оковы делались второпях, и бес уже сумел вырвать одну цепь. Не знаю, сколько еще они смогут его удерживать.
      Роб замедлил шаг и вопросительно поднял бровь.
      - Одержимый в церкви?
      - Да, - ответил священник. – Мы поражены не меньше вашего. Он ворвался внутрь и принялся крушить все, что попадало под руку. Хотя было видно, что ему тяжело  находиться в святом месте, он не остановился и продолжал бесчинствовать в храме.
      Отец Джейкоб перекрестился и зашептал молитву, взявшись рукой за висевший на груди крест.
      Роб ничего не ответил, однако то, что одержимый осмелился войти в церковь, его порядком обеспокоило. Прежде ничего подобного не случалось.
      Священник открыл перед Робом тяжелую створку двери, и юноша вошел в освещенный свечами молельный зал. Высокий визгливый крик одержимого резанул по ушам. Роб огляделся. Обычно ровные ряды скамей для прихожан сейчас были превращены в щепки, разбросанных по полу. Несколько покрытых позолотой  подсвечников были погнуты и валялись у алтаря, остальные были разбросаны, где попало. Уцелели лишь те, которые крепились к колоннам и находились выше человеческого роста, так что одержимый просто не смог до них добраться.
В дрожащем свете оставшихся свечей, одержимый бесом человек корчился на полу перед алтарем, воя, будто дикий зверь. Его руки и ноги были скованы цепями, а сами цепи крепились к вбитым в каменный пол толстым железным кольцам. Как сказал отец Джейкоб, оковы для одержимого делали второпях, и не стоило ожидать, что эти кольца, сколь бы толстыми они не были, смогут удерживать его долго.
      Это подтверждала одна из цепей, вырванная из пола вместе с кольцом и сейчас лязгавшая о пол при каждом движении одержимого.
      Роб нахмурился. Нужно было действовать и поскорее. К тому же браслет уже начал ощутимо припекать руку.
      Юноша подошел ближе к прикованному человеку и несколько секунд пристально смотрел на него. Одержимый перестал вырываться и поднял на Роба налитые кровью глаза, зашипел и плюнул в юношу, но промазал и снова задергался в цепях.
      Боковым зрением Роб заметил, как дверь в церковь приоткрылась, и внутрь вошли несколько человек. «Прихожане, - подумал он. – Ну и славно, чем больше будет свидетелей и хвалебных отзывов, тем больше пользы мне принесет это дело. В наше время из всего нужно стараться извлечь как можно больше пользы».
      - Святой отец, - сказал Роб, не поворачиваясь. – Ни в коем случае никого к нам не подпускайте и не приближайтесь сами. Это может быть опасно.
      Отец Джейкоб закивал и снова зашептал молитвы, пятясь к стоявшим около двери зрителям.
      Роб взял в руку одну из цепей и потянул на себя. Одержимый перестал вырываться и с неприкрытой злобой уставился на юношу.
      - Я – Петерсон. Роб Петерсон, тварь, - громко и отчетливо сказал Роб.
Правда, персонаж фильма, с которого брал пример Роб, говорил это бесу шепотом, так сказать в приватной беседе, но сейчас наблюдавшие за ним люди стояли довольно далеко и могли не расслышать, как бесстрашно он говорит адову прислужнику свое имя. От дверей донесся возбужденный шепот и Роб довольно улыбнулся.
      Услышав имя, бес с удвоенной силой принялся вырываться из цепей.
      Роб выпрямился и, осенив одержимого крестным знамением, с чувством проговорил:
      - In nomine Patris, et Filii, et Spiritus Sancti. Amen.
      Одержимый зашипел и попытался отползти подальше, но лишь беспомощно зазвенел цепями.
Юноша, вскинув вверх руку с браслетом, продолжил:
      - Exsurgat Deus et dissipentur inimici ejus: et fugiant qui oderunt eum a facie ejus. Sicut deficit fumus, deficiant: sicut fluit cera a facie ignis, sic pereant peccatores a facie Dei.**
      Одержимый пронзительно завизжал и начал извиваться, царапая ногтями каменный пол. Рубиновые глаза змей на браслете на мгновение вспыхнули ярким багровым светом.
Закрыв глаза, Роб продолжал говорить и с каждым его словом движения одержимого все больше походили на агонию.
      -Exorcizamus te, omnis immundus spiritus, omnis satanica potestas, omnis incursio infernalis adversarii, omnis legio, omnis congregatio et secta diabolica, in nomine et virtute Domini Nostri Jesu Christi, eradicare et effugare a Dei Ecclesia, ab animabus ad imaginem Dei conditis ac pretioso divini Agni sanguine redemptis…***
      Одержимый в последний раз дернулся и затих. Роб дочитал молитву до конца, внимательно наблюдая за человеком на полу, но тот продолжал лежать без движения и лишь тяжело, с присвистом, дышал.
      За спиной Роба возбужденно переговаривались люди, отчетливо слышалась молитва отца Джейкоба. Роб одернул рукав на левой руке, пряча браслет и, повернувшись, зашагал к группе прихожан, все еще боязливо жавшихся к дверям. Теперь, когда одержимый больше не кричал, неспешные шаги Роба гулко эхом отдавались под потолком зала. Заметив приближающегося Роба, люди, перестали шептаться и с уважением смотрели на молодого экзорциста. Отец Джейкоб, широко улыбаясь, вышел вперед и протянул юноше трясущуюся руку.
      - Благодарю Вас, - восхищенно забормотал он. – Это было удивительно. Признаться, сначала я сам пытался изгнать этого беса, но потерпел неудачу. Благослови Вас Господь.
      Роб вытер рукавом со лба несуществующий пот и пожал протянутую руку.
      - Позаботьтесь о нем, - он кивнул головой в сторону алтаря и лежащего перед ним тела. – И впредь, если произойдет что-либо подобное, сразу звоните. Не стоит играть в героя в вашем возрасте, святой отец.
      - Конечно-конечно, - закивал священник. – Благослови Вас Бог, Роб, благослови Вас Бог.
      Роб вышел из церкви в сопровождении благодарно гудящих прихожан и священника, расхваливающего его работу. На этом роль зрителей была исчерпана, и юноша больше не нуждался в этих, восхищенно смотрящих на него, людях. Гораздо больше его сейчас интересовало благодарственное письмо, которое отец Джейкоб напишет эпископу, в котором подробно опишет профессионализм и выдержку, продемонстрированные Робом перед лицом слуги Дьявола.
      Он остановился на ступенях церкви и, попросив не провожать его, быстрым шагом направился вниз по улице.
      Прихожане и священник еще с минуту смотрели вслед уходящему экзорцисту, а потом отправились наводить порядок в молельном зале и оказывать помощь своему брату, невольно оказавшемуся орудием в руках Сатаны.
      Роб шел по улице, ощущая, как сильно нагрелся браслет на запястье. Отойдя на  расстояние, достаточное, чтобы быть уверенным, что его не заметят, он присел на лавочку, стоявшую между двумя невысокими деревцами, и сердито сказал:
      - Ну, где ты там шляешься?
      От одного из деревьев отделилась маленькая размытая тень, практически невидимая в сгущающихся сумерках.
      - Да тут я, - недовольно пробурчала тень. – Я тебе помочь пытался, а ты злишься.
      - Помочь мне? – несколько высокомерно спросил Роб. – Да чем ты можешь мне помочь?
      - Я же пытался тебе подыграть, - обиженно засопела тень. – Вон, даже в церковь пришел. Знаешь, как больно было? А ты…
      Бес шмыгнул носом.
      - Изыди, бес, - высокомерно произнес Роб.
      Тень пробормотала что-то неразборчиво-оскорбительное и втянулась в браслет. Глаза змеек сверкнули, и браслет тотчас же похолодел. Роб удовлетворенно вздохнул и потер запястье. Не хватало еще из-за мелкой рогатой пакости ожог получить.
      - Зря ты так с ним, - послышалось слева от скамейки.
      Роб повернул голову и увидел идущего к нему человека. На нем был дорогой деловой костюм и галстук, туфли были начищены до блеска, а волосы зачесаны в безупречный пробор.
      Роб недовольно скривился и спросил:
      - Чего тебе, Нечистый?
      Дьявол, нисколько не обидевшись, присел рядом с Робом и, улыбнувшись, ответил:
      - Да я так, заглянул проведать, как тут поживает мой ценный кадровый сотрудник.
      - Я не твой сотрудник, Сатана! – вскинулся Роб.
      - Ну, хорошо-хорошо, - снова улыбнулся Дьявол. – Ты у меня на полставки.
      Роб стрельнул в собеседника глазами и сжал кулаки.
      - Шучу, просто шучу, - Дьявол примирительно поднял руки.
      Роб вздохнул и покачал головой.
      - И все же зря ты так со Скотти, - с укором сказал Дьявол. – Он ведь действительно помочь хотел.
      - Скотти? – переспросил Роб, удивленно подняв брови.
      - Ему так нравится, - Сатана смущенно улыбнулся.
      Роб насмешливо хмыкнул.
      - Ну, так как ты, собственно, поживаешь? – спросил Дьявол. – Как работа, как карьера?
      - Насмехаешься? – сквозь зубы процедил Роб. – Четыре года, а я все еще рядовой экзорцист, пусть и востребованный. Мы с тобой разве об этом договаривались? Где мои обещанные блага? Где слава? Где положение?
      - Э, погоди-ка, - осадил юношу Дьявол. – Давай разберемся. Ты жалуешься, что всего лишь востребованный экзорцист? А вспомни, кем ты был эти четыре года назад. Абсолютно бездарный юнец, потенциальный мальчик-куда-пошлют и не больше. Помнишь, как ты тогда сетовал на несправедливость мира? И, между прочим, именно я откликнулся и пришел тебе помочь. Да, не скрою, что мне нужна твоя душа и за нее я предложил тебе все, что ты желал. И что ты мне ответил?
      Роб сидел, сжимая и разжимая кулаки, возразить ему было нечего.
      - «Никогда ты не получишь мою бессмертную душу», - прогнусавил Дьявол, передразнивая Роба. – Вот как ты ответил на мое щедрое предложение. Но даже после этого я пошел тебе навстречу. Не хочешь отдавать душу? Не надо, но и блага тогда будут умеренные. Ты согласился и мы заключили контракт: ты «изгоняешь» моих бесов, после того как они выполнили свою работу, с минимальным для них ущербом и благодаря этому растешь в иерархии церкви. И бесы довольны, и душа при тебе остается. Так ведь?
      - Да, но, - начал было Роб. – Четыре года адской работы!
      - Какой-какой работы? – насмешливо прищурился Дьявол. – Знай свое место, мальчик. Не забывай, что ты…
      Он кивком указал на браслет на запястье Роба. Серебряные змейки шевельнулись и показали Робу тонкие раздвоенные язычки.
      - Всего лишь таможенник - проходной подъезд, - рассмеялся Дьявол.




* Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Аминь.
** Да восстанет Бог, и расточатся враги Его, и да бегут от лица Его ненавидящие Его.
Как рассеивается дым, Ты рассей их; как тает воск от огня, так нечестивые да погибнут от лица Божия.
*** Изгоняем тебя, дух всякой нечистоты, всякая сила сатанинская, всякий посягатель адский враждебный, всякий легион, всякое собрание и секта диавольская, именем и добродетелью Господа нашего Иисуса Христа, искоренись и беги от Церкви Божией, от душ по образу Божию сотворенных и драгоценною кровию Агнца искупленных.