На пороге ночи. Глава 43

Впрочем, Ззия прекрасно понимала, что ей чрезвычайно повезло, ведь будучи младшей, но всё-таки принцессой, отличаться от большинства гораздо легче.
С одной стороны, она не обременена повседневными заботами, а с другой — к странностям младшей принцессы при дворе принято относиться с пониманием.

Она может их себе позволить, ведь ей никогда не стать королевой, хотя она и родилась практически в одном шаге от Цветочного Трона. И по мнению всех тех, кто очень хорошо знает, что важно, а что нет, эта близость и одновременная недоступность высшего Цветка в Тронном Соцветии должны, по меньшей мере, удручать её.
Даже придворные дамы не завидовали ей, полагая, что прекрасно понимают, почему она часто бывает грустна. Им и в голову прийти не могло, что меньше всего младшая принцесса хотела бы стать королевой, а печаль её вызвана совсем другими — действительно серьёзными причинами.

В её душе не умер ребёнок, на всю жизнь зачарованный волшебными сказками, мечтающий о чуде и нередко находящий его в самых обыденных вещах. Но это не мешало принцессе видеть, что происходит вокруг, а скорее — наоборот, каким-то образом помогало.
Может быть, она и была мечтательницей, но ей было небезразлично, что происходит с её сестрой-королевой, со всеми жиззеа, с шемма и даже с далёкой пугающей Жжуа.

Неужели Изла, Азур и многие другие не понимают, что это и есть самое важное? Это, а не очередная ступенька золочёной лестницы, ведущей к обманчивым вершинам власти. Неужели, это и означает — быть взрослым?

Вскоре фуффы втянулись в небольшой дворик, который окружал каменный дом, сразу же производивший впечатление какого-то особенного уюта, чистоты и опрятности. Тётушка Узфа была тут как тут — она радостно взмахивала и руками, и усиками, глаза её сияли, как и глаза принцессы, которая вела себя сдержанно, но в каждом её движении сквозила радость встречи: посещение тётушки Узфы было, пожалуй, одной из самых больших её радостей.

— Вот не ждала! Девочка моя приехала, красавица моя… — жужжала хозяйка, нимало не смущаясь присутствием посторонних.
Ведь если Ззия привела их сюда, значит, они не посторонние, значит, она им доверяет.
— И гостей мне привела! — продолжала восхищаться Узфа. — Да каких гостей! — тут она упёрлась взглядом в Белтрана и несколько секунд предавалась изумлённому созерцанию.
— Да… каких гостей… — только и прибавила она.

— Ты ведь была на Турнире… то есть… на этом выступлении? — спросила Ззия, воспользовавшись паузой.

— Была, — отрешённо подтвердила Узфа, — но я далеко сидела…

— Я ведь отправляла к тебе посланца, — удивилась Ззия.

— Да, да, конечно, — смутилась Узфа, — ты никогда обо мне не забываешь, спасибо тебе. Меня проводили к хорошим местам, но я, по правде сказать… не решилась сесть так близко.
Мне всё казалось, что вода разольётся… Совсем я растерялась от радости, — спохватилась она.
— Проходите, проходите в дом! Места хватит, — тут тётушка Узфа снова взглянула на зуланзров и, кажется, усомнилась в своём последнем утверждении.

Однако сказанного не воротишь и, опасаясь в душе за сохранность своего жилища и его любовно подобранной обстановки, Узфа повела гостей в дом, мысленно прощаясь с недавно посаженными ростками, расположенными по краям узкой дорожки.

Когда все вошли в дом, она замешкалась у двери, чтобы бросить последний взгляд на погубленные растения, однако, они оказались невредимы; и тётушка Узфа снова пришла в прекрасное расположение духа, преисполнившись такой благодарности к зуланзрам, будто они подарили ей эти саженцы.

После такого приобретения она уже готова была без сожаления расстаться с парой-тройкой поломанных вещей, но Белтран и Глаша об этом не знали, да если бы и знали, вряд ли решились бы углубиться в помещение, которое само по себе было не слишком просторным, а после того как в него вошли четыре человека, три намиянки, один киф и весьма активный кенур, не считая принцессы и самой хозяйки дома, в нём практически негде было повернуться.
Зуланзры и не стали поворачиваться — осторожно переступив порог и обнаружив достаточно места, чтобы поставить ноги и положить хвосты, они этим вполне удовольствовались.

Теперь тётушку Узфу больше всего беспокоил самый маленький гость, быстро передвигавшийся на четырёх лапах, помахивавший хвостом и шевелящий чёрным носом. Она была уверена, что с изящной статуэткой — подарком Ззии — придётся распрощаться.
Наверняка свалит, — обречённо думала она, стараясь рассадить гостей, но краем глаза продолжая следить за Кенуром. Хрупкий минерал разобьётся на мелкие кусочки…

Кенур раза три обежал вокруг статуэтки, понюхал её напоследок и вернулся к Лоре, устроившись у её ног с чувством исполненного долга: помещение обследовал, опасности не обнаружил; а лёгкая, как бы летящая фигура, вырезанная из полупрозрачного зелёного минерала и обладавшая довольно сомнительной устойчивостью, продолжала спокойно стоять на своём месте.

Предложив гостям несколько сортов нектара, Узфа не успокоилась до тех пор, пока они не согласились отведать хотя бы цветочной воды — горьковатый настой цветочных лепестков с добавлением нектара, разумеется. Лоре он отдалённо напомнил чай с мёдом, и во всяком случае этот напиток был наименее сладким из всех предложенных.

Оживлённая беседа, состоявшая преимущественно из описания впечатлений самой Узфы, её друзей и знакомых от незабываемого выступления, а также из некоторых вопросов, которые она себе позволила, минут через пятнадцать перешла в следующую фазу.
Узфа прекрасно понимала, что они посетили её не для того, чтобы выслушивать восторженные похвалы и отвечать на её вопросы. (Впрочем, даже она не могла не заметить, как наслаждается её искренним восхищением рыжий толстохвостый киф.)

— Думаю, вы навестили меня, чтобы услышать предания и сказки нашего народа? — напрямик спросила Узфа и, получив утвердительный ответ, прибавила:
— Многие могли бы рассказать и лучше меня, но конечно принцесса убедила вас, что мне нет равных в этом деле. Надеюсь, вы понимаете, что она не может судить об этом беспристрастно…

— Конечно, мы уже поняли, что она относится к тебе с большой любовью, тётушка Узфа, — сказала Лора; и глаза старой няни засияли счастьем, словно она узнала об этом только теперь.

— Мы хотели бы узнать всё, что известно о Башне…

— О нехорошей Башне, — перебила Лору принцесса, так как забыла предупредить, что даже название Башни стараются не употреблять лишний раз в разговоре.

Тётушка Узфа сразу же напряглась.

— Нехорошее это место и не стоит к нему приближаться — вот и всё, что можно о нём сказать, — произнесла она медленно и весомо.

— Мы должны узнать больше, — настаивала Лора, понимая, что и тут ничего не добьётся, разве что какое-то случайно оброненное слово, намёк…

— Ничего я о ней не знаю, — упорствовала Узфа, хотя не нужно было обладать особой проницательностью, чтобы понять: это неправда.

— Может быть, есть кто-то, кто знает, кто сможет нам помочь? Это очень важно для нас, — не отступала живущая.

— Может, кто и знает, но я с ними не знакома, — нехотя ответила Узфа.

Снова неправда, — отметила Лора. Неудивительно, что маленькая Ззия давно догадалась — няня просто не хочет говорить об этом. Врать Узфа совсем не умела. Она была вся насквозь — настоящая, искренняя, добрая и чистая душа.

— Скажите хотя бы, почему она называется Башней именно Трёх Призраков? Почему не одного, не двух, не четырёх?

Узфа в притворном недоумении распустила усики в стороны и слегка качнула ими, как бы пожимая плечами.

— Ну не могла же ты совсем ничего о ней не слышать, ведь наверняка многие об этом шепчутся, ходят какие-то слухи, — не отставала Лора.

— Слухи, — эхом откликнулась Узфа, — слухи-то ходят, да цена им — засохший лепесток, — она тут же пожалела о том, что сказала.

— Это для вас — засохший лепесток, а для нас — целое цветочное поле, — мгновенно просунула ногу в образовавшуюся щель живущая.

Узфа поникла, вздохнула и проговорила как бы через силу:

— Говорят, раньше это была самая обыкновенная Башня. Вроде бы были там какие-то мастерские. А потом будто бы заключили туда по повелению королевы троих… троих жиззеа. Там они и умерли.
У одного из них, будто бы, был шарф, который так там и остался и с тех пор показывается из окна Башни. Души их не успокоятся никак, не найдут дороги в Вечный Сад — вот и вся история.

— За что же их заключили в Башню? И почему именно туда, а не в тюрьму, как всех преступников?

— Чего не знаю — того не знаю, — отрезала Узфа.

— А когда это было?

— Так ведь… в правление королевы Азафы…

— Какой же это Азафы, тётушка? — наклонилась вперёд принцесса.

— Азафы, Зарёй Сияющей, — ответила Узфа, раньше чем успела сама себя остановить.

Ззия откинулась назад и замерла, усики её напряжённо подрагивали. Остальные гости обменялись только одним быстрым взглядом и промолчали.

Продолжение: http://www.proza.ru/2012/09/28/1359