На пороге ночи. Глава 44

— Послушайте лучше Предание о Первой Королеве Азафе, о Ззие-целительнице и о Небесном Цветке, — сказала Узфа, надеясь, что от столь заманчивого предложения гости не откажутся.

Они, конечно, не отказались. И Узфа, весьма довольная тем, как ловко ей удалось отвлечь их от неприятной темы, с удовольствием начала рассказывать:

— Это было в те отдалённые времена, когда не было ещё нашего королевства и не было одной королевы у всех, кто жил на этой земле — от бездонного моря на востоке, до непроходимого леса на западе.
В те времена цветам и животным ещё случалось говорить, а дорога в Небесный Сад, откуда однажды принесли посланцы Повелительницы Цветок Зари, была короче, чем теперь.

Тогда народом нашим управляли Матери, дававшие жизнь новым поколениям, а остальные служили им. Но вот — жизнь изменилась, ведь она подобна растению, которое меняется день ото дня — растёт, расцветает и засыхает, чтобы погибнуть, но в семенах своих готовит новую, ещё более изобильную жизнь.

Итак, многие уже стали производить на свет детей и слишком мало стало тех, кто должен заботиться о Рождающих, во всём подчиняясь их воле, так что сами Матери должны были работать и не стало между ними согласия — кого слушать и кто будет управлять бесчисленным народом?

В то время жили ещё на нашей земле, как раз на том месте, где стоит теперь наша столица, настоящие Матери, давшие жизнь не двум, не трём, не пяти потомкам, а множеству детей — такому, что и сосчитать трудно.
Они доживали свои дни, окружённые всеобщим почитанием, но среди новых поколений уже не было подобных им.

Тогда собрались они на совет и решили избрать для нашего народа одну королеву, и пусть потомство её не будет многочисленно, но она должна управлять всем и обо всём проявлять заботу. Тогда одна из Матерей сказала:

— О мои сёстры! Вам известно, что я недавно вернулась в свой дом из последнего в своей жизни путешествия по нашим обширным цветущим землям. (Надо сказать, что путешествием Матери считали даже такой путь, который занимает не более часа, и передвигались они, разумеется, на носилках.)
Много достойных женщин встретила я на пути, — продолжала она, — многие из них оказали мне гостеприимство, но кажется мне, что никто из них не может сравниться с тремя сёстрами, что живут в одном дневном переходе отсюда. Они молоды, прекрасны и добры. Повелительница наградила их потомством, и при том своими руками выращивают они изобильный урожай и ни от кого не получают в том помощи, а напротив, сами помогают своим соседкам. Думаю я, что не найти нам лучшей королевы, чем одна из них.

— Но как же выбрать нам одну из трёх? — заволновались Матери.

— А вот как: пусть каждая из них посадит семена, которые мы им дадим. Когда придёт время, мы посмотрим — у кого из них лучше будут цветы, та и станет королевой.

Это предложение всем очень понравилось. Смертному существу легко ошибиться — пусть же Сама Повелительница Цветов решит, кому стать королевой.

Так и поступили Матери, объявив через посланцев трём сёстрам и всему народу о своей воле; и все жиззеа обрадовались и прославляли Матерей за их мудрость.

Три сестры посадили полученные семена — каждая на специально отведённом маленьком участке, и ухаживали за ними, ожидая всходов.
Старшую из сестёр звали Азафа, что означает — рождающая. А надо вам знать, — обратилась Узфа к гостям, неосведомлённым в таких вопросах, — что "рождающая" — это почти то же самое что и "королева".

Итак, старшая сестра, Азафа, очень хотела стать королевой, гораздо больше своих младших сестёр. Она считала, что это будет справедливо, а иначе — и быть не может. Ведь она всегда выращивала лучшие цветы, ей Повелительница подарила уже трёх дочерей, в то время как её сёстры сумели произвести на свет только мальчиков, она — старшая, да к тому же, само её имя — королевское.

Однако, поднялись ростки, выросли, и вот уже бутоны набухли жизнью — смотрит Азафа, а самые крупные бутоны и самое изобильное цветение — на участке её средней сестры; немного похуже — на участке младшей; а хуже всего — на её собственном. Велико было горе Азафы, велика её обида.

"Я ухаживала за этими ростками лучше, чем за своими любимыми дочерями, я ночей не спала в заботах о них, в то время как сёстры мои отдыхали, нимало не беспокоясь! Разве это справедливо?!"

Но сколько Азафа ни сетовала и ни возмущалась, а ничего не могла поделать. Между тем, приближался день, когда должны были раскрыться первые бутоны и Матери должны были прибыть, чтобы осмотреть участки и объявить о своём решении.

Без сна проводила Азафа ночи, думая только о том, как превзойти своих сестёр и стать королевой. Злоба и зависть завладели ею, и любовь, которую она имела прежде к своим сёстрам, высохла, как роса в полдень.
Когда же думала она о том, что придётся ей поклониться одной из своих младших сестёр, как королеве, служить и подчиняться ей во всём, то помрачился её рассудок и решила она пойти к колдунье.

И вот пошла она к одной из тех злодеек, что служат Губительнице, и рассказала ей всё и просила её помощи в этом деле.

— Хорошо же, — сказала ей колдунья, — я помогу тебе.

— Что хочешь ты получить за это? — спросила Азафа.

— Ничего, — ответила колдунья, злорадно ухмыляясь.
— То, что ты уже потеряла, да ещё то, что тебе не принадлежит, — вот и вся плата. Но не спрашивай меня, что это такое — или соглашайся, или уходи прочь и знай, что никогда тебе не быть королевой.

Подумала Азафа, подумала и решила согласиться: ведь одно, что бы ни было, она уже потеряла, а другое — всё равно ей не принадлежит.

— Хорошо, — сказала Азафа, — я согласна.

— Ещё об одном должна я тебя предупредить, — довольно потирая свои корявые усы сказала злобная колдунья, — если снова понадобится тебе моя помощь, плата будет куда больше.

— Зачем королеве твоя помощь? — самоуверенно произнесла Азафа.

Рассмеялась колдунья и ушла в тайную заднюю комнату своего тёмного и мрачного жилища. Скоро она вернулась и принесла в маленьком, плотно закрытом пузырьке какой-то мелкий чёрный порошок. Он был такой чёрный, что такого вы и не видели никогда — чернее самой чёрной безлунной ночи.

— Это пыльца моего Чёрного Цветка, — сказала колдунья, — того Цветка, что погубил уже жизни многих юных прекрасных девушек и многих ещё погубит. Возьми её, и сегодня же ночью, в самый глухой и тёмный час, брось по щепотке этого порошка на цветы, что вырастили твои сёстры. Увидишь, что будет…

Продолжение: http://www.proza.ru/2012/09/28/1379