Принцесса Уррака. Восточные бани

Продолжение.


36. Принцессы и Уррака. Восточные бани.
Тайны императора.

       Утро встретило принцесс в гостеприимном дворце Альвара Аньеса. Прием у императора после досадных событий, уже прошел без особых происшествий. Принцессы даже танцевали церемонный танец, символизирующий не то знакомство, не то прогулку по длинной аллее. Затем, более спокойные танцы сменились зажигательными плясками, напоминавшими кельтиберские, вперемешку с народными, принадлежавшими вакеянам и карпетанам. Веселились от души. Даже служители церкви, вначале чинно наблюдая за всеобщим «недостойным умопомрачением», как высказался архиепископ Марк, в конце приема пританцовывали. Неплохо придуманный способ угощения, понравился гостям. Заслуга в этом принадлежала канцлеру Ансуресу. Озабоченный экономией казны, он уговорил короля заменить традиционный пир, легкой едой попросту расставленной на столах. Присутствующие, в меру необходимости, подходили и подкрепляли свои силы куском мяса и кубком крепкого красного вина.
     – Странный этот Альфонс! – произнесла Оллана, стоя с Вероникой на террасе. Они наблюдали, как Винченцо и аль-Рашид в учебном поединке бьются на саблях с воинами дона Альвара.
     – Чем?
     – В нем уживаются черты, свойственные двум противоположным людям.
     – Ты заметила? – улыбнулась Вероника.
     – Трудно не увидеть! – пожала плечами сестра.
     – Альфонс – дитя своего времени. Он не Сид, потому что у нашего друга, лучше получается быть щитом и пребывать в постоянных сражениях, чем править королевством…
     – …и не дон Педро Ансурес – потому что, таким хамелеоном может быть только прагматичный канцлер без совести и морали! – завершила Оллана.
     – Я бы не была столь категоричной. В сложной обстановке современного мира, таким как дон Педро, только и возможно выжить!
     – Понимаю, но мы рядом видим много других хороших, по-настоящему прекрасных людей!
     – К сожалению, не они перекраивают карты государств и, не они творят историю.
     – Но участвуют в ней, обогащая таких сухарей как Альфонс, дон Педро и подобные им, сильные мира сего.
     – Сухарей? – рассмеялась Вероника. – Ты не знаешь, на что они способны эти сухари! Свои интересы они ставят превыше всего!
     – Да, знаю я! Неужто ты думаешь, мне непонятно почему тебя пригласили ко двору!
     – Этого я и опасаюсь! – вздохнула Вероника.
     – Не бойся, я с тобой!
     – Сделаешь с ними то, что сотворила с магами?
     – Нет, конечно! Я, кстати, с магами ничего не делала!
     – Знаю, но поставила экран, который всю негативную энергию вернул им обратно. И, поскольку отправляемая энергия по законам тонких измерений увеличивается в несколько крат, то они получили смертельный удар-бумеранг.
      – Верно! Мою любимую сестричку не провести! – рассмеялась Оллана и, обняв, чмокнула ее в щеку.
      – Мы с тобой попали в эпоху, в которой сознание людей определяется окружающей средой и социальным положением! – продолжила Вероника.
     – Как и в любом другом времени и любой другой цивилизации! – заключила Оллана.
       Тренировочные бои завершились, и Винченцо с аль-Рашидом, увидев принцесс, приветственно замахали руками. Быстро обмывшись во внутреннем дворике от пота, они через минут двадцать присоединились к ним.
       Вскоре, появился Корнелий Маркус и дон Альвар. За легким завтраком, заботливо приготовленным мамой Розой, подвели итог вечерней встрече с королевской четой. Выслушав рассказ Вероники, ангел озабоченно потер подбородок.
     – Оллана правильно поступила, обезвредив магов, но теперь они знают, что при дворе есть сила способная им противостоять.
     – Они знали о нашем прибытии – ваши слова!
     – Дона Санчо, но это не меняет дела! Знать, то они знали, но даже предположить не могли, что вы обладаете настолько мощной энергией. Два мага погибли и, если я не ошибаюсь, Оллана даже бровью не повела.
     – Мы противостояли силам во много крат большим, – отреагировала та.
     – Их нельзя мерить только количественным соотношением. Иногда ничтожно малая величина, окажись она в нужное время в нужном месте – решает вопросы глобальных масштабов, – назидательно произнес Корнелий.
     – Известная истина! Взмах крыльев бабочки в одной части света – может вызвать сокрушительную бурю на другом конце Земли.
     – Что? – не понял ангел.
     – Это восточная мудрость, – улыбнулась Оллана.
     – …и мы никогда ею не пренебрегаем! – завершила мысль Вероника.
     – Вот и прекрасно! Нетрудно догадаться, что дон Педро усиленно готовится разрушить благожелательное отношение короля к Сиду – нужно быть готовыми к любым неожиданностям. – Корнелий озабоченно потер лысину.
     – А маги ломают голову над тем, каким образом заполучить «Стансы Цзяна», – заметила Оллана.
     – Именно! Но,  после сегодняшнего представления королю, я смогу уже вам помогать.
     – Когда нас ждут?
        Ответить дон Альвар не успел, появилась озабоченная мама Роза. На ее вопросительный взгляд, хозяин кивнул, давая понять, что можно говорить при гостях.
     – Посланник от короля!
     – Проси! Простите, я сейчас!
       Он быстро вышел из-за стола и направился к двери. На пороге появился посыльный и что-то шепнул. Племянник Сида встревожено глянул на принцесс и о чем-то переспросил. Получив ответ, отпустил гонца и направился к гостям.
     – Дон Педро исчез! – произнес он, усаживаясь за стол.
     – И?.. – вопросительно глянула Оллана.
     – Весь двор на ногах, но найти не могут. Король просил прибыть как можно быстрее. Он может уехать, поэтому просит побыть пока с Урракой и императрицей!
     – Надеюсь, мы вне подозрений? – переспросила Вероника.
     – Конечно! Что мы можем сделать, даже если б и захотели?.. У него целая армия во дворце! – махнул рукой дон Альвар.
     – Изабэлла, можешь увидеть, где дон Педро? – спросила Вероника.
       Та на секунду задумалась. После непродолжительной паузы лаконично сообщила:
     – С ним все в порядке, он в подземелье.
     – Каком? – вырвалось у Вероники и дона Альвара.
     – Не знаю, но думаю невдалеке от Бургоса!
     – Один?
     – С ним уродец – тот, что вчера сбежал!
      – Говори, что видишь! Не томи!
      – Вижу их спереди. Два узких выхода и из каждого торчит голова. Одна дона Педро, другая уродца. Постой! Они из подземелья попали в два прохода. По одному пошел канцлер короля, по второму – его странный спутник. Проходы закончились двумя ловушками. В них они и застряли! – Оллана несмотря на серьезность ситуации, улыбнулась.
     – Смеху – мало! Времени у нас немного и исчезновение первого лица королевства переполошит весь двор, – укоризненно посмотрела Вероника.
     – Извини, не ты и ни я туда их послали! – отреагировала сестра. – Да… и очень забавно они выглядят.
     – Можешь спасти?
     – Не пожалеем? – спросила Оллана.
     – Он нужен императору и королевству – мы же здесь ненадолго!
       Корнелий Маркус одобрительно кивнул:
     – Мудрые слова!
     – Ладно!
       Оллана сосредоточилась. Со стороны, казалось, она что-то вспоминает.
     – Осторожней, чтобы не заподозрили!
    – В их положении осталось только умереть, а не подозревать, и они это уже поняли! – прошептала девушка.
       Винченцо взял ее пальцы и тихонько погладил. Оллана улыбнулась.
     – Все! Сидят и смотрят друг на друга. Стоп! – она мгновенно подняла руку, как бы обороняясь от кого-то.
     – Я его спасаю, а он кусается! – только и произнесла удивленно девушка.
     – Что произошло? – обеспокоенно спросила Вероника.
     – Малыш обладает очень сильной волновой энергией. Он может проникать в сознание и руководить поступками человека.
     – Теперь понятно, кто спровоцировал с вами ссору короля, – удовлетворенно кивнул Корнелий Маркус. – Мы раскрыли того, кто мешал мне вчера быть представленным королю.
     – Он опасен даже для вас? – удивился Винченцо.
     – Он опасен для всех и меня в том числе! Его-то и нужно остерегаться. Но ничего, зная возможности уродца, я буду его блокировать.
     – Сестричка, ты изменила будущее! – вдруг произнесла Оллана.
     – Каким образом? – не поняла та.
     – Сегодня, Дон Педро должен был навсегда исчезнуть из истории, а так, проживет до 1117 года.
     – Вот те раз! – Вероника удивленно глянула на Корнелия.
     – Это было предусмотрено нашей миссией, – успокоил тот.
     – Но, куда они направлялись?
     – Ты знаешь, что я видела, когда проверяла будущее?
       Вероника не знала, но по виду сестры поняла, что узнать необходимо.
     – Что?
     – Огромный череп, мы видели его в замке у дона Альвара – из глазниц торчало еще по одному черепу.
     – Дон Педро и малютка-уродец?
     – Надо думать, да!
     – Значит, они знают, как пробраться к Малому замку? – спросил Винченцо.
     – Мне, кажется, что Замок навсегда отбил у них эту охоту, – заметил дон Альвар.
     – Тогда становится кое-что понятным. Но, главное, мы знаем, что к «Стансам Цзяна» – он никого не допустит.
     – Это уж точно. Но приглашение короля в силе и мы можем отправиться во дворец. Кстати, – Вероника загадочно посмотрела на Оллану, – ты помнишь, куда нас приглашала Уррака?
     – Помню и жду с нетерпением! Восточная баня… мне бабушка много рассказывала о ней – это чудо!
     – Вот и прекрасно! – Корнелий потер руки. – Пока вы будете купаться, мы побеседуем с доном Санчо и Энрике.
     – В этот раз вы, мои мальчики, от нас ни ногой! Нам было вчера без вас скучно! – улыбнулась Вероника, а Оллана, лукаво усмехнувшись, добавила:
     – Разве, что в баню вас не пустят!
     – А жаль! – позволил себе впервые пошутить Винченцо.
       Вероника пригрозила пальцем, а Оллана с сожалением улыбнулась.
     – Тогда отправляемся во дворец, – тоже улыбнувшись на шутку, предложил дон Альвар. – Думаю, с появлением дона Педро, там будет что послушать!
       Через полчаса они подъезжали к резиденции короля. Встреченный, отдельно от принцесс придворным астрологом, Корнелий въехал через другие ворота.
       Племянник Сида оказался прав: утро во дворце выдалось неспокойным. Желая обсудить с канцлером некоторые вопросы минувшего дня, король несколько раз посылал к нему слуг, но безуспешно. Дона Педро никто не видел. Альфонсу пришлось вызвать его племянников и поручить отыскать своего дядю. Трехчасовые поиски результатов не дали. Один из охранников видел, как, ближе к полуночи, канцлер направлялся в сторону подземелья. Взяв десяток человек из охраны, Фернандо Гонсалес проверил все подземные казематы, но безрезультатно. У Альфонса закралось подозрение, что канцлер, опасаясь его гнева, просто сбежал. Он решил снарядить погоню, и собирался принять в ней участие. – Должен проводить время в приятной беседе с принцессами, а приходится искать этого… – Император знаком подозвал первого попавшегося офицера и что-то сказал. Тот, кивнув, помчался выполнять распоряжение. Это и был посланник к принцессам.
       Дон Педро появился внезапно, весь вымазанный в грязи, с паутиной на одежде и в волосах. Канцлер, никак не ожидал встречи с королем и опешил, увидев того, озабоченно стоящего у окна в ожидании, чего-то или, кого-то. Сам Альфонс изумлен был не меньше.
     – Ваше императорское величество, простите мне мой вид, я только из подземелья!
     – Да?.. – окинул его взглядом император. – Что вы там делали?
     – Проверял крепость фундамента, – только и нашелся дон Педро.
     – Всю ночь?
     – Почему всю ночь? Утром, мне доложили, что слышали подозрительные голоса в подземелье, а затем удары по каменной кладке, вот я и отправился проверить.
     – Кто доложил?
     – Один из охранников, не помню его!
     – Придется вспомнить! Я знаю всю охрану дворца в лицо, а вы нет?
     – И я знаю… но… но этот постучался рано утром и сообщи услышанное, я и поспешил – мало ли что!
     – Воспитатель, вы учили меня, как вести себя с моими подданными, много рассказывая об этикете двора, в котором должны отсутствовать лукавство, вранье и притворство, а сами врете мне! Вас видели вчера вечером, когда вы отправлялись в сторону подземелья. Вы мне нужны были для разработки увеселений принцесс Хуаны и Изабэллы. И что же? Я, император, не могу найти своего министра!.. Первого министра! О вашем вчерашнем поведении – особый разговор: мы к этому вернемся.
       Альфонс вдруг замолчал. В окне император увидел, подъехавших принцесс. Их сопровождали дон Альвар и кабальеро граф Легрен с аль-Рашидом.
     – Вот видите! Что мне предложить принцессам для развлечения? Нет, я с вами потом особо поговорю! – Альфонс досадливо поморщился. – Идите, приведите себя в порядок – через час жду вас.
       С этими словами он направился навстречу их высочествам. Альфонс испытывал вину за вчерашнее, и решил избежать официальности в общении с ними. Ему хотелось провести этот день в дружеской беседе. Есть много вопросов, которые он не прочь был затронуть, но, главный – книги и знания. Он конечно же лукавил сам перед собой: книги были его страстью, но представительницы слабого пола всегда выигрывали. Ну, а принцесса Хуана с не менее очаровательной сестрой Изабэллой и вовсе завладели его сердцем. – Я хочу положить к ее ногам весь мир! Вчерашний день со всеми непонятными сменами моего настроения, определил окончательно: я люблю ее! Жить без нее не могу! Что же мне делать? Сестра Хуаны, Изабэль – ни в чем ей не уступает, но, я ее не знаю. А все, что известно о принцессе Наваррской – мне безумно нравится. Она должна быть моей! Неужели откажет? Мне? Императору? – Он покачал в сомнении головой. – Откажет! Точно откажет! Откажет, потому что любит принца Одо. – Альфонсу еще ни одна женщина ни разу не отказывала. Красавчик – он был желанным для многих придворных дам. Сестра Уррака, сама красавица, делила с ним ложе несколько лет. Правда, это объяснялось братом и сестрой, политической необходимостью, направленной на укрепление престола. Они даже заключили брачные узы между собой. Что ни сделаешь для обладания властью. Император вздохнул. Настало время и Альфонсу пришлось расторгнуть незаконные, со стороны христианской церкви, кровосмесительные узы и взять в супруги Констанцию Бургундскую. Тем не менее, любовь между братом и сестрой, связанная не только родством – осталась навсегда.
       Уррака понимала его и прощала ошибки и капризы, помогая своим прагматичным умом удержаться на троне Кастилии и Леона. Он знал ее тайные страсти и пороки, она знала – его. Уррака прощала ему любвеобильность, помогая находить пригожих девушек, Альфонс закрывал глаза на ее любовников. Некоторых – даже возвысив при дворе. Пусть не шокирует читателя мораль Средневековья, Плотские влечения в те времена были такими же страстными, безумными, не лишенными гламура и распущенности, как и в наши дни. Часто при дворах властителей, они превращались в массовые оргии. Истории известны эротические забавы царицы Феодоры при Византийском дворе, похождения наместников Святого Петра и служителей церкви. Чистка бассейнов клюнийских, цистерцианских, бенедиктинских и прочих монастырей – открывала ужасающие стороны жизни духовенства того времени. Десятки тысяч скелетов новорожденных детей, указывали на бурную жизнь за высокими стенами оплотов христианской морали. И, если я рассказываю о некоторых моментах, причем достаточно скромно, то это не от желания завлечь «клубничкой» читателя. Без этих подробностей, не создать достоверной картины нравов Средневековья.
       Надо отдать должное, не при всех дворах происходило подобное непотребство и в таких масштабах. Отец Альфонса король Фернандо Великий, следовал строгим моральным правилам, ну, а сын – не очень. Поэтому желание короля-императора владеть столь прекрасным созданием, как принцесса Хуана, не было преступным по нормам кастильского двора, оно лишь носило некий морально недопустимый оттенок. Принц Одо, фаворит и друг короля – это, обязывало сюзерена относиться с его близкими, как со своими друзьями. А с друзьями, известное дело, в постель не всегда удобно ложиться, разве что согреться, когда очень холодно. Впрочем, если можно предаваться любви с родной сестрой, то и с женами друзей – почему бы нет? Оставим мораль, она абсолютно не соответствовала всему тому, что монахи и историки удосужились нам открыть в своих опусах-хрониках. Отметим лишь, что не все мужья расценивали такое отношение к своим женам, как допустимое и считали предательством, случись подобное. Как известно, на свете нет хуже предательства. Это-то и сдерживало Альфонса и именно из-за этого, Хуана стала превращаться для него в наваждение. Мысли и воспоминания императора были прерваны появлением той, о которой он столь страстно грезил.
       Приветливая улыбка и легкий поклон принцесс заставили забыть Альфонса о всех неприятных моментах сегодняшнего утра.
     – Как спалось вашим высочествам? – отвечая на приветствие, расплылся он в улыбке.
     – Благодарим, ваше императорское величество, за заботу! – произнесла Вероника. – Прекрасный, чистый воздух и гостеприимство ваше и дона Альвара – дали возможность нам видеть чудесные сны!
     – Расскажите?
     – Если ваше императорское величество пожелает! – отреагировала она.
     – С удовольствием послушаю. Вечером соберемся в узком кругу, и вы поделитесь с нами тайнами своих сновидений.
       Оллана отослала шутливый сигнал: – Сестричка, будь осторожней – тебя обольщают. – Мой единственный обольститель, всегда рядом, хотя и воюет сейчас на море. – Вероника подавила в себе вздох. – Не грусти, и я скучаю по нему, так что ты не одна! – Ну утешила!– невольно улыбнулась сестра.
       Улыбка совпала со словами императора, и он в приподнятом настроении предложил прогуляться по саду.
     – Там дон Санчо обещал познакомить меня с известным ученым и магом. Надеюсь, сегодня ваши отважные кабальеро расскажут, как разгромили Беренгера Раймунда.
       Винченцо поклонился, показывая свою готовность, а принцесса Хуана, понимая его некоторую скованность, ответила за него:
     – Мы всегда к вашим услугам, ваше императорское величество.
     – Вот и хорошо! Идемте в сад. Уррака разбила его по подобию зимнего сада в замке дона Альвара.
     – А где императрица Констанция и сама принцесса?
     – Императрица присоединится позже, а сестра готовит вам сюрприз! – загадочно ответил император.
     – Ваше императорское величество нас интригует?
     – Нисколько! Вчера вы о нем слышали.
       Вероника, сделав вид, что не понимает, подыграла ему.
     – Вчера было все так необычно, что мы не помним о чем речь.
       Они вышли в просторный зимний сад. Собственно, это была тыльная часть дворца. Пространство между несколькими строениями в виде П-образной формы, было накрыто легким деревянным каркасом под стеклом. – Что-то наподобие оранжереи, – заключила мысленно Вероника. – Не видела ваши оранжереи, но сад достаточно примитивен, – отозвалась ее мысль, сигналом Олланы. – Не забывай, дорогая: мы не в развитой Атлантиде и не в XXI веке. – Нет-нет, я не хочу сказать ничего дурного. Здесь очаровательно! – То-то!
       Сад был действительно ухожен и красив. Пальмы нескольких разновидностей, бутылочные и хлебные деревья, магнолии и чудесные кипарисы: обрамляли великолепную лужайку, засаженную всевозможными цветами. Бассейн, в котором, горделиво вскинув головы, плавали белые и черные лебеди, поднимал струи фонтана на трехметровую высоту.
        Вдыхая пьянящий аромат цветов, принцессы любовались зеленым волшебством. Но вот на одной из аллеек показались два невысоких бородатых человека. Дон Санчо с Корнелием Маркусом степенно шествовали навстречу.
       Приветствовав императора и принцесс, придворный астролог представил:
     – Ваше императорское величество, как я и обещал: перед вами человек, обладающий обширными познаниями во всех областях науки, а в магических – непревзойденный мастер! Корнелий Маркус – к вашим услугам!
     – И может вылечить императрицу Констанцию?
       Корнелий поклонился, но ответил с едва заметным сожалением: 
     – Есть то, что не изменить ни одному смертному и даже бессмертному. Даже принцесса Хуана, возвращая многих к жизни, не в состоянии этого сделать.
       Альфонс, взглянув на Веронику, вздохнул:
     – Я знаю об удивительных способностях ее высочества и принцессы Изабэллы! Жаль, мы надеялись!
     – Ваша супруга удивительный человек. Она за свою жизнь дала столько доброго вам и вашему окружению, что Господь награждает ее, готовя к переходу в свое царство, – попыталась утешить его Вероника.
     – Понимаю, но за что он посылает ей такие боли и страдания?
     – Ей плохо! – догадалась Вероника.
     – И не только сегодня, почти каждое утро! Уррака сейчас с ней!
     – Можете провести меня? – спросила она.
     – Конечно! – посмотрел Альфонс с надеждой.
       Оставив Винченцо и аль-Рашида с магами в саду, Вероника и Оллана через несколько минут были в покоях императрицы. Бледная Констанция лежала на кровати, а вокруг сновали три придворных лекаря. Рядом сидела Уррака и что-то говорила больной. Увидев императора, лекари замерли, а сестра произнесла:
     – Ей только хуже от всех этих настоек и снадобий!
       Констанция попробовала улыбнуться и прошептала:
     – Это вы, мой супруг?
     – Я, радость моя! – Альфонс присел на кровати и, взяв ее худую руку, погладил. Больная, переведя взгляд на принцесс, спросила:
     – Вам понравился вчерашний прием?
     – Очень, ваше императорское величество! – ответила Вероника и подошла ближе. – Что у вас болит?
     – Внутри все горит огнем! Боль невыносимая!
     – Что дают лекари?
       Альфонс подозвал пальцем одного из знахарей христиан.
     – Говори!
     – Растительных лекарств от внутренних болей нет! Я использую кожу гадюки, которую она сбрасывает после линьки. Это хорошее средство от болей в животе.
     – Чей рецепт? – спросил король.
     – Африканского племени масаи. Его привез несколько столетий назад, купец из Генуи.
     – Что еще? – поинтересовалась принцесса Хуана.
     – Три месяца назад, по приказу его светлости дона Педро, был казнен беглый раб. Из его перетертого черепа, сожженного сердца – мною сделана замечательная настойка…
       Вероника содрогнулась, а Оллана с отвращением отодвинулась от лекаря в сторону.
     – И вы лечите этой хм… настойкой ее императорское величество? – не дала она договорить знахарю.
     – Чудесное средство, ваше высочество!
     – Что-то не видно результатов вашего лечения! – отреагировала принцесса и констатировала: – Ясно!
     – Ты что даешь? – король глянул на второго знахаря.
     – Отвар из зерен укропа и перетертый древесный уголь.
     – Хорошее средство, – кивнула одобрительно Вероника, – но оно не снимает боль!
     – А ты чем лечишь? – обратился Альфонс к третьему.
     – Я даю перетертый жемчуг.
     – Сколько? – быстро переспросила Вероника.
     – Простите, что сколько, ваше высочество? – не понял целитель.
     – Сколько раз давали?
     – Вчера на ночь и сегодня утром.
     – Ваше императорское величество, рекомендую этим двум знахарям прекратить лечение, – она показала на первого и последнего, – а, этому, – принцесса кивнула на среднего, – продолжать. Сейчас же, попрошу оставить меня с Изабэль и ее величеством наедине!
       Уррака поднялась и приказала:
     – Всем выйти! Идем братец, пусть принцессы останутся с Констанцией!
       Альфонс послушно последовал за сестрой. Растерянные лекари тоже очутились вне спальни императрицы. Оставшись одни, Вероника участливо взяв руку императрицы, погладила ее.
     – Мы поможем вам! Излечить не обещаем – все в руках Всемогущего, но унять боль – в наших силах.
       Констанция лежала бледная, как полотно. По лицу струился пот. Она признательно смотрела на сестер, не очень надеясь на чудо. Желудочные спазмы сжимали сердце, и от этого становилось совсем худо. Первым делом Вероника, нажав точку на подбородке, вызвала у больной обильную рвоту. В перерыве давала пить растворенный в воде бальзам. Уже через минут десять, целебное снадобье начало свое действие и, пронзающая императрицу нестерпимая боль, стала затухать. Еще через несколько минут, она прекратилась вовсе.
       Констанция удивленно смотрела на принцесс. Изабэлла, положив руки на ее живот, направила энергетический поток в область желудка и поджелудочной железы. Но через минуту-другую ощутила – тело императрицы отторгает чужую энергию. Она удивленно посмотрела на Веронику. – Что? Что ты ощущаешь? – отослала та сигнал. – Констанция не принимает мою жизненную силу. – Она ей не нужна. Наша императрица готовится к последнему перевоплощению. – К смерти? – Смерть, только начало, ты же знаешь! – Посмотреть в будущее? – Не нужно! Мы не можем излечить ее, и от этого мне очень горько! – Ты уняла боль, она еще вернется? – Нет! Всемогущий Разум заберет ее в свое Измерение тихо, спокойно и без мучений! – Я не знала ее, но чувствую, она заслужила это своей жизнью. – Да, сестричка – все были бы такими, как она, мы давно жили бы в Гармонии.
       Констанция чувствовала себя уже значительно лучше, и благодарно глядя на них, произнесла:
     – Я всегда знала, что вы особенная. Мне очень нравилась ваша супружеская пара, и я хотела, чтобы Альфонс хоть чуть-чуть был похож на принца Одо.
     – У него свои достоинства, ваше императорское величество и он император!
     – Кроме последнего, у него их нет! Но я любила его и всегда прощала выходки и неверность!
     – Не говорите об этом, как о прошлом.
     – Мы трое знаем, что Господь призывает меня к себе, вопрос только времени. Хочу лишь, чтобы дни пребывания с вами не омрачали эти приступы боли.
     – Боль не посетит больше вас, ваше императорское величество, – произнесла Вероника, поглаживая ее руку. – Вы сможете ходить и даже заниматься делами.
     – Ты помнишь, как мы называли друг дружку по имени, без всех этих титулов?
       Вера не помнила, но утвердительно кивнув, сказала:
     – Этикет двора?..
       Императрица махнула рукой и с сарказмом завершила:
     – Ну его, этот этикет! При дворе одни лицемеры, предатели и сплетники. Они-то и сделали Альфонса таким двуличным. В сущности, он неплохой человек, вернее, – она помолчала, – я хочу сказать, он лучше, чем другие, но дитя своего времени. – Последняя фраза была созвучна со словами, не так давно сказанными Вероникой Оллане, и принцесса кивнула в знак согласия. – Прошу, зови меня как прежде – Констанция.
     – Да, дорогая! – Вероника слегка пожала ее пальцы.
     – Последняя просьба, пожалуй, самая главная: не судите строго моего Альфонса. Глупостей он еще будет делать немало – простите его.
     – Обещаем! Но прощаться с нами рано, твое время еще не пришло. Впереди веселье, вкуси от жизни ее лучшие моменты.
       С этими словами Оллана взяла вторую руку императрицы и опять попробовала частично восстановить ее жизненные силы. В этот раз получилось. Внутренняя энергия Констанции не сопротивлялась и приняла подпитку. Щеки императрицы порозовели, смертельная бледность ушла, и она попробовала с их помощью встать. Это получилось.
       Альфонс с Урракой были невдалеке от покоев супруги, и тревожно поглядывали на двери. Каково было их удивление, когда те, заскрипев, открылись, и на пороге появилась Констанция. Император с возгласом бросился к супруге:
     – Я говорил: принцессы исцелят тебя, дорогая!
     – Исцелить может только Всемогущий Господь – это в его власти. Мы же поддержали жизненные силы ее императорского величества, – ответила принцесса Хуана.
     – Я вижу любимую супругу, вставшую с постели, – это ли не чудо! – с пафосом произнес Альфонс.
     – Как вы себя чувствуете, ваше императорское величество? – обратилась к Констанции Уррака, беря ее под руку.
     – Боли нет! Силы прибавились, а остальное в руках Господних,– улыбнулась та. – Хочу вот прогуляться с вами и присутствовать при разговоре с магами. Нас обещали познакомить с известным ученым, где он? – последнюю фразу она адресовала супругу.
     – Ждет нас, радость моя! Идемте! – предложил правитель.
       Он с живостью поспешил в сад, иногда оборачиваясь, словно желая удостовериться в том, что они следуют за ним.
     – Вы видите, он просто большой ребенок, – улыбнулась Констанция принцессам. – Будьте рядом, мне так спокойнее.
       Они направились за императором в сад.
      – Тебя ничего потревожит, спокойно воспринимай жизнь! – негромко произнесла Вероника. Уррака услышала и, понимающе взглянув на Хуану, мысленно констатировала: – Слава Богу, принцессы эти дни будут с нами. – Что она имела в виду? Какие дни?.. Загадка. Сестра короля понимала, что время жизненного пространства Констанции убывает, приближаясь к отметке вечности. Ей было грустно, но выказывать печаль при них нельзя. Невольно помогла императрица.
     – Как хочется попасть в баню и по-восточному обычаю понежиться в ласковой теплой воде с благовониями, – произнесла она мечтательно.
     – Было бы чудесно! – улыбнувшись, согласилась Вероника.
     – Вот и хорошо, я уже все приготовила, как и обещала!
     – Вы помните ваше высочество?
     – Ты так официальна! Не надоело? Переходи на ты! Мы подруги, забыла?
     – Ты здесь, среди дворцовой жизни, а я с мужем и доном Родриго, там… далеко! Мало ли что?
     – У нас и здесь, как на поле боя! – рассмеялась Уррака.
     – Чего стоит только один дон Педро со своими магами! Да и Гарсия Ордоньес с леонскими грандами – не лучше! – сочувственно поддержала ее Констанция.
      – Ну как бани?.. Желаете? – согласно кивнув, поинтересовалась правительница Саморы.
       Они вышли в сад. Альфонс уже исчез за бутылочными деревьями. Глядя на буйный растительный мир, Вероника созвучно с ним произнесла:
     – Мечтаем!
     – Чудесно! Они готовы вас принять.
     – Через сколько?
     – Уже сейчас.
       С последними словами Урраки, в саду что-то произошло. Все воздушное пространство заискрилось, распространяя дивное свечение, а вокруг зазвучала завораживающая мелодия. Она разлилась чарующими аккордами, навевая умиротворение и блаженные ощущения радости от земного воплощения тонких энергий человеческой души.
     – Божественная музыка! – только и произнесла Констанция.
     – Наши маги упражняются, – улыбнулась Вероника, безошибочно определив природу ее возникновения.
       И, действительно, на дорожке появились император и дон Санчо с Корнелием Маркусом. За ними следовали Винченцо, аль-Рашид и дон Альвар. Альфонс, несколько шокированный происходящим, тем не менее, довольно улыбался. Корнелий Маркус оказался занятным ученым, способным украсить двор удивительными явлениями. Каждый правитель пытался иметь диковинки, чтобы молва вызывала зависть при других королевских дворах, и Альфонс не был исключением.
       Подойдя ближе, Корнелий учтиво поклонился, а император тут же представил его супруге и принцессам.
     – Достопочтенный ученый и астролог Корнелий Маркус Пьячелло.
     – Вы чаруете нас такой музыкой... – отреагировала Констанция с улыбкой.
     – Все, что может радовать наш взор и слух – находится рядом. Необходимо только научиться его распознавать и извлекать.
       Он мастерски играл роль ученого незнакомого принцессам. Вероника, чтобы помочь ему направить разговор в нужное русло, спросила:
     – Вы считаете, что этому может научиться каждый?
     – Не каждый, но многие.
     – Например? – отреагировал Альфонс.
     – Принцессы Хуана и Изабэлла!
     – Могут? – император вопросительно взглянул на сестер.
     – Они уже владеют этим даром.
       Альфонс недоверчиво перевел глаза на Корнелия.
     – Неужели?
     – Вчера от магов вас защитила она, – ученый показал на Оллану.
     – Значит, и уничтожила их тоже она?
     – Я говорю то, что никогда никому из Непосвященных и Избранных не говорилось, ваше императорское величество. Но открываю это только затем, чтобы вы поняли, впрочем, об этом позже!
     – Говорите, раз начали! – требовательно глянул Альфонс.
     – Всему свое время! – еще раз повторил Корнелий. – Сегодня вы узнаете немало, но все по очереди. Спрашивайте о чем-то другом.
     – Хорошо! Я, или моя сестра и супруга, мы можем владеть этим даром?
     – Вы правители! На вас тяжкое бремя управления первым королевством на Пиренеях. Но вы… вы не сможете, вернее вам это не нужно!
     – Есть то, что мы, правящая императорская фамилия, не можем? – немного уязвлено спросил Альфонс.
     – Почему же? Вы можете все, но повторяю: вам нет надобности заниматься этим. Для этого существуют ученые, маги, астрологи, которым определено выполнять вашу волю, – пожал Корнелий плечами.
     – Вы умны и талантливы – это бесспорно! – правильно поняв ответ, уже улыбнулся император. – Но есть маги, которые выполняют волю не мою, а моих вассалов, мы вчера это видели. Они пытаются влиять на мои решения.
     – Да, ваше величество, есть! – согласился дон Санчо. – По этой причине, я и пригласил Первого Мага Земли – он обезопасит королевство и вас.
     – Первого? Что это значит? – удивился Альфонс.
     – Только то, что он обладает большими Знаниями, чем я, – скромно отреагировал дон Санчо.
     – Не совсем так! – счел нужным исправить того Корнелий. – Просто у тех, кто владеет Знаниями, есть законы, которые нельзя нарушать. Знания не должны служить темным силам. Кто неукоснительно придерживается этих правил – принадлежат к светлым магам, и служат только добру и созиданию. Тот, кто нарушает законы в угоду низменных интересов, принадлежит к темным чародеям. Их магия служит злу и разрушению.
     – И?.. – не понял император.
     – Дон Санчо стоит между двумя противоположными силами, и не может переходить определенную черту.
     – То есть, не может контролировать магов дона Педро? – спросила Уррака.
     – Безусловно, может. Но живет по законам определенным ему Всевышним и не будет их нарушать. Его задача творить то, что он делает лучше всех – предсказывать будущее и хранить на определенном уровне Знания.
     – Только на определенном?
     – Да! Но, если им грозит опасность, появляюсь я и…, – Корнелий сделав паузу, завершил: – и Координаторы, о которых мы в свое время вас уведомим.
     – Сейчас не время? – глянул на него Альфонс.
     – Ваше императорское величество, ценя ваш ум и образованность, – Корнелий явно переигрывал, но выхода не было, – и, рассчитывая на взаимопонимание, я и дон Санчо, повторюсь, открываем вам и вашим близким то, что ни одному земному правителю не ведомо. Надеемся вам понятно, что не все, и не сразу мы имеем возможность вам показать, и посвящаем в некоторые тайны для того, чтобы ваше императорское величество в последствие могли воспринять происходящее, как должное. – Завернув столь витиеватую фразу, Корнелий перевел дух и сигналом спросил у Вероники: – Не очень загнул? – Фраза была настолько свойственна Эрику, что та даже оглянулась. Но тут же, слегка улыбнувшись, отреагировала: – Пока нет, но не перегружайте его. Он вскоре перестанет понимать, о чем идет речь – Понял! – отреагировал ангел и сказал вслух:
     – Над нами Всемогущий Разум. ОН – ВСЕ! ВСЕ, что есть во Вселенной и на Земле! ЕГО действия направлены на Созидание и большинством из нас не понимаются!
     – Вы считаете, что императорским величествам нужно все то, о чем вы говорите, и они готовы воспринимать это? – спросила Вера, помогая ангелу.
     – Его императорское величество, божьей милостью Альфонс Смелый, его супруга, всемилостивейшая императрица Констанция и их высочество, принцесса Уррака, давно готовы. Но лишь они – больше на Пиренеях никого нет.
     – А Сид Кампеадор? – непроизвольно вырвалось у Альфонса.
       Всегда ценя дона Родриго как преданного вассала и талантливую личность, он многим его качествам втайне завидовал. Что поделать? Такова человеческая суть, и король не был исключением.
     – Вы правитель, и история отметит ваши положительные и отрицательные стороны. Она признает вас под именем короля-императора Альфонса Смелого. Это должная оценка и достойна вас! Но дон Родриго!.. – Корнелий сделал паузу. – Дон Родриго станет легендой на тысячелетия. Имя Сида Кампеадора будут с гордостью произносить многие века спустя, народы, живущие на Пиренейском полуострове! – он замолчал, обдумывая, что бы добавить, но раздалось:
     – О нем сложат легенды и песни! При жизни, ему нет надобности владеть способностью воспринимать то, что свойственно только вам, потому что его задача – защищать Испанию от мавританского нашествия. Это призвание дано Сиду свыше! – Эти слова принадлежали принцессе Хуане.
     – Вы знаете хоть одну? – недоверчиво спросил Альфонс.
     – Да, ваше императорское величество, утвердительно кивнула она и произнесла:

                Вот Сид Великий из Бивар,
                Мечом грозит своим Востоку.
                Коварный принял он удар,
                Жестоких мавров из Марокко.

                Презрев немилость короля,
                Забыв про горечь, боль, обиды,
                Врагов остановил он, не щадя,
                Тех благ, что мог бы взять от жизни.

                Года  борьбы, года  забвенья,
                Сменялись длинной чередой.
                Года несправедливости, презренья
                Но, делом отвечал он: – «Я, герой!»

                И встрепенулась вдруг страна,
                Прозрев глазами, сердцем Сида.
                От спячки вековой проснулась и сама,
                В борьбе, легенду создала о сыне.

     – Их, действительно, создали! – Альфонс недоуменно посмотрел на Констанцию, но та, кивнув, заметила:
     – Народ не забывает героев!
     – Когда создали легенды? И что?.. Что?... Обо мне так думают?..
     – А разве мы не так с ним поступали, причем неоднократно? – бросила на него укоризненный взгляд Уррака.
     – Он заставил меня клясться на Соборе перед вассалами и народом, унизив этим! Мне ли тебе говорить, сестра! – досадливо поморщился император.
     – Этого требовал не дон Родриго, а фуэро – он же, конфидент короля, был лишь исполнителем закона! – возразила Уррака.
     – Не стоит ворошить прошлое, – поспешила вмешаться Вероника. – Вы простили ему, а он любит и почитает вас, как своего сюзерена – этого вполне достаточно для взаимопонимания!
     – Если, ваше императорское величество позволит, я раскрою некоторые тайны прошлого и будущего! – предложил Корнелий, чтобы отвлечь Альфонса от болезненной темы.
     – А мы с императрицей и принцессами удалимся на некоторое время – произнесла с улыбкой Уррака и подмигнула им.
     – Хорошо, но у меня есть несколько вопросов к принцессе Хуане.
     – Ваше величество задаст их, когда мы вернемся!
       Императору ничего не оставалось, как согласиться. Тем более, что и ему нетерпелось, чтобы прекрасная половина удалилась по своим женским делам. И причина была, не столько в стремлении познать неведомое, обещанное Корнелием Маркусом, сколько в другом, более приземленном, но … впрочем, читаем дальше.
       Мне стоит повториться: нравы на протяжении развития человечества всегда были основой внутренних взаимоотношений общества, в котором, правители пытались позволять себе все. И, не только пытались, но и делали, не особенно опекаясь моралью – ведь властителю все дозволенно. Редко когда палка перегибалась и особенно жестокого тирана свергали. Римский император Калигула – яркий тому пример.
       Итак, Уррака пригласила императрицу и принцесс следовать за ней. Они прошли длинным коридором, и попали в восточную часть дворца. Это была женская половина, в которой мужчинам быть, не рекомендовалось. Мавританское дворцовое обустройство таифов эмиров, сказывалось и на христианских правителях. Изредка, сюда мог заглянуть по хозяйственным делам дворецкий или майордом. При этом, они извещали принцессу Урраку, бывшую хозяйкой женской половины дворца, о своем появлении. Сам император посещал эту часть довольно часто, и ему, разумеется, никто не запрещал. Более того, у него было несколько потайных комнат для свиданий и проведения интимного досуга с полюбившейся наложницей. В южном крыле восточной части дворца, находилась просторная зала со сводчатыми потолками. В ее центре размещался большой квадратный бассейн. Теплая вода поступала из термальных источников, выходивших на поверхность из глубин скалистых образований. Рядом с большим бассейном, располагались три поменьше, к которым была подведена по трубам, чистая родниковая вода. Встроенные в специальные печи, трубы, пропуская ее через себя, подогревали  ту до нужной температуры.
       Центральный водоем с двух сторон, огорожен перилами. Мраморная лестница позволяла входить в кристально прозрачную воду и на небольших площадках в форме утесов, лежать, нежась в теплой целебной воде. Над лестницей прямо из стены, выходило божество из мрамора. Бог морей Посейдон держал в одной руке трезубец в другой – огромную раковину. Из последней – низвергалась вода в виде водопада. Учитывая принадлежность восточной части дворца к женской половине, купались здесь в основном женщины, но Альфонс позволял себе иногда устраивать водные процедуры со своими наложницами. Как велось, бассейн служил не только своему прямому назначению, но и эротическим играм членов императорской семьи.
       Констанция была далека от всего, что связанно с подобным назначением восточных бань, хотя, безусловно, знала о них. В первые месяцы замужества, Альфонс и Уррака несколько раз пытались приобщить ее к водным процедурам и всему, что с этим было связано, но, получив резкий отказ, больше не настаивали. Сама сестра, будучи первоначально женой, а затем любовницей брата, часто использовала восточные бани для любовных утех, причем, не только с ним. Об этом при дворе ходили слухи, но, кто мог упрекнуть императора в том, чем сам втайне, а, зачастую, и открыто занимался. Женская прислуга, состоявшая из молодых девушек, в основном рабынь, обслуживали купальщиц всем необходимым. В одной из прилегающих к бассейну комнат, стояли длинные широкие скамьи и множество ларей-сундуков для одежды. Здесь же хранились льняные простыни и богато расшитые золотом шелковые халаты. В помещении витал тонкий аромат восточных благовоний.
     – Волшебство! – не удержалась от возгласа Оллана.
       Сестра, улыбнувшись, заметила Урраке:
     – Пожалуй, самый главный маг во дворце, это ты!
     – Мы любим с Констанцией понежиться в теплой воде! – довольная произведенным эффектом отреагировала та. – Это моя гордость. Им около двух столетий, но по моему приказу десять лет назад их полностью переделали. Альфонс хотел уничтожить статую языческого бога, но я отстояла – жаль такую красоту!
     – Интересно, как он появился в Бургосе, ведь это чисто христианский город?
     – Статуя находилась в термах Сагунта и подарена Альфонсу Великому из Кантабрийской династии, правителем Кордовского халифата, Абдаллахом. В те времена возник спорный вопрос из-за Тортосы и прилегающих к ней земель. Король, разбив войска халифа, все же, великодушно уступил тому несколько крепостей по руслу Эбро. Передал не из страха, ведь он был победитель, а из дружеского участия. В ответ, тот подарил правителю Астурии мраморную статую бога Посейдона из Сагунта и пятьсот чистокровных лошадей. В этом дружеском обмене участвовал граф Бургосский – Диего Родригес. Лошадей король Альфонс забрал в Арагон, а статую оставил графу Диего. С того времени она и стоит в этом зале. Дворец три раза перестраивался, но статуя и зала с банями – нет.
     – Удивительная история, и очень прекрасно изваянная фигура Нептуна, – произнесла Вероника. – Если мне не изменяет память, в Саморе у тебя тоже есть термы? – поинтересовалась она.
     – Они устроены на горных источниках и значительно роскошней этих. Правда, без мраморных изображений языческих богов. – Она улыбнулась. – Но я в своем лене почти не бываю, так что… – Уррака пожала плечами и, спохватившись, завершила: – Можем приступать. Раздевайтесь. Одежду положите на лари – прислуга сложит ее, а если нужно, почистит.
       Вероника немного замешкалась, не решаясь разоблачаться, но Оллана быстро освободившись от изрядно надоевшего средневекового наряда, стала ей помогать.
     – Не стесняйся сестричка. Представь, что мы в Атлантиде на празднике Любви и Красоты.
     – Да я отвыкла уже! – Все еще пребывая в нерешительности, она нехотя стала раздеваться.
       Блистая обворожительным телом, Оллана, ни капли не смущаясь, помогла ей снять коту и камизу. Уррака, сбросив все с себя, наблюдала за гостьями. Тело сестры Хуаны привело ее в волнение. Так уж получалось, что сестра Альфонса одинаково любила заниматься любовью и с мужчинами и с девушками. Констанция знала о слабости сестры мужа и, заметив ее повышенный интерес к принцессе Изабэль, только покачала головой. Урраку ждало еще большее волнение, когда последний атрибут одежды упал и с Вероники. Две грации, блистая стройными телами, направились к водоему. Первая неловкость улетучилась, и Вероника с Олланой погружаются в теплую воду, насыщенную минеральными солями. За ними следуют Уррака и Констанция. Императрица чувствовала уже себя, если не превосходно, то лучше намного. Тем не менее, она предупредила, что ее купание будет коротким – ей предстояло побеседовать с духовником, преподобным отцом Иннокентием. 
     – Предлагаю немного полежать в целебной воде, а, затем смыть все в одной из малых купелей. После чего в бассейне вам сделают массаж тела. – Уррака вопросительно посмотрела на сестер.
     – Мы твои гости, поступай, как у вас принято, – согласно кивнула Вероника.
       Что может быть лучше бани? Во все времена поэты воспевали ее, посвящая строки, наполненные восхищением с интимным подтекстом. Оллана стала шалить, увлекая сестру на глубину. Она вертелась словно юла, прикасаясь к ней, и тут же уворачиваясь от рук, пытавшихся ее поймать. Смех, возня и даже поцелуи, которыми сестры одаривали друг друга, приводили Урраку в сильное волнение. И если принцессы не придавали своим шалостям особого значения, они делали это и раньше, то сестру императора – это здорово заводило. Она подплыла и включилась в игру. Касаясь то груди, то бедер Вероники и Олланы, Уррака млела от блаженного ощущения и испытывала  к ним необычайное влечение. Не замечая, вначале в этом ничего предосудительного, сестры, затем по взглядам, бросаемым на них и Урраку Констанцией, поняли: нужно быть осторожней.
       Но умная правительница Саморы, не собиралась преступать определенную черту. Получая удовольствие, она хорошо понимала: принцессы реагируют только на дружеские чувства, и любое излишество с эротическим подтекстом, может разрушить и без того хрупкие взаимоотношения. – Неплохо пошалить с мужчинами, на нашем девичьем купании! – эта мысль появилась у сестры Альфонса внезапно. – А что, если?.. – и принцесса решила сделать веселую возню, более значительной, но, на ее взгляд, по-прежнему невинной. Посмотрев на императрицу, подумала: – Нет, позже! Констанция этого не понимает, подожду, когда уйдет! Интересно, что мой братец?.. – Она бросила взгляд на огромную мраморную раковину в руках Нептуна. Поток воды усилился и своеобразный водопад, делал бассейн похожим на нечто, из садов Эдема. – Что же мой братец? – Завершила свою мысль Уррака и устремила взор на незаметные два отверстия у головы Нептуна.
       Да, такое практиковалось всегда и во все времена. Подглядывание за наложницами во время купания, и наблюдение за их интимной жизнью, развлекало правителей, а иногда, и их близкое окружение. Разумеется, комнаты были тайными и вхожи в них лишь единицы избранных. Часто дамы, приглашенные с мужьями на пиры и празднества, оставались на ночлег всегда гостеприимного сюзерена. При этом бани, были неотъемлемой частью и гостьи с наслаждением нежась в теплой воде, не подозревали, что вместе с ними наслаждался неописуемым зрелищем и их монарх. Слухи были, но это лишь слухи, неподтвержденные сплетни, присущие любому королевскому двору.
       Нужно отметить: почти все придворные дамы, не очень расстраивались по этому поводу. Втайне, они были очень даже не против, чтобы нескромные глаза любовались их прелестями. Не будем винить забавы тех, кто позволял себе решать судьбы народов, умертвляя, или, милуя их представителей – такие были времена. Так делали самодержцы древних государств Востока, Рима, Греции, так делали в средние века монархи, так поступали феодалы в своих вотчинах. И, несмотря на то, что подобных бань к XI веку становилось все меньше, а само понятие «чистота», было и вовсе запрещено христианской церковью, понятие подглядывания, осталось. Разные ранги феодалов: от короля до барона, имели свои просмотровые комнаты. Глазки из них вели на женскую половину, удовлетворяя воображение и эротические фантазии господ.
       Но, что же император? Побыв некоторое время в саду, и, выслушав историю сражения с Беренгером Раймундом, он, на время оставил магов и Винченцо с аль-Рашидом. Нетрудно догадаться в какую сторону направился правитель. Через несколько минут Альфонс вошел в небольшую потайную комнату. Право входить в нее, имел только император и его сестра. Констанция ничего не знала об этом, и пребывала в неведении, о том, что первый просмотр будущей супруги из Бургундии, то есть ее, император провел из этой комнаты. Графине Бургундской было предложено заночевать в королевском дворце, а Уррака, радушно предложив той обмыться с дороги и умастить тело благовониями, показала брату все ее достоинства.
       Альфонс подошел к стене и отодвинул, висевший на гвозде мусульманский, круглый щит. То, что он увидел через глазок, перехватило дыхание. Две обнаженные златовласые нимфы, резвились в бассейне, сверкая прелестями, способными свести с ума любого представителя мужского пола. Он тихо охнул и, не отрываясь, простоял больше часа. Ему выйти бы к магам – вопросов было множество! Да, куда там! Император не в состоянии был шелохнуться, не то, что оторваться от дивного зрелища. Но оставим короля наедине с волнением, способным привести к крайностям и вернемся в баню.
       Пробыв около часа, Констанция отправилась в дворцовую часовню навстречу с духовником. Ей есть о чем поговорить, да и исповедь набожной императрице, была важна в эти дни, как никогда.
       Оллана, затеяв очередную возню, когда та ушла, отослала сигнал сестре
     – Сдается мне, за нами наблюдают!
     – Кто? Ты что-то чувствуешь?
     – Пока не поняла, но присутствует слабая энергия!
       Заметив на лице Хуаны беспокойство, Уррака озабоченно спросила:
     – Вас что-то тревожит?
     – Да нет, все хорошо! – ответила та, но сама отослала Оллане:  – Будь начеку, но вида не подаем! – Ладно! Только ты не обращай на все эти мелочи внимания, вспомни Атлантиду. – Постараюсь.
     – Ради миссии – необходимо идти на все, – произнесла Хуана негромко.
     – Какой миссии? – недоуменно посмотрела на сестер Уррака.
       Она была красива, сестра короля. Несмотря на возраст, грудь сохранила былую упругость и привлекательность, а стройная фигура и плоский живот, были предметом зависти многих придворных дам. Пожалуй, немного широковатые бедра полнили ее, но были не менее желанны для мужчин королевства, чем все остальные ее достоинства. Рикос омбрес вздыхали, грезя о расположении правительницы Саморы. И Уррака дарила себя некоторым из них, правда очень избирательно. У нее не было постоянного любовника, потому что любила она только Альфонса, своего брата. Втайне думала о принце Одо, но, хорошо зная верность друг другу супружеской четы, не строила особых планов. Да, и какие планы: принц на Востоке Испании с доном Родриго, Хуана всегда с ним рядом. Добавим, что Уррака была и лицом очень недурна, что-то среднее между ангелом, когда пребывала в хорошем расположении духа и… и чистым Сатаной, когда кто-то нарушал ее планы, вызывая ярость. Владела собой она отменно и это редко проявлялось, но уж если проявлялось, то держись. Сейчас же, испытывая к сестрам нестерпимое влечение, она почему-то переспросила о миссии. Собственная нетактичность – обескуражила. – Какое мне дело? – Пожалела она, что спросила. Но Изабэлла ответила с улыбкой:
     – Да это просто так. Мы с сестрой поспорили: что лучше – бани Сагунто, или принцессы Урраки?
     – И?.. – решив принять за чистую монету ее разъяснение, спросила та.
     – Я проиграла! У вас значительно лучше! – Изабэлла шаловливо, с хитрецой в прищуренных глазах, улыбнулась.
     – Неужели о них знают так далеко от Бургоса? – недоверчиво глянула на Веронику правительница Саморы.
     – Знают! Отчего бы и нет. Мы с Хименой рассказываем об этом нашим близким.
       Уррака, переведя взор на Изабэллу, и увидев ее прищуренный взгляд, была поражена волшебной красотой принцессы. Пожалуй, последний штрих – это ее чарующая усмешка. Она обезоруживала, лишая возможности контролировать себя. Беспомощно глянув на Хуану, Уррака увидела тоже самое! – Боже! Дай мне силы! Обе такие красавицы – я хочу их! – И вспомнив о брате, мысленно констатировала: – Бедный мой Альфонс, что же ты ощущаешь?
       А правитель Кастилии, Леона и Толедо, был на грани срыва. Чувствуя, что не в состоянии больше сдерживаться, он отодвинулся от глазка и попытался успокоиться. Вначале это удалось, но уже через несколько минут он опять глазел на прелести принцесс.
       Понимая, что запланированное вряд ли осуществится, Уррака, тем не менее, предложила с улыбкой:
     – Теперь массаж тела, как и обещала!
     – Я думала ты шутишь, у тебя и это есть? – удивилась Вероника.
     – Восточные бани без массажа – не бани! Но этот массаж особенный! Сюрприз!
     – Ты нас интригуешь? – опасливо посмотрела та.
      – Не волнуйся – все безвинно.
        Она подала особый знак стоявшей девушке. Минут через пять вошли три мужчины в набедренных повязках. Их обнаженным торсам мог позавидовать любой мужчина. Вероника, охнув от неожиданности, стала взглядом искать одежду.
     – Не волнуйтесь, это рабы! Они с детства изучают искусство массажа и делают с телом чудеса, – попыталась успокоить Уррака.
     – Пожалуй, для меня это уже слишком! – произнесла вслух принцесса Хуана.
     – Да брось ты, они же рабы! – непонимающе посмотрела на нее сестра императора. – Не дай Бог, Эрик узнает! – мысленно констатировала Вероника. – Он в Подземном Королевстве этого не видел? Мне даже нравится! – Слушай, ты начинаешь меня раздражать своей глупой наивностью! Пора взрослеть и научиться понимать Наземный мир! – отослав сигнал, Вероника и тут же пожалела об этом.
       Оллану словно подменили. Такое, она услышала от сестры впервые. Девушка сразу поникла и Уррака это заметила.
     – Тебе плохо? – участливо спросила она.
       Принцесса кивнула и отвела взор в сторону. Обозвав себя дурой, Вероника попыталась отослать сигнал: – Прости, сорвалось! – Но, Оллана не ответила. – Солнышко, неужели ты не можешь понять меня!? Не могу я, вот так, запросто, с голыми мужиками?! У меня есть Эрик! Да, и у тебя – Винченцо! Что они подумают?
       Оллана посмотрела на нее чужим взглядом и, не говоря ни слова, направилась к одежде.
     – Что происходит? – недоуменно спросила Уррака у Вероники.
     – Чувствует себя неловко в присутствии голых мужчин, да и я тоже, – отреагировала та.
     – Ну и Бог с ними! – сестра короля-императора подала знак рукой, и массажисты поспешно оставили залу.
      – Не поступай, как девочка, – послала Вероника сигнал Оллане.
       Перед глазами вдруг все поплыло, голова закружилась, и она упала со ступеньки в воду. В то же мгновение молния прорезала залу и ударила в один из ларей. Раздался звук, похожий на визг поросенка и оттуда выскочил горящий уродец. Он пылал как факел, но вторая молния ударила в грудь и на его месте образовалась кучка пепла. Напуганная Уррака, с ужасом смотрела то на пепел, то на Оллану. А та, уже нырнула в бассейн и доставала с трехметровой глубины тело сестры. Несколько минут и Вероника, укутанная в простыню, лежала на скамье, а возле нее хлопотали девушки и Оллана. Она дышала, но была без сознания. Сестра мысленно ругала себя, за то, что обиделась из-за пустяка, и оставила ее одну. – Как я не почувствовала этого уродца? – задала себе вопрос, на который, ответить не могла. – Веронику невозможно победить!.. Что это было? Она даже Вируса загнала в Начало Большого Взрыва.
       Вера открыла глаза и недоуменно глянула на девушек и Оллану.
     – Что со мной?
     – Ничего, солнышко мое! Ты последние дни очень перенервничала и потеряла сознание – такое бывает, – попыталась успокоить Оллана.
     – Со мной? Разве это возможно? – задала она вопрос, не совсем понимая, что не всем его нужно слышать.
     – Такое с каждым может произойти, – развела руками сестра.
     – Я тебя обидела! – вспомнила вдруг Вероника.
     – Да нет, все хорошо. Я тоже устала и решила переждать на скамье, пока ты с принцессой Урракой будете плескаться, а тут этот, – она показала глазами на кучку пепла.
     – Опять?
     – Да!
     – Откуда он взялся? – задала вопрос уже сестра императора.
     – Не знаю! – пожала плечами Изабэль.
     – А молнии... как они возникли?.. – опять переспросила Уррака.
     – Не имею понятия! – прикинулась она, и посмотрела на ту невинными глазами.
       Уррака нутром чувствовала, что младшая принцесса как-то связана с непонятным явлением, но объяснить этого не могла. Она бросила незаметный взгляд в сторону фигуры Посейдона. – Где брат? Видел или нет, что творят маги подлого Ансуреса? – Правительница Саморы была готова растерзать майордома. – Сорвал все, что я задумала.
       Так думала она, но не сестры.
       Обладая защитной функцией энергетического доспеха, Вероника полностью восстановила себя и, не желая омрачать, так хорошо начавшиеся водные процедуры, вдруг уступила Оллане и сестре Альфонса.
     – Ну что ж, где массажисты? Завершим начатое!
       Эта фраза привела Урраку в полную растерянность. Она уже считала, что все сорвалось. Что сорвалось?.. Нам пока неизвестно, но сестра короля преследовала определенную цель.
       Оллана тоже посмотрела с удивлением и отослала: – Что с тобой? Двадцать минут назад, ты корила меня за то, что я тебя соблазняю голыми мужчинами, а сейчас что? – Вспомнила слова тети Креолланы. – И что? – Ради миссии необходимо забыть земную мораль. – Твой пробой в энергетическом доспехе надоумил на это? – И он тоже! – А поскольку доспех изготовлен Всемогущим Разумом, значит, он тебя и одернул? Так? – Ты догадлива, – улыбнулась Вероника.
       Ее улыбку Уррака восприняла, как подтверждение сказанных слов, и подала знак девушке. Каким образом та поняла желание повелительницы? Загадка! Но, уже через несколько минут, вошли трое стройных мужчин.
     – Ложитесь на скамьи, и отдайте рукам чудо-лекарей свою плоть! – изрекла Уррака и первой улеглась на широкую деревянную скамью. Вероника и Оллана последовали ее примеру. Осторожные руки заскользили по телам, лаская кожу и, приводя в трепет интимные зоны трех прекрасных женщин. Зачем это нужно? Секреты восточного массажа нам не совсем известны, ими владеют лишь избранные единицы. Но один из них: нанесение специального состава масел, во время разной степени возбуждения. В этот период, поочередно раскрываются нервные окончания клеток организма, в которые так же поочередно, бережно втираются специальные масла. Очищение кожи, ее подпитка и временная консервация, – позволяли телу сохранять эластичность и удивительно привлекательный естественный цвет.
       Сколько это длилось? Трудно сказать! По окончании массажа – ощущение было неповторимым.
     – Словно новое тело! – произнесла пораженная Вероника.
     – А ты не хотела! – пожурила ее Оллана.
     – Вам понравилось? – спросила довольная Уррака.
     – Это божественно! – в один голос отреагировали принцессы.
       Сестра короля была не совсем откровенна с подругой и Изабэллой. В их тело, помимо омолаживающих масел, втиралось некое снадобье магического свойства. Оно вызывало влечение к заданному человеку: в данном случае – королю Альфонсу. Тот уговорил ее, хотя она этого и не одобряла. Но, что не сделаешь ради родного брата. Урраку несколько раз брало искушение использовать и свою кровь, но дружба пересилила.
       Вероника и Оллана ощутили в маслах энергетическую силу, но не придали этому значения. Доспех надежно защищал их тела от любого внешнего агрессивного вмешательства.



Из книги Прозрачные Миры Валенсии. т.3.