Сказание о чудище морском

На мой взгляд, это сказка. Сказка для взрослых. Это первая история большого цикла. Моя тайная страсть.

«Мама, дорогая прости. Я поднимаю руки, хочу, чтобы они покрылись перьями и превратились в крылья.
Мама, дорогая прости. Я смотрю в небо, но голова опускается снова и снова, и взгляд бороздит по волнам.
Мама, прости. Стоит позади грех, впереди - очищение.
Мама, прости, что оно через смерть».

Они уже близко. Они дышат перегаром мне в спину. Их глаза полны огнем похоти и предвкушения. Их липкие от пота руки сжимаются и разжимаются. Их пальцы блуждают, они ищут.  Меня…

Девушка стояла на носу корабля. Она сверкала наготой своего прекрасного молодого тела в лучах луны. Из ее глаз текли крупные капли – сверкая в лучах ночного светила точно драгоценности - падали в воду, сливаясь с ней. Она так хотела жить. Но у нее не осталось выбора.
Она посмотрела через плечо на приближающихся мужчин. На их сальные улыбки, на их глаза, так и изливающие похоть. Она знала, что с ней произойдет. И это был единственный путь.
«Будь проклят день, когда я взошла на корабль. Будь проклят корабль со всей его командой».
Их разделяло всего несколько шагов. Они двигались медленно, боясь спугнуть ее. Но все было уже решено. Девушка подняла взгляд и посмотрела на луну. Помолившись ей, попрощавшись с ней, она вновь опустила взгляд. Посмотрела на волны, рассекаемые кораблем. Спокойное море, светящаяся разными цветами вода, она манила ее в свое лоно, обещая успокоение.
Девушка расправила плечи, развела руки в стороны. Вдохнув полной грудью последний раз, она прыгнула. Первый из мужчин был уже рядом и попытался схватить безумную. Но его пальцы лишь скользнули в пустоте, зачерпнули горсть воздуха. Когда он посмотрел вниз, то не увидел ничего кроме тихо плещущихся о борт волн. 

В глубинах морей скрывается много таинственных существ. Некоторые из них ослепляют дивной красотой, но большинство выглядят как самый худший кошмар. Боги давно покинули мир людей. Но остались иные существа, так называемые приемники.
Одно из них скрывалось на дне морей и океанов. Люди звали ее морской богиней. И была это Фетида. Дочь морского провидца Нерея, морская нимфа, принцесса, осталась следить за морскими просторами после ухода богов. Была она властна и несдержанна в своих страстях. Почувствовав полную свободу после ухода своих божественных мучителей, Фетида изменилась. Она полюбила играть с людьми, смотреть на их страдания и мучения. Но порой даже ей становилось кого-то жалко? И хотелось помочь. Правда помощь эта была в таком извращенном виде, что спасенный жалел, что не погиб.

Прекрасное тело юной девушки медленно опускалось на дно глубоко моря, чтобы найти последний приют. Ее глаза были выпучены, а рот широко открыт. На лице застыло выражение обреченности и муки. Мерцающий таинственный голубоватый свет обтекал ее светлое тело, змеей сворачиваясь вокруг, разворачивая и сжимая свои кольца.
Но тело девушки, так и не достигло дна. Появившееся словно из ниоткуда существо подхватило его. Морская богиня услышала проклятия, бросаемые перед смертью девушкой. И Фетида решила затеять новую игру и сделать так, чтобы смерть была отомщена. Она уплыла с телом мертвой девушки в свое подводное королевство. Всю ночь искала Фетида в своих книгах способ оживления. И лишь, когда лучи солнца готовы были позолотить волны, она положила девушку на пол своего кораллового дворца. Фетида извлекла из потайного ящика сундука огромную черную жемчужину и, прошептав несколько слов, положила драгоценность на грудь мертвой. На этом обряд был завершен. Мир словно сошел с ума. Коралловый дворец морской богини заходил ходуном, море заволновалось, а лучи солнца, двумя огромными слепящими полосами вспороли поверхность воды и устремились вглубь вод, на самое дно, освещая подводное царство.
Жемчужина медленно погрузилась в грудь тела. Мертвая плоть тут же пришла в движение. Тело поднялось вертикально полу. Вокруг образовалась воронка, но уже через секунду волна огромной силы ударилась о тело девушки. Руки, поддавшись напору, развелись в стороны. Тело прогнулось. Голова была поднята, а глаза и рот открылись. Фосфоресцирующий зеленый свет бил из них, погружаясь все глубже в тело. Волосы, бывшие насыщенного пшеничного цвета, изменились на светло-зеленый. Длинные пряди стали заплетаться в локоны. Тело стало еще бледнее. За ушами выросли жабры, вены ее тела уже не были синими, их наполнила магическая зеленая кровь морских обитателей. На теле появились рунические знаки, означающие, что она отныне существо магии жизни воды. В волосах и по телу появились нитки прекрасного черного и белого жемчуга. Она открыла глаза и посмотрела на мир темно-зелеными, словно морской куст глазами. Ее рот был открыт, она судорожно открывала и закрывала его, словно пытаясь сделать что-то, что пришло к ней из глубин ее памяти, из далекого прошлого.
Но тут лучи солнца достигли расположенного на самом дне дворца морской богини и ударили в тело ожившей девушки. Дикий крик исторгся из горла. Ее плоть стала обугливаться, кости ломаться, а тело скрутило дугой. Вместо молодого, вновь дышащего силой и жизнью тела девушки стали прорисовываться черты ужасного морского чудовища. Вместо ног у нее отрос хвост, торс стал мощным как у мужчины атлета, а из лопаток вились длинные щупальца с присосками. Круглая лысая голова с огромной пастью острых зубов. Выглядело существо отвратительно, и способно было навсегда лишить разума любого, кто хоть раз взглянет на него.
- Отлично, - Фетида улыбнулась.
Она была довольна окончанием обряда и его конечным результатом. Теперь в ее распоряжении находилась новая игрушка. Она приблизилась к чудовищу и, положив руки на его мерзкую лысую голову, произнесла:
- Ты молила о мести. Я даю тебе такую возможность.
Существо, сверкнув мутно-зелеными провалами глаз, уплыло.

Утро было прекрасным. Теплое солнце, легкий бриз. Освежающие соленые капли морской воды легко скользили по коже, освежая и приятно покалывая ее. Пассажиры корабля поднимались на палубу, вдохнуть соленого морского воздуха, насладиться медленно поднимающимся из глубины вод красным кругом солнца. Слышались приглушенные голоса, смех. Еще сонные лица улыбались солнышку.
Лишь несколько членов команды стояли на носу корабля и о чем-то переговаривались. Лица их были хмуры. Они были озлоблены происшедшим ночью. Девушка кинулась за борт по их вине.
- Если капитан узнает, нам не сносить головы, - сказал, словно сплюнул один из них и посмотрел на самого высокого из них с черной как смоль бородой.
Но он все также продолжал невозмутимо ковырять острием кинжала под такими же черными ногтями. Через несколько секунд он все же соизволил ответить:
- Она бродяжка. Никто не станет искать бродяжку.
Этот ответ не успокоил людей.
- А если кто-нибудь заметит ее отсутствие. Начнутся вопросы.
Бородач начал терять терпение.
- Она плыла одна. Ни с кем не разговаривала. Никто не станет ее искать, а тем более спрашивать, - он заткнул кинжал за пояс и схватил паникера за ухо, - Единственная проблема, которую я вижу, это чей-то слишком длинный язык. И если она не решится в ближайшие тридцать секунд, придется мне его укоротить.
Бородач похлопал себя по поясу, где висел весьма внушительного вида кинжал.
- Понял, понял, - зачастил тот, - Я буду молчать.
Он нервно сглотнул.
- Или последуешь за девкой на дно морское, - бородач выпустил ухо.
С палубы раздался чей-то крик. Женщина испуганно завопила. Команда обернулась в сторону звуков и успела заметить, как огромное щупальце обвило мужчину и утянуло под воду. Женщина, стоявшая рядом, упала на колени и истошно вопила. Мужчины подбежали и свесились за борт, но поверхность воды вновь была спокойной, как будто все это им померещилось. Они недоуменно переглянулись. Бородач уже хотел что-то сказать, но тут щупальце вновь воспарило над морской гладью и с силой обрушилось на корабль. Пробив дыру, оно медленно сползло и рухнуло в воду. На корабле началась паника. Люди бегали по палубе, не знаю куда спрятаться, куда бежать. Несколько мужчин забежали внутрь корабля и закрыли за собой дверь, перекрыв оставшимся путь к отступлению. А между тем уже несколько щупалец с разных сторон наносили удары по кораблю. Зазевавшихся людей они утаскивали за собой. И никто из них больше не показывался на поверхности.
- Принять круговую оборону, - крикнул бородач, оголяя свой кинжал. Команда из пяти человек встала плечо к плечу посреди корабля. Они бешено озирались по сторонам, стараясь не пропустить очередной атаки.
- Оно нам корабль потопит, - крикнул один из них в красной бандане, звавшийся  Криком.
И вдруг повисла тишина. Корабль вновь мерно шел вперед. Лишь несколько пробоин в борту напоминали о чудовищной силе щупалец.
- Может, он ушел, - с нескрываемой дрожью в голосе предположил Крик.
- Тс-с-с-с-с, - приложив кинжал к губам, произнес бородач.
И тут же два щупальца проскользнули в одну из пробитых щелей и обмотались вокруг мачты. Вслед за ними на палубе появилось чудовище. Высотой в два человеческих роста, оно казалось порождением всей мерзости хаоса. Присоски с громким чмоком оторвались от палубы и зазмеились за спиной чудовища. Желтовато-зеленая слюна обильно заливала палубу. Пасть от наполнявших ее смертоносных клыков не закрывалась.
Одного из мужчин стошнило. Женщина, чей мужчина был первой жертвой, начала биться в истерике, тихонько рыдая, стала отползать спиной вперед. Чудовище медленно опустило голову. Несколько долгих секунд оно следило за манипуляциями женщины. Лишь одно краткое незаметное движение, и щупальце бросилось в ее сторону, быстрее выпущенной стрелы. Оно обвилось возле ноги и, приподняв несчастную вверх, поднесло к чудовищу. Оно протянуло руку и сжало голову женщины. Казалось, что оно не приложило сил, лишь обняло, но сухой треск и, вот уже с противными звуками что-то потекло на палубу из раздавленной головы. Безжизненное тело было отброшено и приземлилось в нескольких шагах от мужчин. Они дрогнули и стали понемногу отступать. Лишь бородач остался на своем месте.
- Держать оборону. Стоять на месте сыны морских чертей, - но его возгласы остались не услышанными.
Монстр приблизился к бородачу. Тот поплотнее взял кинжал и ухмыльнулся.
- Иди сюда, посмотрим, что в твоей голове.
-Мсссссть, - прошелестело чудовище, не мигая, глядя на бородача светло-зелеными безднами.
А потом все заняло доли секунд. Щупальца обхватили мужчину с двух сторон за руки, тот даже не успел воспользоваться оружием. И разорвали его пополам. Всех, кто был на палубе, ожидала та же участь.
Когда капитану судна все же удалось прорваться сквозь сошедших с ума пассажиров, и выскочить на палубу, он сдержался из последних сил, чтобы не примкнуть к стану кричащих или опорожняющих свой желудок. На палубе в беспорядке были разбросаны тела и части тел несчастных, цвет палубы переменился на кроваво-красный и, казалось, впитался в доски навечно. И самым страшным была тишина, которая здесь царила. Ни крика пролетающих птиц, ни плеска волн. Абсолютная тишина и кровавое зрелище. Пробоины в палубе и мерзкий запах разложения и слизи чудовища.

Чудовище убило всех, кто был на палубе, и лишь после этого оно сползло с корабля и уплыло прочь. Подальше от режущего света, громких стенаний запершихся внизу людей. Чудовище, конечно, могло добраться и до них. Но ему не было дело до этих мелких несчастных существ. Оно сделало то, что билось у него в голове. Месть. Им двигала месть. И оно сполна упилось ею. Убило всех их и даже больше. И это доставило ему истинное удовольствие.   
Когда оно увидело бородача, его пронзила острая вспышка ярости. В голове всплыл образ этого человека. Оно знало его в прошлой жизни, когда-то давно. Но его образ был все также ярок и четок, словно они не расставались. И оно стало действовать быстрее, чем думать. Мысль о смерти только возникла в его голове, а щупальца уже сжали с силой его руки, заставляя взвыть от боли и выпустить из посиневших конечностей жалкую металлическую игрушку.
Оно не понимало, что именно оно сделало и зачем. Оно прошипело слово месть в лицо бородача, но не понимало, откуда слово взялось. И за что оно мстит. Знало лишь, что так сказала Фетида. Так захотела повелительница, хозяйка. А значит, так было нужно.
Чудовище опустилось на морское дно неподалеку от кораллового дворца Фетиды. Оно желало успокоиться. Чувства ярости и гнева все еще струились под кожей, выходили толчками из сердца вместе с зеленой кровью. Лишь тихое мерное спокойствие воды могло успокоить его. Чудовище сложило голову на камень и смежило очи.

Оно почувствовало зов и проснулось как от толчка. Но рядом никого не было. Оно увидело, что солнце вот-вот зайдет и настанет ночь. Чудовище вновь ощутило внутренний призыв своей хозяйки - морской богини и устремилось во дворец, зная, что Фетида будет недовольна промедлением.
Она была великолепна. Длинный мощный хвост, переливающийся всеми цветами радуги. Белоснежная кожа, длинные меняющие цвет волосы, украшенные всевозможными морскими сокровищами. Она восседала на троне и, увидев ее, хотелось стремглав упасть перед ней ниц.
Рядом с троном из шершавого морского коралла красного цвета застыла акула. Большая белая акула не меньше 6 метров в длину. Фетида положила руку ей на спину и плавно поглаживала спинной плавник морского хищника.
- Хорошая работа. Ты получила то, что хотела, - Фетида отнюдь не выглядела довольной или впечатленной.
Она была равнодушная и спокойна. Но в ее глазах неожиданно зажегся интерес.
- Ты поплывешь со мной, - произнесла морская богиня, и ее губы растянулись в легкой полупрезрительной улыбке.
Но чудовищу было достаточно и этого. Оно было готово на все ради своей хозяйки.

Они всплыли на поверхность недалеко от берега. Последние лучи вспыхнули пожаром на их головах, но тут же пропали. Чудовище почувствовало непонятное волнение, чувствовало, что вот-вот что-то должно произойти. Оно смотрело на набирающую силу луну, пока скрытую от глаз тучами. Но чувствовало, знало, что она там. И когда бледное светило показалось из своего укрытия, бросив короткий луч света на голову чудовища, вода забурлила и пошла волнами. Чудовище сначала почувствовало дрожь, затем резь и жжение. За доли секунд и годы адской боли, оно изменило свой облик. Хвост превратился в две изящные ножки, размеры тела уменьшились, отросли волосы, втянулись щупальца, выпали клыки. Морское чудовище превратилось в нежную хрупкую девушку с длинными светло-зелеными волосами.
Она почувствовала, что тонет. Ее легкое тело, неожиданно стало весить не меньше чем небольшой кораблик. И его потянуло на дно. Но волны, что были вызваны превращением, нахлынули на девушку и отнесли к берегу. Она почувствовала, что плещется на мелководье. Отплевываясь от воды и песка, залетевших ей в рот, девушка встала, и с трудом, шатающейся походкой вышла на берег. Упав на еще теплый песок, она зарылась в него лицом. Ощущая разгоряченной плотью мелкие песчинки.
- Довольно уже, - послышался голос.
Девушка подняла голову и увидела вылепленный из песка трон, напоминающий тот, что был в коралловом дворце. На нем восседала прекрасная Фетида, так и не сменившая облика морской богини на что-нибудь более подобающее. В лунном свете ее совершенная красота стала поистине нереальной. Казалось, что дальше просто невозможно. Из-за ее красоты можно было сойти с ума. Даже то злобно-снисходительное выражение, что чаще равнодушия появлялось на ее лице, искажало прекрасные черты, не портило его, не заставляло отвернуться.
Девушка слегка склонила голову, затем поднялась и приблизилась на пару шагов к своей повелительнице. Фетида играла волосами, слегка шевеля хвостом. Она задумчиво смотрела на девушку, словно размышляя, что ей делать с ней дальше.
- Подойди, - скучающим голосом произнесла богиня.
Но в нем явственно чувствовались властные нотки. Девушка исполнила приказ. Фетида возложила свои изящные кисти с длинными ногтями на ее голову. Легкое облачко зеленоватого тумана окутало ее голову и мгновенно проникло в глаза. Девушка дернулась и тут же обмякла. Ее тело, словно незаконченная восковая фигура застыла в корявой нелепой позе. В голове же у девушки звенели сотни колокольчиков, и гуляли тысячи ветров. Кружились образы и воспоминания. Но лишь те, что желала показать ей сама Фетида. И она уяснила для себя, что отныне она морское существо и должна подчиняться своей хозяйке.
- И так Лолин, - мягко сказала Фетида, - Надеюсь мне не надо ничего тебе объяснять?
Девушка отрицательно помотала головой.
- Ты моя, и впредь будешь выполнять мои приказы. Но днем в образе чудовища, - по губам вновь скользнула легкая полупрезрительная улыбка, - Но когда взойдет луна и коснется твоего тела, ты будешь меняться и превращаться вот в это.
Морская богиня скривилась, словно говорила о чем-то мерзком и отвратительном.
- Ночью я позволяю тебе подниматься на поверхность. Но с наступлением с утра ты вновь должна быть рядом со мной, готовая выслушать приказ. Я не хотела, чтобы было так. Но, к сожалению, это побочный эффект заклинания.
Без предисловия и пауз, Фетида напрягла тело и одним движением взвилась в воздух. Сделав огромный прыжок, она вошла в воду далеко от берега и исчезла. Лолин лишь проводила ее взглядом, полным грусти и скорби. Она как истинное морское существо на суше чувствовала себя отвратительно. Тем более в этом облике, подобно человеку она вынуждена будет по ночам блуждать тенью по берегу, в ожидании, когда пытка кончится.

Лолин стояла на берегу и рассматривала нелепое человеческое тело. Оно казалось ей не пропорциональным и некрасивым. Бледная кожа тела, изукрашенная непонятными рисунками и надписями, тонкие нити белого и черного жемчуга, плотно облегающие  несколькими рядами точеную длинную шейку, змейками сбегавшие по рукам и ногам и кольцом обхватывающие талию девушки. Длинные волосы волнами спускались на спину, щекоча обнаженную белоснежную кожу.
Лолин опустилась на колени, она начала чувствовать прохладу остывшего песка и неприятный холодок подступающей ночной прохлады. Она зашла в воду и погрузилась в нее по шею. Нежное приятное тепло вновь разлилось по телу. Но плыть дальше она не стала. Понимала, что в этом теле, она плавать не умеет. Хотя не умение плавать казалось ей сумасшествием, полной дикостью. Оставалось только терпеть и ждать. Лолин закрыла глаза и отдалась волнам.

Едва солнце показалось из-за горизонта. Едва первые лучи выскочили из морских вод. Едва позолотили воду, прочертив золотую дорожку. Лолин уже радостная бежала к воде. Она промучилась целую ночь, не зная, куда себя деть. Она гуляла по берегу вдоль кромки воды, она сидела на берегу и смотрела попеременно на небо и на воду. Плескалась на мелководье, процеживала пальцами песок. Кидала камешки, перебирала раковины. Лишь одно она не делала. Не отходила от воды дальше, чем на пять шагов. Ее пугала та неизвестность, что таилась во тьме, скрывалась в шевелении листьев на ветру, в блеске камней, тени деревьев и даже собственном отражении. Она вздрагивала от каждого шороха, от каждого внезапного шума, будь то крик птицы или зверя либо треск ветки. Лолин с нетерпением ждала рассвета. Ждала, когда она вновь станет самой собой. И это чудовищное человеческое тело смениться на ее настоящее и прекрасное. Тело морского обитателя коим она на самом деле являлась.
Увидев лучи солнца, Лолин бросилась к воде. Она улыбалась во весь рот, ее глаза горели радостным огнем. Наконец-то она дождалась окончания этой пытки. Сидеть здесь в молчании и страхе, ощущая собственную неполноценность и уродливость, было невыносимо.
Лолин вошла в воду и насколько позволяло тело, быстро пошла вперед. По колено, по талию, по грудь, по шею. Прямо на ходу ее тело начало изменяться. Солнце, позолотив белую кожу, дало началу процессу. И когда ее голова скрылась под водой, то она уже полностью сменила человеческий облик на свой кошмарный, с щупальцами, хвостом и лысой головой.

И так было каждое утро. И так было каждую ночь. Два тела, одна сущность. Тупое скучающее морское чудовище, заключенное по ночам в молодое человеческое тело, изнывало от тоски и душевной боли, беспомощно глядя на плещущуюся у ног воду. По ночам оно вынуждено было влачить существование человеком, но днем грозный могучий морской монстр по велению Фетиды нападал на всех, кого та укажет, громил корабли и лодки, убивал людей и получал удовольствие. Лишь стоило прекрасному хвосту морской богини шевельнуться, а тоненькому точеному пальчику подняться, Лолин уже неслась вперед, готовая рвать на куски. Но с каждым днем морская богиня все больше мрачнела. Ей хотелось все больше и больше убийств и крови. Она насылала Лолин на всех подряд. Она все реже и реже подпускала ее к себе или проявляла благосклонность. Лолин печалило это. Она готова была на все лишь бы видеть свою госпожу довольной.

Однажды ночью, когда Лолин выходила на берег, отплевываясь от песка и воды, она услышала посторонние звуки. Ее глаза расширились от удивления и страха. Она юркнула за большой валун и замерла. Но вскоре любопытство взяло вверх, и девушка выглянула из своего укрытия.
Она увидела, что весь берег был усеян обломками досок и обрывками паруса какого-то судна. У нее мелькнула мысль, что это дело ее рук, точнее ее щупалец. По берегу ходил парень. Он осматривал валявшиеся повсюду останки судна, с явным намерением что-то отыскать. Он бродил по берегу, задумчиво рассматривал обломки. Иногда он поднимал некоторые из них и вертел в руках, изучая со всех сторон. Но теряя интерес или не найдя того, что ему нужно, он откидывал в сторону. Он шел медленно, делая частые остановки, но все же приближался к валуну, за которым спрятала свое стройное человеческое тельце Лолин.
Она смотрела, как к ней приближается человек. Ей хотелось скрыться от него, уплыть или зарыться в песок. Но ни того, ни другого она сделать не могла. Ее тело было абсолютно бесполезно. Когда Лолин только увидела человека, она поморщилась и в очередной раз подумала, до чего же люди безобразны. С этими глупыми конечностями вместо хвоста. Которые даже не умеют плавать, не могут нырять. Им все время требуется воздух. Но понемногу она стала привыкать к облику человека. Многое в этом сыграло и то, что она каждую ночь смотрела на свое собственное тело. Разглядывала его, подмечала недостатки и небольшие достоинства. Она отметила, что если бы не ноги, человек мог показаться ей интересным. И возможно она даже согласилась бы поплавать с ним рядом.
Но все портили эти две ноги. Лолин вновь поморщилась. И тут же с ужасом заметила, что задумалась, а человек между тем подошел очень близко. Она не сомневалась, что он обязательно заглянет за валун в поисках очередных обломков и увидит ее. Она боялась, что он что-нибудь сделает с ней. Или сразу поймет кто она такая. 
Лолин изо всех сил вжалась в камень, когда человек поравнялся с ней. Он стоял к ней боком и осматривался. Девушку он не заметил. Лолин медленно стала отползать в другую сторону. Но именно в этот момент человек потянулся за куском паруса, лежавшим у ног девушки. Они оба замерли. Несколько долгих секунд они смотрели друг на друга. Взгляд Лолин был испуганным, а человека – удивленным. Опомнившись, она бросилась наутек. Но она почти не умела двигаться и потому уже через несколько шагов упала. Ее голова погрузилась в песок, щеку оцарапало что-то острое.
- Постой, - крикнул человек и бросился к ней.
Лолин испугалась еще больше и стала медленно отползать, понимая, что это конец. Она не сможет сбежать от человека и что теперь находится в полной его власти. Ее сознание царапнуло блеклое пятно воспоминания, поднявшейся из глубин памяти. Как будто нечто подобное с ней уже происходило когда-то давно. Несколько тысяч лет назад. Но страх быстро вытеснил эту мысль, и воспоминание вновь утонуло в глубине сознания.
Человек подошел к девушке и опустился перед ней на корточки. Он ласково улыбался. В его глазах светились теплые радостные искорки. Лолин неожиданно почувствовала, что страх отступает. Она больше не испытывала омерзения. Ей понравились эти большие голубые как вода глаза, в которых теплилось столько светлого и доброго, что, казалось, хватило бы на весь мир.
Лолин сглотнула. Она заморгала. Человек рассмеялся. И Лолин понравился этот звук. Она словно открывала для себя новый мир, совершенно непохожий на ее. Она прикасалась к чему-то тайному, запрещенному. Лолин знала, что если Фетида прознает про то, что творится сейчас, она будет в ярости. И кому-то из них двоих, либо ей, либо этому странному человеку, не сносить головы.
- Ты кто? – спросил человек
-Л-л-л-олин, - слегка заикаясь, выговорила девушка.
Она продолжала смотреть на нового знакомого недоверчиво и замерла на месте, готовая в случае чего, если уж не сбежать, так хоть сопротивляться.
- Красивое имя, - человек склонил голову на бок, - А я Орис. Мы с отцом живем здесь неподалеку всю жизнь. Ловим рыбу и продаем ее на рынке.
Казалось, что ему так легко довериться совершенно незнакомому человеку. Познакомиться с ним, рассказать ему про себя. Но дело было в том, что Лолин вовсе не была человеком. Много из того, что говорил ей Орис, было ей не понятно. Значение большинства слов ей было не известно. Она лишь слушала его плавную спокойную речь и все больше чувствовала симпатию к нему. Она понимала, что люди вовсе не такие кошмарные и противные существа. И что он не сделает ей больно. Она не могла не верить ему.
- А что ты здесь делаешь? – спросил Орис.
Он словно не замечал, что девушка обнажена. Как будто это было нормой. Лолин также не сразу заметила, что тело человека замотано в тряпки в отличие от нее.
- Жду рассвета, - честно призналась Лолин.
Она говорила медленно, растягивая слова, словно пробуя их на вкус. Она испытывала новые для себя чувства и ощущения, когда разговаривала с человеком.
Он снова рассмеялся. Сел на песок рядом с ней. От него не шло никакой враждебности, не чувствовалось опасности. Он был спокоен и мил.
Орис остался с Лолин на берегу. Рассказывал ей разные истории из своей жизни и слышанные им от разных людей. Ее он больше ни о чем не расспрашивал. Лишь однажды поразился странному цвету ее волос, и прекрасным глазам. По увитому жемчужными нитями и рисунками телу, он лишь скользнул взглядом, но воздержался от вопросов.
А потом он рассказал ей, почему оказался здесь ночью. Выяснилось, что рано утром его старик-отец ушел из дома, чтобы отправиться на рыбалку. В доме закончились деньги, и им не на что было купить хлеба. И не вернулся. И теперь Орис ходит и ищет, если не лодку с отцом, то хотя бы ее остатки.
Он говорил, а Лолин видела как ему больно. Что он переживает и страдает из-за этого. Она неожиданно начала испытывать некие чувства, схожие с угрызениями совести и стыдом. И вспомнила, что сегодня утром Фетида указала ей на лодку одинокого седого старика. Морская богиня говорила, что, он почти всю рыбу у нее перетаскал. Но это было просто невозможно. Но приказ богини она исполнила. Одним ударом хвоста, она разнесла утлое суденышко в щепы, которые теперь покрывали берег. Она поняла, что это был отец Ориса. И что теперь тело старика лежит на морском дне, и им кормится рыба, которую он пытался поймать. Но она не могла рассказать Орису этого. Он бы не понял, не поверил. А может, рассердился бы и захотел ей отомстить. Убить ее прямо здесь.  И Лолин промолчала, пообещав себе, что никогда не скажет ему, что на самом деле случилось с его отцом.

Лолин сама не заметила, как подошло время светлого дня. Она слушала Ориса, говорила  с ним, смеялась его шуткам, отвечала на некоторые его вопросы, спрашивала сама. Но редко, боясь выдать себя. Она поняла, что пока она в человеческом теле, Орис будет принимать ее за такую как он. И никогда не заподозрит то, что в этом теле скрывается совершенно другое существо. И потому, когда она увидела, что горизонт начал светлеть, поспешно вскочила.
- Куда ты, - Орис тоже вскочил.
- Мне пора, - Лолин перевела испуганный взгляд с расцветающего неба на человека.
Не сказав больше ни слова, она бросилась к воде. Насколько быстро Лолин могла двигаться. Она уже чувствовала дрожь, охватывающую ее тело, знаменовавшую начало превращения. Лолин набрала в легкие воздуха и, нырнув, поплыла под водой подальше от берега. Подальше от Ориса. Когда ее легкие начали гореть огнем, и она готова была вот-вот вынырнуть, явить себя миру, ее тело окончательно приобрело свой вид.
Лишь отплыв далеко от берега, Лолин вновь показалась на поверхность. Орис уже не мог ее видеть. Зато она прекрасно видела, что он все также стоит на берегу и смотри на море. Лолин медленно погрузилась под воду и поплыла к коралловому дворцу.

Следующей ночью Орис вновь появился на берегу. Но после Лолин. Девушка уже сидела на песке, когда он приблизился к ней и опустился рядом. Они, молча, смотрели на накатывающие, на берег волны. Лолин почувствовала тепло от его присутствия. На ее лице не мелькнуло ничего, но в душе она улыбнулась.
- Отец так и не вернулся домой, - тихо произнес Орис.
Незаметно, он вновь разговорил ее. Вновь стал рассказывать шутки и истории. Заставил ее улыбаться, оторваться от грустных мыслей.
И так было каждую ночь. Она выходила из вод, а чуть позднее приходил Орис. Ночь они проводили вместе. И каждый раз он начинал с одной фразы: «Отец так и не вернулся домой». А перед началом нового дня Лолин исчезала. Она отыскала удобное место, где почти сразу было очень глубоко. Она с камня прыгала в воду, и уже там ее тело вновь принимало форму морского чудовища. Отплыв от берега на достаточное расстояние, она поднималась на поверхность, чтобы посмотреть на Ориса глазами монстра. И каждый раз он стоял и смотрел на спокойную гладь моря, словно надеясь, что сейчас голова Лолин появиться, и она вернется к нему. Странная загадочная девушка. Неизвестно откуда взявшаяся и исчезающая в воде каждое утро.
Находиться ночью на берегу в образе человека больше не было для нее мукой. Она с нетерпением ждала наступления ночи, когда вновь сможет присоединиться к Орису. Разговаривать с ним, слушать его, смотреть на него. Но в тоже время Лолин понимала, что вечно так продолжаться не может. Скоро ему это наскучит, и он перестанет приходить. Он заведет семью, и возможно покинет свой одинокий покосившийся домишко. И она вновь останется одна. Один на один с тоской и испугом.
Век человека недолог, тогда как ей предстояло жить многие годы и даже века, или столько, сколько пожелает морская богиня, Орис покинет ее много раньше, чем она успеет окончательно привыкнуть к нему.

Орис все чаще и чаще пытался задавать ей  вопросы. Она заметила, что он смотрит на нее как-то иначе. Она стала пугаться и тяготиться его обществом. Но однажды, когда она чуть не бросилась с камня в воду, зная, что это обречет ее на гибель, она не сможет всплыть, Орис успел схватить ее за руку. Он пообещал ей, что больше ни о чем не станет ее расспрашивать. Но выслушает ее, если она захочет рассказать ему все сама. Он клялся, что примет любую правду о ней.
Лолин не знала, сколько времени все это продолжается. Их встречи и ее служение капризной богине. Дни сменяли ночи с огромной быстротой. Лолин часто видела как во сне странные образы. Ее человеческое тело, но совсем в другом месте и в окружении других людей. Но чаще остальных она видела женщину. Немолодую женщину, чье изможденное лицо было всегда грустным. В глазах навечно поселилась боль и тоска, уголки губ были опущены. Иногда ей приходили иные видения. Она видела нос корабля и чьи-то размытые лица. Эта сцена казалась ей смутно знакомой. Ей казалось, что нечто подобное было совсем недавно. Но это продолжалось недолго и казалось, что всего лишь сон. Странный нелепый сон, олицетворение страхов. Она не верила, что могло быть нечто подобное. Она в этом человеческом теле далеко от моря в дневное время.
Лолин все больше привязывалась к человеку. Она не до конца понимала те чувства, что завладели ее холодным сердцем. Со стороны же это больше напоминало хозяина и зверушку. Орис менялся с каждым разом. Он подолгу не отводил от нее своего таинственного задумчивого взгляда. Словно чего-то ждал. И Лолин знала чего. Но она не могла этого сделать. Если она расскажет ему, что она на самом деле морской житель. Что стоит лишь одному даже самому маленькому солнечному лучику коснуться ее кожи, как она обращается в морское чудовище. Что ее участь до конца своих дней быть игрушкой, оружием морской богини. Избалованной, капризной, глупой девчонки, коей на самом деле являлась Фетида. Пользующаяся могуществом и безнаказанностью, она губила сотни душ и убивала еще больше людей. Она заманивала людей, желая поиграть с ними, развлечь свое самодовольное ханжество. И ей все было мало и мало. Она хотела больше и больше. Особенно она была охоча до красивых молодых людей. Неоднократно она заманивала их под любым предлогом, будь то жизнь, или любовь, или богатство, или желание получить бессмертие от рук прекрасной богини, в свой коралловый дворец на дне моря. Она делила с ним ложе, рассказывала про старых богов, покинувших эту землю и всех людей, показывала красоту и богатство подводных глубин. А когда он ей надоедал, она либо убивала его, либо превращала в морского обитателя. Как правило, самого страшного или маленького и беззащитного.
У нее был любимец. Белая акула, что всегда сопровождала ее, находилась при троне и сопровождала в прогулках. Когда-то эта акула была человеком. Прекрасным юношей, жившим на берегу моря. Он был сыном не бедного человека. Парень полюбил дочку рыбака, но родители воспротивились браку, считая, что он должен умножать семейное состояние и жениться на богатой девушке. И они сбежали. Жили возле самого моря. Сначала под остатками корабля, попавшего в кораблекрушение и вынесенного на берег волнами. Затем он построил небольшую хижину. Морская богиня однажды танцевала на высоком берегу неподалеку от них. Она увидела свет в хижине. Ей стало любопытно, и она подобралась поближе. Из хижины вышел парень, и, когда Фетида увидела его, она поняла, что сделает все, что угодно, но добьется его. Ее извращенная любовь требовала, чтобы он ползал у ее ног как червяк и молил о ее любви, мечтал снискать ее покровительство, ее милость.
Она явилась ему в своем прекрасном образе девушки и поманила за собой, но он остался хладен и равнодушен к ее чарам. Он не покусился на морскую богиню. Сказал, что его жена - любовь всей его жизни. И это было его роковой ошибкой. Фетида выяснила, что они мечтают о ребенке, но у них все никак не появится наследник. Тогда морская богиня пришла к нему в другом образе. Она явилась ему женщиной, проходившей мимо. За кров и пищу, она отплатила им. Она вручила им маленькую перламутровую раковину. И сказала, что из нее слышен глас моря, и через нее можно вызвать морскую богиню. Она посоветовала им обратиться к ней за помощью. И он последовал совету. Он вызвал морскую богиню. Таким образом, Фетида заманила юношу к себе в подводное королевство, пообещав, что там даст то, что ему нужно. Но когда он оказался во дворце, морская богиня лишь посмеялась. Она сказала, что ни жены, ни земли ему больше не видать. Но если он передумает и предпочтет своей жене ее, прекрасную морскую богиню, она передумает и после ночи любви, отпустит его. И даст морской корень, который поможет его жене понести. Но отказался благородный юноша склониться перед сильной и могущественной богиней. Сказал, что она может сделать с ним все, что захочет, но он никого никогда больше не полюбит. Его сердце принадлежит лишь одной женщине, и она ждет его дома. Фетида осерчала и, сказав, что за это она навсегда его привяжет к себе, превратила несчастного юношу в акулу. И с тех пор он неотступно сопровождает свою госпожу. А его сын далеко на земле вырос без отца.
Когда Лолин вспомнила эту трагическую историю, она погрустнела. Она боялась, что Фетида прознает про Ориса и пожелает сделать его своей новой игрушкой, а потом погубит, как и всех предшественников. Она старалась ничем не выдавать себя богине, чтобы та ни о чем не заподозрила. Ведь Орис был ее единственной отдушиной. Ее спасением. Ее другом.
Когда это слово пришло на ум Лолин, она вздрогнула. Она посмотрела на юношу, молча изучающего море, и ей стало страшно. Она боялась, что слишком сильно привязалась к нему. Что может испытывать какие-то чувства к смертному человеку. И чувства вообще. Ведь она была хладнокровным морским существом, не способным на любовь, понимание, сострадание. Ее сердце, как и ее кровь, было холодно и закрыто для всего и всех. Она могла испытывать лишь одно чувство, чувство преданности своей госпоже.
Но то, что творилось в ее душе, не было призраком. Там поселилось нечто доброе и хорошее. Оно отзывалось теплотой при виде Ориса, оно сковывало тоской в его отсутствие. Но временами все менялось. Иногда, она бросала на Ориса взгляд и понимала, что он лишь жалкий человек. Смертный, его жизнь так легко прервать. Она даже могла бы это сделать, задержись на берегу после восхода. Одного удара ее мощного хвоста хватило бы, чтобы переломать ему почти все кости. Или сжать его голову руками, и она треснет как шарик из песка. В такие минуты она смотрела на него и прикидывала возможности своего тела, и как с помощью них она могла бы покончить с Орисом. И ей не было это странно, она не гнала от себя эти мысли. Они казались ей естественными. Ведь она была чудовищем, убийцей, и она уже убила его отца однажды.

Лолин подошла к воде. Она присела на корточки и стала медленно водить рукой взад-вперед. Легкие волны накатывали на ее босые ноги. Орис не шелохнулся. Он смотрел на расписанную знаками спину девушки.
- Тебя что-то тревожит? – спросил он через некоторое время.
Голос его был спокоен, но девушка знала, что он беспокоится за нее. Но сегодня ей было все равно. Когда она поняла, что в ее сердце затронута струна этим человеком, она стала гнать их от себя, надеясь, что еще не поздно. Ей хотелось повернуться к нему, накричать на него, прогнать его прочь. Сделать так, чтобы он исчез и никогда больше не появлялся ни на этом берегу, ни в ее жизни. Но она также не хотела этого. И в тайне она надеялась, что и он этого не хочет. Что он не оставит ее, всегда будет вместе с ней.
- Нет, - так же спокойно ответила девушка, не прекращая своего занятия.
Только теперь ее движения стали более медленными, задумчивыми.
- Хорошо, - просто сказал Орис, зная, что если он опять станет ее расспрашивать, Лолин взбеситься и придумает новый способ убить себя.

Когда Лолин вернулась в коралловый дворец, он был пуст. Не было Фетиды, не было ее свиты и не было ее извечного стража. Она подумала, что наверняка богиня нашла себе новое развлечение. Она улеглась в тронном зале у подножия трона. Она радовалась, что хотя бы сегодня ей не надо никого убивать, громить корабли и тащить сокровища Фетиде, охочей до красивых побрякушек также как и до молодых людей.
Фетида вернулась лишь к вечеру. Она была хмура и недовольна. Значит, ее планы провалились. Прекрасная русалка опустилась на трон. Ее взгляд был задумчив,  губы поджаты, что выражало крайнюю степень недовольства. Ее пальцы бездумно бороздили по волнам прекрасных волос, непрестанно меняющих свой цвет. То они были красными, то оранжевыми, то белыми и так далее. Свет словно прокатывался по ее волосам, добавляя новых интересных оттенков.
- Ближе, - приказала Фетида, отрываясь от своих мыслей.
Лолин подумала, что наконец-то у госпожи созрел какой-то план. Но она даже представить себе не могла, что именно застряло в бессмысленной и ветреной головке.
- Я знаю, как ты проводишь ночи, - презрительно бросила Фетида, - И не надо делать вид, что ты не понимаешь меня. Я все видела. Надо же было мне узнать, чем занимается моя любимица на земле в образе человека. Я-то думала, ты страдаешь в этом облике и не дождешься, когда вновь сможешь вернуться ко мне.
Казалось, что Фетиде все равно, что она разговаривает сама с собой. Ее это совсем не смущало. Ей не требовались ответы. Она уже узнала все, что хотела и успела придумать, что с этим делать.
- Я видела вас, - на губах появилась улыбка, а в глазах азарт.
Лолин прекрасно знала, что это за выражение. И этого она боялась больше всего. Ей приглянулся Орис, и теперь она заберет его к себе. Замучает его до смерти или опять обратит в своего раба.
Лолин оставалась безучастной. Но лишь снаружи. Ее холодное сердце пришло в волнение. Она очень не хотела, чтобы Орис доставался избалованной морской богине. Но больше всего она боялась, что он сам предпочтет ее. Когда она выйдет в одном из своих прекрасных образов, он не сможет устоять и падет в ее объятия, чтобы потом пасть от ее руки. Но это будет уже его выбор.
- Но я не так бессердечна, как ты думаешь, - на губах заиграла ее коронная злая ухмылка, - Я дам тебе время попрощаться с ним. Сегодня ночью, вы увидитесь в последний раз. А потом…потом я сделаю с ним все, что захочу.
Фетида потянулась и, взмахнув хвостом, уплыла.

Лолин была возбуждена. Она хотела, чтобы Орис пришел побыстрей. Но боялась, что Фетида могла ее обмануть, и стоит юноше появиться, как она тут же выскочит и утащит его за собой в морские глубины. И потому она разрывалась на две части. Хотела и не хотела видеть его.
Но он все же пришел. Ее неизменный Орис. Он сразу почувствовал неладное, но как бы не хотел, помня данное обещание, не стал спрашивать. Лолин сказала ему все сама. Она долго не знала с чего начать и как ему все объяснить, что можно и стоит рассказывать, а о чем лучше промолчать.
- Тебе нельзя больше сюда приходить, - Лолин решила начать с самого главного.
Орис непонимающе посмотрел на девушку. Он молчал, но в его глазах появилась боль. Лолин не ожидала этого. Она поджала губы и отвернулась к морю. Она не знала, что сказать дальше. Как заставить его уйти и больше не приходить и по возможности без вопросов. Он мягко коснулся ее руки, выводя из молчаливого транса.
- Ты в опасности, - бросила Лолин очередную рубленную из заготовленной ею речи фразу.
И снова посмотрела на море, его гладь была спокойна и не грозила разорваться и выпустить коварную богиню из своих недр.
- Объясни все по порядку, - попросил Орис.
Они сели на песок. Он продолжил держать руку девушки в своей ладони. Но Лолин этого даже не заметила. Она была слишком взволнована, слишком поглощена тревогами за его жизнь.
-Тебе больше нельзя сюда приходить, - четко и раздельно произнесла Лолин.
- Я тебе надоел? – Орис и сам понимал, чувствовал, что это не так, но просто больше ничего не приходило ему в голову.
Лолин не знала, что ему ответить. Она не знала, как продолжать беседу. И вновь ее взгляд вернулся к морю.
Орис заметил, что она все время смотрит на море. И он посмотрел туда же. Но ничего не увидел. Точнее не понял, что надеться или опасается там увидеть Лолин.
И, наконец, она решилась. Лолин решила сказать ему часть правды. Но лишь часть. Она очень не хотела этого делать, но не могла поступить иначе. Как не страшно или противно ей было это осознавать, но она не хотела, чтобы этот человек попал в руки морской богини и сгинул в морской бездне. По-крайней мере, она надеялась, что это испугает его, и он будет держаться от нее подальше.
- На мне проклятье, - внимательно глядя ему в глаза, сказала Лолин.
Ее голос был тверд, она не отводила взгляда. Она хотела видеть его реакцию. Как бы это на ней не отразилось. Она готова была увидеть отвращение, удивление, непонимание или страх. Но Орис обманул ее ожидания. В его взгляде не было удивления. Скорее наоборот, они говорили: «Ну, наконец-то». Орис лишь кивнул, чем удивил девушку еще больше.
- Знаешь, то, что ты появляешься на берегу лишь ночью. Таинственно исчезаешь на рассвете, твое тело, - он неопределенно махнул рукой, - Эти рисунки, непонятные буквы. И вообще вся ты. Я уже давно понял, что ты особенная. Что с тобой что-то происходит или произошло.
Лолин молча, смотрела на юношу. В ее голове эти слова кружились ураганом и никак не хотели оседать в сознании. Она до сих пор не могла взять в толк, чего же она добилась своим признанием.
- Но мне все равно. Я уже давно смирился с тем, что с тобой что-то не так. И готов принять любую правду о тебе. Я не могу иначе. Я…
По его глазам, по его словам, по его речам. Той нежности, что сквозила в каждом из них. Она все поняла. Она закрыла глаза и сжала кулаки. Совершенно не зная, что ей делать дальше. Хотелось закричать или просто упасть на песок и больше не вставать. Не открывать глаза на встречу и не подставлять тело солнцу. Лолин знала, что просто так он не уйдет. Нужно что-то большее, чем сказать про проклятье.
- Я больше никогда сюда не приду, - тихо сказала девушка, так и не открыв глаз, - Ни завтра, ни послезавтра. Мы больше не увидимся.
Орис помрачнел. Он склонил голову и смотрел на песок. Все слова разом застряли у него в горле. И дело был не в том, что он не мог их произнести. Оказалось, что произносить их не для кого.
Лолин поднялась и пошла по берегу прочь от этого места, от Ориса. От их тайного места, где они встречались каждую ночь, коротали темное время суток в компании друг друга. И чего больше никогда не будет.

Лолин была подавлена. Она была разбита и уязвлена. Она не поднимала на морскую богиню глаз. И потому не видела злорадства, поселившегося в глазах красавицы. Фетида вновь стала весела и безмятежна. Лолин понимала, что это из-за того, что она заставила ее сделать, пережить. Но хотя бы она знала, что это не из-за Ориса и он никогда ей не достанется. Уж она для этого постаралась.
Каждую ночь Лолин возвращалась на старое место. Выходя на берег в первую ночь после разговора, она в тайне все же надеялась, что Орис придет. Посчитает все это глупой шуткой и придет. Но его не было. Лолин всю ночь одна просидела на холодном песке. Не появился он и в следующую ночь. И в следующую. И Лолин поняла, что ждать бесполезно. Она сама прогнала его, велела больше не приходить.
Она много раз думала о том, чтобы сбежать. Бежать ночью, а днем прятаться. Но это было бы глупо. Ее превращение зависит не от скользящих по коже солнечных лучей, а от наступления дня. И даже если бы она смогла спрятаться в самом темном месте, где не было бы ни единого лучика света, она все рано бы обратилась в морское чудовище.
Фетида не позволила бы своей лучшей игрушке сбежать. Она приняла бы человеческий облик и вышла на берег. Но не для танцев, как делала иногда, а чтоб найти и вернуть беглянку. И кто знает, что она сделает тогда. Нашла бы Ориса, увела бы его за собой. И еще несколько десятков молодых юношей.
Вновь вернулось одиночество и пустота. Как в первый раз, когда она вышла на берег. Но теперь все изменилось. В ее сердце вместо страха перед землей, поселилась боль утраты. Она потеряла верного друга и может что-то большее. Но чем сильнее она гнала от себя эти мысли, тем сильнее они сковывали ее голову, иногда мешая даже дышать. Воспоминания часто застилали ей глаза вперемежку со слезами.

Фетида больше не заговаривала об Орисе, словно забыла о нем. Понемногу удовольствие от мучений Лолин стало растворяться в повседневной скуке. Фетида вновь загрустила, заскучала. Однажды она даже провела ночь с Лолин на берегу. Но это не значит, что она вспомнила о человеке. Просто ей так захотелось. Она танцевала, окутанная лунным светом. Ее бледная кожа мерцала, а длинные волосы сверкали, словно расплавленное серебро. Лолин сидела неподалеку и любовалась фигурой морской богини. Как бы ужасен и страшен не был ее характер, она была прекрасна телом. От нее невозможно было отвести глаз. Лолин уже перестала оглядываться, искать глазами одинокую темную фигуру Ориса, медленно приближающуюся к ней. Она все чаще смотрела вниз, изучая песок, или, задумавшись, смотрела часами в одну точку.
Она не знала, сколько прошло времени. Казалось, что ее одинокая душа страдает и мучается уже много лет подряд. Но на самом деле не прошло еще и нескольких месяцев.
Но однажды, когда Лолин медленно шла по берегу по колено в воде, ее окликнули. От звука знакомого голоса, у нее сжалось сердца. Она застыла на месте, не в силах обернуться. Она испугалась, что это лишь ее воображение. Боялась, что это лишь чья-то злая шутка. Но когда зов повторился, Лолин уже не могла удержаться. Она медленно повернулась и увидела бегущего к ней Ориса. На глаза набежали слезы, но она не хотела, чтобы он их видел. Быстро стерев их ладонью, медленно, словно в трансе, двинулась ему на встречу.
Орис подбежал к девушке и сжал ее руки в своих ладонях. На его губах играла немного глуповатая, но счастливая улыбка. Лолин уже успела взять себя в руки и лишь выжала из себя кривую улыбку. Но ее сердце ликовало. В душе водили хоровод морские звезды, хотелось плакать и смеяться. Но она не могла себе позволить так явно выражать чувства. Она должна была казаться холодной и неприступной. Лолин очень хотелось броситься ему на шею, но она сдержалась.
Орис казалось, не заметил столь холодного приема. Он был слишком счастлив, и этого с лихвой хватило на них обоих. Они опустились на песок. Орис не мог вымолвить ни слова. Он все смотрел на Лолин и улыбался. Девушка сначала тоже молчала, просто наслаждаясь тем, что он снова с ней. Она снова не одинока. Но потом первое очарование встречи прошло. Ее мысли вновь вернулись к госпоже, и она со страхом посмотрела на море.
- Зачем ты пришел? - Лолин постаралась сделать голос грубым.
Но ей это плохо удалось. Удивление лишь на краткий миг мелькнуло на лице Ориса.
- Я помню, все, что ты говорила, - мягко сказал он, - Но я могу тебе помочь.
- Как, - Лолин понимала, что это невозможно, но все же в ней забрезжила маленькая искорка надежды.
- Я знаю человека, который может снять с тебя проклятье, - доверительно сообщил Орис.
Лолин резким движением высвободила руки и встала. Она прошлась по берегу взад-вперед, и только после этого вновь взглянула на Ориса.
- Никто не может снять с меня проклятье. А если вдруг и получится, мы больше никогда не увидимся, - бросила она.
Надежда, зародившаяся в ней маленьким неуверенным огоньком, погасла, оставив лишь едкий дым разочарования.
У Ориса в голове за краткий миг пробежало много разных мыслей, связанных с такой реакцией, с таким ответом того, кому он так страстно всей душой хотел помочь. Он не понимал, что произошло тогда в их последнюю ночь и что происходит сейчас. Но все же надеялся, что его план удастся и тогда он получит ответы на все вопросы. Он уже понял, что ожидание неизбежно и привык к нему.
- Ты даже не выслушала меня, - его голос был несколько просящим.
Лолин закрыла глаза и глубоко вдохнула. В ее голове билась лишь одна мысль, что нужно вновь его прогнать. Но то, что с таким трудом далось ей в первый раз, теперь казалось просто невозможным. Можно умереть и воскреснуть однажды. Но никому не дано сделать это дважды. Ее холодная зеленая кровь заиграла в жилах, ее ледяное морское сердце, казалось, вот-вот выскочит из груди. Она поняла, что он не оставит ее. Что сделает все, чтобы помочь ей измениться, скинуть проклятье. Но он не знал, что если это произойдет, она потеряет личину человека. Рассвет больше не будет ей страшен, она навсегда станет морским чудовищем. На самом деле она не прекрасная девушка, исчезающая на рассвете, а ужасный монстр, который убивает людей и громит корабли, доставляя морской богине сокровища купеческих и богатых кораблей. Иногда людей, с которыми она забавляется, разгоняя тоску могущества.
- Я согласна, - тихо сказала Лолин.
Она согласилась, зная, что больше не сможет расстаться с Орисом по собственной воле. Поэтому она должна сделать это другим способом. Должна навеки стать чудовищем. Стать такой, какой она и должна быть по праву рождения. Она не имеет права носить человеческое тело и прикидываться девушкой. Она не имеет права обманывать Ориса и внушать ему надежды. Лолин совсем не такая, какой он ее видит, какой он ее представляет. И должна сделать это. Слезы вновь подступили к глазам. К ее прекрасным зеленым глазам. После перевоплощения лишь они одни остаются у нее от образа человеческого существа. Лишь они правдивы, но скрывают в глубине своей ложь. Но эта ложь не во благо, она ломает две судьбы и две жизни. И пришло время это прекратить.
- Как прекрасный подводный ключ, как журчание тихой реки, как шелест набегающей на берег волны, как гром камнепада подводной горы, как треск разлома песчаного дна, я заклинаю, я отрекусь от тебя, - слов не было слышно.
Лишь губы девушки едва шевелились, произнося клятву. Лолин отвернулась. Она больше не могла сдерживать щиплющих глаза слез.
- Иди, - потребовала она, - И приходи завтра с человеком, который поможет…нам обоим.
Последние несколько слов она сказала еле слышно.
Орис не проронил ни слова. Он еще раз сжал ее руки в своих ладонях. Молча, поднялся и пошел прочь. Лолин застыла, словно ее тело вросло в песок. Облекаемая лунным светом, она была, словно забытая рассеянным творцом на берегу, статуя. Она смотрела на море, но ничего не видела. Глаза застилали слезы. Холодные соленые слезы. Они падали на грудь, а затем на песок, оставляя мокрые пятна.

Это несло не спасение и не облегчение. Но она знала, что должна это сделать. Она поклялась  и должна через это пройти. Но ей было все равно, каким будет результат. Пускай даже смерть. Это было бы даже легче. Но это были эгоистичные мысли. Смерть как побег. И где один находит утешение, другой получает страдания.
Она не знала, что Орис продал все, что у него, было, занял немного денег у родственников, чтобы выписать из города ведьму. Старую патлатую каргу, любящую только деньги. Она была потомственной ведьмой и о ней ходило много кривотолков. Как хороших, так и плохих. Ее боялись, но уважали. К ней ходили как молодые девки, так и пожилые мужи. Каждому чего-то не хватало. Кому-то любви, кому-то денег, а кому-то здоровья. Но помогала старая не всем. И уж если человек ей не полюбился, то уж ни за какие деньги ничего для него не сделает. Но Орису она помочь согласилась. После рассказа о таинственной девушке на берегу в ее глазах загорелся интерес.
- Давно ничего подобного не видела и не слышала, - прошамкала она, - Все меня о глупостях просят. Кому девок окучивать, а кому на деньжата заклинание прочесть.
И согласилась она ему помочь. Условились они перед закатом на тропке горной, что прямо к берегу спускается встретиться. И на том Орис ее покинул, окрыленный надеждой. Он даже на минуту не допускал мысль, что что-то может не получиться или пойти не так. Знал лишь, что если с ней что случится, он, не раздумывая, с камня в воду сиганет, куда перед рассветом сама Лолин бросалась.

Лолин сидела на берегу. Она набрала горсть песка и медленно ссыпала его через щелочку в кулаке. Когда песок заканчивался, она набирала новую горсть, и падение продолжалось. И так снова и снова. Ее глаза были темны и задумчивы, тело расслаблено, разум спокоен. Она не думала о том, что предложил ей Орис, как и о нем самом. Ее мысли были неслышны и легки. Они нежным шепотком овили ее голову, ее уставшее от мучений и горя сознание. Казалась побежденной и покорной. Она словно взяла небольшую паузу.
Ее голова была склонена на бок, губы полуоткрыты. Она иногда закрывала глаза, опуская руки на песок, и казалось, что она заснула. Но потом Лолин вновь открывала глаза и продолжала свое занятие. Сердце билось спокойно. Ее холодное темное сердце. Она больше не проливала слез, ее душа застыла в немом крике, словно впала в спячку. Лолин поняла, что устала. Очень устала. Если бы она могла, то ушла далеко от всех и навсегда. Когда ее мысли касались того, что ей сегодня предстоит, она хотела, чтобы обряд ведьмы кончился провалом, и она умерла. Погибла от ее рук. Но умирать было страшно, и Лолин понимала, что сама никогда на этот шаг не отважится. По своей воле. Даже если бы она захотела попросить ведьму убить ее, но так, чтобы Орис подумал, что это из-за непредсказуемости ритуала. У нее бы не повернулся язык. Как не было ей плохо и больно, но Лолин еще не дошла до того состояния, когда смерть становится единственным выходом, когда ее жаждут больше жизни. Но она не скажет ей нет, когда та придет за ней.
Она услышала поскрипывание песка позади себя. Две пары ног. Значит, он все-таки привел ведьму, и она не передумала в последний момент. Лолин не стала оборачиваться, она ждала, когда они сами подойдут к ней. Ее сжатый кулачек продолжил высыпать песчинки.
- Лолин, - немного не смело позвал ее Орис.
Его голос был полон сомнения и тревоги. Его начали посещать запоздалые мысли о том, что возможно это не самая лучшая идея. Что может произойти все, что угодно. И предугадать наперед даже приблизительный исход дела, невозможно. Этого не могла даже сама ведьма.
- Иезу, - коротко бросила ведьма, сев на песок напротив Лолин.
Та не поняла, что это означало. То ли приветствие на языке ведьмы, то ли начало ритуала, или может что-то еще. Она не подняла голову, не прервала свое занятие. Ею все также владело безразличие и спокойствие, не желая выпускать девушку из своих объятий.
Орис сел сбоку от Лолин. Он ласково посмотрел на девушку. Мягко коснувшись обнаженного плеча, он произнес:
- Это ее имя. Она пришла, чтобы помочь тебе.
Лолин медленно подняла голову и посмотрела на юношу. В ее глазах была лишь пустота и обреченность. Улыбка медленно покинула лицо Ориса. Он погрустнел. Лолин перевела взгляд на ведьму, окинув ее быстрым, но безразличным взглядом, она слегка кивнула.
Ведьма усмехнулась, но тут же стала серьезной. Ее старое изношенное старушечье тело вплотную придвинулось к молодому пышущему здоровью телу Лолин. Она попросила ее подняться и несколько раз повернуться. Ее глаза цепко ощупали те участки плоти, где были начертаны знаки и рисунки. Один из них особенно привлек ее внимание. Он располагался прямо под левой грудью девушки. Ведьма подозвала ее к себе и бесцеремонно стала ощупывать это место. Брови Ориса медленно поползли вверх, в глазах заметалось удивление. Но он доверял ведьма, верил в то, что она знает свое дело. И вскоре все закончится.
Лолин же казалось, было все равно. Она безучастно смотрела вниз невидящим взором. Ее руки были опущены, а тело расслаблено. Ей было все равно когда и чем это закончится.
Между тем ведьма стала ощупывать руки, увитые жемчугом. Он вился кольцами вокруг плоти. Ведьма слегка подергала одно из них. Потом пожевала губами. Чем больше она осматривала, ощупывала тело девушки, тем более мрачным и настороженным становился ее взор.
Наконец, когда это действо затянулось, Орис уже почти был готов закричать и остановить все, ведьма оттолкнула от себя девушку. Она встала и обернулась к юноше. На его лице застыло выражение любопытства и тревоги. Лолин же вновь вернулась к занятию по пересыпанию песка. Она подтянула колени к груди и обхватила их одной рукой. Она казалась совершенно безучастной. Но внутри у нее все сжалось в ожидании вердикта.
- Не могу я ей помочь, - наконец сказала Иезу, - Не в моей это власти. Не по силе.
- Почему? - Орис не верил своим ушам.
- На ней действительно проклятье, - пояснила Иезу, - Она носит его печать на теле. И скреплена она у ней на сердце.
Ведьма махнула рукой в сторону девушки. Орис молча, смотрел на нее, ожидая продолжения. И Иезу продолжила:
- Моя сила по сравнению с той, что наложила проклятье, не велика. Знаю лишь то, что это действительно проклятье, в которое переросло заклинание. И знаю, кто наложил его. Кроме нее больше не кому. Никто в нашем мире не обладает большей силой.
- Нее? – словно эхо отозвался Орис.
- Ее, ее, - подтвердила ведьма, - Морская богиня постаралась собственной персоной. Она наложила свою изящную ручку на тело твоей подружки. И только она в силах это заклинание снять. Так что моя работа на этом закончена. Не мне силой с морской богиней мериться.
- Но как же так, - в голосе Ориса зазвенела обида, - Значит больше никто, никто не сможет с нее это проклятье снять?
Он все еще не хотел верить в слова ведьмы. Он надеялся и верил, что Иезу сможет освободить Лолин, и она навеки останется человеком.
- Больше никто. В нашем мире осталось слишком мало, а возможно уже и не осталось людей, способных бросить вызов приемникам. Или хоть как-то изменять наложенные ими заклинания. Слишком много времени прошло с тех пор, как они воцарились на земле своих Отцов. Да и по силе они им почти не уступали.
Ведьма замолчала. Она бросила короткий взгляд на безучастную девушку. Вздохнув, она сказала:
- Я могу только одно для вас сделать ребятки. Вызвать морскую богиню из вод морских. Но не советую это делать. Она своенравна и капризна. Многих она уже сгубила. Охочая до красивых юношей, она может забрать тебя в свое подводное королевство. Сгноить там или замучить. Может она и меня за собой утащить. Не любят боги тех, кто обладает даром. Слишком они ревниво к этому относятся. Но если попросишь, сделаю.
Орис тут же вскочил со своего места. В его глазах вновь зажегся лучик надежды. Он был так взволнован, что даже не смог ничего сказать, лишь кивнул. Но тут Лолин, словно взбесившаяся кошка, подскочила к нему, она начала кричать и размахивать руками.
- Не смей соглашаться. Она погубит тебя. Морская богиня заберет тебя с собой, сделает своим рабом, своим слугой.
Но Орис уже не слушал ее. Ему было все равно, что станет с ним. Он хотел свободы для Лолин.
- Вызывай, - бросил он ведьме, схватив Лолин, чтобы та не накинулась на Иезу с кулаками.
Почти все, что делала ведьма, осталось незамеченным, не уведенным Орисом, потому как он сражался с Лолин. Девушка словно обезумела. Она кричала, она плакала, она молила не делать этого. Не вызывать морскую богиню. Что для всех это плохо кончится, и они еще пожалеют о таком глупом желании.
Прошло несколько томительных минут. Иезу стояла на берегу и смотрела на море. Через минуту, она вновь повторила какие-то нехитрые действия, и вновь замерла, изучая море. Но оно лишь лениво колыхалось.
- Не хочет морская богиня почтить нас своим присутствием, - Иезу развела руками, - Или в плохом настроении или слишком далеко отсюда. Тем лучше для нас.
Ведьма коротко кивнула Лолин и Орису и стала медленно удаляться от берега. Ее сгорбленная фигура недолго виднелась на серебристом песчаном берегу. Лишь вошла она под сень скал, как скрылась от глаз.
Орис выпустил Лолин. Девушка бессильно опустилась на песок, словно все силы враз ее покинули, были отданы той истерике, что сотрясала ее тело несколько секунд назад. Орис сел рядом. Тишина повисла между ними невидимой пеленой. Лолин настолько выдохлась, что даже не могла порадоваться тому, что Фетида не откликнулась на зов ведьмы Иезу. А Орис был настолько ошеломлен двойной неудачей, что ни одной мысли не приходило в его голову.
- Тебе лучше уйти, - тихим голосом сказала Лолин.
Она не подняла головы, чтобы взглянуть на медленно удаляющуюся, тем же маршрутом что еще недавно ведьма, фигуру Ориса. Он даже не стал с ней спорить на этот раз, что-то спрашивать, говорить. Просто поднялся и ушел, как этого хотела Лолин.
 

Орис сидел на скале и смотрел на бушующее море. Волны яростно бились под ним. Он посмотрел на небо и понял, что шторм будет затяжным. Где-то далеко в открытом море грозные волны поднимались и опускались. Со дна поднимались разбитые корабли, трупы людей и птиц, мусор, вырванные водоросли.
Неслышно к нему приблизился человек. Красивая девушка с длинными каштановыми волосами, заплетенными в косу. Ее лоб стягивала обод из дивных больших жемчужин, но более всего выделялась большая зеленая жемчужина в центре лба.  Легкое светлое одеяние, больше напоминающее обернутый возле тела парус, облегало девичью фигурку, не скрывая его манящих округлостей.
Она опустилась рядом с ним. Они, молча смотрели на ярившееся море. На буйство первородной стихии. Он не спрашивал, кто она и зачем здесь. Ему было все равно. Он потерял надежду. Он не мог помочь Лолин. На ней навеки останется проклятье капризной богини. Дальше тешить себя иллюзиями было бессмысленно.
Так они могли просидеть целую вечность. Но человеческое любопытство все же взыграло в Орисе. Искоса бросив взгляд на молчаливую незнакомку, он уже не мог оторвать от нее взгляда. Красивая, волнующая воображение девушка, словно не обращала на него внимание. Она неотрывно смотрела на море. И был ее взгляд странен. Орис молча, изучал ее, уже не скрывая своего интереса. Он никогда не видел подобных ей. Она словно была вылеплена из глины или выточена из мрамора искусной рукой мастера, художник от Бога цветами вдохнул в нее жизнь, весь шелк мира поселился на ее белой коже, а все тайны мира в карих глазах, что имело большую привлекательность, зажигало интерес, желание понять ее сущность, докопаться до истины, разгадать тайное послание. Она медленно повернула к нему голову. Легкая улыбка скользнула по ее губам. Не сказав ни слова, она встала. Подошла к краю скалы и бросилась вниз в зево бушующего у подножия моря. Орис вскочил и, встав на краю, посмотрел вниз. Он подумал, что она наверняка разбилась. Но на поверхности не показалось ни разбитого мертвого тела, ничего. И Орис усмехнулся. Он уже понял, кто составил ему компанию и сиганул вниз, как будто это было нормой его жизни. Она вряд ли могла разбиться о скалы или утонуть. Или вообще умереть. Это было существо из старого мира. Пережиток прошлого. Оно было также вечно, как солнце и земля, только если не пожелает обратного, как это произошло с ее Отцами. Единственное о чем он жалел, что не успел спросить ее о своей проблеме. Попросить или выторговать свободу для Лолин. Кинув последний взгляд на гуляющую стихию, он покачал головой. Головокружение и легкий страх высоты заставили его отойти подальше. И только тут он заметил, что незнакомка кое-что для него оставила. Маленькая изящная раковина, внутри покрытая крапинками. Орис поднял ее, недоуменно, разглядывая. Он не знал для чего она, что с ней делать. Почему морская богиня оставила ее, а не просто поговорила с ним тут же. Убирая находку, он решил вечером отнести ее Лолин. Показать раковину и рассказать о неожиданной встрече.

Лолин ждала своего друга. Она была зла на него за произошедшее предыдущей ночью. Но осознав все, поняла, что он просто пытался помочь ей. Сделать как лучше. Он мечтал, чтобы она навсегда осталась человеком, и быть, может, если захочет, уйдет с ним. Лолин понимала, что должна раскрыть ему все до конца. Рассказать всю правду о себе. Но на это ей не хватало духу, как бы он не храбрился, что бы он не говорил, но никогда нельзя предсказать реакцию человека на те события, которые еще не произошли. Ей лишь оставалось продолжать играть свою роль, пока это было нужно.
Орис не стал откладывать дело. Сразу, как пришел, он рассказал Лолин все, что с ним произошло. Девушка потеряла дар речи. Лишь открывала и закрывала рот, как пойманная рыба, словно силясь что-то сказать. Она не знала, что делать, ругать его, ударить его или обнять от радости. Фетида вышла на берег, да еще и днем, что практически никогда не делала. Но она не забрала его, даже слова не сказала. Не пыталась увлечь его за собой, обещая райские кущи нежным щебечущим голоском. Не поманила своим изящным пальчиком. Но это еще ничего не значило. Игра  для морской богини только началась. И первым шагом стала маленькая раковина, что покоилась теперь на раскрытой ладони Ориса.
- И что мне с ней делать? – уже в который раз задал он вопрос.
Но Лолин словно не слышала его. Рассказанное оглушило ее, наполнило ее уши вакуумом. Она как зачарованная смотрела и смотрела на перламутровую безделушку на руке Ориса, гадая, что за этим должно последовать. А то, что что-то произойдет, она не сомневалась, успев хорошо изучить повадки хозяйки.
Орис легонько потряс девушку за плечо, приводя ее в себя. Лолин захлопала ресницами, непонимающе глядя на друга.
- Она оставила мне раковину не просто так. Но что я должен с ней делать?
- Выкинь ее, раздави, - зло выкрикнула Лолин и попыталась выхватить злополучную вещь.
Но Орис был быстрее. Он отвел руку за спиной, а второй слегка оттолкнул от себя девушку, давая понять, что не позволит ей разделаться с подарком богини.
- Она так дорога тебе, - казалось, зло сочилось из каждой поры Лолин.
В ее глазах застыло бешенство и боль.
- Ну, так оставь ее. Укрась ею свой дом. Любуйся ею. И не приходи сюда. Раковина заменит тебе меня. А может в следующий раз она подарит тебе что-то более стоящее. То, что навсегда заставит тебя забыть обо мне. О наших ночах, наших разговорах.
Орис, наконец, понял, что беспокоило Лолин. Она боялась, что Фетида все же запустила руку в его сердце. Именно поэтому он так бережно обращался с ее подарком.
- Глупая, - против воли с губ Ориса скользнула улыбка, - Ты не понимаешь, что говоришь, но я не виню тебя. Да, я видел ее, но если бы все было именно так, меня бы сейчас здесь не было.
Лолин, уставшая и поникшая, опустилась на песок, понимая, что он как всегда прав. Она опустил голову.  Ей неожиданно захотелось прилечь, зарыться лицом в песок и просто так лежать. Чтобы никто ее не трогал. Отпустить все мысли, забыть на мгновение, кто она и что происходит вокруг. Кто друг, а кто враг. Кто искренне стремится ей помочь, а кто хочет погубить. Но ей не дали этого сделать. Орис бесцеремонно вторгся в ее сознание все с тем же одиноким вопросом, что ему делать с раковиной.
- Не знаю, - сквозь зубы процедила девушка.
Она и вправду не знала. Но даже если бы и знала, не сказала. Может Фетида именно этого и добивалась. Она хотела, что Орис вызвал ее, когда она будет на берегу. И на ее глазах что-нибудь с ним сделает. Например, отдаст на растерзание слуге – белой акуле. Спонтанная и непредсказуемая этим она была еще опаснее. Никогда нельзя было знать наверняка, чего от нее ожидать. Казнят тебя или помилуют.
Она исподлобья взглянула на него. Вид у Ориса был растерянный и даже немного жалкий. Он вертел раковину в руках, словно не знал, что это и куда это девать. В сущности, так оно и было. Лолин сдержала новый порыв вскочить, выхватить ее и метнуть в воду или разбить о камни. Лишь сглотнула подступивший к горлу комок.
Орис сел на песок и положил раковину возле себя. Задумчивый взгляд устремился на море. Темные тучи заволокли небо, не пропуская ни одной серебряной нити света. Темное небо, темное море. На горизонте они сливались в едином порыве, и уже нельзя было точно сказать, что это не единое целое. Мрачное настроение соответствовало картине мира. Зачем она оставила ему раковину, если он не знает, что с ней делать. Почему она просто не поговорила с ним. В его создании запечатлелась картина красивой молодой девушки. И он не мог даже на секунду представить, что она способна на что-то страшное.
Лолин ковыряла песок. Она, то выкапывала ямку, то вновь засыпала ее песком. Она понимала, что пора прекращать. Все пора прекращать. Фетида не хочет ей помочь. Кроме нее никто не способен это сделать. Но это пора было прекращать. Они оба тяготились происходящим. Так больше не могло продолжаться. Даже если Фетида будет благосклонна и оставит их в покое, ни к чему хорошему в итоге они не придут. На Лолин можно было поставить крест. Ее мечтам не суждено было сбыться. Ее жизнь принадлежит морской богине. На ее теле лежит проклятие. А души у нее точно не было. Не могло быть. Не бывает ее у чудовищ, подобных ей.
Она усмирила демонов внутри себя, она познала странные чувства. Просто чувства, как таковые. Она узнала человека. Почти стала им. Но подобие не значит тоже самое. Видит небо, она желала остаться на берегу в этом никчемном слабом теле вместе с ним. Эта мысль давно поселилась в ее голове, но она боялась признаваться в этом. Думала, что как только расставит все точки, то все изменится. Мир перевернется и может погибнуть. Но сегодня можно было позволить себе такую малость, как, правда. Сегодня Лолин была согласна завершить эту странную историю.
Девушка медленно встала, подошла к Орису, подняла раковину. Он не возражал. Лолин сделал два шага по направлению к морю и замерла. Она стала вертеть раковину в руках, как это еще недавно делала сам Орис, словно пыталась найти какие-то огрехи и просчеты. Она потерла ее, подула внутрь, но ничего не происходило. Тогда она поднесла ее к уху. Завораживающий легкий шепот из глубины раковины вместе с шумом моря накатил на нее, утопил в себе, разнес ее мысли, словно волны в разные стороны.
Лолин поняла, что нужно делать. Она поднесла раковину к губам, чуть не прикасаясь ими к крапинкам внутри.
- Фетида, - словно вторя жившему в ней шепоту, произнесла она.
Раковина затряслась, внутри что-то зашумело, как будто там разразился грозный шторм, жаждавший прорваться наружу. Из раковины начала выплескиваться вода. Лолин вскрикнула от неожиданности, когда соленная морская влага попала ей в лицо. Она выпустила раковину из рук, и та упала на песок, продолжая кружиться, как волчок и плескать водой.
Но это продолжалось недолго. Яркий зеленоватый свет на миг ослепил наблюдающих представление Ориса и Лолин. И когда способность видеть вновь вернулась к ним, раковины уже не было. На ее месте на огромном песочном троне восседала Фетида во всей своей красе. В этот раз она не стала менять свою истинную личину. Огромная русалка с длинными разноцветными волосами и хвостом. Трон на высокой ножке заставил высоко задрать головы. Лолин потеряла дар речи от неожиданности. Она не думала, что морская богиня явится в таком виде. Не побоится открыться в нем смертному. Склонив голову в знак почтения, Лолин отошла в сторону. Орис ни на секунду не отводил взгляда от морской богини, зачарованный ее видом. Самодовольная улыбка, что исказила форму ее губ, медленно исчезла. Фетиде надоела эта странная сцена с молча воззрившимся на нее человеком.
- Итак, - медленно протянула она, - Зачем ты меня вызвал?
Орис тряхнул головой, словно скинув с себя дурман. Он кинул короткий взгляд на Лолин, мрачно смотревшую на него. Он храбро сделал шаг вперед, все также не предполагая, что столь прекрасное существо черно сердцем.
- Просить тебя о помощи. О милосердии. Об услуге.
- Услуге, - Фетида уцепилась за последнее слово, прошипев его, как земное пресмыкающееся, - Меня – морскую богиню - просить об услуге.
- Столь могущественному существу ведь совсем ничего не стоит исполнить простое человеческое желание, - уверенность понемногу начала покидать Ориса, но он не желал отступать, понимая, что это, возможно, единственный шанс для него и Лолин обрести свое простое человеческое счастье.
Легкий мелодичный смех стал ответом. Фетида, подперев ладонями подбородок, посмотрела на смельчака.
- Льстить ты умеешь, как и все люди, - сказала богиня, - Но ты же понимаешь, что ничего в мире не происходит просто так. Я могу выполнить твое желание, но и я хочу что-нибудь получить. Что ты можешь предложить мне взамен?
- А что можно предложить тому, у кого все есть? - Орис слегка растерялся.
- Если бы у меня все было, я бы не отзывалась на мольбы и просьбы смертных, - с легкой улыбкой ответила Фетида, - Но так и быть. Для начала я готова выслушать твое желание. Кстати, моя любимица тебе не мешает?
- Моя просьба касается именно ее, - облизнув пересохшие губы, сказал Орис.
Фетида, молча, ждала продолжения. Перестав смотреть на человека, она стала забавляться с собственным хвостом – слегка покачивая им, она пальчиком водила вверх-вниз по переливающимся разными цветами чешуйкам, рассматривая их как нечто новое и захватывающее внимание больше, чем слова стоявшего подле нее смертного.
- Я знаю, что на Лолин лежит проклятие. Оно сковало ее тело после наложенного тобой заклинания. И я хотел бы просить тебя освободить ее и от того, и  от другого. Мое желание соединиться с ней навсегда. Чтобы она осталась со мной на земле и больше не исчезала с рассветом. Чтобы ты отпустила свою слугу с миром и добром. Моя просьба – сними свое заклинание.
- Ты знаешь, чего хочешь, но ты не понимаешь, чего просишь. Ты не знаешь кто такая Лолин на самом деле. Что она из себя представляет, - Фетида оторвалась от своего занятия и вновь воззрилась на человека.
- Мне это не важно. Я знаю ее. Узнал, мы провели много времени вместе. И мне этого хватило, - горячее возразил Орис.
- И что же это?
Орису на миг показалось, что лицо Фетиды стало огромных размеров и вплотную приблизилось к нему. Два огромных глаза впитали его в себя, отражением показав его растерянность.
- Я хочу, чтобы Лолин всегда был со мной потому, что…, - он замялся, зная, что именно он хочет сказать, но с трудом преодолевая стену легкого сомнения и смущения, - Я люблю ее.
Лицо морской богини стало мрачным, почти злым. Глаза стали серьезны, брови сошлись на переносице, чешуйки на огромном хвосте затрепетали, а волосы, словно хвост дикой кошки заходили из стороны в сторону.
- А ты не боишься пожалеть? – прошипела Фетида.
Ножка ее трона стала медленно уменьшаться, опуская тело богини, приближая его к земле. И чем ближе она была, тем меньше становилось ее огромное тело.
- Нет.
Трон потерял форму, рассыпавшись на сотни тысяч песчинок, подняв небольшую бурю. Когда песок улягся, Орис увидел ту же прекрасную девушку, что встретилась ему на скале. Длинные каштановые волосы, зеленое платье-парус, жемчужины, белоснежная кожа. Она встала рядом с Лолин. Возможно, намерено. Возможно, просто так.
- Посмотри на нее, - белоснежная ручка Фетиды взметнулась в сторону стоявшей неподалеку Лолин, - Разве она предел твоих мечтаний? Разве она стоит того, чтобы заключить сделку с морской богиней и отдать ей что-то ценное?
- Да, - Орис понял, куда клонит богиня.
Лолин все это время стояла в сторонке, не смея вмешаться в беседу. Она была подавлена. Опасаясь за жизнь Ориса, она внимательно следила за его реакцией. Когда Фетида приняла свое человеческое обличие, ее планы перестали быть тайной. Она пытается заставить Ориса променять ее на богиню. Показать ей все несовершенство слуги и свои достоинства. Это было тяжким испытанием, соблазн высок. И девушка с замиранием сердца ждала, что сделает Орис.
- Неужели ты так слеп, что не видишь никого более достойного занять ее место. Место подле тебя, - голос морской богини стал вкрадчивым и шелестящим, словно морской прибой.
Он манил и обещал удовольствия. Морская богиня медленно приблизилась к человеку, продолжая свое соловьиное пение, сводящееся к ее достоинствам и обещаниям исполнения всех мечтаний. Приблизившись вплотную, она положила руки ему на плечи, а ее волосы до того кольцами обернутые вокруг ее тела, обвили ноги Ориса и замерли на талии богини.
Лолин инстинктивно подалась вперед. Ее руки сжались в кулаки,  желая врезаться в слишком идеальное лицо богини, зубы скрипели, мечтая откусить нос или хотя бы ухо. Но она сдержалась, неимоверным усилием удержав себя на месте. Сглотнув, Лолин повернулась в сторону моря. Если Орис предпочтет ей богиню, она, не думая, сразу кинется с камня в омут. Лучше умереть, чем допустить это.
Орис понял, что Фетида ожидает ответа. Она, молча, выжидательно, смотрела на него. На ее губах играла загадочная улыбка, что и в первую их встречу. Только тогда он не сразу понял, кто перед ним. И когда она заговорила, он не сразу понял, что она хочет. Но теперь ему стало все понятно. И что она может попросить взамен, он тоже понял. Но он не мог ей дать этого. То, что хотела она, уже давно принадлежало другой.
- Я не могу впустить тебя туда, где уже занято, - медленно и раздельно произнес Орис.   
Он ожидал новых бурных проявлений недовольства. Но все опять пошло не так, как он думал. Улыбающееся лицо богини стало равнодушным, почти пустым. Она слегка поджала губы, опустила глаза. Змейка каштановых волос пришла в движение и медленно перетекла на хозяйку, вновь опутав ее кольцами. Богиня отошла от человека. Повернувшись к нему спиной, она устремила свой взгляд на море. На свой дом, свой рай и ад, свою темницу. Она не стала показывать своих чувств. Первой реакцией было схватить, уничтожить,  раздавить, убить. Обоих. Но потом она придумала нечто иное. Раз он не хочет отказаться от любви в угоду ей, то она покажет ему, что он хочет сделать своим, что он жаждет всем сердцем. Покажет ему правду. Фетида повернулась. На ее губах блуждала улыбка.
- Говоришь, что готов принять ее такой, какая она есть? Хочешь забрать ее после того, как я сниму с нее заклинание, и исчезнет проклятие?
- Да, - Орис кивнул.
Он чувствовал, что-то недоброе, видел, что-то затаилось в уголках губ, на кончике пальцев, в глубине глаз. И оно не могло нести добра. Но он был готов бороться до конца. Пути назад не было.
Богиня сжала ладонь в кулак. Повернувшись боком к юноше, она резко выбросила руку в его сторону, одновременно разжав ладонь. Тысячи песчинок взвились в воздух вокруг Ориса, сначала они закружились вокруг него, создавая  водоворот, а потом разом впились в его тело, подобно стае голодных хищных рыб.
Он вскрикнул, упал на колени, все вокруг потонуло в зеленом мареве. Зловещий свет был везде, казалось, что он проник даже в его сознание, затопив мысли. А потом все также резко исчезло. И началось видение. Картины прошлого. Он стал невольным свидетелем чей-то жизни, вторгся в личное пространство, пускай это всего лишь виток, оставленный позади.
Он увидел небольшой домик, утопающий в зелени и прекрасных цветах. Слегка покосившаяся дверь медленно отворилась, словно приглашая его внутрь. Неведомая сила повлекла его вперед, и вот его взору предстало скромное убранство домика. Он увидел немолодую женщину беседующую на кухоньке с девушкой. Он слышал, что она расасказываала о купце, который постучал в их дом несколько дней назад. Что он признался ей в чистых и глубоких чувствах и просил уехать с ним, чтобы стать его женой. И вот уже за окном стемнело и картина переменилась. Теперь он видел, что рядом с девушкой появился новый персонаж. Статный, высокий, довольно приятной внешности, но немолождой мужчина. Он держал руку девушки – Мирры в своих ладонях и что-то с жаром говорил женщине - матери Мирры. Орис не слышал ни слова, в его уши будто бы набили песка, поглотившего все звуки. А потом он очутился стоящим возле городской стены, с котрой открывался прекрасный вид на море. В наступающих сумерках от пристани отходил большой корабль на всех парусах. А на судне, почти до половины свесившись за борт стояла Мирра и махала кому-то. Картина изменилась за доли секунд. Солнце резко откатилось назад, ввысь облаков. И вот уже на городской стене появилась другая девушка. Она сидела к нему спиной, обхватив колени руками. Ее взгляд был устремлен вдаль, вдоль синего зеркала морской глади, словно стремясь увидеть что-то. Он сразу же узнал ее, сердце екнуло, подтверждая, что он не ошибся. Солнце словно взбесившись стало быстро кружится по небу, сменялись дни и ночи, а Лолин, его Лолин все также сидела и смотрела вдаль.
У Ориса закружилась голова, но он не мог ни моргнуть, ни прикрыть их. И вдруг все вновь переменилось. Он очутился стоящим на песке у пристани, что натужно скрипела под весом ног тех, кто торопился попасть на корабль. И среди прочих он увиждел и свою Лолин. Она нежно обняла мать и что-то прошептала ей на ухо. Пытаясь подбодрить ее улыбкой, она пообещала, что обязательно вернется и расскажет, как там поживает ее сеатра Мирра, что она обязаткельно найдет ее и обо всем расспросит. Лолин поднималась по трапу, когда Орис подошел к женщине до этого стоявшей к нему спиной. Он увидел ее лицо. Это было лицо матери, понимавшей, что она теряет дитя, свое второе дитя.
Не успел он отойти от грусти, что царапнула его сердце, как все вновь переменилось. Он увидел, что находится на корабле. Кроме него здесь больше никого не было, но уже через несколько секунд он увидел бегущую Лолин. Остатки разорванной одежды соскользнули с ее плеч и бедер, обнажив плоть. Она взобрлась на нос корабля, бросила короткий взгляд через плечо, увидела своих преследователей. Орис захотел закричать, броситься к ней, чтобы удержать, но она, разведя руки в стороны, прыгнула в воду, когда ее уже почти схватил один из подбежавших мужчин.
Орис оказался под водой, он увидел, как тонет мертвое тело возлюбленной, как к нему подплывает Фетида. Обхватив его руками, она поплыла прочь. А потом картинки стали меняться с бешенной коростью. Он увидел, как именно провела заклинание богиня, и что стало потом, видел все, что было потом. Его сердце рвалось на части, а в ушах навеки застыли предсмертныеи крики ее жертв. Орис закрыл глаза и застонал.
Все это время богиня находилась рядом. Она рассказала ему историю Лолин. Ее короткую трагическую историю.
- Лолин не могла тебе сказать всей правды просто потому, что не знает ее. Помнит лишь ту часть жизни, что я позволила ей перенять. Взять у мертвой, отдать живой. Та, кого ты любишь, с кем ты хочешь разделить свои оставшиеся дни, мертва. Она должна была к этому времени стать обглоданным рыбами скелетом на морском дне. Но я пожалела ее. Я вняла ее молитвам, ее яростному проклятию. Она жаждала этого. И она это получила. А я взамен получила ее. У этого существа больше нет души. Душа покидает тело после смерти. То, что ты видишь лишь подобие человека. Она была пустой болванкой, когда я оживила ее тело. Я вернула имя, но не вернула ее.
При этих словах они вновь оказались на берегу, но все также было подернуто зеленой дымкой. Они смотрели на растерянную, плачущую Лолин.
- Это нельзя любить, это нельзя хотеть. С этим нельзя жить. Если я расколдую ее, она вновь станет тем, кем должна быть – мертвой. Единственное, что тебе останется – лишь ее труп. Ты все еще хочешь, чтобы я расколдовала ее?
Орис, прожив чужую жизнь, постарел. Он вдруг почувствовал себя немощным жалким стариком с жидкими белыми волосенками, торчащими из сухой пергаментной кожи. Словно эта история выпила из него все соки, всю его жизнь. Его сердце было подобно пробудившемуся вулкану. Оно исторгало слезы боли, обжигавшие его еще больше. Его сознание отвергало все увиденное, все услышанное. Он не хотел верить, что девушка, которую он полюбил с первого взгляда, умерла задолго до встречи с ним. Лишь магия поддерживает жизнь в этом теле, которое по всем законам уже должно было лишиться плоти, превратиться в останки. Он понимал, что не может быть с ней. Что ему надо ее отпустить. Но в тоже время, он понимал, что нельзя жить с этим. Если он будет знать, что Лолин – существо, оживленное морской богиней, будет ходить по этой земле, продолжать дышать воздухом, тогда как отведенные для него дни жизни давно закончились, он не сможет спокойно жить. Но постиг он и еще одну вещь. Он все равно любил ее. Его сердце плакало не из-за того, что Лолин превращалась в монстра, не из-за того, что она в припадке ярости и по приказу Фетиды убивала. Оно плакало не от ужаса к ней, не из-за отвращения, не из жалости к себе. Оно оплакивало смерть, оно стенало о Лолин, которую, несмотря ни на что любило. Да, он все  равно любил ее. Он не хотел верить, что это не настоящая Лолин. Это не могла быть ее тень, ее подобие. Девушка, с которой он пропадал на пляже ночами, была настоящей живой, она дышала, смеялась, она чувствовала. Она не хотел верить, не мог поверить, что ямочки на щеках, складка в уголках губ, когда она смеется, веселые чертенята и озорные искорки в глазах – не настоящее. Продленная жизнь не значит не настоящая.
Орис повернулся к Фетиде, в его глазах были слезы. Они текли ручьями по его щекам, капали на песок, но это были не просто слезы. Сейчас он ненавидел ее за то, что она сделала. Это был эгоизм ненавидеть за то, что она воскресила девушку, в которую он влюбился. Если бы не она, его сердце сейчас не горело огнем, если бы не она, его отец сейчас был бы жив, если бы не она, он бы знал, как ему жить дальше.
- Я больше не могу просить тебя об этом, - глухим голосом произнес Орис, - Не я убивал ее, не я воскрешал ее, не я хозяин ее судьбы. Не мне и решать, что делать. Не мне просить тебя, вновь лишить ее жизни.
- Мудро, - Фетида кивнула, словно он сказал ровно то, что она ожидала от него услышать.
- Но я все же могу попросить тебя кое-что вернуть ей.
Фетида нахмурилась. Она думала, что на этом можно поставить точку. Что после увиденного и услышанного, он побежит прочь, начнет проклинать день, когда встретил ее. Не только день встречи, но и день, когда она появилась на свет, чтобы затем стать несчастьем и принести смерть многим людям, разбить ему сердце.
- Верни ей память. Она должна вспомнить все, что с ней произошла. Ведь она даже не знает, что умерла. Считает себя морским обитателем. Что появилась на свет на дне моря, с рождения бороздит его пространство. И она уже сама будет решать, что ей делать дальше.
- Почему я должна это делать? – недовольство в голосе, злость во взгляде.
- Ты сама сказала, что вняла ее молитвам, воскресила ее, чтобы она исполнила свое проклятие. И она сделала это. Убила тех негодяев, из-за которых бросилась в море. Дальше она должна сама решать, что делать.
- А ты не боишься, что потом она возненавидит тебя, не захочет видеть. Правда, опасная вещь. В ее случае особенно. Как бы ты себя повел, если бы узнал, что уже давно мертв. У тебя нет будущего, есть только прошлое, которое тебе, по сути, и не принадлежит. И есть настоящее. Та ловушка, в которой ты должен будешь находиться до конца своих дней, потому что выбора нет. Ты же понимаешь, что у нее нет выбора. Человеком она умрет, но оставаясь такой, как сейчас, она будет привязана к морю. Днем чудовище, ночью человек. Так сработало заклинание, и я ничего не могу сделать.
Орис устремил грустный взгляд на Лолин. Девушка перестала оглядываться по сторонам в поисках Ориса и морской богини. Она просто сидела на песке, вперив в него застывший взгляд. Иногда по белоснежным щекам стекали крупные прозрачные слезы, Лолин словно выплескивала из себя часть своей сущности, отдавала влагу, что была ее жизнью и питала ее сердце.
Орис почувствовал резкий укол в груди. Ему захотелось подойти к ней, крепко обнять и сказать, что все хорошо, что ей нечего боятся. Он никогда не даст ее в обиду. И увести ее отсюда. Подальше от всех мерзостей, что ей пришлось пережить. Подальше от Фетиды, моря и прошлого. Так далеко, чтобы ее воспоминания стерлись, исчезли. Чтобы она не помнила, что умерла и стала морским чудовищем. Чтобы воспоминания превратились в дымку и развеялись над ее головой, оставив лишь  легкость и безмятежность в ее сердце. Он хотел забрать ее с собой и вернуть ей мир, который у нее был отнят. Вновь вернуть ее к жизни. Но это были мысли и эгоизма. Он хотел ее себе. Он не лучше Фетиды, вернувшей лишь часть памяти. Можно думать, что это лишь забота о ней. Что воспоминания слишком тяжелы. Фетида правильно сделала, что не сказала про смерть, про воскрешение. Но это эгоизм. Нельзя решать чужую судьбу, озвучивать ее своими мыслями, менять ее своими действиями.
- Расскажи ей, - еле слышно, словно летний ветерок, прошептал Орис.
Фетида поджала губы. Все это время она смотрела на человека, сама себя спрашивая, почему она еще здесь. И почему она, собственно, великая и ужасная морская богиня позволяет ему выбирать судьбу для ее слуги. Выслушивает его желания по поводу той, что, можно сказать, подписала с ней договор. Какая часть ее извращенного сознания хочет этого, и зачем. Но ответа не было. Хотя это и не главное. В вечной жизни был только один плюс. Ты имеешь право на ошибку. Ибо у тебя будет масса времени, чтобы ее исправить. Или совершить новые.
- И чего ты этим добьешься? – голос Фетиды был искренним в той части, которая отвечала за недоумение, - А, впрочем, мне все равно. Так и быть, я выполню твою просьбу. И даже не попрошу ничего взамен. Твоей расплатой станет ее реакция, когда ты столкнешься с человеком, узнавшим, что он уже давно мертв. Глаза Лолин наполнятся другим светом. И, возможно, в нем не будет тебя.
- Расскажи ей, -  Орис был неумолим в своем решении.
Он уже потерял отца, о матери знал лишь, что она сбежала от них к другому человеку, когда ей надоело спасть на просоленных сетях и питать лишь рыбой и хлебом. А теперь он мог потерять и ее. Но, по сути, у него никогда ее и не было. Он был с призраком без памяти. Она никогда не могла быть с ним. Но, возможно, она будет с ним потом. Как? Этот вопрос его пока не занимал.
Зеленоватая дымка, что до поры окружала их, всполохами освещая бледные лица, исчезла, осыпалась на песок тончайшей сетью искорок. Фетида шагнула к Лолин, тут же взвившейся при виде нее. Она уже не могла видеть одинокой слезы, что прочертила дорожку по сухой обветренной щеке. На его лице ни дрогнул ни единый мускул и тем более печальна и страшна была эта картина. Он словно замер, превратился в изваяние в ожидании того, что будет дальше. Что последует после исполнением Фетидой своего обещания.
Фетида не сказала ни слова. Легкий взмах руки, и Лолин против своей воли опустилась на песок на колени перед своей госпожой, в испуге подняв на нее глаза и ожидая худшего. Но богиня лишь опустила свою изящную руку на ее голову. Зеленовато-голубой туман окутал ее голову и вновь, как и в первый раз проник через глаза. Она вздрогнула всем телом, словно по нему прокатился электрический разряд. А потом все пропало и ослабевшее тело упало на песок, словно все силы покинули его, когда туман поселился в ее голове.
Орис стоял и ждал. Он не пытался приблизиться, что-то сказать или просто окликнуть. Он не хотел мешать. Просто стоял и смотрел, даже не заметив, как исчезла в волнах морская богиня. Сделав то, что обещала, она ушла. Но лишь для того чтобы устроиться неподалеку и наблюдать, и слушать все, что будет сделано и сказано.
Лолин лежала на песке. Ее сердце бешено колотилось, в ушах гремел плеск волн прибоя, что было первым признаком скорого наступления утра. В голове одна за другой проносились картины. И она вспоминала, была вынуждена вспоминать. В нее словно заложили программу по просмотру ролика из картин ее жизни. А слова и реплики читали другие голоса незнакомых ей людей. Она увидела все, рождение, детство, взросление, отъезд из дома и смерть. Осознание пришло слишком быстро. Оно не дало ей времени примириться с этим. Оно накинулось быстро и беспощадно, оно поглотило и растворило ее, оно разбило ей сердце и изрезало ее душу. Оно запустило липкие пальцы страха и боли в каждую ее частичку, выпивая силы, надежды – все.
Когда слезы кончились, она перевернулась на спину. Звезды висели на своих обычных местах и смотрели на нее равнодушные в своем сиянии. Заблудившимся путникам они могли спасти жизнь, но ей им нечего было предложить. Внутри было пусто, как будто, кто-то высосал вместе с душой и все ее внутренности. Лолин ощущала себя лишь оболочкой, которая почему-то еще дышит, имитируя жизнь. Крадет минуты и часы у времени. Лицо застыло маской немого ужаса, скованное обрушившейся на нее правдой. Лолин закрыла глаза и прислушалась. Ее дыхание было ровным, лишь слегка поднималась и опускалась грудная клетка. Она чувствовала, как по ее венам бежит кровь, как бьется ее сердце. Ее мертвое сердце. Вокруг нее мир продолжал жить так, как и всегда. Он словно не замечал того противоестественного, что произошло. Колыхались на ветру волны прибоя, принося к берегу шапки пены. Оставляя их там словно подношение, удалялись назад, за новой порцией. В воздухе уже разливался аромат подступающего утра. По небу летали чайки, шумно переговариваясь, они зорко осматривали поверхность моря, в надежде позавтракать.
Во рту образовалась вязкая слюна. Глаза вновь защипало. Но Лолин больше не позволила слезам пробиться наружу. Она вновь вспомнила увиденное. До этого момента воспоминания, словно не принадлежали ей, она помнила иную свою жизнь. Но все оказалось обманом. Будто в ней одной слились две сущности. Одна настоящая и та, что была создана богиней. Вот только она настоящая уже давно мертва. Это гулким эхом отдалось в ее голове. Оно не уходило, то затихая, то вновь набирая силу, но ни на секунду не давало ей забыть об этом. Когда ты понимаешь, что все, это конец, все становится безразлично. Тускнеет, словно выцветающая картина, блекнут цвета, стираются краски. Больше всего ей было жаль маму. Свою старую одинокую мать. Ведь она никогда не увидит своих дочерей. Лолин не знала, что стало с Миррой, но не сомневалась, что сестра уже никогда не переступит порога отеческого дома и не обнимет их мать. И она не сможет стать ее отдушиной, ибо тоже не сможет вернуться. Ее жизнь теперь подчиняется совсем иным законам, другим правилам.
Лолин не замечала Ориса, стоявшего все это время у нее за спиной. Парень не произносил ни слова, молча переживая свою трагедию, он боялся даже шевельнуться. Единственное, что он позволил себе, это сесть позади нее и ждать. С тревогой, страхом и надеждой. Последней крохотной надеждой, что угольком еще тлела у него в душе.
Лолин села на песок. Ее взгляд устремился на море. Ее отношение изменилось и к нему. Теперь она ненавидела его. Море принесло ей только горе, боль, смерть. Но уголком сознания она понимала, что не это причина того, что с ней приключилось. Оно лишь послужило помощником, проводником, спасителем. Если это можно считать спасением. Лолин понимала, что это утро для нее последнее. Она знала, что, так как есть, быть не может. Нельзя продолжать то, что начала Фетида. Нужно исправить ее ошибку. И именно она это и сделает.
Лолин порывисто встала. Окинув долгим взглядом горизонт, она крикнула:
- Фетида! Я отказываюсь служить тебе. Я больше не хочу быть твоей. Отпусти меня.
- Нет, - Орис подскочил к ней, схватив за руку, - Что ты делаешь?
- Я должна, - голос был полон грусти и скорби, - Другого выхода все равно нет.
- Но если она снимет заклятие, ты умрешь.
- Так будет лучше. Нельзя спорить со смертью, нельзя возвращать к жизни тех, кого она забрала. Ты и сам это понимаешь.
Лолин провела рукой по лицу Ориса, слегка касаясь кожи, словно крылья порхающей бабочки. Она улыбнулась одними уголками губ, и было в этом столько боли, что у Ориса заныло сердце. Он так хотел ей помочь, хотел ее спасти, но не мог. Это было не в его власти.
Лолин резко обернулась к морю, словно кто-то позвал ее. Несколько томительных минут она всматривалась в кромку моря, где уже расцветало солнце.
- У тебя есть лодка? – голос был тих и бесцветен.
Орис лишь кивнул, он смирился с происходящим. И единственное, что мог сделать, это выполнить ее просьбу.
Лодка находилась неподалеку, но когда он подплыл на ней к берегу, небо уже на четверть окрасилось розовато-пурпурным цветом утра, резко контрастируя со свинцово-черным угасающей ночи.
Лолин забралась в лодку. На вопрос, куда плыть, она лишь махнула рукой. И Орис оттолкнулся веслом.
Девушка сидела к нему спиной. Ветер, словно шаловливый котенок, трепал шелк ее волос. Орис вдруг подумал, что так ни разу и не прикоснулся к ним, не успел зарыться в них лицом, не успел сказать, какие они мягкие и красивые. Он догадывался, что именно хочет сделать Лолин. Его сердце стенало и умоляло остановить. Оно словно проворачивалось на сковородке, требовало не допустить. Орис хотел бы сделать это и сделал бы, если бы мог, и если бы имел право.
Остановив лодку по ее знаку, он положил весла себе на колени. Он смотрел, как его любимая, его мечта медленно встает и подходит к краю лодки. Встав на самом носу, она прокричала:
- Я здесь, возьми мое тело, но верни мою душу.
Несколько долгих мгновений ничего не происходило. Словно все шло обыденно и не было ничего такого, что должно было заставить этот мир перевернуться. Словно не было ничего такого, что заставило бы его остановиться. От того, что произошло потом у Ориса остались лишь краткие, словно разорванные воспоминания.
Море взволновалось, Лолин боролась с волнами, пытаясь удержаться на носу лодки. А потом она упала. Ее тело трясло и било конвульсией. Орис бросился на помощь, но лишь в очередной раз развел руками. Он не понимал, что происходит. Может морская богиня уже сняла свое проклятие, и жизнь начала покидать тело девушки. А может сердце ее не выдержало произошедшего с ней, не смогло справиться с накинувшимся ужасом. Ее тело выгнулось дугой, татуировка под грудью засветилась. Из тела медленно, словно рождаясь, появилась черная жемчужина. Она с громким стуком упала на дно лодки и замерла.
Лолин слегка пошатываясь, встала и повернулась лицом к солнцу, встречая свой последний восход. Оранжевое светило медленно поднималось. Когда его лучи коснулись кожи девушки, она стала сероватого оттенка, волосы из зеленого цвета окрасились в пшеничный, развились кудряшки, жемчужины, венчавшие их, осыпались, пропали татуировки и знаки. Лолин обернулась. Орис увидел ее глаза, ее настоящие глаза. Цвета морской волны, чистые и прозрачные. Вот она настоящая Лолин, его истинная любовь. По губам скользнула легкая улыбка, прощальная улыбка.
Девушка подняла голову к небу, чувствуя, что умирает. Жизнь покидала ее тело. Разведя руки в стороны, как она уже делала однажды, много тысяч лет и жизней назад, она прыгнула. Она не стала ничего говорить, ей не о чем было думать. Все уже давно было сказано и сделано. Чувство дежа вю посетило ее на краткий миг, но она знала, что это последний раз. Тело и голова уже отказывались работать, сознание гасло. Она умирала опять. Ощутив на холодной умирающей коже тепло последнего луча, она прыгнула.
Орис не прыгнул следом, знал, то она умрет задолго до того, как он коснется ее. Он не проронил ни слова, лишь слезы прочертила неровные дорожки по щекам. В душе было пусто, а в голове эхо. Ее нежный голос, звонкий смех. Он вспомнил ее прекрасные глаза. Он никогда не забудет их. Два глубоких озерца, что будут плескаться в глубине его души до самой смерти. До того момента, когда он присоединится к ней там...

Безжизненное тело опускалось на морское дно. Руки были подняты вверх в молчаливой просьбе обхватить их и вытянуть на поверхность. Волосы в лучах солнца переливались золотыми искорками, овивая бледное лицо, на котором выделялись лишь красные губы и пустые ярко голубые глаза. Как жаль, что они будут первым, что съедят морские обитатели, чьим кормом теперь послужит Лолин…

Фетида смотрела как мимо нее проплывает мертвое тело. Ее губы были сжаты, что выражало крайнюю степень недовольства. Она проводила опускающееся на дно моря тело безучастным взглядом, взмахнула красивым разноцветным хвостом и поплыла прочь…



Если ты выживешь в моем сне,
Я буду твоей наградой.
Не доверяя там послушнице-судьбе,
Не будь наивным, слабым.
И коли любишь, найдешь ответы.
Тропу оттыщещь в пустоте.
Увидев, я не спрошу тебя кто ты.
А ты не спросишь меня, где.