ОКП на галактику

Изначально траектория Скорпиона проходила через безопасную зону галактики, искрившую редкими тусклыми звездами с парой сотен непригодных для жизни планет. Часть из них представляла собой холодные мертвые булыжники, а часть была гигантами с бурной атмосферой и поверхностью, покрытой океаном ядовитых кипящих газов. Все эти пустые миры не представляли собой ничего интересного и бесцельно дрейфовали через черное пространство космоса. Однако из-за крюка, который пришлось сделать, залетая на Ори-Ори, топлива хватало только на самый короткий и самый опасный путь, пролегавший через древнюю туманность В-12-44, как рыбацкая сеть набитую умирающими, взрывающимися или превращающимися в черные дыры звездами. От постоянных взрывов сверхновых и засасываемой черными дырами материи туманность на радарах светилась сплошным переливчатым полотном с тысячами ярких смертоносных точек.
Скорпион шел ей на встречу, и очень скоро огромное пятно туманности закрыло собой весь видимый с корабля горизонт. Все были напряжены. Компьютер пытался провести головоломные расчеты, которые позволили бы Скорпиону пройти через туманность с наименьшим риском, лавируя между опасностями. В этой части галактики, почти соприкасающейся с туманностью, все старались появляться как можно реже, и сотни выброшенных с погибших кораблей маяков десятилетиями давали в эфир сигнал бедствия. Скорпион постоянно принимал эти сигналы, наводившие тоску на всех, кто их слышал. Самым знаменитым из них было послание капитана Гарруса, записанное за мгновения до того, как его научный флот из семи кораблей угодил в поле черной дыры и потерял всякую связь с внешними миром: «Я, капитан Гаррус, обращаюсь ко всем кто меня слышит, и свидетельствую о гибели своего флота вблизи черной дыры Н-11. Вся информация о результатах экспедиции записана на этом маяке. Прощайте!» Эта запись повторялась каждые девяносто секунд уже больше сорока лет. Маяк, снабженный собственным двигателем, вырвался довольно далеко, но, в конце концов, и он оказался на орбите черной дыры, поглотившей флот. В итоге никто так и не рискнул поймать маяк и расшифровать журнал экспедиции. Возможно, они еще были живы – где-то там, в искривленном гравитацией времени…
В камере, в которой сидел Крис, было совершенно тихо, если не считать постоянный мерный гул двигателей Скорпиона, проходивший через весь корабль. В потолке светился тусклый голубой фонарь. В маленькой металлической раковине капала вода. Крис сидел на откидной жесткой кровати и от скуки пытался изобрести какую-нибудь игру на пальцах, в которую можно было играть самому с собой. Если бы задействовать еще и пальцы ног, то вполне можно было устроить целый чемпионат…
Уже несколько суток у него не было ни одной книжки или предмета, которым можно было занять себя. Крис невообразимо скучал. Когда становилось больше невозможно спать, он ходил по камере – четыре шага вперед, четыре шага назад, снова и снова. Так пролетали тягостные минуты его заточения. К счастью, часы у него не отобрали, и Крис мог следить за временем, что стало, наряду с ходьбой, скудным обедом и счетом больших чисел в уме, его главным развлечением. Два раза в сутки автомат выдавал ему пищу в виде коричневого кубика, пахнущего как старый носок, и стакана розового компота. Один раз в два дня – чистые синие шорты – единственное, что на нем было из одежды. Те, что были на нем, полагалось сдать в специальное окошко в стене, через которое происходил весь обмен предметами из внешнего мира.
Неожиданно пол под Крисом качнулся. Он как раз делал третий шаг своей прогулки от стены к стене и чуть не упал, схватившись за край раковины. Корабль тут же качнуло еще раз, так что Крис не удержался и повалился на левый бок, больно ударившись о пол локтем. Корабль тем временем продолжало трясти так сильно, что Криса, лежащего на полу, иногда подбрасывало и било о стены. Как на зло, кровать сложилась и исчезла в стене, так что держаться было совершенно не за что, и Крис болтался в своей камере как жук, посаженный в спичечный коробок.
Вдруг одна из стен открылась и на пороге появились две фигуры – Грэмм и Лу. Оба весьма растрепанные и обеспокоенные. Первым заговорил Грэмм:
– Я слышал, ты кое-что понимаешь в навигации, – он пристально посмотрел прямо в глаза Крису и явно ждал немедленного ответа на свой вопрос.
– Кое-чему меня учили в Космической школе. А что? – сказал Крис, вставая с пола камеры.
В этот момент корабль снова качнуло и все трое с криком «А-а!» свалились в одну кучу на пороге. Когда Крис поднял голову, оказалось, что Марк и Онейда тоже были рядом и сейчас так же беспомощно катались по блестящему полу коридора.
– Соображай быстрее! Ты что, не понимаешь, что мы скоро разобьемся?! – Грэмм кричал откуда-то со стороны ног Криса.
Лу ловко выкарабкался из этой кучи малы, и уже стоял на своих ногах, помогая Онейде и Марку занять вертикальное положение.
– Или свалимся в черную дыру, – пыхтя добавил Лу из коридора.
– Компьютер накрылся во время взрыва сверхновой, высокая радиация, щит Скорпиона не сработал…
– Короче, – перебила Онейда, – рядом взорвалась звезда, мы летим прямо на нее и сгорим через пару часов, если ничего не сделаем. Хотя, возможно, что Скорпион развалится еще раньше.
Теперь Лу уже помогал подняться Крису, не забывая держать наготове какие-то тонкие черные палочки на случай, если придется с ним драться.
– Первое: я не настроен нападать, так что можете не держать меня в этой камере и вообще никак не держать. Во-вторых, я кое-что действительно умею по этой части, но пока не знаю где мы, в каком мы положении и как нам себе помочь. Так что лучше всего – это быстро мне обо всем рассказать в деталях, а еще лучше – показать. Идем? – Крис вопросительно поднял бровь.
– Идем, – это первое за все время слово, которое Крис услышал от Марка.
Они прошли по коридору и поднялись по узкой лестнице на верхнюю палубу Скорпиона. Лу по-прежнему подозрительно посматривал на Криса и, стараясь делать это незаметно, держал наготове какое-то оружие. Крис видел все это, но притворился, что не замечает.
Качка прекратилась и в рубке они поскорее уселись в кресла и пристегнулись, пока не пришлось снова латать по стенам. Все сразу почувствовали себя заметно лучше. Онейда нажала какие-то кнопки на сенсорном экране своего кресла и гибкое кольчатое щупальце робота, свешиваясь с потолка, раздало каждому по кружке горячего ароматного бульона, прикрытого крышечкой, как это делается в земных кофейнях на вынос. Одновременно погас свет и перед ними вспыхнул стереоэкран.
– Это мы. А это, – Грэмм очертил свободной рукой в воздухе какую-то кляксу, – туманность В-12-44, в которой мы находимся – видишь точку? Это Скорпион. Покажи туманность в разрезе, – скомандовал он роботу.
Туманность распалась на несколько слоев, пронзенных двухцветной линией: в начале зеленой, потом желтой, а потом красной.
– Линия – это наша траектория полета, ее зеленая часть – все окей, желтая – опасность, а там где начинается красная – точка невозврата, когда мы без вариантов падаем на звезду или в черную дыру.
– Скорпион, рассчитай варианты, – скомандовал Марк.
Экран начал мерцать, но, не смотря на сбои компьютера, было видно, что все линии, которые он пытается отразить на экране, заканчиваются пугающими красными хвостиками.
– Теперь ты полностью в курсе. Если можешь помочь рассчитать траекторию вручную, помоги нам и самому себе. Если нет – можешь оставаться в этом кресле. В конце концов, тогда без разницы… – Марк повернулся к Крису и пристально уставился на него.
– Я попробую посчитать с помощью справочника Вагнера. Есть?
– Он всегда есть в аварийном комплекте. Правда последние шестьдесят лет им никто не пользуется в полетах. Хорошо, что я тогда не выбросил все это барахло с нижней палубы, – Грэмм нервно хихикнул и добавил, – какая тебе нужна помощь, кроме этого справочника?
– Ну-у-у… Я думаю, еще десять чашек такого бульона: в камере, скажу я вам, ребята, вы не слишком меня баловали, – Крис подмигнул Марку и атмосфера в рубке сразу стала теплее.