Кастинг - рассказы за жизнь

Вован был в шоке, Катюха подалась в артистки.
И он возненавидел слово «кастинг». Раньше он считал его вполне приличным  и полагал, что оно означает состязание рыболовов-спортсменов по точному метанию спинингом блесны.  Но ошибся! Последние два месяца были сплошным кошмаром. Примерно раз в неделю Катюха начипуривалась по самое некуда и отправлялась на эти самые «кастинги» в какие-то бесконечные студии или курсы театрального мастерства. И вот результат – её всё-таки приняли в театр-студию какого-то А.Р.Звездопадова.

Акакий Ричардович Звездопадов  на самом деле имел фамилию Кишечкин.
Его мама очень любила Чехова, а мама папы обожала Шекспира. Маленький Акакий явно тяготел к искусству и потому занимался художественным чтением в Доме пионеров. Прославился он тем, что принимал участие в большом концерте, посвящённом 50-летию Великого Октября, который проходил во Дворце съездов.  Стихи Маяковского о советском паспорте он читал  проникновенно, с выражением, глядя куда-то вдаль, в светлое будущее всего прогрессивного человечества. Войдя в декламационный раж, он сделал шаг вперёд и со словами «я достаю из широких штанин…» рухнул со сцены.  Смеяться никто не посмел. Горе-декламатора быстро убрали. В гробовой тишине Леонид Ильич изрёк.
- Оригинально… - и захлопал.
После этого зал взорвался громом аплодисментов, а помощник Брежнева записал фамилию мальчика. Так перед юным Акакием открылась дорога в большое искусство.

  Повзрослев, он стал театральным режиссёром – певцом Великого Октября,  поставив 10 спектаклей на эту тему. Народ на эти спектакли  почти не ходил, но многочисленные партийные организации обеспечивали билетные аншлаги. После печальных событий в Беловежской пуще, когда в стране началось активное строительство дикого капитализма, а на денежных знаках появились нули-дырки, Акакий, уже Ричардович и уже Звездопадов, вдруг почувствовал себя новатором и стал ставить какие-то, опять же, дикие спектакли, в которых играли ни о чём непременно полуодетые актрисы.
Причина была простая – Акакий был эротоманом, а говоря по-русски, бабником.  И чем больше прибавлялось у него седины, тем сильнее бес пинал
его в ребро. Любовницы его становились всё моложе и моложе, а одежды на них на сцене оставалось всё меньше и меньше. Не трудно догадаться,  для чего он открыл свою студию.
***
Теперь у Катьки всё чаще проскакивало «Акакий Ричардович» - сказал, спросил, сделал.  Вован извёл себя ревностью и дошёл «до ручки»  - он опустился до слежки.
И вот однажды, он засёк её сидящей в кафе с каким-то старым дятлом, который был толст, носат, лыс, сед и неопрятно одет.  По ярко-жёлтому  шарфу, обмотанному вокруг мясистой шеи дятла, он догадался, кто это. Проникнув в кафе, Вован устроился так, чтобы его не видела Катька, но достаточно близко, чтобы слышать их разговор.
И не напрасно!
Держа её  руку, Акакий Ричардович тоном наставника внушал девушке, что ей необходимы дополнительные занятия по театральному мастерству, чтобы вскоре выйти на сцену в главной роли. Таланта, мол, ей не занимать! Осталось только техники добавить. Добавлять технику надо было , конечно, у него дома и, конечно, вечером и, уж что там говорить, непременно сегодня! По лицу Катьки было видно, что она,  хотя и колеблется, но скоро согласится.
Медлить было нельзя!
Вован заказал шесть пирожных. Они прекрасно лежали на тарелке, покрывая её всю. Он встал и, взяв тарелку под низ левой ладонью, начал двигаться в сторону сидящей парочки.

Дальше всё произошло молниеносно. 
Его заметила Катюха.
Она сделала недовольную гримасу и, отпрянув, отдернула свою руку.
Звездопадов повернул голову  в сторону Вована.  А зря!
Вован с размаху влепил тарелку в рожу дятла, схватил его за шарф и страшно зашипел.
-  Сладенького захотелось, павиан голожопый!? Если ты ещё раз до неё дотронешься, твой звездопад из глаз никогда не закончится!
- Идиот! – вскочив, крикнула Катюха и выбежала из кафе.
- Ты понял?! –  прошипел Вован, потуже закручивая шарф на шее дятла.
- Дааа! – прохрипел тот.
***   
Катьку отчислили из студии на следующий день за профнепригодность.
На кастинги она больше не ходила.