Прощайте ясли. Здравствуй школа!

(Оля – 5,5 лет)
В пять лет Оля уже хорошо читала, знала много стихов наизусть, всесторонне интересовалась гуманитарными науками и даже иностранными языками, только к техническим сторонам вопросов относилась с долей безразличия. Я быстро поняла, что ответить на все её вопросы невозможно, за каждым ответом следовал следующий вопрос, и так до бесконечности. Моим спасением стал Большой Энциклопедический Словарь, которым Оля очень быстро научилась пользоваться и увлеченно изучала его всё своё свободное время. Вскоре в её руки попала Детская Библия – красиво оформленный фолиант, изложенный на старославянском языке (сложность чтения которого так же была быстро освоена), а я, воспитанная советской действительностью в духе атеизма, старалась  акцентировать её внимание не на религиозном содержании, а на культурно-историческом исполнении.
    
В детский сад Оля категорически ходить отказалась, убеждая меня, что дома ей будет гораздо лучше, чем с капризными и глупыми малышами в ясельной группе (в старшей группе не было мест, Оля ходила в ясельную группу вместе с Юлей, где «по совместительству» выполняла обязанности помощника воспитателя). Накрыть столы для завтрака, обеда и ужина, расстелить постели к «тихому часу» и заправить после, помочь одеться на прогулку, а потом еще и раздеться не менее двадцати карапузам, почитать сказки, поменять мокрые штаны – Оля возвращалась из детского сада не на шутку уставшая.

А от Юли и дома скрыться было невозможно! Однажды, в сердцах Оля высказалась – «зачем нам Юлечка? Вам что, одной меня было мало?». Я объяснила ей, что Юлечка скоро вырастит, вдвоем будет веселей играть, друг другу помогать, а когда мои аргументы иссякли, пришлось Оле напомнить, что она сама просила сестричку, вот и получила. Оля не удовлетворилась моим ответом, лишь по-взрослому вздохнула и пробурчала что-то вроде – «и чего ребенка послушали!».

В рамках исполнения требований, выдвинутых собственной дочерью – «или в школу, или дома буду сидеть», особо не рассчитывая на успех, отправляемся поступать в школу. Ирина Анатольевна, молодая красивая учительница, принялась отговаривать ребенка от такой серьезной затеи, рано ей еще идти в школу, пусть подождет годик, подрастёт, но тестирование все же провела. Через полчаса общения с Олей, учительница радостно сообщила, что у нее в классе будет единственный ребенок, прошедший тестирование с наивысшими показателями. Я растерялась от такого поворота событий, Оля с достоинством держалась, никак не выдавая своих эмоций, и лишь молодая учительница искренне рассыпала похвалы, теперь уже своей ученице.

ПЕРВАЯ ШКОЛА

Северная деревенька, пересечённая одноименной каменистой речкой, по одну сторону которой раскинулся совхоз, а по другую военный гарнизон, где мы и жили в ту пору, когда Оля решила пойти учиться. У военных своей школы не было, сельчане любезно встречали детей с обоих берегов Реки в своей школе. И помнится мне это маленькое деревянное здание всего на 4 класса! С партами, наверное, ещё довоенных времён, истинный возраст которых можно было бы узнать, распилив их и посчитав число слоёв краски (как круги у дерева), накладываемой к началу каждого учебного года. Из минимального набора удобств, вместо привычного водопроводного крана – рукомойник, а в туалетном помещении дырка в полу заменяла унитаз. Несколько дровяных печек наполняли помещение каким-то особенным теплом и неповторимым деревенским духом. И вскоре стала эта школа такой родной и уютной, и для первоклашек, и для нас, их родителей.

С выражением!
(Оля – 6 лет)

Первые месяцы учебы для Оли были совсем не интересны, нового в школе она ничего не узнавала, всё, чему учились её одноклассники, ей давно уже было известно. И надо такому случиться, когда по математике началась новая тема – математические выражения, Оля заболела и пропустила несколько занятий. В первый же урок после болезни Ирина Анатольевна вызвала Олю к доске, где был написан ряд чисел и знаков, и принялась знакомить её с пропущенным материалом – «сейчас, я научу тебя читать математические выражения».  Чтение стихов и рассказов с выражением у Оли было на «отлично», она тут же, по привычке, что всё знает, по-детски деликатно прервала учительницу, сообщив ей – «я умею!», повернулась к доске, и, кашлянув пару раз для прочистки голоса, громко и с выражением стала перечислять числа и символы, выведенные на доске. 

Без похвалы.
(Оля – 6 лет)

Однажды, придя на родительское собрание, я с нетерпением ждала очередные похвалы в адрес своей дочери. Ирина Анатольевна комментировала достоинства и недостатки всех деток. Всех, кроме Оли. После окончания собрания меня попросили задержаться, и, оставшись наедине, учительница без комментариев протянула мне Олину ученическую тетрадь. Я почувствовала некую взволнованность, Ирина Анатольевна пристально глядела на меня, повисло тревожное молчание. Перелистывая тетрадь, я с удивлением обнаружила, что среди «каракулей», выведенных неуверенной детской рукой, красовалось старославянское написание буквы «и», «ять», «ер». В недоумении, я уставилась на Ирину Анатольевну, которая с таким же недоумением смотрела на меня, и почти одновременно мы поинтересовались друг у друга – «это – что?». Неизвестно что можно было вообразить под впечатлением увиденного письма, даже промелькнули вдруг недобрые мысли о воздействии на Олю сектантов (причём, как потом созналась учительница, тень подозрений упала на собственных родителей!), но тут меня осенила мысль – вот они, проявления культурно-исторического изучения детской Библии! Инцидент был исчерпан, а Библия изъята до лучших времён.