Та, кто не снимает лисьей маски

 Глаза, сверкавшие в глазницах лисьей маски, блестят своим холодным блеском. Медленно приближаясь, я вижу, насколько сильно утопают они в страхе при виде моей улыбки. Тонкие руки дернулись, пытаются дергаться, гибкое дикое тело, волосы, косо срезанные, удлиняющиеся к лицу. Девушка – лиса. Девушка из моих снов, жившая где-то в серебряном лесу моего подсознания, играет на флейте из бамбукового стебля, перебирая пальцами клапаны моего сердца.

Лица я не видел никогда. Никогда не смел снять белую, с множеством затейливых алых, лиловых и бирюзовых, росписей маску. Я просто знал, что она должна была появиться где-то в половине третьего, каждый раз в разном сне, каждый раз в одинаковой маске.
Вот и теперь. Прозвучал нежный серебристый смех, промелькнул между голыми стальными деревьями яркий силуэт. Глаза.

Говорят, глаза лис похожи на глаза драконов. Пусть так. Пусть глаза моего прелестного видения будут похожи на глаза дракона. Пусть я всегда был влюблен в чудовище.
Сон терпел немыслимые изменения, я уже не знаю, что могло бы случиться после, карусель выплыла из океана огня, а на одной из лошадок, сидя, словно в дамском седле, обняв руками лебединую шею деревянной лошадки, снова виднелся знакомый персонаж, раздражающий рецепторы моего воображения.

И вот теперь мы расстаемся навсегда. Я продаю ее, продаю, даже не зная, кто купит ее, Бог ли, дьявол ли? Кто закует мою мечту в лисьей маске в цепи из розового золота? Кто даровал мне прожить еще одну жизнь, прожить, имея два крыла за спиной, прожить, забыв о ней, или помня, на все равно знать, то эта встреча последняя.

Возможно ли, существование без драгоценного для твоей души? Сможет ли мудрец жить, отдав разум, сможет ли красавица стать уродливой, сможет ли любящий расстаться с любовью, сможет ли помнящий забыть, сможет ли мать умертвить собственного сына, сможет ли воин сложить оружие… смогу ли я продать девушку в лисьей маске?

Я прижимаю ее к груди, оторопевшую, не успевшую раствориться, не понимающую, что я предаю ее. Флейта, гулко стукнулась об пол, выпав из ее рук, и этот звук терзает мою душу, будто сама бесчувственная смерть отнимает у меня ее на моих глазах.

Эти глаза не слепнут, глядя на не гаснущее солнце из глубины серебряного леса, леса где умирают внешние звуки, где блуждают очертания превращений. Где живет та, кто не снимает лисьей маски.

Печально улыбаясь, я говорю свои последние слова: «Не снись мне, я отрекаюсь от моих снов, отрекаюсь от тебя. Это наша последняя встреча, прости, но я слишком сильно хочу жить… Я должен получить крылья и прожить еще одну жизнь, прости меня, девушка-лиса…»

Она отшатнулась, резко, быстро, пунктирным движением она извлекает из складок свободного платья, окутывающего ее фигурку нож, и бросается ко мне. Одним движением я перехватываю ее руку, и холодное запястье в моих пальцах слабеет.  Нож падает на траву, усыпанную листьями серебряных деревьев, поющих при прикосновении к ним.

Она рассыпается на золотые искры, взметывающиеся к небу снопом горящих бабочек. Тают ее руки, красивая шея плавится, лишь в глазах не отражается ни боль, ни экстаз, ничего. Презрение отверженной, равнодушие жертвы. Кукольные глаза слишком живой девушки в маске лисы.

Маска падает рядом с ножом, и листья печально стонут своими переливающимися далекими голосами. Я опускаюсь на колени и прикасаюсь губами к губам маски. Все, мир вокруг рушится, трансформируясь в мир крылатых, в мир тех, кто сорит соглашениями с теми, кто предлагает немыслимые условия контракта, ценой которого жизнь.

На моей груди горит метка печати. Расползающиеся по белой коже линии будто проведены тушью. И больше нет слез, нет страха, нет ничего. Я медленно забываю свое прошлое, забываю смерть, принесенную в мое тело жидким золотом потерянного рая. У меня нет прошлого, и не будет будущего.

И вот я слушаю музыку ветра, поющего в старом японском доме. Ветра, проносящегося по переходной галереи, взметающего огонь тусклой неживой свечи.  Он цепенеет под сводами крыши, на потолочных балках, ветер иного мира, в котором нет места желаниям. Я крылатый, в моем мире вечно льет дождь, как проклятье отрекшихся от солнца, затаившихся под луной, скрытой за тучами. У меня нет прошлого, у меня не будет будущего, у меня нет воспоминаний, у меня нет ничего, кроме послевкусия, оставленного снами о девушке, не снимающей лисьей маски.