01. Религиозный скандал

Очередной выпад не принес никакого результата. Как она ни старалась, она не могла найти брешь в обороне подруги. А чего она хотела? Она отлично знала о мастерстве Далии и была готова к такому исходу. Теперь пришла ее очередь защищаться. Удары деревянного клинка полетели на Меллину со всех сторон и под разными углами. Отбив с дюжину ударов (некоторые по чистой случайности) она нашла все-таки пространство и время для неплохого выпада. Этим колющим ударом снизу вверх Меллина хотела выиграть немного пространства для еще одной атаки, но Далия чувствовала неопытность своей противницы, и позволила себе испытать опасный прием, который только вчера выучила вместе со своим отцом. Вместо того чтобы просто отойти назад и приготовиться к следующей атаке она молниеносно двинулась вперед и в сторону. Меч промелькнул всего в паре сантиметров от ее средних размеров груди (впервые в жизни Далию устроил размер ее бюста), и в следующее мгновение, уставшая и неготовая к такому повороту событий, Меллина уже лежала на прохладной траве с разбитым носом.
– Это было вовсе не обязательно! – сказала она, тяжело дыша и вытирая с лица теплую кровь. Вечно эта Далия хочет выпендриться! – Договорились же по лицу не бить! Как я теперь пойду на сегодняшний праздник?
Как всегда довольная собой Далия слабо улыбнулась. Каштановые волосы ее поприлипали к щекам, дыхание было учащенным – Меллина заставила ее поднапрячься.
– Извини, – неискренне сказала Далия. – Это получилось рефлекторно. Когда будешь иметь такой же опыт обращения с оружием как я, тогда поймешь. А насчет носа не переживай – ничего страшного с ним не случиться, – ответила она и протянула руку, чтобы помочь своей подруге встать.
– В следующий раз контролируй свои рефлексы, – уже не так обижено сказала Меллина, но помощь не приняла. Встав и вытерев рукавом нос, она еще раз зло глянула на Далию и пошла к Зорни, которая сидела возле вещей и наблюдала за поединком. Зорни вряд ли можно было назвать привлекательной, глядя на приплюснутый нос и несимметричные черты круглого лица. Слегка полноватая, она казалась неуклюжей, но, как не странно, была неплохой фехтовальщицей. Для начинающей.
– Здорово сражалась, – похвалила Зорни подругу с разбитым носом. – Хоть и продержалась всего немногим дольше двух минут, – тихонько добавила Зорни, обращаясь уже к Далие, и обе подруги рассмеялись. Меллина, занятая своим носом, даже не посмотрела на них. Уйдя в свои мысли, она упустила момент, когда подруги перешли с темы предыдущего сражения на обычный треп про шмотки и парней. Минуту спустя, убедившись, что ничего страшного не произошло, и на празднике она будет неотразима, Меллина вернулась к разговору:
– Я бы посмотрела как ты поуправляешься с мечом, Зорни.
– С тобой что ли? Тебе уже хватит на сегодня, – ответила Зорни, явно не горя желанием сражаться с Меллиной
– До сих пор боишься, что опять набью тебе синяк на пол руки?
– Нет, просто не хочу, чтобы у тебя еще сильнее нос распух, а то твой Горвилд не узнает тебя вечером.
– Зато, если бы у тебя нос напух никто бы и не заметил, – огрызнулась Меллина. Она знала как сильно комплексует Зорни из-за своего носа, и была рада отомстить подруге за ее колкости.
– А если бы ты была…
– Пора собираться обратно в Сторвуд, – решила вмешаться, пока не поздно, Далия. Они, конечно, не поубивали бы друг друга деревянными мечами, но поссориться могли довольно надолго. А она не хотела ни идти на праздник одной, ни ждать пока они помирятся. – Через два часа начало, а мы еще обещали тете Изрене, что поможем накрыть столы.
Еще немного побурчав вовремя сборов, но, уже порядком остыв, подруги направились обратно в сторону своей деревушки.  Сторвуд  находился в двадцати минутах ходьбы на запад от места их тренировки – небольшой полянки возле леса. Следуя одна за другой по неровной, давно заросшей, тропинке, щурясь от солнца, каждая из них думала о своем.

***

Жара, которая держалась весь день, начала, понемногу, угасать, а легкий прохладный ветерок напоминал, что лето близиться к концу. Небо краснело все сильнее, по мере того, как солнце все ниже опускалось к горизонту, и вскоре должно было вовсе потемнеть и укрыться яркими маленькими звездами, ознаменовав начало праздника.
Приведя себя в порядок, Меллина вышла из дома и направилась в сторону хижины Далии, где они с подругами договорились встретиться. Она не торопилась, потому что знала – и так придется ждать Зорни. Неспешно скользя по пыльной улице в красивом темно-красном платье, что так приятно  контрастировало с ее черными, как уголь, волосами, Меллина была неотразима. Платье настолько идеально подчеркивало все манящие изгибы ее стройного тела, как будто было второй кожей. Наверняка, если бы улицы не были так пусты, она бы приковывала к себе взгляды всех прохожих. Но улицы были необычно пусты – жители готовились к празднику.
“Тоже мне праздник, – подумала Меллина. – Нашу деревушку и городом нельзя назвать, зато День Города празднуется богаче, чем в Урушане.”
Горвилд часто рассказывал ей об этом большом и красивом городе, в котором он жил последние два года. Урушан был чуть менее чем в сотни милях к западу от Сторвуда и был в  несколько раз больше их родного городишки. Имея выход к Зеркальному Морю, он просто манил к себе торговцев со всех окрестностей. Горвилд, как один из них, путешествовал с караванами и иногда приезжал в Сторвуд с заморскими товарами, начиная от экзотических фруктов и заканчивая красивыми, но бесполезными безделушками. На ярмарку, которая открылась в честь Дня Города, он обязан был приехать.
Меллина немного нервничала. Еще раз проигрывая в уме их последнюю встречу, она все больше впадала в смятенье, и все меньше могла хоть что-то понять. Тогда, два месяца назад, Горвилд как обычно приехал в Сторвуд с тремя компаньонами и четырьмя повозками, битком набитыми товарами. Меллине хватило одного взгляда, чтобы понять, что он изменился. Впервые Горвилд был не рад, что вернулся в родной город и хотел поскорее уехать. Он был как-то странно напряжен, как будто боялся чего-то или кого-то. Хаотически бегающие зрачки, слегка дрожащий голос, трясущиеся руки – все это было так не похоже на всегда уверенного в себе молодого красивого парня. Нервно оборачиваясь и отведя ее подальше от всеобщего веселья, Горвилд хотел ей что-то сказать, что-то очень важное, как он утверждал. Было видно, что это решение далось ему с трудом, и даже тогда он сомневается, стоит ли поделиться с Меллиной своими переживаниями. Но как только Горвилд собрался все рассказать, Карден, один из его друзей-торговцев, помешал им поговорить, позвав его на пару слов. Беседа их – хотя скорее монолог – длилась около минуты, и за все это время Горвилд ни разу не посмотрел собеседнику в глаза. После этого разговора ее любимый, вернулся очень хмурый, но зато его нерешительность пропала. Он принял решение (или приняли за него) ничего не рассказывать. Так и не поделившись с Меллину своими тревожными мыслями, Горвилд сказал, что ему уже пора, неуклюже поцеловал ее трясущимися губами и поспешил к повозкам, оставив ее одну.
Девушка отлично помнила, как смотрела ему вслед и какие чувства она испытывала. Вот и сейчас эти самые чувства нахлынули на нее нескончаемым потоком. Злость, переходящая моментами в ненависть, страх за любимого, больше похожий на отчаяние, смятение – все это разом навалилось на девушку, и накрыло ее с головой. Всего на пару мгновений, пока Меллина не взяла себя в руки. Глубоко вздохнув, она увидела, что подходит к дому Далии и на этот раз все ждут только ее. Окончательно выбросив все посторонние мысли из головы, она поспешила к подругам.
Все-таки, зачем теперь об этом думать? Сегодня она увидит Горвилда и, наконец-то,  все узнает.

***

– Великий Зайнир, мудрейший из всех смертных и богов, очисти мой разум от мыслей, затуманивающих сознание, что бы он был открыт для новых знаний, ведь в них сокрыта вся сила мира сего. Открой тайны…э-э-э…спрятанные…нет, затерянные…
– Открой тайны, сокрытые в вечности, дабы смог я найти свое место в этом и ином мирах, – подсказал старый скрипучий голос. – Брат Фастер, неужели ты до сих пор не выучил одну из основных молитв, которые я преподавал тебе еще в первый год обучения в храме?
– Что вы, брат Сандер, – стал оправдываться юноша. – Просто…просто из головы вылетело. Это больше не повториться.
– Завтра ты должен завершить свое обучение и стать полноценным жрецом Мудрейшего, несущим свои знания открытым для них людям. И как ты собираешься делать это, если твоя голова не может уместить и десятой части Священного Наследия Мудрейшего?
Фастер потупил взор, чтобы наставник не смог прочитать по выражению его лица одно единственное чувство, которым он был охвачен. Безразличие.
Он давно уже не был тем мальчиком, полным энергии, стараний и надежд, что пять лет назад пришел в храм Зайнира в поисках дома. Жрецы, разумеется, приютили Фастера, а один из них даже взялся обучать его. Поначалу мальчик был в восторге, чувствуя, как духовная сила наполняет его тело от слов молитвы и приятно циркулирует в нем. Но очень скоро Фастер – и его учитель тоже – заметил, что он явно не имеет предрасположенности к этому делу. Он не умел направлять эту божественную энергию и превращать ее в другие виды энергии, что было необходимо для творения заклинаний. Видя успехи других учеников и, завидуя им, Фастер отчаялся и потерял всякую надежду стать жрецом.
Но его учитель ее не утратил. Сандер настаивал на продолжении обучения. Для него, восьмидесятилетнего дряхлого старика, это, похоже, стало смыслом жизни (не считая вина и эля). Возможно, старый наставник чувствовал, что, скорее всего, Фастер его последний ученик и, как мог, старался напичкать его всем, что знал сам.
Фастер продолжал слушать поучения наставника, но рассеяно. Мысли его были заняты сегодняшним праздником и отличной возможностью вырваться из надоедливого храма. Высокий худощавый парень с коротко стрижеными светлыми волосами, плоским, слегка покрытым веснушками лицом и светло-голубыми глазами, горевшими юношеским огоньком, явно нуждался в перерыве от нескончаемого созерцания рун на древних свитках и тщетных стараний запомнить их. И День Города как нельзя лучше подходил для этого.
– Еще в первичных основах поклонения Великому Зайниру сказано, что лень, страшнейший из человеческих изъянов, должна быть…
– Простите, брат Сандер, – перебил его почтительный, но уверенный голос, принадлежащий жрецу преклонного возраста и шарообразного телосложения. Остатки седых волос аккуратно расположились полукругом на большой голове. Его темно-синяя мантия с изображениями рун-символов Мудрейшего и внушительного вида черный посох, украшенный на конце такими же красными рунами, выдавали в нем Геинда – жреца высшего ранга, добившегося покровительства Зайнира. Подойдя вплотную к Сандеру, прибивший тихо продолжил: – пришли вести из Инеза. Разрушен их храм Зайнира.
– На сегодня хватит, – сказал Сандер слова, что так давно ждал юноша. – Но будь готов к завтрашнему последнему заданию перед посвящением. Не хочу, что бы мне было стыдно за тебя. Ступай.
Как только юноша отошел на безопасное расстояние, старый жрец спросил:
– Кто-нибудь выжил, брат Новир?
– Нет. Храм почти полностью уничтожен еретиками. Убиты все жрецы, библиотека, хранящая тайны Мудрейшего сожжена. Все что они оставили после себя – несколько странных символов и рун да груду обломков. Даже мертвых тел не оставили.
– И что сказано в этих рунах? Кому поклоняются еретики?
– Руны из древнего наречья дворфов гласят: “Поклоняющиеся слабому богу слабы, а слабый должен преклониться перед сильным”. Символы были похожи на что-то общее между знаками Шоргара Жестокого и Лекса Грозного. Окровавленный клинок на белом фоне и три красных черепа, расположенных сверху и по сторонам.
– М-да, – задумался Сандер. Имена двух орочьих – да еще и враждующих между собой – божеств в купе с дворфскими рунами любого заставили бы задуматься. – В других городах храмы не подвергались нападениям?
– Нет, это единичный случай. Во всяком случае, про другие нам не известно.
– Ну что ж, завтра помянем погибших и отправим посыльного в Урушан. Брату Пратчеру стоит знать о случившемся. – Сандер тяжело вздохнул. – А сейчас, я считаю, стоит отправиться на площадь Георга и присоединиться к празднующим грешникам, дабы проследить за порядком.