Венецианский купец, 3-2

АКТ ТРЕТИЙ

СЦЕНА ВТОРАЯ

Бельмонт. Комната в доме Порции.

(Входят Бассанио, Порция, Нерисса и свита.)

ПОРЦИЯ:
Чтоб вам удачу не спугнуть,
Повремените день-другой.
Я не хочу вас потерять,
Поэтому прошу не торопиться.
Меня предупреждает что-то,
Только не любовь,
Что расставаться будет больно.
Поймите вы: намеренье моё
Диктуется не чувством неприязни.
Слова мои, быть может, не верны,
Но  мысли девичьи – точнее:
Хотелось бы на месяц или два
Вас задержать до выбора судьбы.
Обет нарушить я, конечно же, не смею,
А значит – и секрета не открою.
И в то же время, вдруг вас потеряв,
Я пожалею, что обет сдержала.
Вы взглядом, словно, режете меня:
Две половины меж собою спорят:
Одна – моя, другая – ваша.
Ещё момент – и обе половины ваши.
Вот я и вся во власти,
Но  не в собственности вашей:
И ваша, да не ваша!
И если вам по жребию достанусь,
То жребий – бес, я –  чистою останусь.
Довольно. Разболталась я
И только потому,
Что время оттянуть желаю.
Желаю отдалить
Мне неизвестный результат.

БАССАНИО:
Позвольте выбирать. Я пытки более не вынесу уже.

ПОРЦИЯ:
Тебя, Бассанио, пытают?
Любовь тебя терзает за измену?

БАССАНИО:
Измена эта в том,
Что мною недоверие владеет:
Боится разум, сердце – томно млеет.
Так от измены далека любовь моя,
Как хладный снег от пламени огня.

ПОРЦИЯ:
Заставит пытка говорить любого, что угодно.

БАССАНИО:
Пообещайте жизнь и я скажу вам правду.

ПОРЦИЯ:
Ну, что же – признавайтесь и живите.

БАССАНИО:
«Признайтесь» и «любите» -
Вот правда в чём!
Любая пытка–  суть благоговенье,
Когда палач даёт надежду на спасенье!
К фортуне обращаюсь и ларцам.


ПОРЦИЯ:
Удачи вам!
В одном из трёх – моя судьба томится,
Как выручить её – любовь  подскажет.
Нерисса и другие, отойдите.
Пусть музыка звучит, пока он выбирает,
А коли проиграет, то лебедю подобно,
Нотою последней в облаках растает.
А, может, просто – в море слёз моих утонет.
Но в случае победы – зазвучат фанфары,
Оповещая о восшествии монарха на престол
Под ликование народа своего.
Возможно, зазвучит мелодия иная,
Его торжественно к венцу сопровождая,
Процесс аккордом звучным завершится
И чудо единения свершится.
Вот он ступает, будто бы Алкид,
Но с большим рвением, чем воин,
Который с чудищем морским схватился,
Чтоб горестных троянцев защитить
И дани девами уж боле не платить.
Я – жертва здесь, троянки наблюдают,
Чем завершится главное сраженье.
Иди же, Геркулес!
От подвига зависят жизни наши.
Не менее мне страшно, чем тебе,
Вершить сей подвиг благородный.

(Пока Бассанио изучает ларцы, звучит песня.)

ПЕСНЯ.

Где любовь рождается,
Чем она питается,
Где она скитается?
Никогда никто не знает.

Зарождается в глазах,
Где живут и смех и страх,
Растворяется в слезах
И тихонько умирает.

Скорбно колокол рыдает.
Динь-дон, динь-дон.

ВСЕ:
Динь-дон, динь-дон.

БАССАНИО:
У яркой внешности обманчиво лицо,
Но кто об этом думает на свете?
Законом прикрывается обман,
Но кто отважится за ширму заглянуть?
И грех в религии, забравшись под псалтырь,
Как у Христа за пазухой живёт.
Любой порок рядится под добро,
Ведь трус – душою, внешностью – Геракл,
И Марсом злобным пыжится предстать,
Хотя не кровь в тех жилах истая струится,
А водица. Но грозный вид внушает людям страх.
Мы красоту-то меряем на вес:
У нас не к женщине – к металлу интерес.
И как бы не блистало золото чудесно,
А женщина в окладе – легковесна.
Вот так и кудри золотые,
Которыми играет ветерок,
Лаская напускную красоту,
Не деве молодой принадлежат, а даме,
Давно схороненной в земле.
Нас манит берег пагубного моря,
Стан индианки под покровом сари,
Скрывая плоти черноту и будоража.
Покровы ложные, порою, так искусны,
Что перед ними мудрые пасуют.
Я предпочтенье золоту не дам:
Мидаса пища мне не по зубам.
А ты не нужен мне и даром,
Металл, снующий по базарам.
Тебе, свинец, черёд пришёл:
На вид - суров, на вес – тяжёл,
Но мне подсказывает сердце,
Что счастье за твоею дверцей!

ПОРЦИЯ (в сторону):
Как улетучились все страхи,
Переживания, волнения и ахи,
Сомнений успокоилась гроза,
Закрылись ревности зелёные глаза!
Поток восторга, дай мне устоять,
Сил не имею чувства обуять!
Меня раздавит радость!
Помоги же!

БАССАНИО:
Что здесь найду я?
(Открывает свинцовый ларец.)
Фальшивка Порции прелестной!
Ужели полубог поверил, что создал натуру?
Движенье этих глаз?
Пытается он в них мои похерить очи.
А сладкие уста её, манящие мои,
Чтоб слиться в поцелуе?
Он, превратившись в паука,
Соткал из золота волос такую паутину,
В которую попав, любой мужчина
Обречён до гроба.
Не мог он написать глаза и не ослепнуть!
Талант художника не смею уронить,
Не смею также и с натурою сравнить!
А вот и свиток. В нём – судьбы моей решенье.
(Читает.)
«Ты не по виду выбирал,
А по уму.
Ты сердцем  счастье угадал
А по сему:
Пусть славный гимн любви звучит,
И только так!
Печатью поцелуй скрепит
Счастливый брак».
Не уподобясь донжуану- вору,
Беру я должное, согласно договору.
Я, словно, на турнире победитель,
Когда не осознал ещё воитель,
Что все рукоплескания ему,
Так и не веря счастью своему.
О, несравненное, святое божество,
Не смею верить я в такое торжество,
Тогда поверю в эту сказку снова
Когда в ответ вы молвите хоть слово.

ПОРЦИЯ:
Я – перед вами, мой Бассанио, как есть.
Но если правду говорить, то мне б хотелось
Быть более прекраснее для вас,
И хорошеть несчётно раз,
И богатеть тысячекратно.
Всё это нужно только для того,
Чтоб вы меня достойно оценили
За мой талант, за красоту,
Умение общаться и дружить.
Но этого всего в достатке
Я пока что я не имею,
Однако же, надеяться я смею,
Что в силу молодости лет,
Ума достойного и рвения учиться
На этом поприще смогу я отличиться.
Тем более – наставника достойного имею,
Горжусь которым,
Пред которым млею.
Мой господин, учитель мой
И мой кумир,
Отныне – ваша я и весь мой мир.
Была царицею, теперь я – под царём:
Весь двор, вся власть теперь на нём.
Вот перстень – символ этой власти.
Коль хочешь мной повелевать,
Его не можно потерять,
А, потеряв, не обессудь
И про любовь мою забудь.

БАССАНИО:
Достойных слов я не найду,
Чтоб вам ответить равнозначно.
Но кровь моя уже вам отвечает,
Она меня над миром поднимает:
Я, словно, принц толпою вознесённый,
Лечу на крыльях рук поклонников своих,
Пьянея от любви и от восторга.
Жена моя, вам должно это знать:
Лишь смерть сей перстень может отобрать

НЕРИССА:
Сударыня и сударь, наш черёд
Настал поздравить молодую пару.
Да обойдут вас беды и минует ссора,
Да здравствуют, синьор и славная синьора!

ГРАЦИАНО:
Мой друг Бассанио и милая синьора,
Я вашим помыслам исполниться желаю,
Как и моим, о коих пламенно мечтаю.
В день славный торжества любови вашей,
В день клятвы быть навеки вместе
Хочу и я поклясться в верности невесте,
Вручив ей в храме любящее сердце.

БАССАНИО:
Не возражаю, коль такая есть.

ГРАЦИАНО:
Я благодарен вам за то, что вы нашли её.
Мой взгляд и быстр и остр, как ваш:
Вы ранили хозяйку взглядом, я –служанку.
Вы полюбили, полюбил и я.
В делах любовных промедление опасно.
Немедля ларчик вы открыли нужный
И были не обмануты фортуной, как и я.
Я наизнанку вывернул себя,
Стараясь ей понравиться немножко,
И наконец – конец всегда чему-то наступает –
Она любовь мне обещала подарить,
Коль заполучите её хозяйку в жёны.

ПОРЦИЯ:
Он правду говорит, Нерисса?

НЕРИССА:
Правдивее не может быть, коль вы согласны.

БАССАНИО:
Вам можно верить, Грациано?

ГРАЦИАНО:
Во мне не сомневайтесь,, сударь.

БАССАНИО:
На нашем празднике и  ваша свадьба – ко двору.

ГРАЦИАНО:
И тысячу дукатов мы вручим тому, кто свету мальчика подарит первым.

НЕРИССА:
И вы поспорите на это?

НРАЦИАНО:
А как же по такому случаю не спорить!
А не Лоренцо ли с язычницей своею к нам явились? И не Салерно ли с ними, друг венецианский мой?

(Входят Лоренцо, Джессика, и Салерио посыльный из Венеции.)

БАССАНИО:
Насколько мне позволит право в этом доме
Быть полновластным господином,
Настолько я осмелюсь  вас принять,
Лоренцо и Салерио, товарищи мои.
Надеюсь, милая, что ты не возражаешь.

ПОРЦИЯ:
Конечно нет. И рада их от всей души принять.

ЛОРЕНЦО:
Премного благодарен вам, синьора.
По правде говоря, сего визита в планах не имел.
Но, повстречав Салерио случайно,
Я просьбе отказать его не смел.

САЛЕРИО:
Да. Так оно и было в самом деле.
И, кроме прочего, имел на то причины.
Вот от Антонио послание в ваш адрес.

(Подаёт письмо Бассанио.)

БАССАНИО:
Хочу я прежде о здоровье справиться его.




САЛЕРИО:
Физически не болен, слава богу, но не здоров душой.
О том, я полагаю, писано в письме.

ГРАЦИАНО:
Нерисса, незнакомку обласкай.
А ты мне новости Венеции поведай.
Как там Антонио, божественный купец?
Он будет рад успехам нашим.
Ведь мы – Ясоны: золотым руном обзавелись.


САЛЕРИО:
У вас – руно, а у него – потери.

ПОРЦИЯ:
Письмо дурную весть имеет:
Лицо Бассанио бледнеет.
Похоже, близкий друг скончался.
Кому суровость у других не занимать,
Не может откровенно так переживать.
Вам, мой Бассанио, неважно!
Я – половина ваша, мой супруг,
И если горе вас терзает в том письме,
Его разделим мы на двух.

БАССАНИО:
Так никогда бумага белая
Мне чёрной не казалась.
Когда я к вам проникся сердцем,
То откровенно рассказал,
Что капиталы все мои –
В достойных именах почивших предков.
И в этом я нисколько не солгал.
Но, несмотря на это – грош цена мне
Я долгом обязал себя пред другом,
А друга – тем же долгом пред врагом,
Имея целью деньги раздобыть.
То не письмо – а тело друга,
То не слова – сплошные раны,
И льется кровь из них рекою.
Скажи, Салерио, а правда ль,
Что весь торговый флот его
И в Триполи, и в Лиссабоне,
В Британии и в Мексике,
И в Индии и ряде многих дальних стран
Злой рок, безжалостный палач,
Разбил о скалы неудач?

САЛЕРИО:
Ни одного судёнышка, мой сударь, не осталось.
Да если бы и смог вернуть деньгами долг еврею,
Последний так взбешён, что их не взял бы.
Доселе я не ведал человека,
Кто так желает смерти для другого.
Он  герцога пороги все обил,
Грозя  республике позором,
Которая права его не хочет защитить.
Так дюжина купцов, сенаторов когорта,
А с ними герцог во главе,
Не могут удержать его от тяжбы,
От исполнения позорного контракта.

ДЖЕССИКА:
При мне он соплеменников своих,
И Чуса и Тубала,  уверял, божась,
Что денег за просрочку не возьмёт,
А предпочтёт двадцатикратной сумме
Фунт мяса ненавистного еврею должника.
И если власти и закон не поспешат
То фунта плоти должника лишат.

ПОРЦИЯ:
Ужель в такой опасности ваш друг?

БАССАНИО:
Мой лучший друг, добрейший парень,
Душой и сердцем необъятный,
Готовый к дружбе бескорыстной,
Он, как никто в Италии, вобрал
И честь, и дух великих римлян.

ПОРЦИЯ:
И сколько ж он еврею должен?

БАССАНИО:
Три тысячи дукатов за меня.

ПОРЦИЯ:
Всего лишь?
Отдайте шесть и вексель уничтожьте.
А будет в том необходимость,
То сумму эту и удвойте, и утройте.
И волос ни единый с головы того,
Кто за Бассанио вступился,
Пасть не должен.
Сначала в храм – женою вашей стану,
Затем в Венецию – Антонио спасать.
Пока душа тревогою томиться,
Страстям нам предаваться не годится.
Возьмите больше долга в двадцать раз,
А уплатив, быстрее с другом возвращайтесь.
А мы , подобно вдовам иль девицам,
С Нериссой ждать вас с нетерпеньем  будем.
Вперёд! Вперед!
Священный долг из-под венца вас в бой зовёт!
Будь молодцом и думай о походе,
Забудь о золоте, как о пустом расходе.
Вас полюбив, я денег не считаю,
Всё потому, что вам цены не знаю!
И всё же – мне письмо прочтите.

БАССАНИО (читает):
«Торговый флот, Бассанио, погиб. Карман мой пуст. Во гневе кредиторы.  Кредит жиду просрочен, но жизнью заплатив, пред ним я долг свой погашу, а ты – передо мною.
Как сильно я желаю повидаться перед смертью! Однако, волен поступить ты так, как сам считаешь нужным. И ежели любовь твоя ко мне не так сильна, чтоб быстрым парусом ко мне немедленно примчаться, то можешь выбросить письмо и не терзаться».

ПОРЦИЯ:
Любимый, всё оставь и отплывай немедля!

БАССАНИО:
Я поспешу, коль вы решились отпустить,
Примчусь назад без промедленья
Лобзать без счёта и без устали любить,
В том намерении не может быть сомненья.

(Уходят.)