Изумрудный город Мастеров в моем сердце

  Сегодня ночью снова был в родном городе. Долго ходил по с детства знакомым улицам. Удивлялся – все такое же как было когда-то. Над тротуаром все так же нависли деревья, а под ними тепло даже в пасмурную погоду. По пути попались старые знакомые. И откуда они здесь?! Долго меня расспрашивали про родных, про жизнь и вообще… Я им говорил, что все хорошо – все живы-здоровы. Хотя откуда-то было чувство, что здоровы уже не многие, да и живы далеко не все. Мы кивали друг другу и расходились. Я счастливо улыбался от того, что встретил людей, которых не видел, кажется, тысячи лет. И почему-то боялся обернуться, боялся увидеть, как они удаляются от меня. А может, и нет их уже там, за спиной…
      Этот город строили мои дед и отец. Строили деды и отцы тех, с кем я учился в школе. Страна когда-то завезла всех этих людей на пустое место в бараки и приказала: «Стройте!». Никто в дальнейшем на нее зла не держал, потому что уж очень красивый получился город. И люди в нем были светлые, добрые и открытые. Можно было прийти в незнакомый дом и тебя всегда бы там накормили, предложили ночлег. А в центре били фонтаны. Утром солнце радостно блестело на вымытом асфальте улиц и клумбах цветов, покрытых росой. Город достаточно большой, но, тем не менее, всегда находились общие знакомые у людей даже с далеких друг от друга районов. Потому что все где-то работали, сталкивались по работе или слышали о хороших специалистах от знакомых. Получалось, что все, так или иначе, знакомы. Это был город Мастеров.
      И все же это была не их земля. Когда-то та же страна, что привезла мастеров сюда, вывезла людей, живших в этих местах, за многие-многие километры. Те, другие, были очень самобытным народом, привязанным к своей земле. Да и как может быть иначе. Любой из нас привязан к своему очагу. Вот только для новых поколений Мастеров город, построенный руками отцов, стал родным. И не знали они другой родины, кроме этой. Постепенно из ссылки вернулись и коренные жители. Они научились уживаться с Мастерами, потому что те были мирным народом, а страна была сильной. Со временем многие из тех, кто вернулся и сами стали Мастерами: нефтяниками, врачами, руководителями хозяйств.
А потом все стало рушиться. Страна перестала быть сильной и исчезла совсем. А город наполнился совсем другими людьми. С виду это были все те же коренные жители, но суть у них была совершенно другая, чем у тех, кто жил с Мастерами раньше. Они выбрасывали мусор прямо во дворах домов, в которых жили, сбивались в стайки, нападали на Мастеров и жестоко били, оскорбляли на улицах девушек. Потом стало еще хуже: тех, кто не был коренными стали гнать из собственных домов, а иногда просто убивали. Среди местных еще оставались люди. Они заступались, видя несправедливость, но их становилось все меньше. А потом и они стали трусливо отмалчиваться, предпочитая не замечать хаос. Город заполнило оружие, грязь и беззаконие. Мастера стали не нужны никому: ни стране, которая их согнала сюда из разных мест, ни республике, в которой было построено так много их руками. Никому. Мы волки! – на всех углах кричало вооруженное до зубов и обдолбанное наркотиками новое поколение. А запуганные жители называли их шакалами. Еще гуронами, по схожести их с агрессивным индейским племенем. Мало кому удалось уехать оттуда благополучно. Бросив вещи, дома, могилы родных люди бежали из родного города, ставшего в одночасье враждебным. Что случилось потом с ними – долго рассказывать. Кто-то смог снова встать на ноги, а кто-то так и не сумел оправиться от утраты. Но где бы ни были эти люди до последнего часа своей жизни они не забыли свою родину. И еще горечь от ее потери.
       Я стоял на открытом пространстве. Город за моей спиной растаял. Вместо него были какие-то руины. По кучам мусора бродили тощие собаки. Бегали солдаты с оружием, стреляли. Навстречу мне вышел парень в камуфляже с автоматом. Лицо его показалось до боли знакомым. От него веяло чем-то родным, близким. Я собрался спросить паренька об имени. В это время он вскинул автомат и, прошептав «Ненавижу», выстрелил мне в грудь. Последнее, что я увидел, была упавшая на землю рядом со мной каракулевая чеченская шапка. Сердце бешено колотилось, во рту было сухо, а по щекам текли слезы. Уже понимая, что это был сон, я отчаянно хотел туда вернуться, объяснить тому парню… Спросить, почему он выстрелил? Ведь я из того же, что и он народа. Народа из города, который я буду видеть в каждый свой сон таким, как он мне запомнился в детстве! Изумрудного города Мастеров в моем сердце!