БДСМ по-военному

Собственно, мы не должны были этого делать. У нашей банды, по ошибке названной караулом по охране и обороне объекта Х, были совсем другие задачи. Но… Олег Вещий был нам не старшим начальником, а другом. Вы в курсе, что офицеров у нас в армии называют «шакалами»? Если нет, то теперь в курсе. Так вот, Олег «шакалом» не был. За нашим лейтенантом мы бы пошли в огонь (и пошли спустя некоторое время) и в воду.

История конфликта была древней, как экскременты волосатого слона. «Штаб» и «Боевики» не любили друг друга так, как могут ненавидеть друг друга хорошие соседи. Штаб – это белая косточка, уставная форма, желтые рубашки и черные галстуки. Боевики – это камуфляж, кожаные ремни, берцы, автоматы. Всего общего – уголок тельняшки в вырезе ворота. Впрочем, штабные тельники не носили.

Узел связи, он же «телефонка», относился к территории штабных. А вот комендатура охраны и караулка были полностью вотчиной боевиков. История умалчивает, где уж там встретились-пересеклись наш Олег Вещий и начальник «телефонки», но спор есть спор. Капитан-лейтенант утверждал, что боевикам слабо взять ночью узел связи. А Олег «забился», что не слабо. У обоих были причины для оптимизма. Узел связи имел прямое отношение к секретчикам Объекта. И охраняли его не молодые дуболомы из роты охраны, а пожилые прапорщики из… в общем, откуда надо. Войти ночью в «телефонку» можно было только заручившись пропуском, номер у которого начинался с двух нолей. С другой стороны, боевики были молодые, зеленые и тупорылые. А также – влюбленные в своего Олега Вещего, единственного из взводных, которого пацаны были готовы носить на руках.

Вот они и поспорили. Не я разбивал руки спорщикам, увы. Мне было бы интересно, на что спорили два в общем-то молодых и перспективных офицера. И о чем они, мать их, в этот момент думали. В карауле ***-й комендатуры охраны было 32 молодых, жизнью загнанных на два года за забор военного объекта, пацана. Сочащихся по всем швам энергией. В том числе и половой. На узле связи было около двадцати женщин. В возрасте от 20 до 40. Как вы думаете, у них были шансы? Прапорщики там на входе или нет, были?

Мы – волки. Пусть думают большие звездные генералы и адмиралы, что караул на Объекте нужен для красоты. Мы знали тут все входы и выходы. Когда наши сержанты вывалились из воздуховодов вентиляции прямо на головы «спецам», прапорщики даже дергаться не стали. Сложные, побитые жизнью мужики только ухмылялись, когда на них надевали наручники. Один подмигнул мне. Правила игры они знали лучше нас. Если бы из вентиляции упали не одетые в камуфляж тела, а пара гранат, пост моментально перешел бы в разряд вечных.

Дальше было просто. Мы открыли двери «телефонки», и волна боевиков вломилась в здание. Мы неслись по коридорам, отмечая известные караулу «вешки»: банкомат (новую по тому времени машину), макет корабля, статую Суворова. В двери кабинетов и пунктов врывались слаженно, по трое. Нам Олег сказал «повязать» узел связи? Мы его и вязали.

Женщины! Их было тут столько, сколько изголодавшийся воин за свои два года службы вообще не видит. Красивые и не очень… впрочем, любая женщина, надевшая военную форму, становится красавицей. Вы не согласны? Упор лежа принять! Раз! Два! Эта женщина пожертвовала свою красоту, чтобы вы могли спокойно жить и мастурбировать на журнал «Плейбой». Делай «раз», я сказал!

А что делать? Нам приказали повязать узел связи. И мы – вязали. Хватали визжащих, ругающихся как сапожники, девчонок – и связывали. Запасенной веревкой. Ой, видели бы вы это… БДСМ там отдыхает. Говорите, есть в связывании, молодой сильной и красивой женщины особое удовольствие? Так точно. Есть. Солдат, почти полтора года не щупавший женщину, вам объяснит лучше.

Нащупались все. А нельзя скрутить и связать гвардии лейтенантшу, которая лягается и вообще оказывает сопротивление, не пощупав при этом ее тела. Извините, никак. Бойцы даже особо и не вольничали. Они, скорее, стеснялись – все же привыкли, что Штаб это святое. Но вязали девчонок без церемоний.

Для служивших на «телефонке» дам в этом тоже был пикантный момент. Нас, боевиков, они считали неким армейским быдлом. Серой скотинкой. И вот эта скотинка взбунтовалась. Представляете? Ага. Рабы в Риме восстали и захватили знатных патрицианок. Что они с ними сделают? Откуда им было знать, что я лично пообещал пристрелить того, кто хотя бы лапу за корсаж сунет? Ну откуда им было знать? Честное слово, я ТАКОЕ удовольствие получил, когда увидел, как эти связанные «патрицианки» боятся нас…

- Что за дела?! – вопль дежурного по объекту мог бы поспорить по силе с ревуном «циркулярной тревоги».

Подошедший к нам старший мичман с повязкой «РЦЫ» на рукаве и болтающейся ниже задницы кобурой был донельзя серьезен. Было отчего. Среди ночи в узле связи, которому полагалось быть закрытым и опечатанным, хозяйничали какие-то люди. Причем эти люди деловито таскали СВЯЗАННЫХ женщин!

С обеих сторон к дежурному поспешали спорщики.

- Сергей А-насич, это мои орлы, мы сейчас все уберем!
- Афанасич, да это я проспорил, все сейчас будет бобром!

Посмотрев на капитан-лейтенанта и лейтенанта, старый страшный мичман сплюнул.

- Дети! Письки толстые, пистолеты настоящие, а так – дети!

Все же без эксцессов освободить занятый узел связи не вышло. Одна из развязанных женщин изо всех сил приласкала матроса – стрелка второго взвода – Башмакова. Кулаком по печени. Остальные только ругались. Облегченно. Максимально быстро мы, во главе с Олего Вещим, покинули место эпической битвы. Но я не удивился, увидев через пару недель Башмака, гуляющего по аллее возле штаба  под ручку с барышней с «телефонки». Той самой. Любовь зла…