Основы теории виртуалов и экзистенциалов

Здесь я не хочу строго следовать понятиям и давать какие-то определения. Важна сама суть вопроса. У этих терминов есть значения, но хотелось бы поделиться собственным пониманием ситуации. Важность этого вопроса назрела в связи с культурно-историческим переломом в основах восприятия мира. Если изначально язык выступал как инструмент коммуникации, которая была необходима для выживания и передачи опыта, то к сегодняшнему дню мы видим некое вырождение и редукцию языка, что связано с упрощением самой жизни. Причина этого упрощения – развитие технологий. Если большую часть функций или труда автономно выполняют машины, то и роль коммуникации, т.е. человеческой речи ослабляется. Коммуникация приобретает форму передачи простейших электрических сигналов, команд комбинированных по принципу вкл.-выкл. Иными словами для функционирования машины достаточно два противоположных сигнала, от комбинаторики которых зависит сложность выполняемой задачи. Поскольку основой жизни становится технология, то происходит внедрение технологий в человеческую жизнь. Сначала человек творчески преобразовывал природу, изучив перед этим ее законы. Познание привело к развитию систем знаний, потом к переносу законов на искусственный субстрат (эксперимент) и созданию природных аналогов – машин. В своей основе и живая клетка, и экосистема, и машина – одно и то же. Но! Это только с позиции функционирования отдельных элементов. Отсюда и человек является машиной.
Такое понимание космоса неминуемо приводит к восприятию себя как его части. Как встроенный элемент в сложнейшем механизме, через который проходит поток вещества и энергии. И тогда сам язык становится функциональным. Теперь нет многочисленных орудий труда, не нужно детально описывать окружающий мир (точнее эту функцию на себя взяла систематика – биологическая дисциплина, задача которой обозначить все многообразие живого мира в бинарном латинском коде (К.Линней)), исчезли многочисленные божества, имена, эпосы и пр. Все это стало неким внешним, относительно всеобщей вселенской функции. Мол – старые пережитки, или – зачем все это, если можно проще – это будет «А», а это будет «В», тогда… ну и  далее…
Таким образом, от человека. Как от функции требуется результат. Относительно этого результата, человек-функция получает подкрепление – топливо (деньги, например). Отсюда современное общество – это социально-функциональная машина. Отсюда и язык становится строго функциональным, остальное – бла-бла-бла.
Какое отношение это имеет к основам теории? Дело в том, что слова стали терять, или менять, или преобразовывать свою силовую нагрузку. Возьмем абстрактный пример - слово «вода». В случае, если это слово произносится в присутствии человека испытывающего сильную жажду, у него явно будет проявляться интерес и желание. Это естественно, потому что для него вода является необходимой для выживания. Но то же слово, произнесенное в химической лаборатории, естественно будет воспринято как Н2О, т.е. два атома водорода и один кислорода. В чем тут разница. В первом случае участвует живой человек, его сущность как живое, имеющее одну единственную жизнь, существо желающее выжить и жить. Это экзистенция. Во втором случае человек живет вполне нормально, т.е. не испытывает насущных жизненных потребностей, поэтому вода является для его восприятия виртуальной. Отсюда одно и то же слово может иметь разную силовую нагрузку. Важное для жизни слово – экзистенциал, не важное – виртуал. Памятуя о вышеизложенном, можно сказать, что современный мир от древнего отличается преобладанием виртуалов над экзистенциалами. Отсюда, например, в сферах современного искусства, философии и литературы возникает образ человека как «постороннего», отброшенного за грань жизни. Это одинокий, непонятый изгой, не желающий, но вынужденный быть частью супермашины. Происходит внутренний разрыв, дисбаланс – человек живой, родившийся в данном месте и в данное время, и человек функция – то, кем он должен стать. Последний момент имеет ряд существенных следствий, связанных с долгом, обязанностями, гражданством, карьеризмом, соответствием некоему уровню. Это отдельные важные моменты. Важно также и другое. Человек как часть природы и своего культурно-этнического сообщества – не нужен. Т.е. весь тысячелетний родовой багаж, опыт и привязанности остаются не у дел, а вот роботы – нужны.
Человеческий мозг, а лучше психика – это теперь можно воспринимать как аналог системного блока. Поэтому и мировоззрение или картина мира может выглядеть как аналог операционной системы (Windows – как западное мировоззрение, Linex – как восточное, например). Далее происходит загрузка программ. Сначала сказки, потом примитивные формы виртуализации (чтение, счет, игры и пр.), потом науки и высшее, если требуется. Но если религиозно-мифологический слой дается раньше в сказках (предания, эпос, миф) и имеет многовековую нагрузку, то современная картина мира (квантовая теория и пр.) – в последних классах и ВУЗе. Отсюда последние загруженные программы более виртуализированны, чем ранние. Хотя попробуйте убедить любого грамотного человека, что сказка про репку реальнее, истиннее, чем корпускулярно-волновой дуализм. В первой заложены базовые и всеобщие паттерны человеческого общежития, во втором случае – двусмысленность и неопределенность (кстати, заметьте – как широко приходится пользоваться виртуалами для объяснения самых очевидных, т.е. экзистенциальных основ).
В заключение хочется остановиться на базовых экзистенциалах. Я называю их базовыми, потому что они не связаны с подвижными, т.е. теми, которые могут в одних случаях быть экзистенциалами, а в других – виртуалами (пример с водой). В каком бы физиологическом и психологическом состоянии не был человек (хотя о психологии вопрос не однозначный) для его персональной жизни есть всегда очень важные категории. Даже отвергая их, он (если не сойдет с ума или внезапно не погибнет) неизбежно вынужден обращаться или приходить к ним рано или поздно. Это жизнь, смерть, вера, надежда, любовь, добро, зло, счастье, человек, земля, судьба, Бог.