Богиня Первого Желания

Ему исполнилось тринадцать - и через неделю  сверзился с лестницы. В школе. На большой перемене. Спускался вниз, а тут десятиклассников с контрольной выпустили. Ну, они его и снесли по дороге, торопясь в буфет. И даже не заметили, так весело перепихивались между собой. Сразу потерял сознание от жуткой боли, которая  мгновенно прошла, и теперь  сверху с интересом и удивлением наблюдал происходящее. Его дохлое тело валялось на площадке между маршами лестниц, а вниз спускалась стайка девчонок. Увидели  и завизжали. На крик прибежала учительница. Побледнела и кинулась к нему. Взяла за руку и та безжизненно повисла. Все вокруг забегали, засуетились. Он спокойно, как в кино, смотрел на все это и думал:
-А чего дальше будет? Наверное, меня будут хоронить. Интересно, а я теперь увижу все до конца  или только часть?
Приехала Скорая Помощь, Диму положили на носилки и повезли в больницу. Больше  уже ничего не видел и очнулся только в палате после операции. Лежал на вытяжке позвоночника. Шея оказалась затянута каким-то хомутом и  жутко чесалась. Вскоре пришла мама. Пыталась бодро и радостно смотреть на него, но в глубине  глаз колыхался ужас. Принесла  любимых апельсинов и кучу вкусностей. И он с удивлением понял, что ужасно хочет есть. И что все самое страшное осталось позади и он выжил. И теперь будет жить. Дима с аппетитом ел апельсины, а из глаз матери текли слезы. Она смеялась и вытирала их. И было видно, что  готовилась к худшему. Кормить  с ложечки и ухаживать за ним всю жизнь. Всю свою жизнь или всю его. И то, что тот  лопает один апельсин за другим,  радовало ее, как девчонку. Принесла  две книги  и сказала, что больше не разрешили. И, что будет ходить к нему каждый день и приносить новые. И вскоре жизнь вошла в свою колею. В больнице  пролежал полгода. Учился там, делал уроки и читал много книг. Мама приносила  одну энциклопедию за другой  и он их выучил наизусть. С тех самых пор  знал все или почти все. И поражал окружающих своими познаниями. Что Диму всегда очень смешило. То, что люди вокруг мало чего знают и почти ничем не интересуются. Потом к этому привык, как и многому другому. Например, к боли и страданиям. Теперь они стали неотъемлемой частью  жизни. Привык, что часто болит голова. Или сломанная спина. Или ключица. Или шея. Через какое-то время  это все надоело и начал делать разные упражнения. Заниматься йогой. Мама где-то нашла самиздатовские книжки  и Дима изучал по ним асаны. Поза «льва» особенно понравилась. Сам по знаку зодиака оказался лев и решил, что это именно «его» поза и должен ее хорошенько освоить. И освоил. В школе, когда  первый раз появился после больницы, все ребята обрадовались, а девчонки сперва смотрели с ужасом на его хомут вокруг шеи. И спрашивали:
-А тебе не больно?
А он в ответ гордо и независимо отвечал басом:
-Да ни капельки.
Конечно, врал. Ему было больно. И, когда ложился спать, то долго прилаживал голову так, чтобы не затекала. Но не говорить же им всем правду. С тех самых пор правду   говорил крайне редко. Не то, чтобы  постоянно врал. Нет, конечно, не врал - говорил правду и только правду. Но не всю. Совсем не всю. Точнее, если принять все то, что считал Правдой за сто процентов, то другим говорил процентов тридцать  или  скорее двадцать пять. Не так давно появилось то, что понадобилось скрывать. Если бы  рассказал Правду, то сразу бы отвезли в психушку. И стали бы лечить. А он уже был большой мальчик и твердо Знал, что Это не лечится. Дима после травмы обрел некие Свойства - только потом читая эзотерические книги  узнал, что они называются Сиддхи. Стал телепатом  и теперь мог читать чужие мысли. Любые мысли. Причем, удивительно, что  оказалось неважно  на каком языке говорит человек. Обнаружил это случайно. В больнице. Вместе с ним в палате лежал мальчик армянин. И к нему пришел дедушка. И  разговаривали на армянском. Но Дима все понял. И вскоре перестал этому удивляться. Но это оказалось далеко не все. Теперь Дима знал, какие способности у каждого человека имеются  и какие можно развить. Мог просто посмотреть и сразу знал, что тот может стать великим поэтом  или математиком, или хирургом. Или еще кем-то. И постепенно  иногда, как-бы нечаянно стал давать советы. Кому поступить в медицинский институт, а кому в литературный. И потом  через многие годы убедился, что ни разу не ошибся. Единственный, про кого ничего не мог сказать, оказался сам. Прямо по той самой дурацкой поговорке «Сапожник без сапог». Дима не видел у себя каких-то особых склонностей и способностей. В принципе,  все давалось легко -  математика и физика или  литература. Но особой тяги ни к чему не было. И  решил плыть по течению.  Оба его родителя оказались математики  и  тоже поступил на Мехмат, как и они.
И жизнь покатилась, как у всех. Женился, развелся, женился, развелся, опять женился и опять развелся. С деньгами то густо, то пусто. Даже одно время в миллионеры затесался, как многие, а потом в дефолт - в девяносто восьмом  разорился. Рэйдеры его заводик «скушали»  и в эти игры уже не играл. Накушался. Семьи не было, а одному денег не так много и надо. Тем более, в свое время весь мир объездил. И уже не тянуло. Теперь находил наслаждение в малом. Или в большом, как посмотреть. Начал получать удовольствие от тишины и от общения с природой. Уезжал один на дачу и там жил неделю, если работа позволяла. Смотрел на небо и на облака или на корявые стволы деревьев. Потом растапливал печь и долго глядел, как вспыхивают поленья. Как огонь образует причудливые узоры. И поражался:
-Как же красив этот мир!
Слушал птичьи трели и любовался, как выползают на свет божий цветы. Сначала маленький упругий росток, потом набухает бутон. А потом раз – и уже изысканный и дивный цветок, на который сразу прилетают бабочки и пчелы. Понемногу  растворялся в этом цветке, сливался с ним и погружался в некое приятное медитативное состояние. Ему исполнилось сорок пять  и он «завязал» с женщинами. Совсем завязал. Или почти совсем. Не то, чтобы у него не возникало нормальных человеческих желаний и поползновений. Возникало, конечно. Как и другим мужикам ему нравилось смотреть на стройные женские ножки  и на  упругую грудь или на  пышные тяжелые бедра. Но реализовывать свои желания не хотелось. Слишком хорошо знал, чем все это заканчивается. Всегда одинаково. Пылкая страсть переходит в раздражение. Раздражение от того, что тебя начинают контролировать и распоряжаются твоим временем. И твоими желаниями и потребностями. Манипулируют тобой, как марионеткой. Раньше в молодости  часто шел на поводу. А потом перестал. Надоело. И теперь к женщинам, к хорошо знакомым женщинам ездил лишь изредка, когда  «колбасило»  и после «этого»  сразу «линял». Говорил, что занят  и много работы. И ему верили. Или делали вид, что верили. Он был красивым  рафинированным мужиком - пылким и страстным в постели и нравился  многим.  Последний раз сорвался два года назад. Чуть не женился. Но Бог уберег. И он был Ему за это благодарен. Хотя иногда  изредка - проклинал за это. Проклинал себя, а иногда  и Бога.
Два года назад случайно на вечеринке  встретил Ее. Ту женщину, что снилась  всю жизнь, начиная с тринадцати лет. С того самого момента, когда мальчикам начинают сниться Женщины. Она была Первой, что вызвала в нем Желание. Тогда  только вышел из больницы, а у матери был день рожденья  и, как всегда пришли гости.  Лина оказалась новой очередной женой дяди Пети. Моложе  лет на двадцать. И  впервые пришла в гости к маме. Мама всем рассказывала о том, как Дима свалился с лестницы в школе и все   внимательно слушали и сочувствовали. Тут в комнату вошел Дима и все начали его жалеть. И только Лина с ужасом смотрела на него. Дима с любопытством «читал» все ее мысли.
-Господи, он же мог умереть! Или стать беспомощным инвалидом! И что тогда стало бы с его матерью!
И тут ее «накрыла» новая мысль:
-А если такое случилось бы с моим сыном! О Боже! Ведь и он может погибнуть! Что же тогда случится со мной!
Диму резко с головой   «накрыло» теми чувствами, что испытывала Лина. Волны ужаса смешанные с чувством радости, что все обошлось накатывали на него  и отступали. Он испытывал острое Наслаждение от этих  бурных эмоций посторонней женщины, которая сумела неким странным образом влезть в его подсознание и взбудоражить. Ее огромные распахнутые глаза смотрели прямо в душу и Дима чувствовал, что тонет и растворяется в них. И тут Лина спросила прерывающимся и дрожащим от сочувствия голосом, с ужасом глядя на шею одетую в корсет:
-А тебе не больно?
И он ответил улыбаясь:
-Нет, совсем не больно.
И в этот момент понял, что она ему не верит. Совершенно не верит его словам. И  одновременно верит каждому слову. Дима смотрел на Лину  и не понимал, как такое может быть. Что человек одновременно испытывает два абсолютно противоположных чувства. И понял это только  через много лет, когда начал изучать философию и алхимию. Дуальность Реальности. То, что не существует что-то одно, а все чувства рождаются парами. И они медленно или быстро  способны превращаться одно в другое. Добро-зло, Любовь-ненависть, тепло-холод. Потом, через много-много лет  научится сам делать то, на что способны немногие. То, чему учит Алхимия - перемещаться по шкале этих чувств,  легко вызывая у себя любое нужное  чувство. Мог любить кого-то  и сразу возненавидеть, если считал нужным. Научился полностью контролировать  все свои эмоции. Контролировал до тех пор, пока не встретил два года назад Ее, Богиню Первого Желания. Теперь  уже мог осуществить свои детские мечты. Они оба взрослые люди и оба свободны – она разведена,  а он уже не женат. И вот вечеринка. Дима посмотрел на нее. А она на него. Легко читал ее мысли  и усмехался про себя. Сначала  Лина  удивилась - он стал взрослым. Впервые  заметила, что Дима не ребенок, а взрослый мужчина  и обратила на него внимание. Женское внимание. А он мужское внимание.
Казалось, что наяву видит один из своих снов – Лина с нежностью смотрит на него, а он со всей пылкостью  и страстью юности  на нее. И после вечеринки  вызвался  проводить  и она позволила. Пришли к ней домой  и зашли в спальню. И он  понял, что сейчас наконец-то может сделать то, что никогда так и не мог  ни в одном своем сне. Как   часто снилось, как  целует ей руки, а та ласково прижимает  к себе. Ощущал  восхитительную  мягкость ее груди. Потом  целовал ее колени. Округлые  и нежные. И все, больше ничего интересного про нее не снилось. Все остальное  совершал с другими женщинами. Со всеми, кроме нее. И вот они в спальне. Он стоит перед огромной двухметровой кроватью, а Лина прошла чуть вперед  и улыбается ему. И вдруг, прямо на глазах ее лицо меняется и она с ужасом смотрит на него. Точно так, как смотрела тридцать лет назад, когда он был ребенком.  Эта волна  ужаса накрывает его с головой  и он «видит», что та не понимает, что происходит. Почему  испугалась? И чего? Ее тянет к нему, как к мужчине - а его к ней, как к женщине. Так что же им мешает? И в эту секунду он все осознал. Лина ощутила и восприняла Его Ужас. Страстный Ужас Преклонения перед Богиней. Он настолько любит Ее, что не в силах прикоснуться к ней. Не может и не смеет сорвать одежды и насладиться ее телом. Ведь она Богиня -  Богиня  Первого Желания. А он просто Человек. Смертный. И если прикоснется к ней, то погибнет.
Мгновенно  вспомнил  Древние Мифы – никто не мог овладеть Богиней Танит, потому что никто не мог прикоснуться к Богине. Снять ее покрывало. Каждый, кто дотрагивался до него, умирал на месте. И он не смог. Стоял, как дурак  и смотрел на нее - на женщину, которую  безумно и страстно любил всю свою жизнь. А она глупо  улыбнулась  и стала рассказывать, как ей нравятся новые обои в  спальне. И картина, что недавно купила. Дима тоже  улыбнулся и согласился, что картина прекрасно подходит к обоям и они расстались. Уже навсегда.
.