Дверь

            Куда первым делом направляется поутру только что проснувшийся в своей квартире человек? Кто-то пошутит, мол, конечно в банк, получать кредит! Ха-ха-ха, ваша шутка удалась! Однако Юрий Палыч, оторвавшись, наконец, от мягкого ложа постели, двинулся в ванную комнату (совмещённую с санузлом).
            Это был обычный, не обладавший особым здоровьем, худощавый, сорокалетний горожанин, не слишком решительного характера, чертами лица слегка напоминавший киноактёра Бероева.
            Громко зевнув, он щёлкнул выключателем, одновременно открыл дверь, шагнул в  ванную комнату и остановился в недоумении. Помещение, где он оказался, ничем не напоминало то, которое столь часто Юрий Палыч посещал доселе. Теперь это был  коридор, ведущий неизвестно куда. По правой стене висел ряд тускло горевших  полусферических светильников. Конец коридора терялся вдали.
             –  Во как! – непроизвольно вырвалось у Юрия Палыча.
             За спиной его легко стукнула закрывшаяся дверь. Инстинктивно он схватился за ручку и снова открыл её, дабы в случае опасности иметь возможность к быстрому отступлению. Впрочем, всё было тихо. Даже слишком тихо для жилья Юрия Палыча, давно уже свыкшегося с музыкальным шумом, почти постоянно доносившимся из соседней квартиры, занимаемой молодым неугомонным меломаном.
              – Что бы это могло значить? – произнёс Юрий Палыч вслух, удивлённо глядя на стены из неоштукатуренного красного кирпича.
              Здесь было весьма прохладно. Он скоро почувствовал это, поскольку стоял в одних трусах, майке и тапочках.
               – Надо одеться и разобраться, в чём тут дело. – сказал решительно Юрий Палыч и выскочил из этого коридора туда, откуда он сюда вошёл.
               Велико же было его изумление, когда оказалось, что выскочил он в большой, пустынный зал, вроде того, где проводятся обычно дискотеки и тому подобные увеселительные мероприятия. Вдоль стен стояли стулья, в противоположном конце зала располагалась сцена.
                И тут из уст Юрия Палыча вырвалось такое забористое восклицание, которое изображается обычно многоточием.
                – Что же это? Что же это такое? – шептал Юрий Палыч, проходя в центр зала и  оглядываясь. – Э-э-э! – внезапно даже для самого себя закричал он что есть силы. Ответом ему было молчание.
                Юрий Палыч подошёл к занавешенному окну и, отведя ткань в сторону, выглянул наружу. Трудно сказать, что именно он ожидал увидеть в свете всего происходящего, однако перед ним лежал обычный городской пейзаж. Ехали по шоссе автомобили, шли по тротуарам пешеходы. Стёкла домов отблёскивали на солнце. Всё было удивительно обыденно. За исключением того, что местность оказалась совершенно незнакомой.
                – Это в каком же я районе? – ошеломлённо пробормотал Юрий Палыч. Он попытался вспомнить, что происходило с ним накануне. Может, он находится сейчас
где-то в гостях, у кого-то, кого, будь он проклят, совершенно невозможно вспомнить? Или  напоили его, что ли, вчера, до полусмерти? А то и оглушили чем-нибудь до состояния полной невменяемости, увезли невесть в какое место?
                – Стоп-стоп-стоп. – сказал Юрий Палыч сам себе. – Но ведь проснулся я десять минут назад в собственной постели. Комната была моей, что ж я, своей комнаты от чужой не отличил бы? – Юрий Палыч загрустил. – Не-е-ет, ребята. Тут, видимо, нечто другое.
                Он опустился на ближайший стул.
                – Однако, – произнёс он недоумённо, – похоже, я угодил в параллельный мир.  Вот и всё. Элементарно, Ватсон.
                Юрий Палыч верил в существование инопланетян, колдовства и тому подобных  чудес, ибо целый ряд программ, шедших по телевидению, очень убедительно, на его взгляд, доказывал реальность всех этих явлений. Поэтому теперь, сидя на стуле в
каком-то неизвестном зале, Юрий Палыч практически не сомневался, что угодил в параллельный мир, и с этим предстояло отныне жить невесть сколько времени.
                – Чё-о-орт побери, – уныло протянул Юрий Палыч, – сходил, называется, за хлебушком. Хоть бы одежда была человеческая, а то, ёлки-моталки, трусы и майка, живи, как хочешь!
                Внутреннее чувство подсказывало ему, что влип он крепко. Но, тая в душе надежду на чудо, Юрий Палыч решил попробовать сделать ещё одну попытку попасть в собственный след. Он подошёл к двери, зажмурил глаза и отворил её. Осторожно открыл один глаз... и с криком радости бросился в увиденную перед собой ванную  комнату. Уже спустя пару мгновений, однако, Юрий Палыч понял, что радость была преждевременной. Да, всё, что должно было находиться в его собственной ванной комнате, здесь также присутствовало. Вот только сама она была чужая, даром что  однотипная. Интерьер отличался однозначно.
                – Будь оно всё проклято! – простонал Юрий Палыч в отчаянии и сел на край ванны.
                Несколько времени позже, по здравому размышлению, он решил всё-таки хотя бы воспользоваться ситуацией, прежде чем совершать следующие действия. Перво-наперво он сделал то, что, собственно, изначально и побудило его пойти в ванную комнату (совмещённую с санузлом). Потом тщательно умылся, утеревшись чужим полотенцем,  прополоскал рот, используя чужую зубную пасту. А самое главное – одел на себя роскошный, мягкий халат, оставленный неизвестными хозяевами на вешалке у входа. Завязав поясок, Юрий Палыч был готов к дальнейшим мероприятиям.
                "Самое главное, – подумал он, – это везение. Если мне повезёт, всё может завершиться достаточно быстро. Странный вираж пространства-времени, захвативший меня в свою петлю, в любой момент способен исправиться. Да-да, это так."
                Юрий Палыч выглянул из ванной комнаты. Перед ним оказалась довольно обширная прихожая, из которой вели три двери. Он осторожно прошёл к ближайшей и прислушался. Там, за нею, явно кто-то был. Доносилось сопение, вздохи и какие-то ритмические звуки. Юрий Палыч приоткрыл дверь, просунул голову в образовавшуюся щель и сразу упёрся взглядом в глаза полураздетой брюнетки лет тридцати, сидевшей в седле  велотренажёра, и мчавшейся навстречу здоровью, а также счастью в личной жизни.
                Увидев незнакомого мужчину брюнетка на мгновение замерла, брови её поползли вверх и звук сирены всколыхнул атмосферу:
               –  Ко-о-оля-а-а!
              Вряд ли грузный муженёк её Коля разбежался бы на зов супруги с такой скоростью в обычной ситуации, но, видимо, тембр её голоса оказался настолько неестественным, что это заставило его подскочить с дивана и вылететь в прихожую практически моментально.
                Что касается Юрия Палыча, он сразу же уяснил – дело плохо. Доли секунды ему  хватило принять решение об отступлении, ещё доли секунды – броситься назад, к ванной комнате, и, уже открыв туда дверь, он успел встретиться взглядом с Колей, как раз вбегавшим в прихожую. В третью долю секунды Юрий Палыч понял, что прав и объясняться с этим краснорожим бугаём было бы малоперспективно. Хлоп! – и дверь в ванную комнату закрылась им изнутри. Судорожно подперев её спиной, Юрий Палыч поднял глаза... и увидел перед собою банный зал, полный пара и голого народу, сидящего на мраморных скамьях и трущегося, как это и принято в бане, мочалками.
                Постольку, поскольку в дверь, неимоверно им подпираемую, никто не ломился, Юрий Палыч расслабился и сполз по ней на корточки. Приходя в себя, посидел так некоторое время и внезапно осознал, что угодил не просто в баню, а в женское её отделение. У Юрия Палыча аж дыхание перехватило от такой неожиданности. Он переводил взгляд с одной исполненной округлостей фигуры на другую до тех пор,  пока ближайшие к нему моющиеся  не  обратили  самое  пристальное  внимание  на  мужика  в халате, сидящего на корточках возле входной двери с абсолютно ошалевшим  взглядом. Раздались негодующие возгласы, взвизги, и тотчас же Юрий Палыч ощутил, что в бане вдруг стало ещё жарче и душнее, нежели минуту назад. Схватившись руками за голову он вскочил и, с криком распахнув дверь, ринулся в проём с отчаянием солдата, бросающегося на амбразуру врага.
                В просторной комнате, куда он попал, было тихо и сумрачно. В центре её, за освещённым столом сидели четверо в смокингах. По наличию в их руках карт Юрий Палыч понял, что джентльмены ведут игру, которую он прервал своим внезапным появлением. Все четверо, как по команде, повернули головы и недоумённо  уставились на вошедшего с таким шумом человека.
                – Извините, господа, – произнёс Юрий Палыч и хотел было приподнять шляпу, но вовремя вспомнил, в каком нелепом облачении он сейчас находится, – я вам, кажется, помешал. Я просто ошибся дверью.
                – Какой дверью?! – вдруг взвизгнул один из джентльменов. – Ты как сюда попал, фраер?
                – Где твоя охрана, Сом? – произнёс второй, хлопнув ладонью по столу. – Ты же гарантировал нам безопасность, Сом! – уже с угрозой добавил он.
                По-видимому тот, кого назвали Сомом, усатый мужчина с круглым, гладким лицом, медленно поднялся из-за стола и внушительно двинулся к Юрию Палычу.
                – Ты кто такой, падла? – прорычал он на ходу. – Ты откуда здесь нарисовался?
                Юрий Палыч осознал, что, как говорится, зашёл он невовремя, хозяева ему совсем не рады и поэтому лучше всего будет ретироваться, пока не поздно. Уже привычно он, развернувшись, нырнул в проём двери.
                И сразу закашлялся, глотнув едкого дыма, наполняющего комнату, где он  очутился. Похоже, это была детская, поскольку в глаза сразу бросилось обилие игрушек на полках, на диванчике и на полу.
                – Чёрт! – взвизгнул Юрий Палыч, ошалев на мгновение. – Пожар здесь, что ли? Эй, кто тут есть?
                В ответ послышался детский плач, прерываемый кашлем.
                "И в самом деле пожар! – мелькнула жуткая догадка. – И похоже на то, что в беду попал малолетний ребёнок!"
               Юрий Палыч, одуревая от запаха дыма, метнулся по комнате на звук плача и в пространстве между стеной и диванчиком обнаружил хнычущего малыша.
               "Куда же мне его? – лихорадочно забегали мысли. – Из комнаты выносить  нельзя – попадёт вместе со мной ТУДА, а обратной дороги может и не оказаться."
                Юрий Палыч бросился к окну, раскрыл створки и высунулся наружу, жадно  вдыхая воздух. Дым сразу же повалил из окна под действием сквозняка, как чёрный джинн на свободу. Сквозь набежавшие слёзы Юрий Палыч увидел внизу толпу людей, пожарную машину и скорую помощь. Ему что-то кричали, махали руками. Но самое  главное было то, что там, под самой стеной здания, несколько человек спешно  растягивали брезент, в который, по идее, следовало прыгать.
               "Нет, ребята, – подумал Юрий Палыч с досадой, – меня-то вы, скорее всего,  не удержите. Разобьюсь к чёрту. А вот малыша – пожалуй. Это выход!"
               Он повернулся, нырнул к диванчику, схватил за одежду отбрыкивающегося,  похоже, совсем уже одуревшего, ребёнка, вытянул его наружу, поднял на руки и с  надсадным стоном подбежал обратно к окну. Перегнулся через подоконник и заорал:
               – Ловите малыша! Эй, там, внизу!
               Убедившись, что брезент растянут и люди готовы, Юрий Палыч поставил ребёнка на подоконник и сильно толкнул в спину. Уже теряя сознание он всё-таки выглянул  и увидел, что малыш попал туда, куда и следовало. Рухнув на четвереньки, плохо соображая, Юрий Палыч пополз к двери. Стукнувшись и отпрев её головой он перебрался через порожек и отключился.

               "Живой!" – была первая мысль очнувшегося Юрия Палыча. Он перевернулся на  спину и надсадно закашлялся, сотрясаясь всем телом. Затем некоторое время лежал, приходя в себя, глядя на белый потолок и плафон светильника. Постепенно осматривая помещение из горизонтального положения Юрий Палыч понял, что лежит  на полу
чьей-то кухни.
               –  Ну, слава богу, не у тигра в клетке! – хрипло пошутил он вслух и сам себе поаплодировал.
               Поднялся, присел на табурет возле стола. Его слегка мутило, но в целом можно было продолжать жить. Мучила жажда. Вначале он качнулся было в сторону краника  мойки, затем передумал и заглянул в холодильник. Литровая коробка апельсинового сока была опустошена им в следующую минуту до половины. После чего, крякнув, Юрий Палыч стал сосредоточенно вынимать и ставить на стол поочерёдно масло, сыр, хлеб из хлебницы. Соорудив несколько бутербродов он принялся с наслаждением их поглощать, запивая соком. Попутно он выглядывал в кухонное окно и определил, что квартира им посещённая находится на 9-м или 10-м этаже. Многоэтажные здания стояли справа и слева, а вперёд открывался чудный вид на реку.
                Вспомнив кадр из когда-то популярной кинокомедии, Юрий Палыч откусил от бутерброда и, пережёвывая, произнёс с выражением:
               – Лепота!
               "Пожалуй, в этой квартирке можно было бы остаться и подольше. – текли между тем в голове его мысли. – Особенно, если хозяева уехали на дачу и вернутся ещё нескоро. – он вздохнул. – Но скорее всего хозяева на работе, и времени в моём распоряжении только до конца рабочего дня. И покинуть сей гостеприимный уголок следует перед их приходом, во избежание инцидента."
                Юрий Палыч взглянул на висевшие рядом часы и присвистнул – они, похоже, показывали погоду. Если верить их стрелкам, он всё ещё мирно спал в своей постели. А между тем произошло столько невероятных событий!
                – Коротко говоря, – стал вслух рассуждать Юрий Палыч, – я застрял в Двери. Я мечусь в ней туда-сюда, попадая всякий раз в новое помещение и соответственные обстоятельства. Эта дверь своего рода портал. Хитрый портал! Который соединяет не два определённых участка пространства-времени, а великое их множество. И исходя из этого можно сделать вывод, что "попал" я очень серьёзно. Если вовсе не безнадёжно. И сознавать это жутковато. – Юрий Палыч почесал затылок. – Но не  будем торопиться впадать в пессимизм. Должен же быть какой-то выход..."
                И тут он почувствовал, что... как бы это помягче выразиться... ну не робот он, а живой человек, со всеми ему присущими особенностями. Юрий Палыч посмотрел вокруг и затосковал. Уходить из полюбившейся кухоньки ужасно не хотелось. Но  туалет находился за пределами её, то-есть там, где для него начиналось очередное неведомое. И, стало быть, волей-неволей, возникшую проблему следовало решать здесь, не покидая помещения.
               Юрий Палыч заглянул в шкафчик и возликовал – словно нарочно для пилигримов подобного рода на нижней полке стояли три пустых стеклянных банки с плотно закрывающимися полиэтиленовыми крышками. Он схватил одну из них...
               Таким образом решив свою маленькую проблему Юрий Палыч даже подумать боялся о более тяжёлой ситуации.
               "Да, – с лёгким ужасом проанализировал он случившееся, – я точно не книжный герой. Мне не пройти весь роман, не заглянув ни разу в уединённое местечко. А что будут говорить обо мне эти неведомые хозяева квартиры! – Юрий Палыч даже поморщился как от зубной боли. – Надо обязательно убраться отсюда до их прихода. Иначе..."
               Вспомнив о том, что вновь придётся войти в Дверь, он ощутил побежавшие по спине мурашки. Более-менее успокоившись здесь, на этой уютной кухоньке, Юрий Палыч чувствовал себя просто не в силах отправиться в следующий круг ада.
               "Чёрт побери! – попытался он всё-таки взбодриться. – Чего я так боюсь? Ведь можно вообще не отходить от Двери ни на шаг и нырять туда-сюда, в относительной  безопасности, до тех пор, пока снова не подвернётся тихое местечко вроде этого."
               Данная мысль немного успокоила приунывшего было путешественника. Он поудобнее сел за столом, вытянул ноги, расслабился. И не заметил, как задремал.
 
              Пробудился Юрий Палыч от довольно отчётливого вскрика:
              – Ой!
              Встрепенувшись, он увидел в дверном проёме кухни молодую, симпатичную женщину, с растерянностью и испугом смотревшую на незваного гостя.
              "Влип таки!" – подосадовал на себя Юрий Палыч. Он медленно поднял руки вверх и, не потеряв присутствия духа и чувства юмора, произнёс:
              – Пожалуйста, не стреляйте. Я не вор, не грабитель, и не киллер, я человек, попавший в беду. Я постараюсь всё объяснить.
              – Бросьте ваши шуточки! – вскрикнула незнакомка. – Как вы оказались тут?
              Юрий Палыч постарался придать своему голосу максимум убедительности:
              – Здесь я очутился совершенно случайно.
              – Я в этом и не сомневалась. – с иронией проговорила женщина. – Любой первоклассник знает, что в чужую квартиру можно попасть исключительно случайно и никак иначе!
             Юрий Палыч вздохнул, поняв, что ничегошеньки-то ему объяснить не удастся. Он усмехнулся:
             – Ну что же. Скажу правду, одну правду и ничего, кроме правды. – взглянул в  глаза хозяйки квартиры и продолжил: – Научную фантастику вы, конечно, читали. И кинофильмы подобного типа смотрели. Должно быть, вам известно, что такое портал? Ну вот, я и попал в вашу квартиру через портал. Сделал шаг – раз! – и очутился здесь. Причём, помимо собственного желания. – Юрий Палыч развёл руками. – Так уж получилось, я не нарочно, от меня это не зависело. Извините.
              Женщина смотрела на него недоверчиво.
              – Что за ерунду вы несёте? Я всё-таки вызову милицию.
              Юрий Палыч пожал плечами, что ещё он мог сделать? И тут вдруг в голову его пришла странная идея. Медленно, чтобы не испугать женщину, он наклонился и вытащил из-под стола ту самую банку с плотно закрытой полиэтиленовой крышкой.
              – Вот. – сказал он. – Вы уж извините, но мне пришлось сходить по-маленькому сюда.
              У хозяйки квартиры отвисла челюсть.
              – Эт... это что? – она совершенно растерялась, потом вспыхнула: – Вы что, издеваетесь надо мной?!
              – Ещё раз извините, пожалуйста, – приложил руки к груди Юрий Палыч, – но подумайте сами, зачем бы мне понадобилось это делать, если бы не крайняя нужда?
              Слово было подобрано неудачно, но спохватился он уже поздно. Женщина смотрела на него округлившимися от гнева глазами.
              – Нужда! Я вижу, что у вас была крайняя нужда! Мерзавец вы этакий!
              – Ох! – возопил несчастный Юрий Палыч. – Вы меня совсем не так поняли! Дело в том, что я просто-напросто не могу выйти из вашей кухни наружу! Потому, что сразу же попаду в какое-нибудь неизвестное, возможно, опасное для жизни место.  А я не хочу этого! Я устал! Я устал от этих диких перемещений в пространстве. Всё, что мне нужно – хотя бы немного передохнуть. А потом я уйду и уже не вернусь сюда никогда. – последние слова Юрий Палыч произнёс с некоторым надрывом в голосе.
              Возникла пауза. Женщина, надо отдать ей должное, добросовестно пыталась  вникнуть в ситуацию. Это было трудно, очень трудно. Наконец она спросила:
              – То-есть, если я сейчас прикажу вам уйти вон, вы сделаете несколько шагов и... Что? Вы растворитесь в воздухе?
              Юрий Палыч пожал плечами:
              – Да, наверное, со стороны это будет выглядеть именно так. Я только миную дверной проём и сразу исчезну с глаз долой.
              Хозяйка квартиры нервно рассмеялась, потом подумала и сказала:
              – Должна вам заметить, что вы очень похожи на сумасшедшего в этом вашем  халате. – она всплеснула руками. – Но вот как вы проникли ко мне в квартиру – я просто не могу понять. Ведь никаких следов взлома дверей я не заметила, – она  покачала головой, – а у меня хорошие, стальные двери и замки с секретом. – женщина  вдруг вошла и села за стол напротив Юрия Палыча. – Вначале я решила, что, может  быть, вы – незадачливый любовник, застигнутый на месте преступления вернувшимся некстати мужем, и вынужденный бежать через окно в том, во что удалось  наспех  одеться. Но ведь это не так? – она посмотрела в глаза Юрия Палыча.
              Он отрицательно покрутил головой.
              – Я мог бы, конечно, воспользоваться этой версией и сделать вид, будто я в самом деле любовник, застигнутый врасплох, потерявший от страха разум и, в  состоянии аффекта, совершивший головокружительный побег по стене и балконам этой  многоэтажки. Однако, врать мне незачем. Поскольку врут, обычно, чего-то опасаясь. Мне же, в принципе, бояться нечего. Всего два прыжка – хоп! – и я сразу вне пределов  досягаемости.
              Хозяйка квартиры уже с некоторым любопытством и даже сочувствием смотрела на Юрия Палыча.
              – Ну, хорошо. – мягко проговорила она. – Будем считать, что я вам верю. Меня, кстати, зовут Ирина.
              – Юрий Павлович Ревич. – отрекомендовался гость, изобразив лёгкий поклон  сидя. – Инженер в одном из новосибирских НИИ.
             – Где-где? – переспросила изумлённо Ирина.
              – В Новосибирском научно-исследовательском институте N.
              – Так вы из Новосибирска?
              – А почему это вас столь изумляет? – в свою очередь заинтересовался Ревич.
               – Господи, да мы с вами сейчас находимся в Ярославле! По всей видимости, вы и не догадывались об этом.
               Юрий Палыч бросил взгляд на циферблат часов.
               – Ах вот почему они показывают такое странное время. – пробормотал он. – Н-да. Впрочем, в свете всего произошедшего со мною, удивляться не приходится. Я могу и в Америке вдруг очутиться. Этот чёртов портал способен на многое, я чувствую.
               Ирина покачала головой.
               – Юрий, то, что с вами приключилось, просто чудо какое-то. В нашей обычной, будничной жизни так мало по-настоящему удивительных вещей. Любители экстрима будут плакать от зависти, узнав о подобном путешествии.
               – Возможно. – грустно усмехнулся Ревич. – Однако, я совсем не являюсь  любителем острых ощущений. Скорее наоборот. И вот надо же, чтобы именно меня постигла эта кара небесная. Причём, в довольно неподходящий момент – с утречка пораньше, почти нагишом.
               – Юрий, вы, пожалуйста, расскажите мне, как всё это было. А я тем временем приготовлю нам что-нибудь поесть. – Ирина принялась хлопотать у плиты, а Ревич, с присущим ему по жизни красноречием, стал описывать свои недолгие, но энергичные похождения. Рассказывая, он наблюдал за Ириной. Ему нравилась эта женщина. Её светлые волосы, серые глаза, чуть вздёрнутый носик, плавные движения.
                "Да она просто красавица. – в конце концов пришёл к убеждению Ревич. – Ради одного только знакомства с нею стоило попасть в этот переплёт!"
                Жена Юрия Палыча давно уже ушла от него. Они тихо, без скандалов, развелись и с той поры он довольствовался временными увлечениями, даже и не помышляя о новой женитьбе. И вот сейчас, в этой странной, невообразимой ситуации, он вдруг  почувствовал, что с такой женщиной, как Ирина, у него вполне могли бы сложиться очень серьёзные отношения.
                И готовила она, кстати, отменно. Стоило только Юрию Палычу положить первый кусочек на язык, как говорить стало весьма трудно – хотелось просто наслаждаться вкусом еды, благоговейно сохраняя молчание.
               Ирина слушала его рассказ внимательно и удивлялась самой себе. Ну ведь не была  она наивной дурочкой, отчего же не топнула ногой, не закричала этому человеку,  чтобы он перестал столь нагло врать? Она и верила ему, и не верила. Не верила, потому что ТАК не бывает. А верила, потому что... Ревич был ей симпатичен. Ну никак он не производил впечатления вора-домушника. Было в нём нечто располагающее к себе, этакое детски-безобидное. Хотя... в наше время именно приличные с виду люди зачастую оказываются полными подонками.
             Юрий Палыч между тем завершил свою исповедь и умолк.
             – Вы даже успели ребёнку жизнь спасти. – произнесла задумчиво после паузы Ирина. – Ну, прямо как в кино.
             – Это тот самый случай, когда говорят  –  хотите, верьте, хотите, нет. – грустно усмехнулся Ревич. – Другую версию событий слушайте в пиратских источниках.
             "Иронизирует.  – подумал он. В словах Ирины ему почудилась насмешка. – Ну что ж. Чем богаты, как говорится.  Жаль, что не пришёлся ко двору. И вообще… пора, так сказать, и честь знать, засиделся я что-то здесь. Свалился бедной женщине на голову, как ком с горы, она, поди, уж не знает, как от меня избавиться. Пора удирать."
              В этот момент Ирина вдруг произнесла:
              – Мне почему-то кажется, что вам надо выйти в другую дверь.
              Сначала Ревичу показалось, будто Ирина намекает именно на то, о чём он и сам в этот миг подумал, мол, уходить следует, милый гость, задержались вы ненароком. Но тут же он ухватил мысль, высказанную собеседницей.
              – То-есть... вы хотите сказать...
              – Ну да, – взглянула в его глаза Ирина, – раз ЭТА дверь стала для вас неким порталом, преодолеть который невозможно, видимо, надо выйти из положения в  какую-нибудь другую, обычную дверь, и тогда, по логике вещей, вы попадёте в обычный, не меняющийся так быстро мир. А уж там-то вы сориентируетесь.
               Юрий Палыч напряжённо обдумывал этот вариант. Право же, в нём что-то было. Хотя его простота и настораживала. С другой стороны, он и угодил в переплёт не слишком-то сложно – одним только шагом через порог собственной ванной комнаты.
               – Получается, если бы я выпрыгнул в окно вслед за ребёнком из той горящей квартиры, то, хоть и свернул бы себе шею, но лежал бы сейчас уже в нормальной, обычной больнице, где-нибудь в Мариуполе? – пробормотал Ревич.
               – Вполне вероятно. – кивнула головой Ирина.
               И Юрий Палыч почувствовал, что в конце туннеля появился, наконец, свет. Во всяком случае, теперь была определена чёткая цель – оторваться от заветной и во многом даже спасительной Двери-портала. Однако, это было страшновато. Ошибка могла стоить дорого. Гарантий не существовало никаких.
               – Жаль, что я живу на десятом этаже, а не на первом. – вздохнула Ирина. – Вы сейчас просто выпрыгнули бы из моего окна и всё стало ясно. В случае удачи я помогла бы вам добраться домой, в Новосибирск.
               У Ревича потеплело на душе.
              "Значит, она мне поверила! – с ликованием подумал он. – И главное – я ей не безразличен!"
              – Увы, – продолжала Ирина, – вам придётся опять вернуться в портал и искать удачи по ту сторону реальности. – она озабоченно окинула взглядом Юрия Палыча. – Халат этот снимите. Я сейчас принесу вам спортивный костюм, в нём всё-таки будет сподручнее. Какой у вас размер обуви?
              – Сорок третий. – ответил Ревич.
              – У меня и кроссовки найдутся! – обрадовалась Ирина.
              Она ушла вглубь квартиры и спустя некоторое время вернулась, неся в руках пару белых кроссовок и синий спортивный костюм.
              "Откуда "дровишки"? – ревниво подумал было Юрий Палыч и Ирина тотчас дала ответ:
               – Это у меня от бывшего мужа осталось. Хотела выбросить, да руки как-то не  дошли. – она посмотрела на Ревича и улыбнулась: – Словно чувствовала, что  пригодятся.
              Пока Юрий Палыч переодевался, Ирина снова ушла из кухни, а вернувшись  критически осмотрела фигуру путешественника.
              – Ну вот. Уже что-то. Хотя бы внешним видом никого не напугаете. – довольно  резюмировала  она. – А это вам материальная помощь. – она вручила Ревичу небольшой целлофановый пакет. – Здесь деньги. На дорогу домой. Мало ли где вам удастся выбраться на волю. Единственное, постарайтесь сделать это на Родине! – Ирина лукаво посмотрела Юрию Палычу в глаза. – Впрочем, если вы имели желание эмигрировать... то вам и карты в руки!
               Ревич прижал ладонь к сердцу.
               – Милая Ирина, – произнёс он, замялся и рассмеялся, – так и хочется сказать: камера, стоп! Снято! Какая-то киношная сцена , ей-богу, получается. Не люблю пафоса. Тем не менее, – продолжал он, посерьёзнев, – должен признаться честно – уходить отсюда мне тяжело не только потому, что впереди ждёт неизвестность, а главное потому, что уходить приходится от ВАС. – Юрий Палыч взял руку Ирины и прижал к губам. – Как-то так вышло... – он не договорил и смолк.
              Молодая женщина тоже молчала.
              Откуда она берётся, эта взаимная тяга? Времени-то прошло всего ничего, а вот поди ж ты!
              – Там, в пакете, на листке бумаги записан номер моего телефона. – сказала тихо Ирина. – Позвоните обязательно, когда выберетесь.
              Юрий Палыч кивнул, снова поцеловал её руку и решительно шагнул к выходу.
              ...И сердце у Ирины ухнуло в пропасть. Ноги её подкосились, пришлось даже опуститься на табурет. Потому что она УВИДЕЛА, как ИСЧЕЗ Ревич. Вплоть до самого этого мгновения она ещё надеялась, что это какая-то глупая шутка, неудачный, скажем так, розыгрыш. Но теперь...
                – Боже мой, боже мой. – шептала Ирина, прижав ладони к щекам и глядя  расширенными глазами в пустоту коридора, где больше НЕ БЫЛО Ревича.

               Михаил посмотрел на Ирину, кашлянул, поднялся с дивана и стал нервно ходить взад-вперёд по комнате.
               – Но ведь это чёрт знает что такое! – воскликнул он наконец, остановившись и повернувшись к продолжавшей сидеть Ирине. – Это же... я не знаю... это просто смешно! Какой-то жулик, прохвост, проник в квартиру, наговорил тебе с три короба всякой ерунды, хорошо ещё не сделал с тобой ничего страшного! – Михаил всплеснул руками. – Ты хоть проверила, все ли вещи на месте, не спёр ли этот мерзавец чего-нибудь?
               Ирина устало потёрла лоб ладонью.
               – Ну, правильно, – произнесла она, – я сама виновата, дура, что рассказала об этом Лидке. Могла бы сообразить, что она растреплет по секрету всему белому свету. В первую очередь – тебе.
               – В отличие  от  некоторых   излишне  романтических  натур  Лидия  совершенно нормальный человек! – вскричал Михаил. – Правильно она сделала, что рассказала мне эту историю. С тобой тут чёрт знает что может произойти! За тобой надо следить, тебя следует контролировать... – увидев выражение глаз Ирины, Михаил мгновенно изменил тональность: – Я хотел сказать... в общем... э-э-э... – он  смутился и махнул рукой.
               – Миша, – тихо произнесла Ирина, – я ведь давно уже не твоя жена. Поэтому ни контролировать, ни кричать на меня не надо.
              – Ирочка, – вложил в свой голос максимум убедительности экс-муж, – ну неужели ты не понимаешь, что в нашу... то-есть, твою квартиру проник ворюга? Нужно заявить об этом в милицию, поменять, в конце концов, замки в дверях. Он ведь может нанести ещё один визит, более удачный, теперь-то он наверняка знает, где что лежит! Ты пожалеешь о своей беспечности!
              – Я жду этого визита. – задумчиво произнесла Ирина. – Это будет значить,  что он выбрался из своего чудовищного положения.
             – Да какого, к чёрту, положения?! – снова сорвался на крик Михаил. – Ворюга,  прохвост, жулик!
             – Он не жулик. – спокойно ответила Ирина. – Я собственными глазами видела, как он... ну, буквально растворился в воздухе. Он говорил правду!
             – О, боже! – схватился за голову Михаил. – Да он жулик! Жулик! Трижды жулик! Просто умеет облапошивать глупеньких дамочек, потому что владеет приёмами гипноза – да-да! – всего лишь гипноза! Понимаешь теперь?
              Ирина молчала. Она была подавлена этим доводом.
              Михаил в волнении достал из кармана пачку сигарет и собрался было закурить.
              – В моём доме не кури. – твёрдо сказала бывшая жена.
              – Может, мне вообще лучше уйти? – обиделся Михаил. – Я думал, мы остались друзьями. Искренне хотел тебе помочь. Ты же понимаешь, прекрасно понимаешь, что он не тронул тебя только потому, что ты сама, САМА отдала ему достаточную сумму денег. Этим ты спасла себя, только этим!
               – Ох, Миша, – едва не разрыдалась Ирина, – уйди, пожалуйста, мне и так тошно.
               – Во-о-о-от! – с некоторым злорадством протянул тот. – Ты чувствуешь, что сделала глупость, чувствуешь мою правоту. Ладно, я уйду. А ты подумай. И надо принять меры. Позвони мне, когда надумаешь. – Михаил наклонился, поцеловал Ирину возле уха и, быстро собравшись, ушёл, аккуратно закрыв за собой обе входные двери.
               Выйдя из подъезда, он остановился, закурил и, усмехнувшись, произнёс вслух:
               – Вот же дурёха! Подарила прохвосту кучу денег и рада-радёшенька! Дурёха!
              Михаил зашагал по тротуару упругой, деловой походкой.

              А в это время в квартире Ирины зазвонил телефон. Она сняла трубку и услышала:
             – Алло! Ира? Это вы? Здравствуйте! – сердце её замерло на секунду и тут же усиленно застучало. – Это я, Юрий Павлович Ревич! Ира, вы оказались совершенно правы, мне следовало просто выйти в другую дверь! Я вырвался оттуда, Ира, я вырвался!