vivat, баран!

С больничным бараном жизнь свела меня неспроста...
Бывают такие встречи, сразу понимаешь, что увидел нечто близкое, кармически с тобой связанное, нутряное, утробное, пуповинное, словом родственное по всем статьям.

Только я заметила его, а он меня, как глаза наши уже смотрела друг на друга упоенно, и мир ушел куда - то на задний план.

Я и баран, одни, на зеленой больничной идиллической лужайке.
Не отдавая себе отчета, я вдруг вскинула руку в жесте римского приветствия и пафосно склонив голову, изрекала: "Привет тебе,о, баран!"

Баран совершенно по - человечески смутился и, опустив глаза, робко молвил: "беее".

Сколько же было в этом чувства, смущения, смирения...я тоже смутилась и тоже опустила глаза, но, внезапно оживившись, почти виновато сказала: "А у нас нынче выборы!"

Баран поднял тяжелую рогатую голову и его новое "бее" прозвучало как - то недоверчиво, почти как вопрос.
- Да - да, выборы, настаивала я безжалостно, - начиная чувствовать, что эта тема отчего - то мучительна для моего нового друга, - представь себе, у них есть здесь выборы!

Теперь "бее" несло новый смысл, тяжелее прежнего и мой внутренний переводчик с языка баранов выдал такой текст "дааа, не доглядел, ну, да что теперь поделать, что сделано, то сделано, а мы можем лишь смиренно созерцать круг перемен..."
Затем изнутри пришел новый импульс, баран видимо напрягся, весь сжался и, казалось, хотел уйти в землю по самые рога;со стороны больницы к барану двигалось чудовище в белом халате со шприцем, так как пришло время сдавать кровь для пользы человеческого здоровья.

Баран совсем сник и подставил шею.

Глаза его, то вспыхивали, то потухали, что-то  в его голове усиленно работало и в моем мозгу вибрировали странные мысли "битва при фермопилах, литр за сотню..всего пять.."

На этом мысль оборвалась и медсестра надела на иглу колпачок, потрепав бедного барана по загривку "терпи , мол, рогатый. а кому сейчас легко!"
Я не могла смотреть барану в глаза после этой экзекуции, зная как больно ему теперь, но он первый нарушил молчание.

 - Голосовать пойдешь!?

- Смеешься, - ответил ему мой внутренний голос, - ты что, меня не знаешь, с каких это пор я полюбила демократию!?Разве что посмеяться сходить!
Но тут что - то злобное, какая - то темная мысль зашевелилась внутри, обида, месть.

Не успела я еще осознать, что делаю и какое кощунство совершаю, как моя рука уже привязывала барану на рог предвыборную ленточку партии N, недвусмысленно намекающую на принадлежность к либералам.

Баран читать по - русски не умел, а на латыни даже наши либералы писать не научились, но  чутья барану всегда было не занимать.

- Сука!!! - метали огонь его круглые глаза. - всегда ты была сукой, змею пригрел я на груди!

Я вовремя отскочила, потому что баран истошно блеял и рвался с привязи.
С некоторого расстояния неистовый либеральный баран выглядел нелепо и величественно.

 - Vivat, баран!!! - прокричала я торжественно и, отдав ему приличествующий поклон, удалилась.

Дома меня ждала весьма взволнованная мать.

 - Что ты натворила. - орала она вне себя, - что ты наделала!!!Тебя видели с больничным бараном, что это за предвыборная агитация, нашего папу УВОЛЯТ!!!!Немедленно иди к барану и сними эту гадость у него с рогов, звонил главврач, звонили медсестры, это скандал!Иди сейчас же!

Делать было нечего, пришлось идти.

Баран стоял на том же месте, упершись рогами почти в землю и, по всему было видно, что живьем он не сдастся.

Вокруг него, как рой услужливых пчел, вились врачи и медсестры.

 - Баран, баранчик, хорооооший баран, отдай ленточку! - но баран давно не доверял ни людям, ни белым халатам; он стоял насмерть и изготовился умереть с честью.
Первое, что вспыхнуло молнией в моем мозгу было "смерть за идею, минус литр крови и пять лет"

Увидев меня баран как - то сразу обмяк и прильнул ко мне величественной головой.
Переводчик захлебнулся слезами - баран страдал, как не мог страдать человек мыслящий и разумный, страданием темного бараньего мозга.

Баран, похоже, становился совсем человеком.

 - Что делать, что делать, посоветуй. принять ли мне смерть сейчас быстро или долго и медленно терять кровь по капле, в целом ведь оно как  - то поровну получается!?

Обнимая барана, я смотрела с ужасом и омерзением на его мучителей, ради счастья и свободы которых, не ведающий, что творит баран - либерал желал умереть.
Выбор был труден и тут впервые я пожалела барана, во что я его втянула, зачем..
Но толпа наседала.

- Снимай ленточку пока он тебя не забодал!!! - делали мне тайные знаки милые врачи, - и тебе и барану от этого только лучше будет!!!

Зазвонил мобильный и там снова прорвалась рыдающая мать: "снимай ленточку, папу уволят, слышишь, снимай ленточку!!!Кому сейчас нужны хирурги!!!"

Но, баран, похоже, за это время совсем осознал происходящее, вошел в ситуацию и принял решение.

Глянув последний раз на меня нежно, он резко взбрыкнул и боднул в бок ближнюю медсестру.

Та дико заверещала: "Да он бешеный!!!Снотворное, быстро!!!На кухню этого гада! Он рог на человека поднял!!!
"
Побежали за снотворным, и через пол часа героическая туша бедного барана уже лежала освежеванная на кухонном столе и готовилась стать котлетами.

Больным объявили, что это праздник по поводу выборов, так что будет борщ с мясом и котлеты из баранины, сам главврач жалует от щедрот.

Виноватая во всей этой трагедии ленточка сиротливо осталась валяться на траве, будучи снятой с бараньего рога, она не представляла уже никакого интереса для окружающих.

Папа отделался легким испугом и выговором.

Ночью я с ленточкой отправилась на злосчастную лужайку.

Наскоро вырыв ямку, я захоронила в нее эту почетную ленту памяти о гражданском подвиге барана и, окропив слезами, забросала землей.

За неимением пушек и литавр, я просто вскинула руку как прежде в римском приветствии и почти со слезами, тихо произнесла: "Vivat, баран!!!Прощай, любимый..."

Sic transit...