Дневник V-53 И. Бродский

Дневник V-53  И. Бродский

10 мая 2004 г. Я показала Дане Костин портрет, нарисованный мной. «Здесь есть искусство, ему это понравится. Ты тут, как гениальный художник».

О Коле она сказала: «Вы с Колей связаны всю жизнь. Глобальная тема пары и половинки. Это от нас закрыто. Среди всех его женщин ты имеешь выгодное положение, преимущество. Жена имеет свои функции».

Я прочитала Дане часть наших диалогов с Колей после долгой разлуки. «Какая чистота», - удивилась она.

11 мая. Я ошеломлена блестящей техникой фортепьянной игры учеников Консерватории. Головы этих учеников особо устроены, их мозг потрясающе управляет пальцами, а пальцы, как самостоятельные существа. Один юноша похож на молодого Колю Ларского, и он тоже в очках. Другой играл, невероятно гримасничая, поводя бровями, открывая рот. Когда он с последней нотой вскочил на ноги с необыкновенной удалью, у него было вполне сумасшедшее лицо.

Я задумалась о сущности музыки Рахманинова, Скрябина, Прокофьева.

Читаю Людмилу Штерн о Бродском, мне не нравится, так как слишком много о себе и своей родне, попадаются нецензурные слова, которые в любом тексте мне крайне неприятны. А люди часто употребляют канализационные речи.

12 мая. Спустя годы Бродский не оказался на высоте, он отомстил той, которую любил так долго. Он много лет болел любовью к ней, но была ли это любовь? Он любил её для себя. Он назвал её чудовищно глупой. Родители его Марину Басманову не любили, родители Марины Иосифа не любили.

«Четверть века назад ты питала пристрастье к люля и к финикам,
рисовала тушью в блокноте, немножко пела,
развлекалась со мной; но потом сошлась с инженером-химиком
и, судя по письмам, чудовищно поглупела.

Теперь тебя видят в церквях в провинции и в метрополии
на панихидах по общим друзьям, идущих теперь сплошною
чередой; и я рад, что на свете есть расстоянья более
немыслимые, чем между тобой и мною.

Не пойми меня дурно. С твоим голосом, телом, именем
ничего уже больше не связано; никто их не уничтожил,
но забыть одну жизнь — человеку нужна, как минимум,
ещё одна жизнь. И я эту долю прожил».

Людмила Штерн гневно упрекнула его за эти стихи. Бродский промолчал. Но:

«Но незадолго до смерти он почему-то перепосвятил Марине Басмановой все стихи, посвященные за всю жизнь разным женщинам. Собрав их в книгу «Новые стансы к Августе», Бродский напишет об этом просто и лаконично: «Это сборник стихов за двадцать лет с одним, более или менее, адресатом. До известной степени это главное дело моей жизни».

Его больное сердце внезапно остановится 28 января 1996 года, но он «на Васильевский остров не пришёл умирать», — согласно воле поэта его похоронили на Сан-Микеле, «острове мертвых», близ Венеции, рядом со Стравинским и Дягилевым.

Марина Павловна Басманова и сегодня живет в Петербурге. Но хранит молчание: мемуаров не пишет, журналистов не жалует и никогда не жаловала, фотографий ее не найти... Как-либо комментировать свои отношения с Бродским она отказывается».

Его жена Мария Саццони была похожа на юную Марину Басманову. Бродский был счастлив с Марией, она была его другом и помощницей.

Из интервью с другом Бродского Владимиром Уфляндом:

«Он был не очень богатый человек. Когда получал Нобелевскую премию, раздал деньги - кому-то на основание бизнеса, кому-то ещё на что-то.

Когда Иосиф женился - а это случилось за несколько лет до смерти, - они с женой купили этаж дома в Бруклине.

Отдали 600 тысяч, из них 400 тысяч дала тёща - родители жены богаты. Мать говорит на русском языке прошлого века, она из князей Барятинских. А отец из итальянских аристократов.

Свою жену Марию Иосиф встретил на славистском семинаре, который вел.

- Чем же покорила его Мария?

Думаю, тем, что похожа на Марину Басманову. Если Марине скинуть лет 30... И потом, созвучие имен. Я видел Марину, она красивая женщина. А в Марию не влюбиться невозможно - настолько она обаятельна.

В России у Бродского сын и две внучки. А в Америке?

- Мария родила ему дочку. А внучками Иосиф страшно гордился, носил везде с собой их фотографии.

Родители Иосифа видели свою американскую внучку?

- Нет. Иосиф звал родителей повидаться. Но, когда они подали просьбу о выезде, им сказали: "Если уезжаете - то навсегда".

Александр Иванович, отец, не хотел навсегда покидать Россию. Так и не повидались.
- Вернемся в 67-й год, в Ленинград. У Иосифа и Марины родился сын Андрей. Чем тогда зарабатывал на жизнь новоиспеченный отец?

Мы переводили иностранные фильмы на русский язык. Я делал текст, который совпадал по губам, а Иосиф делал стихи. Как-то включаю телевизор - лет 15 прошло, как уехал Иосиф, - а там мультфильм со стихами Бродского.
Сколько лет они прожили вместе?

- Начали снимать комнатки в 65-ом году, прожили вместе до того времени, когда его стали выгонять из страны.

Он уехал в 72-м, 4 июля. Говорил, что Марине и Андрею надо ехать вместе с ним. Но она отказалась.

- После выезда за границу Бродский виделся с сыном?

Да, я хлопотал насчет визы. Потом звонит Иосиф: "Боже мой, он лежит на диване и поет какие-то ужасные песни! Это же невозможно слушать!" Я говорю: "Ты ему об этом и скажи". Страшно был разочарован.

- А чем Андрей сейчас занимается?

Последний раз, когда мы виделись, он сказал, что работает контролёром в троллейбусе. Он даже школы не закончил. Как и Иосиф.

Но у Иосифа была фантастическая способность к самообразованию.
Скажем, встречаю его, он вчера по-английски не говорил, а сегодня говорит. "За ночь научился", - объясняет. Выучил сам английский - читал поэзию Джона Донна со словарем.

Он жил быстро, интенсивно и за 55 лет прожил столько, сколько другие за 155 не проживают. Вообще он был готов к смерти, говорил без страха: "Скоро я умру".

Между прочим, КГБ сделал Иосифу два подарка.

За полтора года ссылки в Архангельской области он написал больше, чем за любые другие полтора года жизни.

Кроме того, в Америке ему сделали операцию, которая прибавила 20 лет жизни. У нас бы его не стало давно..."