Где ты, Ольга? Или первый рассказ. Современная пье

Антон ТЮКИН

ГДЕ ТЫ, ОЛЬГА? ИЛИ ПЕРВЫЙ РАССКАЗ
(трагикомедия, современная пьеса в шести действиях)

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Андрей – молодой человек
Ольга Кашина – девица
Черт

Городская квартира. Наши дни.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

Андрей что – то пишет.

Андрей. Ну, и как это все описать? Вот ведь, это же не возможно никак рассказать. Потому, как для этого дела есть на свете люди такие специальные – писатели. А еще, говорят, что такому ремеслу замысловатому специально учат. В городе Москве, в Литературном институте – сам слышал. Раньше, вроде бы всех бесплатно учили, а теперь - за огромные деньги. Профессия!
Все напрасно. Так никак не пойдет - на бумаге. На компьютере – другое дело. Там то все же много проще - чисто технически. А то вечно чего – нибудь позабудешь, и чего потом делать: всю страницу от руки переписывать по - новой? Это ж жуть! На компьютере – другое дело! На компьютере то и дурак писать может!.. Завтра надо будет попробовать. Завтра, вроде, на работе делов - то не много. Вот писательством я и займусь на досуге. А чего же: попытка не пытка?

Начинает звонить телефон.

Андрей. Это Кашина Ольга.

Подносит трубку.

Ольга Кашина. Алло. Это я. А ты – дома? Я сегодня зайду вечерком. Приготовь что – нибудь. Я же буду с работы. Ты понял? Деньги есть у тебя на проезд мне, надеюсь? А то я, как всегда, поеду поздно. На такси от тебя, разумеется.

Андрей. Как всегда?

Ольга Кашина. Как всегда. Как всегда. Я надеюсь, у тебя сто рублей на такси все же есть? А то в садике я вечно бегаю на своих - двоих, как собака какая. Все начальство – такие придурки. Утром сторожа встретила. Пьяный. Ну, так это всегда. Даже ключ в дверной замок не может засунуть. Представь. Ну, я сторожу тогда и говорю: “Вы (к) жене то своей попадаете? Или Вы и дома – как сейчас - никак?”

Андрей. И чего?

Ольга Кашина. Он обиделся – чудила.

Андрей. Ясно – ясно. Я понял!

Ольга Кашина. Хорошо, коли понял! Значит, жди меня в гости к себе ровно в десять! Я, надеюсь, что “пряники” у тебя есть дома?

Андрей. Есть, конечно. Я жду.

Ольга Кашина. Это хорошо. Тогда - до вечера! Целую! Чмоки – чмоки!

Андрей. И я – тебя, это, целую, и чмоки!

Кладет трубку.

Появляется Черт. Вместе скачут по комнате.

* * *

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Звонит домофон.

Андрей. Алло.

Ольга Кашина. Это я. Открывай.

Открывает.

Андрей. Заходи!

Гулко хлопает. Приближаются шаги.

Андрей. Это Ольга поднимается вверх.

Входит Ольга. 

Ольга Кашина. Это я. Здравствуй, милый! Ждал? Вижу: ждал. Там такси. Я к тебе на машине приехала. Надо деньги таксисту отдать. Где твои сто рублей? Я вниз сбегаю и сразу обратно.

Андрей. Ты же, вроде, с работы? На, бери. Только я то подумал, что тебе на обратную только и надо.

Ольга берет деньги.

Ольга Кашина. Я тебе все потом расскажу. Спасибо. Дверь не запирай. Я мигом.

Убегает и опять возвращается.

Ольга Кашина. Фу. Забегалась.

Ольга Кашина раздевается и разувается. Андрей помогает.

Ольга Кашина. Не помни. Дорогое. Ты, держи. Да не так. Не понял? Разверни его, ну.

Андрей вешает пальто на вешалку.

Ольга Кашина. Не лапай. Руки то, поди, не мыл.

Ольга подает зонт.

Ольга Кашина. Кнопку там надави. И поставь в коридор.

Ольга Кашина. Сумку можно тут – на телефонном оставить? Экий ты неловкий! Да держи же мои сапоги. Вот так. Вот так.

Андрей смотрит на испачканные руки. Убегает за белую дверку. Возвращается. 

Ольга Кашина. Поросенок! Свинья грязи найдет. У тебя сушилки то есть?

Андрей роется в  ящиках. Достает сушилки.

Андрей. Вот они.

Ольга Кашина. Положи вовнутрь. Воткни шнур в розетку.

Андрей выполняет.

Ольга Кашина Не ходить же во влажных потом. Жди меня и я - вернусь. Только очень жди.   

Уходит за дверку. Возвращается. Начинает краситься. Идет в комнату.

* * *

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

Кухня. Там – Андрей. Открывает бутылки, коробки. Готовит. Грузит на сервировочную тележку.   

Андрей. Птичка. Милая птичка. Или ласковый зверь. Хорошо все – же с ней. Только больно. Душе, что ли так больно?

Берется за ручки тележки. 

Андрей. Ну, поехали!

Появляется Черт. Подбегает к Андрею.

Черт. То же мне, “Гагарин” выискался.

Андрей трясет головой. Катит тележку в комнату.

* * *

ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

В комнате на диване сидит Кашина. В комнату ходит Андрей.

Ольга Кашина. Где ты там? Тебя можно за смертью послать. Все готово? Так включи телевизор! Не хочу эту дрянь. Мне такое не интересно. Переключи! Ну, давай же пульт! Где он? У меня под попой! Вот у нас дома – кабельное есть. А вино сухое где?

Андрей вскакивает.

Андрей. Сейчас я принесу, дорогая.

Выбегает из комнаты. Возвращается с бутылкой. Садится.

Андрей. Венгерское.

Ольга Кашина. Наливай. Ну, за встречу!

Андрей. За встречу.

Пьют, закусывают.

Андрей. А откуда ты шла?

Ольга Кашина достает из коробки конфетку. Начинает жевать.

Ольга Кашина. Из гостей.

Андрей. Так откуда?

Ольга Кашина. Ты глухой? Тебе ж русским языком сказала: “из гос - тей”! Меня после работы пригласили в гости на Калинина. Тут, вообще то, недалеко от тебя. Впрочем, ты ведь все равно их не знаешь. Это - люди с работы.

Андрей. На Калинина – это же близко. Можно было дойти. И не брать машину. Или как?

Ольга Кашина. А тебе на меня денег жалко? Буду я под дождем, темным вечером, пешком ходить?! Ты чего же хочешь, а? Чтоб меня изнасиловали, или может, сразу убили?!

Андрей. Я такого никак не хотел. Ты прости меня. Я дурак. Ты прости. Хорошо? Вечно глупость скажу, и потом. Я такой идиот. Мне так стыдно.

Ольга Кашина. Все. Довольно. Все. Довольно.

Андрей. Она, как ангел.

Входит Черт. Подбегает к Андрею. Шепчет на ухо.

Андрей. Ангел смерти. Ангел смерти. Ничего у тебя не получится с ней – не надейся.

Андрей встает, уходит. Выбегает Черт. Исчезают за белою дверцей. Выходит Андрей. Вытирает лоб.   

Андрей. Фу. Вот ведь черт. Показалось, наверное?

Вновь садится. Выпивают, закусывают.

Ольга Кашина. Чем ты тут занимался без меня? Отвечай.

Андрей. На работу ходил.

Ольга Кашина. На работу? Так и я – на работу.

Тянет ноги вперед. Залезает на диван “с ногами”.

Ольга Кашина. Вот так лучше?

Андрей. А то.

Тянет руку, обнимает Ольгу.

Ольга Кашина. Ну, не сразу, не сразу. Ты, убирайся. Уйди. Знаешь сказочку про “накорми - напои”? Неужели не слышал?   

Андрей. А потом уже “спать уложи”? Знаю, знаю.

Ольга Кашина. Нет. Нет, не сразу. Я с работы. Ты не понял, агрессор ты этакий? А откуда ты знаешь ее?

Андрей. Кого это “ее”?

Ольга Кашина. Сказку, сказку. Я тебе не сказала еще?  Мы с детьми читали в садике сегодня. У меня в группе то есть, там где я – воспитателем работаю. Понял?

Появляется Черт. Подбегает и наклоняется к Андрею.

Черт. Вот так чудо твое детей любит. А ты думал? Твоя ведь? Вот ты женишься? Нет. Хи – хи – хи – хи - хи. 

Убегает.

Ольга Кашина. А тебе в детстве мама читала? Или ты уже сам? Эй, ты слышишь меня? Я чего: со столом говорю?

Андрей оборачивается.

Андрей. Ты прости.

Ольга Кашина. Да ты пьяный. Да еще и сказок не знаешь? Если пьяный, то я с тобой не буду.

Андрей. Почему?

Ольга Кашина. “Почему?” В твоем возрасте у людей уже дети. Сами сказочки детям рассказывают. А он, де, притворяется, не понимает он, почему нельзя с пьяным! Не хочу, чтобы дети у меня, если что случится, родились уродами! Ты понял?!

Андрей. Понял – понял. Ну, а все – же, можно ведь и сегодня. Я ведь не. Не какой – то там. Ты поняла?

Ольга Кашина. Нет! Ты болван! Извиняйся, идиот ты этакий! Я вообще сегодня – никак! Ты не понял? У меня “это самое”.

Андрей. Извини дурака! Я ж, серьезно не знал! Я ж не знал, что “никак” и что “самое”. Ты прости.

Ольга Кашина. Ладно уж, прощаю. Только после спрашивать надо, подлец! Все вы мужики – такие сволочи.

Уходит за белую дверку. Возвращается. Садится на диван.   

Ольга Кашина. Неужели ничего другого нет у вас на уме? Отодвинься. У меня голова очень сильно болит, а он с глупостью лезет. Лучше бы занялся чем - то путным. Вон, ребята на гитарах играют. И мой брат, между прочим. У кого – мотоциклы, машины. А ты? Только на работу ходишь, да и то платят мало тебе.

Андрей. Я тут думал рассказ написать. Не веришь? Даже начал в тетрадке, но в тетрадке писать неудобно. Даже не понимаю, как столетия писали люди вот так. Сперва писали черновик какой – нибудь там книги, а потом все опять набело переписывали. Ну, а если вдруг чего забудешь или надо исправить? Это же какой кошмар! Хорошо, что сейчас есть компьютер. Все – таки мы в двадцать первом веке живем. Чего надо – в раз вставил.

Ольга Кашина. Ты пожалуй что вставишь. Раньше перьями гусиными писали. После - металлическими перьями. Видел в детстве на почте такие – с деревянными ручками? С позапрошлого века на машинке набивать придумали. У меня в свое время бабушка секретаршей работала – я все знаю.

Андрей. Да, придумали всякую хрень.

Пьют, закусывают.

Андрей. За здоровье!

Ольга Кашина. За здоровье! А про что твой рассказ? Может – быть про Саддама Хуссейна?

Тычет пальцем в экран телевизора.

Андрей. Нет. Не про Хуссейна он. Просто он - про жизнь. Я тогда в седьмом классе учился. Год, наверное, был восемьдесят пятый. Не раньше. Вот, была в нашей школе училка одна. Географию эСэСэСэР вела. Риммой ее звали, а кликуха у Риммы – Лупаниха.   

Ольга Кашина. Ну, и что? Что там было то – в школе?

Андрей. Там, короче. Раньше было как? Не знаешь? Раньше требовали от учителей нас воспитывать что – ли. “Учить жизни” или “учить Родину любить”, понимаешь?

Ольга Кашина. Да, ну?

Андрей. Не понятно тебе? Одним словом – мозги компостировали. Заставляли их врать в ГОРОНО, что мы де у себя в Союзе живем лучше всех в мире.

Ольга Кашина. Я и не помню. Я была тогда маленькая.

Андрей. Не помнишь? Маленькая, говоришь, еще была? Да еще тех, кто против вранья – и клеймить, и желательно покрепче, значит. Этих самых, “тех, кто против” сажали тогда.

Ольга Кашина. Куда?

Андрей. В тюрьмы, в тюрьмы конечно. А куда же еще? В лагеря, как при Сталине.

Ольга Кашина. Это было при Сталине? Но все это - давно. Ты тогда еще не жил. Не ври.

Андрей. Это было и после его, но поменьше. Намного. Некоторых из них, кто знаменитый больно был – просто в ссылку в какой – нибудь город закрытый ссылали.

Ольга Кашина. Что такое: “закрытый”? Почему? Я не знаю.

Андрей. Что такое “закрытый”? Это город, куда иностранцев на дух не пускают. Такое бывает. А почему? Там заводы военные или, скажем, для судов военных - база. Все понятно? Так вот Римма говорит нам раз: “Есть ребята – говорит нам Римма – академик такой по фамилии Сахаров. Так вот этот академик нас ругает, критикует нас, значит, но все это -  потому что он сошел с ума.” Вот такая она дура была. Ты те годы не помнишь?

Ольга Кашина. Не помню. 

Андрей. Это не академик “не в себе” был в те годы. Это мы – всей страной придурялись, да еще и верили разной чуши и бреду. Уж, не знаю: верила ли Римма в тот бред, который сама говорила, или только хитро притворялась, потому что работа такая? Мне про это не ведомо. Только после того, как того академика Сахарова с ссылки, с города Горького отпустили примерно уже через год, Римма эта - Лупаниха перед нами тем своим рассказом опозорилась. Осрамилась своим враньем. Понятно?   

Ольга Кашина. Все понятно. А ты это сумеешь?

Андрей. Что “сумею”?

Ольга Кашина. Написать про все это.

Андрей. Постараюсь. На, бери конфетку.

Ольга Кашина. Разверни мне фантик, и в рот мне суй конфетку. Ты понял? Ах, как сладко! Дай я тебя за то поцелую. Только воли рукам не давай. Не давай.

Целуются. Появляется Черт. Наклоняется.

Андрей. Ах, как жарко она шепчет на ухо. Оттого сладко – сладко, горячо – горячо у меня на душе. Сердце тает, как льдинка и растекается. Сердце бьется, как птичка, и стучит в голове. Грусть молчит. Черт молчит. Молчат бесы хмельные и трезвые.

Черт кривится, наставляет Андрею “рога”. 

Андрей. Только сладость и только блаженство. И, ах. Захватило и тащит куда – то. А куда? Да не все – ли равно?

Черт отходит. Ложится на сцене.   

Ольга Кашина. Хорошо. Как тебя напечатают – так подаришь мне свой журнал или книжку? Лады?

Андрей. Все железно. Тип – топ. Будет и журнал тебе, и книжка.

Целуются.

Ольга Кашина. Ну, как только, так. Так можно и замуж.

Андрей. За кого?

Ольга Кашина. За тебя, дурачок. Ой.

Смотрит на часы.

Ольга Кашина. Уже пора!

* * *

ДЕЙСТВИЕ ПЯТОЕ

Прихожая. Ольга собирается. Андрей провожает ее.

Ольга Кашина. Мне пора. Я лечу. Я бегу. Мне ведь завтра опять на работу. Не забыл? Кстати, где на такси?

Андрей. Вот они – твои денежки. Держи.

Ольга прячет купюру.

Ольга Кашина. Спасибо.

Целуются.

Андрей. Тепло?

Ольга Кашина. Тепло. Подай мне.

Указывает на пальто.

Одевается, выходит.

Ольга Кашина. Я сама позвоню. Не звонить, не писать мне не смей. Я работаю. Понял?

Андрей. Понял – понял. Ты на этой неделе то как?

Ольга Кашина. Я бегу.

Уходит.

* * *

ДЕЙСТВИЕ ШЕСТОЕ

Комната.

Андрей. Вот уже и рассказ тот написан давно. Напечатан в журнале. Даже книжка готова. Кстати, книжку эту девушка Оля прочитала в рукописи и одобрила. То есть и благословила, и одобрила “малых сих”, или “творчество юных” – это как кому уж нравится. Только замуж за Андрея она никогда не выйдет. Уж такая у нее работа. Хлопотная.

Входит Черт. Ложится на сцене.

Андрей. Ольга, Ольга. Эх, да где – же ты, Ольга? Часто думаю с тоской понимая через годы и годы, что сложить свою жизнь – это Вам не рассказ написать. Не какую то глупую книжку. Книжку то напишет и дурак. – говорю я иногда друзьям и приятелям. Что, не верите?  На компе или просто пером – не суть. Можно даже таким, как стояли когда – то на почте. Жизнь сложить – это Вам не какую то книжку. Кстати, ни в никаком на земле институте этому Вас не научат - никогда. Не за деньги, ни так. Вы поняли? Вот такие, извините, “пряники”.            

Черт встает, подходит к Андрею. Обнимаются, плачут.

ЗАНАВЕС