Бен Ладен, таблица Менделеева, ну и Пушкин

Дождались. Осуществилось. Слава Богу. Мир, труд, май. Молодцы американские пехотинцы. Пока Усаму Бен Ладена не прищучили, не пришпилили, не поджарили я не хотел писать этот креатив, это было не круто, поскольку он скорее жив, чем мёртв. К тому же, моя стопроцентная предсказательная данность (подаренная мне Богом), была не такой уж стопроцентной. Но теперь все нормально. Мёртв.

 И дело не в том, скучный был Бен Ладен или не скучный, помятый или не помятый, умывался по утрам или нет (я думаю не умывался, и вообще, он на Пушкина похож, бородёнку только отпустить) – Усама Бен Ладен мешал мне. Мешал моим стихам, их судьбоносным приоритетам, их пророческим смыслам.  Десять лет назад я написал о Усаме, что его скоро повесят (но воплощение стиха затянулось непривычно долго), не так, как других типчиков, субчиков, гопников США отоварили, отработали, списали в утиль. Конечно, забился, курва, затаился, зассал. Но, от америки не уйдёшь, как бы глубоко он не затесался.   

 Это все напоминает мне таблицу Менделеева. Те элементы уже найдены, другие еще предстоит найти, однако все будут определены, рано или поздно. Поиск структурных элементов, это все-равно как, борьба с терроризмом – чем дальше, чем толще, чем круче –  тем расходы больше. Это кабздец. Мама дорогая. И все они радиоактивные! Ну, ничего, справимся. Соединённые штаты на валютных операциях заработают, Китай на компьютерах, Индия на индиго – найдём деньги – главное мусульман не пускать и других, предрасположенных к терроризму.

 Думаю, меня (мое творчество) надо в школе учить, или лицее, или, на худой конец, в бурсе, как пророческого поэта.  Я серьёзно. Ну, какие есть у Пушкина пророческие стихи? Никаких. А у Лермонтова? Еще более никаких. Так, описания мод, захудалой природы и каких-то провальных чувств. Да и только. Из бала на бал, из бала на бал передвигались они, жили за счет крепостного потогонного права, отвешивая тем, кто не понял, смачных ударов умелым сапогом, плетью или нагайкой. А потом писали, видите ли, про «любовь».  Лучше б писали о том, как американцы голову снимут различным хлюпикам, причастным к террору, или не причастным (что, в принципе, все равно). Раз уж попал на базу в Гуантанамо, то терпи (а фигли делать?).

 У Пушкина только один стих есть, который может претендовать на более, менее пророческую миссию, и то по сравнению с АТВ (то есть, мной) – детский лепет. Давайте, глянем один характерный куплет из «Памятника» (больше не нужно, они все одинаковые):
 «Про памятник файл я пустил в Интернете,
 Разнесся сей файл к самой дальней земле,
 И нету сегодня зверушек на свете,
 Не ведали кои б теперь обо мне.»
 Папуасы будут ведать? Или ниггеры будут в Интернете лазить (с папуасскими прическами)? Или маори, которые недавно научились членораздельно говорить, писать и читать? Зверушки может и ведают, это их дело. Наше же дело страны из замшелого клерикализма вытаскивать (за волосы), или за любые другие части тела, как это делают американеры и их прислужники, в соответствии таблицей Менделеева, Бойля-Мариотта и Розена-Бомбркадера.