прощай

30 сентября ровно год со дня смерти Алексея Завьялова.


Целую вечность тянется этот год… вчера я не сказала ни слова, может, потому что говорить больше было не о чем…
и расколотая пополам душа не способна говорить.
Вчера был год. Годовщина.
Чего?
Заблуждения. И я хочу перешагнуть. Хочу выкурить сигарету и уйти.
Вы знаете, когда любовь замещается ненавистью – это не страшно. Страшно, когда наоборот.
За что мне его любить? За что? Человек. Объективно – далекий. Хороший или нет – не важно. Он предал жизнь – пойдя и прыгнув с парашютом.
Человек, который прыгает с парашютом априори готов к тому, что каждый его прыжок будет последним. Он априори – самоубийца. Не верите? Кричите, что это не так? Кричите, что так нельзя?
Что осуждать его – не мой удел? А чей?!

Мы все сидим и рыдаем над его фотографиями, взахлеб смотрим все его старые роли и сетуем, что он не сыграл свою главную роль. Но поверьте, он доиграл ее до конца. Мы все жалеем, что не увидим больше его на экране Но он?... Разве он того стоит?
- Стоит!- Закричите вы.
А я закричу в ответ:
- Нееет!
По разному умирают люди. От старости. От рака. От взрыва в метро. Эти смерти достойны жалости. Достойны слез и молитв. Бессонных ночей. Фотографий в черных рамочках и цветов.
А так…
А такая смерть достойна ненависти и осуждения. Достойна презрительного кивка и саркастической усмешки. Достойна того, чтобы люди говорили – «он был дурак» - и, не останавливаясь, шли мимо.  Не задерживая взгляд. Не смея жалеть. Не смея молиться.
Потому что за самоубийц не молятся.
Ах, не самоубийца! Возможно, вы это закричите. Возможно, вы будете топать ногами и тыкать в монитор, говоря уже про меня, что я дура.
Об одном прошу – не сломайте монитор. Это ведь ваш, а не мой монитор расколется.
Моему будет все равно.
А мне? А мне уже не важно.

Целую вечность длился этот год. И сегодня я целой вечности скажу – «прощай»!

п.с. не осуждаю. возможно – жалею. но вычеркиваю из своей жизни.
Прощай, Лёша…