Железная любовь

Они увлеклись спортом по настоянию старшего брата. Макс работал тренером в спортклубе «Нарцисс» и двум младшеньким сестренкам, снимающим вместе с ним квартиру в областном центре, спуску не давал. Они стали ходить к нему на тренировки. Сначала из-за его настойчивости и угроз по поводу непременного «обрастания» целлюлитом их стройных фигурок, а затем – следуя пробудившемуся интересу к «железным» мышцам и «качковскому» прессу.

В зале Лариса и Оля просто ахнули, увидев съемку телевидения. Снимали их знаменитого братца на фоне занимающихся клиентов клуба. Но в кадр-то попали и они!

Невольно прислушались к тому, о чем говорил Макс на камеру. Конечно же, он рекламировал свой спортклуб:

- Почему мы выбрали именно это название – «Нарцисс»? В древние времена в Греции и Риме существовало немало легенд о превращении людей в растения. Она из них – о красивом юноше Нарциссе, влюбившемся в свое отражение в воде. Он не в силах был оторваться от созерцания своей красоты и остался у ручья навсегда. В Турции сохранилась старинная поговорка: «У кого два хлеба, тот пусть продаст один, чтобы купить цветок нарцисса, ибо хлеб – пища для тела, а нарцисс – для души». Наш клуб поможет сформировать тело и воспитать душу. Потому что в здоровом теле – здоровый дух!

Последние слова Макса утонули в аплодисментах посетителей зала. Они прекратили упражняться, услышав дивную легенду и неожиданную привязку тренера к названию учреждения. Оператор был доволен, еще раз снял панораму зала и пообещал, что и сам начнет ходить в «Нарцисс».

Уходя, подмигнул Оле и Ларисе – единственным девушкам, решившим заниматься бодибилдингом среди ребят. Вскоре они познакомились поближе. Оператора звали Шурик. У него были короткие черные курчавые волосы, блестящие карие глаза, смешливые губы с подрагивающими уголками. Он всегда готов был рассказывать анекдоты, отпускать ехидные замечания. Девчонок новичок просто пленил широтой кругозора, глубиной познаний в области спорта. Но сам он явно не блистал спортподготовкой. То и дело обращался к Максу с просьбой облегчить нагрузки. Тренер милостиво страховал «нежного» клиента, разрешая цеплять на штангу самые легкие «блины».

Наступило время соревнований. Сначала внутриклубных, затем – городских. Макс почти не бывал дома. Девчонки едва успевали класть в его сумку пластмассовые судочки с рисом и отварной куриной грудинкой. Сами быстро доедали то, что оставалось в кастрюльке, и убегали на учебу: Лариса – студентка мехмата, Ольга – филологического факультета.

Тем временем в «Нарциссе» появился еще один тренер. Он перешел сюда из другого спортклуба и мгновенно очутился в центре внимания. Зал стали посещать девушки. Их становилось все больше и больше. Яркие спортивные трико, красиво подобранные волосы, точеные фигурки, как в калейдоскопе…

Макс просто радовался, что эти «цвета радуги» притягивались к новенькому инструктору, а не к нему. С парнями было гораздо проще, меньше нежностей и больше нагрузок. По-прежнему в его зале упражнялись только Оля и Лариса, то и дело поглядывающие через коридор в соседнюю комнату, где слышался уверенный говорок Сергея. Он явно подражал известному телеведущему, рассказывающему о документальной криминалистике.

- Наш спорт – для настоящих мужчин, - любил повторять новый тренер. – Но если женщина переступила этот порог, - должна понять, что подтягивается к «железным» людям – волевым, решительным и мужественным.
 
Оля тихонечко подталкивала сестру:

- Как он тебе?

Но Лариса только пожимала плечами. Ей больше нравился не тренер, а черноглазый посетитель. Кстати, часто пропускающий занятия. Оно и понятно с его-то профессией.
Ах, Шурик, Шурик… Сколько раз ты являлся в девичьих снах! Лариска ловила себя на том, что каждый день лихорадочно посматривает на дверь, упражняясь со штангой перед зеркалом.
Наконец-то и он заинтересовался девушкой. Как-то подошел и полушутя-полусерьезно пощупал  бицепс, преувеличенно восхищаясь уже успевшими отвердеть ее мышцами:

- Ты даешь! Супер!

Сердечко Ларисы подскакивало к самому горлу. Ей хотелось непременно войти в число победителей городского турнира, стоя на пьедестале, получить медаль и снова услышать Шуркин восхищенный шепот: «Ты – супер…»

Все так и получилось. Но чего стоили для Ларисы изнурительные тренировки, от которых ночью подрагивали мышцы, нестерпимо ныл позвоночник… Она уже входила в этот особенный мир, где все разговоры, все дела крутились возле одной привлекательной и необходимой оси – бодибилдинга.

А новый тренер, общаясь с Максом, однажды подметил успехи его воспитанницы.

- Ты о ком: об Ольге или о Ларисе? Они – мои сестры. Лариса – родная, Оля – двоюродная.

- Светленькая, с красивыми волосами, как у русалки. Даже скульптура есть в Прибалтике, точно из нее лепили, вроде она там позировала…

- Такое скажешь! Лариска, кстати, бросила мехмат, поступила в инфиз. На пауэрлифтинг, недавно только появилась эта кафедра.

- Здорово! Значит, мы учимся вместе. Я, правда, заочник. Но закончим в одно время. Здорово! – не уставал повторять Сергей, пожимая руку Максу.

Тот удивленно посмотрел на коллегу, сдвинул плечами:

- Чудак ты, Серега!

«Ну и пусть меня считают чудаком!» - пело что-то внутри у Сергея. – От чудачеств не стареет мир! Ох, и складно получилось!

Хотелось быть «чище и добрее», как пелось в песне. Только бы видеть эти золотые волосы и напряженный, чем-то взволнованный взгляд… Ла-ри-са! В переводе с греческого – чайка. Милая чаечка, однокурсница! Есть причина познакомиться поближе.

Но знакомство особого энтузиазма Ларисе не добавило. Она по-прежнему блуждала взглядом, отыскивая курчавую головку оператора Шурика. Серега редко заходил в зал Макса, но Ларису из поля зрения не выпускал. Поэтому не мог не заметить уходящих вместе после тренировок – свою златовласую Русалочку и коварного обольстителя с прищуренным блестящим взглядом.

«Ну и оператор, ну и шустрый!» – не на шутку злился Сергей.
 
Возвращался к тренажерам, ожесточенно упражнялся до седьмого пота, затем заходил в душевую, пытаясь сильной струей душа смыть горечь своей досады…

Так продолжалось около полугода. Лариса не отказывалась от общения с Сергеем, но находила его то чрезмерно слащавым, то заискивающим, то откровенным мямлей. Ольга пыталась открыть ей глаза:

- Ты посмотри на эти крылья у него за спиной! Едва он поднимает полусогнутые руки – они просто вырастают из лопаток. Такой если обнимет – в нем можно утонуть! Представляю это блаженство!

Лариса фыркала в ответ, принаряжаясь на очередное свидание с Шуриком. Но, увы! Он к кинотеатру подошел не один. Невнимательно кивнул ей, пропуская впереди себя роскошную брюнетку с букетом трепетных нарциссов. Успел шепнуть:

- Извини! Внезапно приехала сестра!

Девушка не успела сказать, что сестра им не помешает, могли бы сесть вместе, посмотреть фильм – что за дела! Но Шурик уже не оглядывался.
 
Это был удар… Лариса обомлела: с ней играли, как с куклой. Все «супер» да «супер»! Вот тебе и супер! Куда ей к этой брюнетке? Вся из себя сверкающая и лучезарная: дорогие серьги, колье… А у Ларисы даже уши не проколотые – побрякушки презирает.

Ночь после сеанса показалась темнее обычного, девушка почти не различала дорогу. Какой-то непонятный туман облепил ресницы – то и дело вытирала глаза. Благо, никогда не пользовалась тушью, не то Ольга ужаснулась бы. А так – просто подметила, что личико у Ларисы припухло – видимо фильм смотрела какой-то «слезоточивый».

Сестра не призналась об истинной причине ее слез. Ей и самой не верилось в случившееся. Ждала объяснений от Шурика. Но он вообще перестал появляться в «Нарциссе».

А Сергей громыхал железом в своем зале. Чем-то напоминал рассерженного Геракла. Возле него увивались отчаявшиеся девчонки – он ни на кого не обращал особого внимания. Был хмурым и злым. Кратко что-то объяснял – «для особо непонятливых», тыкал пальцем в программку упражнений, переходил с одного угла в другой, исподлобья поглядывая в зал Макса.

Получилось так, что после тренировок они остались в фойе втроем: Лариса, Оля и Сергей. Поджидали Макса. Тот появился с новостью: приехала тетя, Олина мама. Нужно двигаться на вокзал встречать. Лариса сразу же отказалась, сославшись на усталость, а брат с Олей кинулись ловить такси.

Оставшись с девушкой, Сергей почувствовал: что-то произошло. Если он сейчас «протупит» - все пропало! Парень быстро нашелся:

- Лара! Давай останемся в клубе, а? Ночной администратор попросил подменить его на сегодняшнюю ночь. Жене скоро рожать, боится оставлять одну.

Лариса приоткрыла дверь, в помещение сразу же подул сырой ветер, забарабанили дождинки.

- Ой! – испуганно отклонилась девушка, содрогнувшись от холода.

- Ну, соглашаешься? Попьем чайку в баре, посетители сейчас идут только в сауну…

«Русалочка моя!» - пело в душе у Сергея. Он бережно снял с Ларисы пальто, вязаную шапочку, провел к бару. Через несколько минут появился с бутербродами. Вскипел электрочайник, нашлись чашки.

Первый глоток девушка сделала с усилием. Будто комок какой-то стоял в горле. Хотелось плакать. Обида душила ее вчерашним холодным туманом. А рядом сидел силач. Она – напротив, как «Девочка на шаре» у Пабло Пикассо.

- Согрелась? – заботливо спросил Сергей.

Его железные мышцы, скрытые под легкой оранжевой футболкой, казалось, излучали солнечное тепло. Так хотелось прильнуть к этой расплавленной любовью груди и почувствовать себя полностью утонувшей в ласке, нежности, покое… Лариса не стала сопротивляться внутреннему порыву. Вспомнила, как Оля учила ее видеть крылья у Сергея от лопаток до подмышек. Невольно прислонившись к нему, протянула руку и провела пальцами по спине.

Парень улыбнулся, шепнул ей на ушко:

- Щекотки боюсь!

А она ответила:

- У тебя, и правда, крылья!..

- Значит, полетели! – жарко выдохнул он и прильнул губами к ее устам.