Измени себя сам... Часть 3

Начало:
http://proza.ru/2012/10/02/1408


Сын Софьи Павловны был  удивлен, что она способна на такое. Он сказал:
  — Мама, я даже не знал, что ты умеешь писать стихи...
Она ответила:
— А я до сегодняшнего дня и сама не знала об этом. Это — первое мое стихотворение.
Сын ушел, а она еще долго сидела и пыталась понять, как такое могло произойти. Влет, на одном дыхании, родилось такое серьезное стихотворение. «Да, — подумала она тогда,  — без вмешательства Высших сил здесь явно не обошлось».
И она вспомнила увиденное однажды по телевизору интервью с Дарьей Донцовой, непревзойденной рекордсменкой по написанию книг. Когда у нее спросили, помогают ли ей Высшие силы, она ответила:
— Не знаю, но я как радиоприемник или магнитофон — передаю информацию.
Софья Павловна читала также, что Гоголь  многие свои книги  написал очень быстро — спиритическим письмом. Такие, например, как «Вечера на хуторе близ Деканьки».
А поэтесса Виктория Токарева однажды сказала, что когда она работает, у нее открываются каналы. «Когда пишешь,  – говорила она,   – это третье состояние,  когда ты не тут и не там, а где-то еще».
«Да, — подумала тогда Софья Павловна, — вот и я сейчас была приемником и находилась в этом самом «третьем» состоянии».
Но, как бы там ни было, а  с этого дня Софья Павловна стала писать стихи. Потрясение сделало свое дело. Позже у нее даже родились такие строчки:

                Стихи и боль. Какая в этом связь?
                Простая. Это — непрерывность цикла.
                Поэзия из боли родилась,
                Из глубины отчаяния возникла.

Да, ее поэзия действительно возникла из боли и отчаяния. А еще говорят, что поэты, которые не страдают, не напишут ничего. И это тоже верно. Боль выталкивает слова наружу.  Всем известная актриса Барбара Брыльска, сыгравшая Надю в кинофильме «С легким паром», тоже стала писать стихи после гибели дочери.
И теперь Софья Павловна знала, что стихи — это то, что невозможно удержать внутри. Они будут мучить до тех пор, пока не  выплеснутся наружу.
Один из героев кинофильм «Обреченная стать звездой», Андрей, сказал: «Стихи,  если они растут из души, ты должен записывать. А если они  перестали расти, и ты их сочиняешь – это абсурд!» Услышав эту фразу, Софья Павловна согласилась с ним на сто процентов. Стихи нельзя «сочинить». Они должны течь сами. Сами!  Невозможно просто положить перед собой лист бумаги и начать, как многие говорят,  «сочинять» стихи. Это действительно абсурд. Это будет не поэзия, а рифмоплетство. Стихи действительно должны вытекать из души.
А когда Софью Павловну спрашивали, как она умудряется так много писать, она отвечала:
                В стихах моей заслуги — никакой,
                Я не трудом их тяжким добываю.
                Они из рук моих текут рекой,
                А я им только тару подставляю.

Ее стихи действительно вытекали из души. Это происходило везде  — на улице, в  автобусе, в очередях. Она писала  на лекарственных рецептах, на любых клочках бумаги, которые попадались под руку. Но бывало, что стихи приходили к ней в самый неподходящий момент. Однажды строчки пришли к ней в автобусе, когда под рукой не оказывалось ничего, на чем можно было их записать. Строчки были безвозвратно потеряны, а вечером, вспоминая этот эпизод,  Софья Павловна с улыбкой  написала:

                Опять я ручку не взяла,
                Блокнот потертый свой забыла
                И как потом себя кляла —
                Я все стихами затопила.

                В автобус села я и вдруг
                Поток стихов — водой из крана.
                Еще б им спать, как всем вокруг,
                Так нет же — вновь проснулись рано.

                Слова стекают из руки,
                А у меня им «тары» нету.
                Я растеряла их в пути,
                Бродить им сиротой по свету.

А однажды строчки пришли к Софье Павловне в ванной, когда она   стояла под душем. Поняв, что они пришли незваными гостями, строчки удалились в неизвестном направлении, а вечером Софья Павловна написала:
               
                Как обидно, что приходят
                Вдруг стихи, когда не ждешь:
                Маринуешь, солишь, варишь,
                Моешь, трешь, картошку жаришь
                Иль наряд на праздник шьешь.

                Вот сегодня — Афродитой! —
                Шла из пен, — пусть не морских —
                Прилетел и тут же скрылся,
                Словно птицей в небо взвился,
                Мой — не пойманный мной! — стих.

                И опять я опоздала:
                Пока вытерлась, пока…
                А звенела, —
                Как звенела! —
                Что-то мне сказать хотела
                Та — не спетая! — строка.

С тех пор,  чтобы не растерять этих непрошеных гостей, Софья Павловна  стала брать с собой блокнот, а дома — в каждой комнате, на кухне — всегда под рукой были листы чистой бумаги,   потому что строки рождались постоянно. Они лились сплошным потоком   и не давали ничего делать.
Однажды,  изучая творчество великого русского поэта Бориса Пастернака, автора огромного количества великолепных стихотворений,  Софья Павловна прочла такие строки: «Пастернак бежал записать стихи. Сроки у него рождались везде. Казалось, он подключен к какому-то творческому энергетическому каналу».
Прочтя эти строки, Софья Павловна с улыбкой признала, что это ей очень знакомо. И она, как Пастернак, бегает, бегает и бегает записывать стихи. Это не было «муками творчества», это было  вдохновением, о котором поэт Виктор Гофман сказал: «И  опять вдохновения кони Прямо в сердце копытами бьют!»
Да, Пегас Софьи Павловны бил копытами так лихо, что однажды она взмолилась:
               
                Пегас! Ну, не мешай, прошу. Довольно!
                В квартире дай хоть чуточку убрать.
                Закрыть бы мне тебя куда-то в стойло,
                В конюшню! Ну, хоть как-то наказать.

                Пегас, паршивец, ой, дождешься мести!
                Прошу, не издевайся надо мной.
                Порядок наведу — и будем вместе,
                Тогда попишем, дорогой ты мой!

                Нет! Невозможно мне уборку сделать.
                Мозги бы хоть на время отключить!
                В них —;ералаш. Не знаю, что мне делать,
                Как оборвать стихов текущих нить?

                Со стороны посмотришь — едет «крыша»:
                Бег от стола и вновь опять к столу,
                Чтоб записать все то, что сердцем слышу,
                Что растерять я просто не могу

                Мне б диктофон на шею. Мысль развИта!
                Слова теряю, а порою — жаль.
                …Как хорошо, что я не композитор,
                А то б на шею мне пришлось — рояль!

Это была, конечно, шутка,  но Софья Павловна  почувствовала в себе тягу к творчеству и теперь уже просто не могла не творить.
Она также продолжала заниматься бизнесом, также продолжала изучать  эзотерическую литературу, донося до своих друзей и знакомых те знания, которые приобрела сама, но львиную долю своего времени она посвящала поэзии, удивляясь, как у нее на все это хватает энергии. Позже, когда Софьей Павловной было уже написано огромное количество стихов, в одной книге она прочла такую фразу: «Творческие люди обладают большим открытым энергетическим каналом, чем другие.  В короткие периоды отдачи энергии писателям удавалось черпать энергию ниоткуда».
Прочтя эту фразу, Софья Павловна улыбнулась, потому что она  знала, откуда берется это «ниоткуда». Она знала, кто ей помогает.
За свою жизнь прочитала огромное количество книг и прекрасно понимала, что все люди идут по пути, начертанному им свыше. И каждый — абсолютно каждый! — человек, пришедший в этот мир, должен выполнить свою — и только свою! — миссию,  данную ему Творцом. Она знала, что если человек что-то творит и находит в этом огромное удовлетворение, значит, это именно его дело. А если он делает именно то, что ему предначертано, он обязательно будет получать помощь Свыше.
Теперь Софья Павловна интуитивно чувствовала, что она нашла свой путь и ее предназначение именно в этом. Не только в стихах. Она должна донести до людей те эзотерические знания, которые получила сама.
Но, понимая все это рассудком, Софья Павловна продолжала заниматься бизнесом, совмещая его теперь и с написанием стихов. Когда количество  стихов исчислялось уже не одной сотней, Софья Павловна подумала, что надо с ними что-то делать.  Она знала, что она не имеет права так поступать с даром, который ей был дан  Свыше.   
Ведь говорят, что если Бог награждает человека даром, то делает это  не для него  лично, а для того, чтобы человек донес этот дар до людей. И она понимала, что если бы поэты писали, как говорят, «в стол», люди бы никогда не узнали об их творчестве, а она не имела бы стоящих у нее на полках таких замечательных сборников.
А вскоре Софья Павловна услышала по телевидению фразу одного из героев кинофильма «Обреченная стать звездой», Андрея,  сказавшего   певице, обладающей прекрасным голосом и собирающейся бросить сцену: «При рождении тебе был дан талант, и если ты не воспользуешься этим даром – тебя могут наказать». Да, в своих эзотерических книгах  Софья Павловна  тоже неоднократно читала,  что если человек не выполняет волю Бога, его жестоко наказывают, потому что самое главное качество таланта — «Всегда не для себя».
И еще она хорошо помнила однажды прочитанную фразу: «Любой человек, который пишет, неважно прозу или поэзию, он является посредником между людьми и Богом».
И, продолжая заниматься бизнесом, Софья Павловна интуитивно чувствовала, что ее небрежное отношение к дару Небес не пройдет ей даром.
И вот в один — увы, не прекрасный — день это все же случилось.
Софья Павловна была уверена, что произошло это не случайно, потому что она твердо  знала  — ничего «случайного» в нашей жизни не бывает. 
                *
В тот день Софью Павловну разбудил телефонный звонок.  Она подошла к телефону, стала разговаривать со звонившей приятельницей.    Поговорив с ней,  Софья Павловна сделала еще несколько звонов по телефону, а потом оглянулась на постель, которая стояла не заправленной, чего она не любила. Только она хотела встать и заправить постель, как услышала внутри себя голос. Она даже не поняла сразу, что это было — мысль или действительно голос, но фраза звучала так: «Встань, заправь постель, потому что домой придешь первой не ты».
Софья Павловна удивилась скорее даже не голосу, а именно фразе «потому, что домой придешь первой не ты». «Интересно, подумала она, все еще недоумевая по поводу сказанного,  почему же это не я приду домой первой. А кто же?» И она пошла заправлять постель.   А когда она взяла в руки подушку, то обняла ее и подумала (это была уже ее мысль): «Что-то ты, Соня, забегалась совсем. Вот бы сейчас отключить телефон, досыта наваляться, начитаться и отоспаться».
Заправив постель, Софья Павловна еще что-то поделала по дому,  позавтракала  и стала собираться по делам. Был теплый зимний день, и она  решила надеть короткую шубку. А зимой она частенько надевала под нее  специальный пояс, который корректирует фигуру и не дает остывать почкам. Но так как в тот день было не очень холодно, несмотря на то что был конец декабря, она решила этот пояс не надевать. Только хотела отбросить его, как она опять услышала тот же голос: «Надень пояс». У нее было чувство, что кто-то стоит рядом и подсматривает за ней. Ей это не понравилось и она принципиально отбросила пояс с мыслью: «Не надену! На улице сегодня тепло», но тут же   опять услышала настойчивое: «Надень пояс!». И, понимая, что это все неспроста,  Софья Павловна молча надела пояс и вышла из  дома.
На улице она села в автобус и, доехав до нужной остановки, стала переходить дорогу. Был гололед, Софья Павловна старалась наступать осторожно, но только стоило ей подумать: «Как бы мне не упа... (упасть)», как она тут же приземлилась на пятую точку, даже не успев закончить мысль.
Та боль, которую она испытала, была просто чудовищной, и Софья Павловна поняла, что сломала позвоночник. Встать она, конечно же, не могла.  Прохожие вызвали «Скорую помощь», и вскоре она оказалась на больничной койке. Сделав рентген, врачи вынесли вердикт: перелом позвоночника.
                *
На каталке ее привезли в палату, бережно переложили на кровать, на которой лежал деревянный щит и сказали, что лежать ей предстоит на этом щите ровно месяц, а потом на таком же щите — несколько месяцев дома.
После того, как врачи и медсестры ушли, Софья Павловна огляделась  и стала знакомиться с «коллегами по несчастью». Сделать это было очень непросто, так как ни пошевелиться, ни повернуться она не могла — не позволяла дикая боль. Но тем не менее уже через несколько минут она знала, что в палате  их пять человек, увидеть из которых она могла только двоих — кареглазую Елену,  лежащую напротив нее у двери с переломом ноги, и Татьяну,  у которой тоже была сломана нога.
Женщина, лежащая слева у окна, назвалась Александрой и сказала, что у нее перелом шейки бедра. Женщину справа у окна звали Антониной Николаевной, и у нее тоже был сломан позвоночник.  Одна кровать напротив окна была свободной, так как женщину выписали перед поступлением Софьи Павловны. Но, как говорят, свято место пусто не бывает.
Когда с ознакомительной частью было покончено, Софья Павловна с улыбкой сказала:
– Ну, а теперь, мои дорогие, задумайтесь, почему вы сюда попали.
– Как? Разве мы можем это знать?  – удивленно спросила Елена.
– Можете. Вот если вы все сейчас задумаетесь о том, почему вы оказались на больничной койке, то абсолютно у каждого найдется для этого причина.  «Просто так» в больницу, да еще в такое отделение, как это, не попадают. И елси вы сейчас покопаетесь в памяти, то вспомните, что  у каждой из вас перед этим был предупреждающий знак, сигнализирующий о том, что вы что-то делаете не так, который вы не сумели расшифровать. А так как вы его не поняли и не сделали выводов, вам пришлось что-то сломать. Кому ногу – за то, что не туда пошел, кому — спину, как мне. Думайте, дорогие, думайте.  Вспоминайте.
Женщины недоверчиво покачали головами, но тем не менее в палате наступила тишина. Они явно перебирали в памяти свои поступки и искали тот самый «предупреждающий знак». А Софья Павловна смотрела на них и улыбалась.
Первой заговорила Татьяна. Она села на кровати, бережно положила на подушку загипсованную ногу и сказала:
– Кажется, я поняла, за что я попала сюда...
– Татьяна, извините, что я Вас перебиваю, но не «за что», а «для чего». Именно «для чего». Для осознания того, где Вы неправильно поступили. Болезнь дается не для наказания, а именно для осознания своих неверных поступков, чтобы потом сделать выводы и больше их не допускать.
– Да, –  сказала Татьяна, –   по-моему,  я, действительно, поняла, за что, то есть «для чего» меня сюда положили. Я на самом деле  неправильно поступила. В тот день я  оставила дочку дома, а сама пошла с друзьями в кафе. А на выходе из кафе какие-то пьяные парни меня толкнули, я упала и сломала ногу.  Да, теперь я понимаю, что я не должны была оставлять дочку дома, ведь  она  так плакала тогда.
– И часто Вы ее оставляете дома? – спросила Софья Павловна.
– Бывает. Меня и мать за это постоянно ругает.
Кареглазая Елена сказала, что она тоже поняла, почему  попала в больницу. И что «предупреждающие знаки» ей действительно были, но она тогда их не поняла. 
Антонина Николаевна, которой было 65 лет, сказала, что не знает,  по какой причине она оказалась здесь. Она сказала, что никому ничего плохого не сделала, а вот сейчас попала в беду: у нее сгорел ее старый и ветхий дом, который уже невозможно было отремонтировать, и вот при тушении пожара она упала  и сломала позвоночник. И теперь, после больницы, ей абсолютно некуда идти, потому что у нее нет родственников.
Софья Павловна выразила женщине сочувствие по поводу утраты дома и сказала:
– Уверяю Вас, Антонина Николаевна, что все у Вас будет хорошо.  Если что-то исчезает, теряется,  то взамен обязательно появляется что-то новое. Обязательно. Это закон Вселенной.  Старый дом сгорел не случайно, потому что «случайностей» вообще не бывает. Ваш Ангел-хранитель,  Антонина Николаевна,  не оставит Вас  и обязательно поможет. Поверьте, дорогая, так и будет. Ведь не зря же есть поговорка «Что ни делается — все к лучшему». Нам еще долго лежать, поэтому посмотрим, как говорится, что  из этого «вырастет». 
– Дай-то Бог,  – вздохнув,  сказала Антонина Николаевна.
Тут из своего угла подала голос Александра, сказав, что она тоже не знает, почему она попала в больницу.
– Ну, а меня-то, вроде, и не  за что наказывать,  – сказала она.
– Нет, Саша, подумайте еще,  – сказала Софья Павловна.
–  Я – домоседка, никуда не хожу,  вся растворилась в детях и внуках.
– Хорошо, Саша, – улыбаясь, сказала Софья Павловна, – давайте рассмотрим  и Ваш вариант. Скажите, Вы дома себя ругаете? Не других, а именно себя?
– О, еще как ругаю, – засмеялась Саша. – Что-то пролью,   тут же – «раззява», что-то уроню – «бестолочь»,  испачкаю –  ту же «неряха», а то и еще покруче. И так все время. Нет, правда, я себя все время ругаю.
– А ведь ругать себя, Саша, нельзя. Себя любить надо. А скажите, Саша, Ваши домашние о Вас заботятся?
– Ага, как же, заботятся. Только «подай» да «принеси». Я же для них давно уже только домработница.  Да я сама на себя тоже давно перестала обращать внимание. На первом месте — дети, внуки, муж.   
– Вот, Саша, возможно, Вас сюда затем и положили, чтобы Вы осознали,  что Вы — не домработница, а женщина, чтобы Вы поняли, что себя нужно любить, а не «растворяться в детях и внуках». Да, их нужно любить, но вспомните Библию, в которой сказано: «Возлюби ближнего своего, как самого себя». Вот видите, сначала — самого себя, а только потом ближнего. А так как Вы говорите, что Ваши ближние о Вас не особо заботятся,  вот здесь  Вам и дали возможность в полной мере ощутить на себе их заботу, а им — эту заботу проявить. Ваш перелом — серьезный, потребует от них длительного ухода и внимания к Вам. А ругать себя, Саша, перестаньте. Любите себя, не ругайте, ведь вы же еще молодая женщина. Мне очень жаль, что я не могу вас видеть, но Вам, наверное, не больше сорока лет, так?
Александра засмеялась:
– Ваши бы слова, Софья Павловна, как говорят, да Богу в уши. Нет, мне в этом году будет уже 50 лет. Извините, Софья Павловна, хоть и говорят, что женщин о возрасте не спрашивают, но скажите, а сколько Вам лет?
Софья Павловна рассмеялась:
– А Вам какой возраст назвать? Сколько мне по паспорту или сколько на самом деле?
Саша удивленно спросила:
– А разве у Вас он разный?
– Конечно.  По паспорту мне 54  года.
– А не по паспорту?
– А не по паспорту – увеличьте эту цифру вдвое. Сто восемь! Столько я прожила, живя чересчур наполненной и ускоренной жизнью. И это — правда,тому что я очень мало сплю и очень много работаю. А вот если Вы мой паспортный возраст уменьшите вдвое – это будет именно тот возраст, на который я себя чувствую.  И это тоже правда. Потому что это — состояние души. 
     – Знаете, – продолжала Софья Павловна, – когда меня на работе поздравляли с пятидесятилетним юбилеем, было очень много народа, и почти каждый говорил примерно так: «Несмотря на ее 50 лет, она полна энергии...» и так далее и тому подобное. А я стояла, слушала их и думала: «Боже, о ком они? Кому здесь 50 лет? Мне? Нет, эта цифра мне абсолютно не подходит». И вот они все говорят, говорят, а я стою и все думаю: «А сколько же мне лет  на самом деле? На сколько я себя чувствую? На 45? Нет, я чувствую себя моложе. На 40? Нет, это тоже много. Долго перебирала и остановилась, знаете, на скольки? На 27! Да, да. Именно на этот возраст я себя чувствовала. Вот с тех пор я все последующие года и плюсую к этим двадцати семи, - Софья Павловна засмеялась, - но почему-то получается, что мы теперь одного возраста с сыном...
        – Молодчина! - женщины засмеялись тоже.
  – А еще я помню,  – продолжая улыбаться, сказала Софья Павловна, –  как однажды моя сорокалетняя приятельница, а мне тогда было 35 лет,  рассказывая  о ком-то, произнесла такую фразу: «Она такая же старая, как я...» Я тут же возмущенно прервала ее, не дав закончить:
– Тебе  всего сорок лет и ты считаешь себя старой? Через пять лет и мне будет сорок, но я и тогда не назову себя старой. И в пятьдесят, и в шестьдесят я не буду считать себя старой. И вот после того разговора прошло почти двадцать  лет, а я до сих пор не чувствую своего возраста, потому что полна сил и энергии, а впереди у меня — большие цели. А моей приятельницы, к сожалению, уже десять лет как нет. Поэтому, милые женщины, давайте вести отсчет годам, заглядывая не в паспорт,  а заглядывая в душу. Наш возраст – это действительно состояние нашей души.
Смеясь, на том и порешили.
Наступило время посещений, и пришедшие к женщинам родственники не могли понять причину их веселого настроения. Но всем им понравилось, что женщины полны энтузиазма, а, значит, и выздоровление наступит скорее.
*
После того, как родственники ушли и женщины расправились с принесенной «кормилицей» овсяной кашей и чаем,  кареглазая Елена спросила у Софьи Павловны, почему она сказала, что ничего случайного в жизни не бывает, и почему уверена, что Ангелы-хранители всегда помогают людям. 
– Хорошо, чтобы вам было понятнее, я вам расскажу об одном дне моей жизни. Сегодняшнем. О том, как сегодня начался этот  день и какие предпосылки были к тому, что я окажусь здесь.
И Софья Павловна рассказала женщинам обо всем, что с ней произошло в течение утра. После того, как она закончила свой рассказ, она сказала:
– А теперь, дорогие женщины, чтобы понять, что в жизни ничего «случайного» действительно не бывает, и убедиться в том, что Ангелы-хранители помогают нам и даже предостерегают нас от неверных шагов, давайте проанализируем мой сегодняшний день.  Вспомните сказанные мне кем-то — задумайтесь, а кем? — слова: «Встань, заправь постель, потому что домой придешь первой не ты». И что?  Разве эти слова были случайными? Или они были не верны? Верны. Теперь уж я действительно не приду домой первой. Вы видели, что я сейчас отдала ключи сестре, чтобы она принесла  мне из дома все необходимое.
Да,  уж это верно, – подала голос Антонина Николаевна, – теперь уж Вы домой попадете не раньше, чем через месяц.



Продолжение: