Дневник безнадёжного пациента. Часть II

               
                Свет в конце тоннеля

Я вспомнила, что однажды присутствовала на лекции Ольги Васильевны Осиповой, посвященной лечению болезней частотными методами биорезонансной  терапии. Через своих знакомых я разыскала Ольгу Васильевну и пришла к ней на приём двадцать шестого марта 2003 года. Ольга Васильевна, кандидат медицинских наук,  врач-педиатр по специальности, постоянно совершенствовала свои знания в области альтернативной медицины, включая рефлексотерапию, гомеопатию, натуропатию, фитотерапию,  акупунктурную диагностику, биорезонансную диагностику и биорезонансную терапию. Пользуясь этими методами лечения, она когда-то излечила саму себя от тяжкого недуга. Несмотря на свой солидный возраст, она была подвижной, подтянутой, деловитой, позитивно настроенной. Сейчас она работала в паре со своим помощником Алексеем Павловичем Лукашенко, бывшим военным, человеком исключительно трудолюбивым, душевным и самоотверженным. Оба они страстно верили в дело, которым занимались, и вместе сотворили со мной чудо.
 
Прежде всего, Ольга Васильевна провела подробную диагностику моего состояния методами вегетативно-резонансного тестирования на аппаратуре фирмы “Имедис”, а также акупунктурную диагностику по биологически активным точкам, позволяющую видеть изменения по всем энергетическим каналам.  Диагностика длилась более трёх часов. На основе этих методов  была выявлена грубая деформация моего биополя, формирующая программу развития патологии. Кроме того, были выявлены нарушения во всех меридианах, выраженный дисбактериоз, обусловленный приёмом антибиотиков, серьёзные нарушения в эндокринной системе и многое другое. Средний показатель энергетики был  вдвое меньше нижней границы нормы. Оказалось, что в моём ослабленном организме, особенно в области плечевого сустава, поселился не только золотистый стрептококк, но и множество других вредоносных вирусов и бактерий, а многие  мои органы оказались поражёнными различными опухолями и кистами; серьёзный  диагноз угрожал также моей лимфатической системе. Я была худая и измождённая. В такой ситуации поставить меня на ноги представлялось весьма трудной задачей.

Ольга Васильевна разработала комплексный план моего лечения: очищение организма от вредоносных микроорганизмов, устранение дисбактериоза, введение быстро усвояемых микроэлементов, витаминов, ферментов, незаменимых аминокислот – строительного материала для всего моего организма. Это были биологически активные добавки компании “Новый Камелот”: кальмивит, витасил-селен, витасил-щит, витасил-хром, лецитин, эльквертин. Для снятия радиационной нагрузки, кроме указанных БАДов, я принимала кантепарин и гомеопатическую крупку, обработанную частотой 6,2 герца. Для устранения онкопатологии Ольга Васильевна назначила мне кантепарин фирмы “Флора медиа”, кошачий коготь фирмы “Арт лайф” и гомеопатическую крупку, обработанную лечебными частотами. В этом методе не использовались антибиотики, антисептики, гормоны, обезболивающие и жаропонижающие фармацевтические препараты.

Моё лечение было направлено на исцеление организма в целом. Часто СМИ выступают с критикой в адрес биологически активных добавок. Однако хочется спросить, о каких конкретно БАДах идёт речь? Ведь опубликовано много литературы с научным обоснованием эффективности БАДов, которые, в отличие от многих фармакопрепаратов, не дают побочных эффектов. Однако об этих полезных эффектах СМИ молчат. Лично для меня все БАДы подбирались путём тестирования вегетивно-резонансным методом на определённые проблемы, поэтому и был получен положительный результат.

Несколько раз в неделю  я  приходила в центр, где на аппаратах фирмы “Имедис” с помощью лечебных частот я выполняла программы по уничтожению вредоносных микроорганизмов и лечению моих больных органов,  прежде всего левого плечевого сустава. Каждый очередной сеанс лечения заканчивался выравниваем моего биополя либо с помощью аппарата “Рада”, либо благодаря непосредственному энергетическому воздействию на биополе по системе Рэйки.
 
Перед началом этого альтернативного лечения я сообщила о своих намерениях Дмитрию Витальевичу. В медицинском институте он прошёл школу официальной медицины и в душе, вероятнее всего, был против моего плана. Но что-либо возразить мне он не мог, поскольку до положительных результатов лечения было ещё очень далеко. После первого же сеанса лечения у Ольги Васильевны моё плечо резко покраснело и припухло. Я была искренне рада этому: началось обострение. Стало быть, метод альтернативной медицины работал. Я точно знала, что излечение происходит через обострение.
 
На следующий день я показала своё плечо Дмитрию Витальевичу. Полагаю, что он был в шоке от увиденного, но внешне остался невозмутимым. Он взял хирургические ножницы, вонзил их в припухлость на плече и раздвинул концы. Из образовавшегося рассечения хлынул гной. Хирург санировал рану и после перевязки ни словом не выразил своего отношения к происходящему. Я понимала, что он лечил меня по зову сердца и в любой момент мог отказаться от меня, но он этого не сделал. Слава ему! Здесь свою роль сыграла, по-видимому, молодость Дмитрия Витальевича и его желание познать что-то новое. Если бы на его месте был пожилой хирург, то в сложившейся ситуации он ни за что не стал бы рисковать своей репутацией. Но Дмитрий Витальевич рискнул, и его решение продолжать лечить меня было героическим, потому что ежедневно чистить рану  было крайне необходимо.

Моё лечение осуществлялось двумя различными способами: санация свища и перевязки – методами официальной медицины, а уничтожение вредоносных микроорганизмов и лечение опухолей и кист во всём организме – методами биорезонансной терапии совместно с БАДами. Я стала чувствовать себя гораздо лучше, но подвижность в суставе всё ещё была резко ограничена, и тогда мануальный терапевт, работавший в компании “Новый Камелот”, решил помочь мне, объяснив, что руку непременно нужно разрабатывать. Когда я пришла к нему на приём, он начал раскачивать мою руку во все стороны и прекратил сеанс только тогда, когда я больше уже не могла терпеть боль. Дома у меня снова поднялась температура до 38,5 градусов.
 
Узнав об этом на следующий день, Ольга Васильевна и Алексей Павлович были искренне расстроены, так как, по их мнению, на данном этапе мне были противопоказаны резкие и слишком большие объёмы движений, а также чрезмерные физические нагрузки. Естественно, они были недовольны некомпетентным лечением мануального терапевта и постарались сделать всё, чтобы побыстрее ликвидировать его последствия.

В течение апреля-мая свищ периодически закрывался и открывался. Двадцать второго мая свищ закрылся окончательно, и рана затянулась. Это была победа! Конечно, лечение методами биорезонансной терапии стоило мне немалых денег, но эти траты были оправданы! Важно было также то, что в самый ответственный момент Дмитрий Витальевич не отказался от меня, он продолжал выполнять свою благородную миссию.

Я тепло попрощалась с Дмитрием Витальевичем, который в конце мая защитил кандидатскую диссертацию, но ещё несколько раз приходила к нему в больницу просто поговорить о жизни. Однако в последний раз я не застала его: он уже работал в одной из стран Южной Америки.

 Лечение у Ольги Васильевны частотными методами в сочетании с приёмом биорезонансной гомеопатии и БАДов,  направленное на укрепление иммунитета и защиту различных органов, я продолжала еще два месяца. Мне пришлось прийти также в поликлинику, чтобы хирург оценил состояние заживших ран. Я, как всегда, больше часа сидела в медленно продвигавшейся очереди, а в это время Шевихов, приобняв за плечи молодую девицу, вводил её в свой кабинет что называется с “чёрного хода”, куда пациентам вход был воспрещён. Я снова наполнилась праведным гневом: пока я жестоко болела, в том числе и по его милости, и чуть не распрощалась с жизнью, он защитил кандидатскую диссертацию, и у него даже совесть не дрогнула, чтобы как-то оправдаться передо мной или хотя бы уделить мне какое-то внимание. В этот день я твёрдо решила, что больше не пойду на приём к Шевихову ни при каких обстоятельствах. Год спустя в очереди на приём в диагностическом центре N 4 Западного округа я разговорилась с одной женщиной, тоже бывшей пациенткой Шевихова. Она рассказала, что Шевихов сделал ей операцию и при этом занёс инфекцию. Она сама лечила возникший вслед за этим абсцесс во множестве платных клиник Москвы и своего родного города.
 
Дальнейшее профессиональное наблюдение за моим состоянием осуществлял только Александр Александрович Покрывалов в ЦИТО. Девятого апреля 2004 года я отважилась спросить у него, почему более года назад он задал риторический вопрос: “Живая?” И на это он ответил: “У меня была пациентка с точно таким же диагнозом, как ваш, и она скончалась. Я не смог это предотвратить, несмотря на все мои усилия”. Я снова была потрясена.  Конечно, тогда мне было очень трудно и очень больно, но я и мысли не допускала, что могу умереть. Как-то я спросила Александра Александровича, смогу ли я снова играть в волейбол, иными словами, я пыталась выяснить, восстановится ли у меня прежний объём движений в левом плечевом суставе и перестанет ли, наконец, болеть плечо. Он решительно ответил нет, а потом добавил, что  дома я могу “пригодиться” (видимо, мыть посуду и готовить обед). Но, несмотря на всё это, я вернулась в свой коллектив, снова возглавила команду и даже начала играть, хотя, конечно, качественной мою игру назвать было невозможно. Я была капитаном команды более десяти лет и в октябре 2011 года передала её нашей лучшей волейболистке - Тане Мартимьяновой. Теперь моим родным домом стал врачебно-физкультурный диспансер N 6, хотя летом я всё же играю в волейбол. Я свыклась с постоянной болью и воспринимаю её как данность, от которой никуда не деться.

Моё последнее посещение ЦИТО датировано восьмым ноября 2005 года. В каждой справке Покрывалов указывал рекомендованное мне лечение для укрепления костей и преодоления остеопороза, в частности препарат альфа D3 тева по 0, 25мкг 4 раза в день, то есть две упаковки препарата в месяц, а также структум по 1 г в день и т.д. Однако администрация поликлиники N 147 приняла решение выделять мне только одну упаковку. Но и её я получала не ежемесячно. Каждый раз получение препарата было сопряжено с большой потерей времени и здоровья. В поликлинике совершенно не был отлажен процесс обеспечения нуждающихся в этом препарате. Да и сам препарат несвоевременно и в недостаточном количестве поступал в аптеку поликлиники. Приходилось по нескольку раз в месяц приходить за получением рецепта на льготные лекарства к ревматологу Клеймёновой Л. А., а поскольку она постоянно отсутствовала из-за болезни, то к заведующему отделением Виталию Петровичу Дубкову. В результате у дверей кабинетов этих врачей создавалась напряжённая обстановка, пациенты поликлиники были озлоблены, порой ждать получения льготного рецепта приходилось более четырёх часов. В 2003-2004 годах я несколько раз оставалась без нужного мне препарата. В январе 2005 года я получила этот препарат только после звонка по телефону горячей линии, а в феврале я его так и не получила.
 
Несколько раз я писала заявления в администрацию поликлиники с просьбой навести порядок с обеспечением больных необходимыми лекарствами. Однако администрация на мои заявления не реагировала, никто из персонала не чувствовал ответственности за причинённый мне физический и моральный ущерб. Никто не собирался снабжать меня необходимыми лекарствами. Поэтому мне не оставалось ничего другого, как написать заявление  начальнику Управления здравоохранения ЗАО города Москвы Мусатову Л.И. с просьбой обеспечить меня необходимыми лекарствами и при этом описать, что и при каких обстоятельствах произошло со мной. Двадцать восьмого февраля 2005 года я сама отвезла это заявление в Управление, и там со мной беседовала заместитель начальника Управления Людмила Васильевна Зубова, которая отнеслась ко мне с большим вниманием.

Тринадцатого апреля 2005 года я получила ответ из Управления за подписью Людмилы Васильевны, в котором говорилось, что врач-хирург Шевихов Г.В. недооценил последствий травмы на фоне заболевания сустава и провёл курс лечения, направленный на стихание воспалительного процесса, недостаточно эффективный ввиду наличия “сочетанной” патологии – деформирующего остеоартроза и посттравматических изменений сустава. За выявленные недостатки при оказании мне медицинской помощи врачам-хирургам поликлиники N 147 вынесено дисциплинарное взыскание.

На главного врача городской поликлиники N 147 Кузнецова Сергея Владимировича был возложен контроль за качеством оказания мне медицинской помощи и лекарственного обеспечения. Окружному хирургу Управления здравоохранения Маеру Р.Ю. было поручено обеспечить меня необходимой лечебно-консультативной помощью.

После   получения этого письма главный врач поликлиники назначил моим лечащим врачом замечательную женщину и талантливого врача – заведующую физиотерапевтическим отделением Касаткину Людмилу Борисовну. В течение двух лет раз в месяц я ходила к ней на приём,  предвкушая общение с умным и красивым человеком. Её блестящие голубые глаза, подтянутая фигура, интеллигентные манеры, быстрый ум – всё это привлекало меня в ней. Конечно, я понимала, что она безукоризненно выполняет приказ главного врача, но вместе с тем я отчётливо осознавала, что и сама по себе она – человек незаурядный и обязательный. За многие годы я впервые получила все лекарства и в нужном объёме. Когда нашу пятиэтажку сломали и жильцов переселили в новый дом, я была вынуждена перейти на медицинское обслуживание в другую поликлинику, где вся неразбериха с лекарствами и другие проблемы начались заново.

Врачи и педагоги – люди особого рода. И вопрос заключается в том, насколько добросовестно они исполняют свою миссию. Вся наша надежда связана с теми представителями как традиционной, так и нетрадиционной медицины, которые являются “врачами от Бога”.