Глава 7. Машкин самурай. часть II

Глава 7. Семья.

 Самурай открыл дверь. Пройдя в прихожую, он услышал, что здесь идёт празднование какого-то события. В этом доме давно не слышались крики и смех детей. Он быстро снял верхнюю одежду и, пройдя по коридору, тихонько заглянул в детскую комнату. Там вокруг Василисы прыгали и приплясывали Саша с Юки. Василиса стояла посреди комнаты и заразительно хохотала. Громко играла музыка. Все присутствующие были возбуждены каким-то очень важным событием, и они были  неподдельно счастливы. Они были так увлечены друг другом, что не замечали ничего вокруг - тем более, что за ними наблюдали со стороны. Самурай смотрел на это и не решался войти, чтобы не разрушить происходящего. Он был счастлив, что не ошибся в этой женщине. Он ещё никогда не видел её такой весёлой и светящейся. Она, как озорной мальчишка, носилась по комнате, пускаясь в пляс то с Юки, то с Василисой. Ему сейчас показалось, что она всю жизнь была с ними, что не было этой жестокой потери, что Маша просто переродилась в Александру и вернулась, чтобы по-прежнему быть с ними, и сделать их жизнь полноценной. Он стоял, опершись о косяк двери, и улыбался.
 
Взгляд Саши случайно попал на самурая. Она подхватила на руки Василису и с криком:
 - Васька пошла! - бросилась к нему.
 
Обнаруженный участниками бурного веселья, он прошёл в комнату, включаясь в праздник.
 - Что случилось? – переспросил он.
 - Василиса сама пошла! – ещё раз поделилась радостью Саша. Он, обняв обеих, поцеловал дочку и перехватил её из рук Саши.
  - Меня забыли! – закричал Юки, переживая, что праздник пройдёт без него.
Саша присела на пол, и, обняв мальчика, ласково произнесла:
 - Никто не забыл тебя, сынок, - через мгновение  испугавшись степени родства, присвоенной себе.
 
Юки крепко обхватил её своими детскими ручонками за шею, и спросил:
 - Ты от нас никуда не уйдёшь?
 
Она посмотрела на него благодарными глазами: 
 - Конечно, нет.
 
И, поцеловав ребёнка, прижалась к его личику щекой. Слёзы наворачивались сами. Продолжая улыбаться, Саша пыталась их проморгать, но места не хватало, и они упрямо скатывались вниз. Самурай сел на пол, и, увидев, что Саша плачет, молча обнял их свободной рукой. Если бы не дети, Саша зарыдала, уткнувшись в него: сейчас она была сильной, потому что чувствовала, что самурай поддерживает её и радуется вместе с ней. Как долго она шла к этому! Как долго она рвала струны нервов и упрямо поднималась с колен. Все годы гордого одиночества и боли стоили того, чтобы сейчас стать нужной им. Она чувствовала, что действительно стала частью их семьи, и это был самый счастливый день в её жизни. Сейчас они были единым целым в этом огромном мире.

 
К вечеру Саша уложила детей. Она взяла распечатку новинок фармакологии, которую ей подсунули  в больнице и пришла на кухню, где за компьютером сидел сосредоточенный самурай. Он слушал музыку в наушниках и не сразу почувствовал её появление. «Похоже, что-то своё пишет» - почему-то подумала она. Самурай на секунду отвлёкся, и, улыбнувшись ей, снова ушёл в себя. Саша вскипятила чайник и заварила травы, наполнила две чашки, одну из которых поставила рядом с Кииоши. Села напротив и начала изучать свои бумаги. Проштудировав с карандашом половину страниц, она допила свой чай и уставилась на самурая. Тот продолжал вдохновенно печатать, иногда ритмично покачивая головой.
 
К ней вдруг вернулись воспоминания о недавних событиях. Она очень боялась, что они изменят их отношения. Самурай по прежнему бережно относился к ней, и Саша испытывала огромную благодарность к этому человеку. Он повёл себя, как настоящий мужчина, на деле продемонстрировавший свою силу и характер. К тому же, он не стал презирать её за ошибки юности, и это для неё было сейчас самым важным. Ей хотелось сделать что-нибудь безумное, что-то такое, чем она могла выразить  всю свою безграничную любовь и преданность.
 
Она тихо сползла под стол и села на колени. Между ножками кухонного стола её взору предстали его босые ноги, облачённые в светлые широкие брюки цвета некрашеного льна. Она подползла поближе, стараясь не задевать столешницу. Ступни иногда поочерёдно постукивали об пол, повторяя ритм неслышной ей музыки. Она ощутила, что испытывает любовь к каждой частичке его тела. Одно желание припасть губами к его ногам в щенячьем восторге, опьянило её. Но она удержалась от этого порыва, подумав, что подобное поставит его в неловкое положение. Не сумев справиться с желанием доставить ему удовольствие сию же минуту, она просунулась меж его ног, и, проведя ладонями от его коленок до паха, подсунула одну руку под футболку и стала гладить его по груди. Самурай в недоумении оторвался от работы и, отодвинув от себя стол, вынул наушники и смотрел на Сашу.
 - Что ты делаешь? – произнёс он, не понимая, почему она выбрала такой способ поведения.
 
Она продолжала заворожёно гладить его тело. В её стремлении не было ни капли вульгарности. Ей удавалось балансировать, не переходя грань пошлости. Когда она стала расстёгивать пуговицу его брюк и коснулась замка молнии, самурай сказал:
 - Саш, не надо.
 
Он наблюдал за происходящим как бы со стороны, не смея прикоснуться к ней руками, чтобы не потерять самообладание.
 - Тебе неприятно?
 - Не надо по-французски. Мне кажется, это может унизить женщину.
 - Я люблю каждый сантиметр твоего тела. Моё желание естественно. Почему это должно меня оскорбить?
 - Саш, не надо, пожалуйста, не обижайся. Я не готов сейчас принять от тебя это.
 
Она подняла голову, и пристально глядя ему в глаза, начала плавно подниматься. Её движения напоминали грациозность и уверенность удава, приближающегося к своей жертве. Обхватив его за шею, она просунула свои стройные ноги и обвила ими его бёдра. Сидя на его коленях, она начала ласкать его волосы на затылке и любоваться его лицом.
 - Ты сводишь меня с ума, – не выдержав, сказала жертва.
 - Как мне нравится твоё умение сохранять хладнокровие.
 - С тобой это даётся с большим трудом. Ты хочешь прямо здесь?
 - Мне сейчас нигде нельзя, - ухмыльнулась она.
 - Ах, вот оно что! Теперь мне понятна твоя тактика.
 - Может, передумаешь? – хитро переспросила Саша.
 - Нет. Я не хочу наслаждаться в одиночестве.
 
Она коснулась поцелуем его губ и закрыла глаза. Прижавшись к его щеке, она слушала, как бьётся его сердце. Когда она открыла глаза, то увидела  сквозь стеклянную дверь Юки, который, зажмурив глаза от яркого света, почти на ощупь медленно приближался к ним. Саша резко протрезвела. Поставив ногу на пол, она освободила самурая от своих ласк.
 - Что случилось? – спросила озадаченная жертва, которая уже почти начала ей сдаваться.
 - Юки. Пойду узнаю, что произошло.
 
Самурай тоже хотел вскочить, чтобы броситься к сыну, но Саша удержала его, положив на плечо руку.
 - Работай. Я сама разберусь.
 
Она исчезла за дверью. Было видно, как она присела на корточки около Юки и о чём-то с ним говорила. Потом прижалась губами к его лбу и, поднявшись, взяла его за руку и повела по коридору.
 
Самурай попытался вернуться в рабочее состояние и продолжил печатать.
 
Через некоторое время вернулась Саша:
 - У него небольшой жар. Может, продуло где-нибудь?
 
Она открыла дверцу буфета и достала мёд. Набрав чайную ложку густой желтовато-молочной массы, она наполнила чашку тёплой кипячёной водой из чайника и направилась к Юки.
 - Я скоро освобожусь, – сказал ей вслед самурай.

 
Наутро с Юки было всё в порядке, как будто и не было ночного жара.
 - Кииоши, я поговорила с заведующей, она позволила мне отгулять накопившиеся отпуска. Так что до сентября я абсолютно свободна. Ну, а в сентябре перевожусь в поликлинику при больнице, – сообщила Саша, не в силах удержать своего ликования.
 - Это здорово! Значит, мы можем поехать в деревню? Катерина Васильевна давно зовёт.
 - А ты что, рассказал про меня? – резко поменялось её настроение, и она озабоченно посмотрела на самурая.
 - Ну, мы же не дети. Что нам прятаться?
 - И как она отреагировала?
 - Она духовный человек. Понимает, что Машу уже не вернуть. Мне кажется, вы должны поладить.
 - Я боюсь.
 - Саш, ты как ребёнок. Чего ты боишься? Ты же не увела меня из семьи, а вошла в неё, приняв всем сердцем моих с Машей детей.
 - Я понимаю, но она всё-таки мать.
 - Ты хотя бы понимаешь, что мы должны поехать вместе?
 - Да.
 
Самурай обнял Сашу.
 - Вот и хорошо.
 - Кииоши.
 - Что?
 - Давай съездим на кладбище… Я хочу навестить её и поблагодарить… за вас.
 - Хорошо. Я тоже хотел навестить Машу…
 - Да! Забыла тебе сказать. Звонила сестре, у неё остались от детей специальные сиденья для автомобиля. Она сказала, что можно их забрать. Думаю на днях заехать. Например, завтра.
 - Съездить с тобой?
 - Как хочешь.
 - У меня завтра два ученика, а потом я полностью в твоём распоряжении.

 
Сашино семейство поднималось по старой холодной лестнице дореволюционной постройки. Большие окна с широкими подоконниками; обшарпанные стены с нацарапанными или нанесёнными масляной краской надписями; стёртые ступени, отшлифованные ногами, сновавшими по ним не один век - как много было пройдено ей подобных лестниц в годы юности. Тогда она любила центр города. Но сейчас она была уже другой, и совсем иное чувство владело ей.
 - Ты мне не говорила, что у тебя есть сестра, – произнёс самурай.
 - Она не родная, двоюродная. Сейчас познакомишься.
 
Саша нажала на кнопку звонка.
 - О, привет, Сашка. Заходите.
 
Саша с самураем и детьми вошли.
 - Вы вовремя: как раз пирог готов. Раздевайтесь и проходите.
 - Ну всё, теперь точно не отвертимся, - тихо сказала Саша самураю, уже зная повадки своей сестры.
 - Лен, что ты суетишься, мы ведь всего лишь за креслами заехали.
 - Нет, дорогая. В кои-то веки выбралась ко мне, да ещё и не одна. Заходите-заходите.
 
Саша посмотрела на улыбающегося самурая, давая понять, что быстро уйти не удастся.
 - Лен, нам ещё ребёнка кормить надо, – по-прежнему пытаясь улизнуть, продолжала Саша.
 - Что я, вашего младенца не знаю, чем кормить?  Слава богу, двоих вырастила.  Слушай, хватит увиливать. Сказала – не отпущу.
 - Ладно, что с тобой делать. Посидим. Только недолго.
 - Сашка, ты ведь всегда вредная была. Познакомила бы для начала.
 - Кииоши, Юки, Василиса, – представила свою семью Александра. – Лена, – показав на сестру, добавила она, представляя её самураю.
 - Очень приятно, - искренне радуясь, произнесла сестра и повела гостей на кухню, – устраивайтесь.

 
Когда трапеза была закончена, Саша решила напомнить сестре о причине своего визита.
 - Лен, давай с креслами разберёмся, а то с тобой забудешь, зачем приехали.
 - Да, пойдём. На антресоли нужно залезать.
 
Когда сёстры вышли из кухни, Лена сразу начала:
 - Ну, ты Сашка, даёшь! Сколько лет сидела бобылкой. А тут вдруг сразу тебе: и кавалер, и дети. На всём готовеньком. В твоём положении лучше и не придумаешь.
 - Лен, что ты всё тараторишь?
 - А он у тебя ничего – симпатичный. И фигурой, и держится…
 - Ты бы поумерила пыл. Он в сентябре жену похоронил.
 - Ой, надо же. А как же у вас так?
 - Не знаю. Я сама ещё не до конца понимаю, правильно ли поступаю.
 - Так ты его любишь, или что?!
 - Люблю.
 - Ну, так чего тогда мне голову морочишь?  Не знаю, – передразнила она Сашу. – На вас с детьми посмотришь, так как будто вы всю жизнь вместе. Если бы не знала, подумала, что твои дети. Вон они как к тебе ластятся.
 - Знаешь, Лен, я часто думаю: они такие замечательные, почему же судьба их так жестоко обделила, забрав их мать и любимую жену?
 - Ой, Сашка, кто знает? Пути Господни неисповедимы. Что уж теперь изменишь? А у вас всё хорошо будет. Вон он на тебя какими глазами смотрит, что я, не вижу? Парень-то ещё молодой, что ему теперь, всю жизнь верность погибшей жене хранить и одному детей воспитывать? Кому от этого лучше? Ни ему, ни детям. Уж тебя-то я знаю. Может, тебя сам Бог ему послал. Ты ведь с ним не из-за выгоды и корысти, значит, никакого греха нет в том, что вы вместе. И хватит себя изводить.
 - Хорошо, что мы к тебе заехали. Вот послушала тебя, и легче на душе стало.
 - То-то же. Почаще заезжай. А то, небось, прописалась в своей больнице.
 - Уже нет.
 - Вот и правильно. Теперь у тебя семья – вот для них и живи…
 - А как там Юрка? – поинтересовалась Саша о своём японутом племяннике.
 - А! не спрашивай. Его тут недавно избили, так он сейчас по всему городу носится, секцию по борьбе ищет… Слушай, а может твой что подскажет? А если ещё и сам преподаёт, так он вообще с ума сойдёт от счастья.
 - Лен, я спрошу. Не так всё просто, насколько я знаю, тут целая философия, а не просто кулаками махать. Скажи Юрке, пусть мне позвонит и в гости заезжает – сам и поговорит.

 
На обратном пути Саша предложила зайти в продуктовый магазин. В молочном отделе она обратилась к полной продавщице:
 - Пожалуйста, грамм триста 20-процентной сметаны.
 
Когда продавщица стала наполнять ёмкость совсем другой сметаной, Саша снова обратилась к ней:
 - Я не эту просила.
 - Уже поздно, - ответила та наглым голосом, продолжая наполнять.
 
Саша проглотила и не стала возмущаться.
 - И полкило фермерского творога.
 
Продавщица взвесила творог, и, небрежно подобрав кусок, случайно упавший в ёмкость с мелочью, бросила обратно в общее ведро.
 - Что вы делаете?
 
Продавщица сделала вид, что не слышит.
 - Я спрашиваю, почему вы бросили творог, упавший на грязные монеты, в общий лоток? – уже громче повторила Саша.
 - Что вам от меня нужно?
 - Дайте мне жалобную книгу, – не выдержала Саша.
 - Что? У нас нет.
 - Тогда позовите администратора.
 - Какого администратора? Наприезжали тут, права качать. Нарожала от чурки, и туда же, – завопила продавщица.
 
От услышанного Саша изменилась в лице, её глаза налились кровью. Она несколько секунд простояла в ступоре, оцепенев от подобного хамства.
 - Что?.. Ах ты, ведьма! – произнесла она и, резко выбросив свою руку в сторону продавщицы, схватила её за воротник. Она цепко держала её, пока та, уткнувшись носом в прилавок, не начала выдёргивать его. Несколько покупателей, ожидающих свою очередь, молча участвовали в процессе. Не каждый день окажешься свидетелем подобного спектакля. Кто улыбался, кто про себя поддерживал Сашину реакцию.
 
Понимая, что Саша взбесилась не на шутку, самурай обхватил её свободной рукой и оттащил от пострадавшей хамки.
 - Саша, не надо, пойдём, – он крепко держал рвущуюся в бой защитницу, прижимая другой рукой дочку, и уводил Александру прочь.
 - Юки, не отставай, – повернувшись к сыну, спокойно произнёс он. – Да успокойся, мне с тобой одной рукой трудно справиться,- обратился он опять к Саше.
 
Когда они уже отошли на приличное расстояние, он отпустил её.
 - Нашла, с кем связаться.
 
Сашу ещё колотило от негодования.
 - Ненавижу! Ненавижу такое нахальство.
 - Защитница ты моя. С такой и в бой можно смело идти, – прислонившись к ней лбом, умилительно похвалил самурай.
 
Юки подошёл к Саше и взял её за руку.
 - Пошли домой. А то ты весь магазин разгромишь, - улыбаясь, добавил самурай.