29. Мобилизация

29. Мобилизация
Следующий день должен был выявить новое направление геологической экспедиции Ивана по Уралу.
Однако планы резко изменились. Рано утром Ростислава Викторовича вызвали на работу, где на совещании он узнал страшную новость, которая потрясла всех. Германия объявила войну Советскому Союзу.
Верить в эту новость не хотелось, поэтому он сообщил об этом своим родным с большой долей сомнения. Все находились в ожидании официального сообщения из Москвы. В полдень почти все жители скопились на центральной площади Златоуста, где была установлена тарелка громкоговорителя. Все ждали, что скажет Сталин.
Но сомнения развеялись, когда сильный голос диктора известил о начале войны. В это трудно было поверить, а ещё труднее осознать.
И вот они первые волнующие душу слова, исходившие откуда -то сверху:
- «Граждане и гражданки Советского Союза!».
Голос дрожал. Потом, сделав короткую паузу, продолжил:
- «Советское правительство и его глава товарищ Сталин поручили мне сделать следующее заявление».
 Это был голос народного комиссара иностранных дел СССР  Молотова.
Далее все ждали самого страшного: сообщения о начале войны, хотя все люди уже об этом знали из уст диктора. Но услышать известие о начале войны из Москвы от самого правительства было настолько волнительно, что все люди превратились в одно большое ухо. Возбуждённое состояние жителей Златоуста достигало наивысшего напряжение. И вот они эти страшные слова:
«Сегодня, в четыре часа утра, без предъявления каких-либо претензий к Советскому Союзу, без объявления войны, германские войска напали на нашу страну, атаковали наши границы во многих местах и подвергли бомбежке со своих самолетов наши города. Налеты вражеских самолетов и артиллерийский обстрел были совершены также с румынской и финляндской территории».
Услышав о том, что со стороны Финляндии происходили артиллерийские обстрелы и налёты вражеских самолётов, Иван забеспокоился.
-«Значит, и Ленинград находится в ближайшей опасности»,- сказал Маше.
Выступление Молотова продолжалось, и люди находились в полном оцепенении от услышанных слов.
Последние его слова о том, что «Красная Армия и весь наш народ поведут победоносную отечественную войну за Родину, за честь, за свободу. Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами», были сказаны с особой уверенностью, передавшейся мужчинам и женщинам, столпившимся на площади. Невольно руки сами стали сжиматься в кулаки от нахлынувших эмоций.
На следующий день Ростислав Викторович сообщил, что принято решение о приостановке работы геологических экспедиций.
Ивана оставили в резерве до особого распоряжения. Несколько дней он находился в недоумении о будущей своей судьбе и попытался об этом говорить с Ростиславом Викторовичем, но тот сообщил, что все служащие переходят на военное положение и что сейчас решается вопрос по мобилизации гражданского населения.
-«Каждый день приходят всё новые и новые директивы, в райкоме ждут и особого распоряжения по судьбе всех геологов, приехавших по распоряжению правительства из Москвы»,- сообщил он.
Потребовалось более недели, чтобы было принято, наконец, решение по всем геологам, направлявшихся в распоряжение Челябинского обкома партии. Иван был в этом списке. Теперь стало понятно, что дальнейшее его пребывание на Урале будет связано с городом Челябинском.
Через два дня был назначен отъезд геологов, которых собралось на железнодорожном вокзале более десятка.
Ивана провожали Ростислав Викторович, Ксения Григорьевна и Маша, смотревшая на него с каким – то особым участием. Она говорила, что завтра же пойдёт в райком проситься  об отправлении её в Челябинск, считая, что в большом городе будет более всего нужна родине в борьбе с фашизмом, и просила Ивана сразу же по приезде на место назначения написать ей письмо с указанием нового адреса.
 Ростислав Викторович и Ксения Григорьевна тоже просили, чтобы он писал им письма.
  Иван находился в некоторой растерянности по поводу своей судьбы и просил их в свою очередь пересылать ему письма от жены и его друзей – геологов.
 Но вот прибыл поезд, остановившись у платформы, и геологи, толкаясь, стали подниматься по ступенькам в вагон. Иван подал руку Ростиславу Викторовичу и хотел попрощаться, но тот крепко обнял Ивана, сказав ему:
- «Ваня, не пропадай, пиши нам, а все письма мы бережно сохраним и передадим тебе. Жаль, что не по нашей вине всё так быстро кончается. Будь мужественным и верным своей родине».
Стояла и плакала Ксения Григорьевна, которая тоже обняла его и, поцеловав, сказала:
- «Ваня, мы полюбили тебя, как сына. У нас их трое, ты стал нам четвёртым. Пиши нам и приезжай, мы всегда будем ждать тебя».
Маша сквозь слёзы произнесла:
- «Ваня, я обязательно у тебя буду. Пиши мне»,- и неожиданно поцеловала его в губы.