На пороге ночи. Глава 50

Когда наступил вечер, стебли, лежавшие на земле, сами между собой сплелись, сами взобрались на каменную стену и зацепились за неё. Ззия взобралась по ним и перелезла через стену.

Всю ночь она шла, а на рассвете укрылась в зарослях кустарника, поела и заснула крепким сном. Утром разбудил её Цветок и говорит:

— Узнала колдунья, что мы сбежали, гонится за нами — скоро догонит. Но ты не бойся. Вознеси молитву Повелительнице, поешь, а потом возьми мешочек с моими цветами, развяжи и держи его в руках.
Примчится сюда колдунья, набросится на тебя с руганью и скажет:
"Что ты сделала с моим Чёрным Цветком?! Отдавай мой Цветок!"
А ты и скажи ей: "Вот твой Цветок!" — и, достав из мешочка самый крупный из моих цветов, сожми его и брызни ей в лицо соком — увидишь, что будет.

Так всё и случилось. Скоро примчалась колдунья на сухом пыльном ветре, стала Ззию ругать и требовать обратно свой Чёрный Цветок. Не решалась она прямо наброситься на девушку, которая смогла такое сделать — убежать вместе с её Цветком.

— Вот твой Цветок! — сказала Ззия и достала из мешочка большой лиловый цветок прекрасного вида, источающий свежий, слегка горьковатый аромат.

Колдунья, не успев ещё его увидеть, подскочила к ней, а Ззия сжала цветок, и сока в нём оказалось так много, словно он весь из него состоял, — всё лицо колдуньи и глаза залило тем соком.
Взвыла она страшно, будто её кипятком обдало и в тот же миг умчалась — унёс её сухой пыльный ветер, а куда унёс — того и до сих пор никто не знает.

Говорят, она сама стала тем ветром, летает по нашей земле и нашёптывает злые желания, злые мысли, учит злым делам. Потому и говорят про что-нибудь плохое: "пыльным ветром надуло" или "сухим ветром принесло".

А Ззия вернулась к своим сёстрам, всё им рассказала, и была у них великая радость о спасении младшей сестры. Однако пища их подходила к концу; Азафа же в это время сажала цветы, но до тех мест ещё долго было ей добираться.

Велел им Аззи идти на восток, как и мать их, Азафа, прежде говорила. Поселились они там в бедной хижине, которую сами и построили, а Цветок Аззи научил Ззию посадить в землю те шипы, которые она с его стеблей срезала. Стали те шипы семенами, выросло из них множество цветов аззи, которые лечат столько болезней, сколько цветов на большом поле.

Одна только Ззия слышала их голос, а больше никто. Цветы эти учили её распознавать болезни и говорили всё, что нужно делать. Как всем теперь известно, все части аззи целебны — лекарства готовят из стеблей и листьев, из лепестков и нектара, из пыльцы и семян, но самое сильное средство от тяжёлых болезней готовится из его корневища.

Стала Ззия целительницей. Приходили к ней сначала — соседи, потом издалека стали приходить. Всех она излечивала, сёстры помогали ей во всём. Кто мог — давал им пищу, кто не мог — ничего не давал, кроме благодарности, но ни в чём они не знали недостатка.

Однажды пришла к ним женщина с больным ребёнком на руках. И был он так тяжко болен, что ни одно лекарство не могло ему помочь.

— Что мне делать? Чем помочь мальчику? — спросила Ззия у цветов аззи.

— Ничем не можем мы ему помочь, — отвечали цветы. — Умрёт он этой же ночью.

— Неужели нет никакого средства?! Мать его в таком горе — не переживёт этой потери!

— Есть одно только средство, — нехотя отвечали ей цветы. Они и рады были бы его утаить, потому что очень любили Ззию, но цветы не могут лгать…

— Какое? Скажите мне скорее — какое это средство?

— Тот корень, который выкопала ты во дворе колдуньи и хранишь при себе — корень первого Цветка Аззи — только он может ему помочь…

Как ни уговаривали цветы Ззию пощадить себя, она не послушала их — взяла тот корень и приготовила из него лекарство. Ребёнок к утру был здоров, а Ззия упала замертво…

Велико было горе её сестёр и всех, кто только слышал об этом.

Между тем, как раз в это время миновало уже три года, как Азафа сажала по нашим землям семена, а она добралась почти до самого моря. Идёт Азафа и приближается, сама того не зная, уже к дому своих дочерей, а навстречу ей — путники, все один другого печальнее.

Спрашивает их Азафа, что случилось. И все говорят ей, что умерла Ззия-целительница, которая лечила всех, не требуя платы, от любой болезни. Сжалось у Азафы сердце, стеснилось дыхание.
Нет, — думает она, — не может это быть моя Ззия. Та целительница, наверное, была очень старой. И тут говорят ей: совсем молодая была.

Нет, не может быть, — думает Азафа, — не она это.

А между тем подходит она к дому и видит старших своих дочерей, которые стонут от горя. Померк свет в глазах у Азафы, обнялась она со своими дочерями старшими, всё они ей рассказали.

Что же делать — милостива Повелительница — две дочери с нею, а Ззия не погублена колдуньей. Взяла её Высшая в свой Небесный Сад…
Однако стоило Азафе войти в дом, где лежала бездыханная дочь её, как отчаяние охватило её — такое горе и такая тоска, что ни дышать, ни жить невозможно.

И всё же вспомнила Азафа слова своих сестёр: "Найди на самом дне надежду. Тем, может быть, и дочь свою спасёшь…"

Вышла Азафа на морской берег… И сетовала она, и молилась, и всё старалась отыскать ту самую надежду.
И вдруг приходит ей мысль: ни одного даже семечка не осталось у неё из тех чудесных семян, чтобы посадить на могиле. Однако, сама не зная зачем, взяла она свой мешок, стала в нём шарить (а раньше-то она весь его перетрясла) но вдруг — находит одно семечко.

И словно кто-то сказал ей в тот миг: "Не умерла дочь твоя! Веришь ли в это?"

— Не умерла Ззия, — повторила Азафа и прямо на морском берегу, на песке бесплодном решила посадить то семечко.

Выкопала она лунку и опять будто слышит: "Копай глубже". Стала копать дальше. Вдруг… — свет из-под земли показался — светится что-то в ямке!

Стала Азафа копать и достала — вроде бы камешек, размером примерно в кисть руки, а форма у того камешка, как у бутона, а изнутри — свет, тёплый, словно живой. Стало у Азафы на душе спокойно и радостно. Посадила она своё семечко — цветы те и до сих пор "последней надеждой" зовут — растут они на самой бесплодной и сухой земле, а корни очень глубоко пускают.

Вернулась Азафа в дом своих дочерей уже под утро. Скоро вынесли и Ззию, чтобы по обычаю похоронить её на утренней заре, чтобы коснулись её в последний раз первые лучи солнца. Вокруг собралось множество народа, все в большом горе, одна Азафа спокойна.

При первых лучах зари достала она тот камешек, коснулись его лучи солнечные, и засверкал он, засиял, как сама заря в небе! А потом — раскрылся, ало-розовым светом всё озаряя! Так он был прекрасен, что никто и слова вымолвить не мог, все смотрели на него, затаив дыхание, и невозможно было отвести от него взгляд…

Одна только Азафа смогла это сделать, потому что поднялась-пробудилась от смертного сна дочь её, Ззия, едва коснулся её свет того Небесного Цветка.

А был это — Цветок Зари, который в давние времена даровала нам Повелительница, но до времени он был скрыт. Свет от того Цветка не слепил глаза, но достигал отдалённых пределов, и всё, чего он касался, наполнялось жизнью…

С того дня всё у них было хорошо, не касалось их ни горе, ни болезни, а жили они в радости. Народ просил Азафу снова править нашими землями, но она не захотела, а осталась с дочерями своими.
Ззия по-прежнему лечила больных, от неё и её учениц научились своему мастерству все нынешние целительницы. А старшую её дочь уговорили всё же взойти на престол, правила она мудро и ко всем была милостива.

Однако же, первой нашей королевой навсегда осталась Азафа — её до самой смерти и после неё — до наших дней — почитают все в нашем королевстве. И в цветнике её, без всякого ухода, до сих пор растут цветы.

Продолжение: http://www.proza.ru/2012/10/03/1495