Жизнь, как она есть

   Я была очень счастливой девочкой до 12 лет. У меня было всё о чём только может мечтать каждый ребенок: любящие папа и мама; две заботливые бабушки и два добрых дедушки и младший братик; хорошая подруга; любимая школа; своя комната, полная книг, игрушек и игр, компютер - вообщем всё, что мне было нужно. И вот ровно в мой День Рождения моё счастье рухнуло. Наш общий с братом День Рождения приходился на 2 декабря, мама родила нас с разницей ровно в 6 лет, она шутила, что я родилась ровно в 12 часов ночи 24 декабря, а братик в 5 минут первого, но уже 25 декабря. За день до моего 12-летия я немного приболела, а родителей пригласили на празднование католического Рождества на их фирме, она была штатовская. Они хотели взять меня, но из-за болезни не взяли. Да я и не очень огорчилась: детей там будет много, но все американцы, а мне с ними не интересно. Я осталась с братиком и бабулями с дедулями наряжать елку. Мы всегда наряжали елку в ночь на 25, чтобы класть под неё подарки, так веселее и стояла она до 7 января. Братик первый раз участвовал в наряжении елки, чем очень гордился. Было очень весело и ничто не предвещало беду.
   Мы всей семьей жили в одном доме, когда то он принадлежал одной семье, но потом его разделили на 4 квартиры: 3-х комнатная и 2-х комнатная на первом этаже и 4-х комнатная и одно-комнатная на втором. Мы жили в самой большой, мамины родители в 3-х комнатной, папины в 2-х комнатной, а в четвертой квартире жила настоящая англичанка мисс Петерсон или Елизавета Генриховна, как мы её звали. Она жила тут с юных лет, когда осталась сиротой от английских работников посольства Великобритании. После смерти родителей она не захотела ехать на Родину, так как там у неё никого не было, а тут были друзья по школе и педагогическому институту. Всю жизнь она проработала в школе, а теперь репетиторствовала, а так как брала она мало отбою от учеников у неё не было. Кроме английского она учила еще французкому и немецкому и игре на фортепиано.
    Мы всё её очень любили и она была как член нашей большой семьи, вроде третьей бабушки. Ей было уже за 80 лет, но она хорошо выглядела, только спускаться по лестнице ей было трудно и она гуляла по нашей общей крытой веранде на втором этаже.
    В тот вечер я легла поздно, но проснулась рано, брат разбудил, ему не терпелось развернуть подарки, которые деды (так мы звали папы-маминых родителей) после нашего ухода положили под елку. Елка стояла на веранде, под ней лежали подарки для нас и Елизаветы Генриховны, так как она всё же была англичанка, хоть и крещенная в православие. Весело и шумно разворачивали мы свои подарки и поэтому я не обратила внимание на звонок телефона, весевшего на лестничной площадке, он был общий, у родителей был свой и у маминых родителей тоже, не считая мобильников. Мамин папа подошел к телефону, выслушал звонившего и вдруг упал, уронив трубку, все бросились к нему, папина мама подняла трубку, что-то спросила и тоже упала как подкошенная, тогда трубку взяла Елизавета Генриховна. Тут-то мы всё узнали страшную весть: папа с мамой погибли, на их машину налетела фура и они оба погибли. Приехавшая, вызванная Елизаветой, скорая константировала смерть еще двух моих родственников от инфаркта - папиной мамы и маминого отца. Так я потеряла сразу четырех близких мне людей. Ни похорон, ни поминок я не помню, всё было как в тумане. Опомнилась я только после канникул, когда надо было идти в школу.
   И тут я узнала, что нас с братиком чуть было не забрали в детдом. Выручило то, что мы с братом учились в американском лицее, тум учатся с трех до 15 лет, три года как в нашем детсаду, а остальные годы как в школе, но немного по другой программе, учимся мы там с 8.30 до 17 часов, отвозят в лицей на специальном автобусе и привозят тоже, учатся там дети работников фирмы за счет фирмы и желающие за оплату. Классы маленькие 10-12 человек, домой учебники не берем, вся учеба в лицее, только в старших классах на выходные дают задания, их делают в компе, прямо на сайт лицея. Братик учился в третьем детском классе, то есть в подготовительном или старшей группе детсада, я в шестом классе. За этот год уже было оплачено и до конца года мы могли доучиться, а там или в простую школу или плати, но теперь нам это недоступно, остались три пенсии: деда и бабушки да наша с братиком как сиротам. Бабушка с трудом оформила на нас с братом опеку. Они с дедом переехали в нашу квартиру, а свои сдали квартирантам. Теперь дедушка жил в комнате братика, бабушка с братиком в родительской (она вначале хотела оставить его в в своей детской комнате, а деда поселить в родительской спальне, но братик плакал и не хотел спать один и поэтому поменялась с дедом комнатами так как в детской две кровати не помещались, а родители спали на отдельных кроватях), я осталась в своей. Представители опеки вроде были такими переменами довольны, но когда братик подрастет ему потребуется отдельная комната. Всё это пустяки по сравнению с тем, что мы могли вообще попасть в разные детдома. Бабушка говорила, что готова спать хоть на веранде лишь бы нас не забрали.
   В школе я обнаружила еще одну утрату: моя лучшая подруга уехала с родителями в США, она мне звонила перед Новым годом, но, узнав о моём несчастье, ничего мне не сказала, я с ней даже не попрощалась. С другими моими одноклассниками у меня были просто ровные отношения.
   Встретили меня неплохо, никто ни о чем не расспрашивал, не лезли с собалезнованиями, видно учителя провели с ними беседу. Но я ловила на себе любопытные взгляды. Как я отучилась эти последние 2 четверти - не помню. Расстались так будто я не уходила от них навсегда, а просто мы расставались на канникулы.
   Лето прошло в хлопотах: у деда обнаружился микроинсульт и его положили в больницу, где ему сделали шунтирование, а потом его отправили на два месяца в санаторий; братика пришлось обследовать чуть ли ни у всех врачей, оформляя медкарту для школы; бабушка тоже всё время прихварывала и на меня свалились все заботы по дому. Хорошо что к нам по-прежнему два раза в неделю ходила наша уборшица Клава, она научила меня готовить всё что надо, а так же всем другим премудростям ведения домашнего хозяйства. Конечно, у нас были стиральная и посудомоечная машины, пылесос с моющим устройством, микроволновка, но со всем этим надо уметь управляться и всё такое. А еще надо было учить некоторые предметы, которые в нашем лицее преподавали не в том объеме как в той школе, в которой мне предстояло учиться теперь. Но тут помогла Елизавета Генриховна, она почти сорок лет работала в этой школе и знала там всех, она готовила меня по русскому, истории и географии, а математикой и начаткам физики и химии учила меня её коллега, кроме того Елизавета подправила мне английский так как раньше я учила американский язык, а он немного отличается от английского кассического.
    А тут еще нашей семье всё время мешала контролёр опеки, она приходила чуть ли ни каждую неделю и строго следила за тем как мы с братом живем. Братику я строго-настрого наказала не жаловаться ей ни на что и, главноё, не говорить, что бабушка не провожает его до автобуса в школу и не встречает, а летом, что это я вожу его по всем врачам. И еще, что я выполняю почти всю работу сама, кроме той что делает Клава.
   В августе дед вернулся из санатория, выглядел он неважно, но все же получше чем до лечения. Братик вернулся в свою комнату, а дед с бабушкой спали в родительской, кровати поставили у стен, рядом тумбочки, разделяли их два шкафа: платяной и книжный. Дед нуждался в наблюдении, иногда ночью у него бывала одышка, или боли в сердце.
   А в сентябре мы с братиком пошли в новую школу. Братику было, мне кажется, неплохо, все тоже как и он первый раз в школе, некоторые ходили на подготовку, но ведь это еще не школа. Класс небольшой 25 человек, учительница добрая, веселая хоть и не очень молодая. А вот мне было трудно, пришла новенькой в седьмой класс, в классе 30 человек, все уже сдружились. Больше всего меня напрягали взаимоотношения в классе: у нас в лицее все были в форме, мальчиков мало 2-3 на класс, особой дружбы между лицеистов не было почему-то, хотя мы и были весь день в лицее, никаких персингов, украшений, разве сережки и то скромные ну и часы и это не смотря на то что у каждого были мобильники, макияж тоже даже в старших классах не приветствовался. А тут лица накрашенные, персинг, тату, одеты как на дискотеку, разговоры между девочками только о нарядах, мальчиках да компьютерных играх. Мальчишки задиристые, часто дерутся. Одно хорошо, после уроков - домой. Подруг я не завела, не пойму почему, меня просто никто почти не замечал, поздоровуются и всё, ну разве что попросят домашку списать, это тоже было для меня непривычно - в лицее уроки делали все вместе тут же в классе.Кстати,в лицее у нас почти не было кабинетов, только спортзал, кабинет физики и химии да языковой кабинет, ну и еще компьютерная комната. Хотя компьютеры были в каждом кабинете, который был закреплен за отдельным классом. А тут сплошная беготня по кабинетам, а отдельного закреплённого кабинета не было. От этого я очень уставала.
    У братика было четыре урока, а у меня шесть, но я в перемену после четвертого урока отводила его домой, благо школа близко, только через дорогу перейти, а у нас подземный переход, бабушка почти всегда нас на пороге ждала. Учеба давалась мне легко, правда круглой отличницей я не стала, но троек не было, сказалась летняя подготовка к учебе. Так мы и прожили до конца  декабря. Подошел наш с братом День Рождения. Елку в этом году мы решили не наряжать, праздновать тоже. Только 25 приготовили поминальный обед, пришли друзья родителей и дедушки с бабушкой,человек 10 да мы трое взрослых и двое детей. Посидели, поговорили и разошлись. Братику подарков надарили, а мне почему-то нет, да мне и не надо было ничего.
    День прошел тяжело, всё время хотелось не то что плакать, а просто выть во весь голос, но я держалась и так у бабушки и деда нервы были на пределе. Только братик искренно весилился, но что с него возьмешь - ему всего 7 лет исполнилось. Но вечером когда я зашла к нему в комнату, поправить одеяло и поцеловать на ночь, я увидела, что он плачет. На самом деле он очень тосковал о родителях, но не хотел этого показывать, ведь он мужчина, а мужчины должны держать марку, а не раскисать. Мы оба тихонько поплакали вдвоем.
    Сдезы облегчили мою душу и я вдруг поняла что так сильно угнетало меня весь этот год, что не давало мне спокойно жить и радоваться: моя вина за случившееся со мной горе. Дело в том, что я подсознательно винила себя во всём случившемся. Мне казалось, что если бы я поехала с родителями, они бы вернулись раньше и не погибли и что если бы я взяла тогда трубку сама, то мои родные узнали бы о свалившемся на нас горе не так неожиданно и может быть остались живы. Но теперь я поняла, что все мои терзания напрасны, моей вины в случившемся нет, просто так карты легли и ничего нельзя изменить. Я не виновата, что приболела и что трубку первым взял дед. И если я так и буду винить себя во всем это чувство разъест мою душу и погубит и меня и моих близких. Надо продолжать жить, ведь бывает в жизни всё, бывает даже смерть, но надо жить дальше. Я ласково поцеловала братика и успокоила его. Я объяснила, что родители хоть и умерли, но остались с нами и смотрят на нас с небес и если мы ведем себя правильно им хорошо. Если мы будем хорошими людьми то это будет лучшим им подарком. И мой маленький братик понял меня.
   25 декабря было воскресным днем. В понедельник утром мы с братиком как всегда пошли в школу. Но мне было уже не так тяжело в школе и мои одноклассники мне уже не казались такими чужими и глупыми. Я даже заговорила с той, что полгода просидела со мной за одной партой и она ответила. Мы проболтали с ней чуть ли не всю перемену, благо был сдвоенный урок и бежать никуда не надо было. Она оказалась довольно милой и неглупой девочкой не смотря на жуткий макияж. Позже она объяснила мне, что это своеобразная маска, просто ей не хочется отличаться от других, а своего образа она пока не нашла. У неё в классе нет подруг и она була бы рада подружиться со мней. Только уж больно у меня был неприступный вид всё это время и она не решалась заговорить со мной. Мы подружились. Вместе мы учились подбирать макияж и обнаружилось, что Наташа, так звали мою новую подругу, очень симпатичная, просто её портил неправильный макияж.На мой вопрос она ответила, что просто не хотела выделяться, чтобы не заклевали. Теперь я в классе была не одна. Пока я отводила братика домой, Наташа покупала мне завтрак в столовой и я могла, наконец, нормально позавтракать на перемене. Братик тоже обзавёлся в классе друзьями и мама одной из них оказывается жила в соседнем с нами доме и охотно отводила братика домой. Так отпала еще одна трудность.
     Я выяснила, что его соседка по парте живет со своей мамой в соседнем доме и её мама работает на дому и поэтому встречает свою дочку - Иру и отводит её домой, отца у них не было. Мама Иры предложила отводить Игорька домой, им ведь по пути. Она давно хотела мне это предложить, но её удерживало мой гордый отрешенный взгляд: не троньте нас. Вскоре обнаружилось, что у Ирочки большие способности к музыке и она стала заниматься у нашей Елизаветы, которая по состоянию здоровья в последнее время отказалась от своих учеников и занималась только с Игорьком, у которого были большие способности к языкам, но к музыке почти не было. Игорек и Ирочка почти весь вечер проводили вместе у нас, учили уроки, занимались с Елизаветой и только ночевать Ирочка уходала домой. Мы поставили на веранде два стола: большой и поменьше и там учили уроки все вчетвером: я, Наташа, Игорек и Ира, благо веранда была отапливаемая, там было много кашпо с цветами и было похоже на зимний сад. Мама Иры тоже часто сидела у Елизаветы - та ей помогала по работе, мама Иры тоже была переводчица. Они очень подружились так как у них оказалось много общего: любовь к языкам и музыке, любимые книги и так далее.
   А тут сменились жильцы в трехкомнатной квартире на первом этаже, бабуля сдала её семье с двумя детьми нашего возраста, близнецами Антон и Нина, их маму звали Антонина. Ребята попали в наш класс, мы с Наташей подружились с ними и наша компания увеличилась. Кстати их мама оказалась классной портнихой и учила всех нас шить и вышивать, у меня получалось не очень, зато у Наташи оказались большие способности к шитью. Она и раньше шила одежду для кукол и даже пробовала шить на себя. Так что теперь мы всё были стильно и модно одеты без больших затрат.
   Так мы закончили этот учебный год: братик и Ирочка перешли во второй класс, а мы в восьмой. У всех были хорошие оценки, почти все пятерки. Лето провели в городе так как в лагерь путевки бесплатные нам никто не дал, а покупать было не по карману.
Мы старшие устроились на работу - оформлять витрины в соседнем супермаркете. Дело в том, что мы с Наташей перед Новым годом предложили свою помощь девушкам, оформлявшим витрину игрушек. Хозяину магазина наша работа очень понравилась и он нанял нас, неофицально конечно, платил по мере выполнения работы просто сколько посчитает нужным, но нас это устраивало. Антон и Нина нам тоже помогали, но главной была Наташа, у нее к этому оказался талант. Денег хватало на наши нужды и не надо было просить на карманные расходы, а кроме того мы и родным давали деньги когда оставалось. А проблема денег стала немаловажна: пенсий не хватало, а за квартиры бабушка стеснялась брать большие деньги, а вот расходы были немалые, особенно на нас с братом, уж очень за этим следили органы опеки. У меня даже была мысль, что для них самоё главное было упечь нас с братиком в детские дома - такие требования они предъявляли к нашему воспитанию и обеспечению. А ведь мне до совершеннолетия было еще далеко, не говоря уж о братике. А здоровье деда желало лучшего, да и бабушка в последний год очень сдала. Так что наш зароботок был не мало важен.
   В конце лета умерла Елизавета Генриховна. Умерла тихо во сне, вечером легла, заснула, а утром бабушка обнаружила, что она умерла. Похоронили её, на похоронах было много народу: её многие знали и любили, цветов было много. Люди приходили, многие плакали. Нам принесли деньги, собрали все кто сколько мог, но на похороны и поминки хватило. После похорон оказалось, что Елизавета завещала свою квартиру Ирочке и её маме и теперь они могли переехать в её кквартиру, правда положено было ждать полгода, но один из бывших учеников Елизаветы помог с оформлением. Теперь у нас были новые соседи. Ирочка и её мама были рады, хотя очень горевали в связи со смертью Елизаветы, но теперь у них было наконец своё хоть и маленькое жильё.
   Осенью началась снова учеба. Мы с Наташей уже твердо решили после девятого класса пойти учиться в колледж, там стипендию платят и профессию приобретешь, а образование дадут не хуже школы. Колледж выбрали сразу, во-первых, он был недалеко от нас, а, во-вторых, там давали профессию дизайнера. Только я решила учиться на дизайнера оформителя, а Наташа на дизайнера по одежде, то есть модельера. Мы уже узнали всё о приеме и даже ходили в колледж в кружок. Наташу обещали принять без экзамена, уж больно хороши были её модели одежды, а мне надо было подтянуться в рисовании и черчении, хотя задатки оформителя у меня были неплохие.
    Новый учебный год начался. За это лето наши одноклассники не только выросли, но и странно изменились: наш класс да и всю школу тоже охватила любовная лихорадка. Всё точно с цепи сорвались: только и делали, что писали друг другу записки и выясняли отношения. Пары стремительно образовывались и так же стремительно распадались. На уроках никто не слушал учителей, а обменивались записками и СМС-ками. Наша четверка разительно отличалась от остальных. Почему-то никто как бы не замечал нас: нам не писали записки и СМС-ки, не влюблялись в нас.Да и мы не влюблялись ни в кого. Странно, ведь Антон и Нина, да и Наташа были очень симпатичные, о себе я молчу, трудно в этом деле быть объективной, но, по-моему, я была не хуже многих наших девочек. Наверное всех отпугивало наше серьезное отношение к учебе и наша дружба. Учителя почему-то не очень обращали внимание на весь этот кошмар и только чаще стали вызывать к доске нашу четверку, а не других учеников. Так продолжалось до середины ноября когда по школе прошла весть, что перед Новым годом в школе состаится бал-маскарад для старшеклассников, на котором будет конкурс с выбором короля и королевы бала. Мне, если честно сказать, до этого дела не было, но Наташа и Нина вдруг забеспокоились: их очень интересовало с какого класса будут выбирать и как.
   В этом году мы решили отмечать наши дни рождения с братиком, правда без елки и скромно. Братик получил массу подарков, мы наготовили вкусностей, младшие повеселились, на другой день были поминки по родным в нашем большом "семейном" кругу. На этот раз всё прошло тихо без сильных слез.
    У нас было много хлопот с оформлением витрин, но зато и денег мы получили много.
    Подготовка к карнавалу началась еще в начале декабря когда выяснилось, что наш класс тоже участвует. Наташа сшила нам карнавальные костюмы, ей помогали мы все, а главное Ирочкина мама, она даже дала нам свою швейную машинку. Все трое уговорили меня участвовать в карнавале, но я выбрала скромный костюм русской крестьянской девушки, а вот Нина и Антон были кавалер и дама 18 века, а Наташа фея. Костюмы Наташе удались.
   Бал был назначен 30 декабря в начале канникул. Школа была празднично украшена елочными гирляндами, лапником и воздушными шарами. Ребята все пришли в разных костюмах, правда оказалось, что дедов Морозов было больше 10, снегурочек и снежинок тоже, медведей и зайцев тоже было немало, оригинальных костюмов было мало. При входе всем вручался значек с номером и две звезды: золотая, для выбора королевы и серебряная - короля. Звезды следовало выслать избранникам через почту, роль которой играли наши учителя, конверты выдавали они, а адресом служили номера. Послать можно было и другие письма, просто с шуточными поздравлениями, но со звездами только два. Кроме танцев были еще разные игры и кроме того каждый участник должен был спеть, сплясать, прочесть что-нибудь со сцены или разыграть сценку или показать фокус. Антон с Ниной станцевали вальс и минуэт, я симпровизировала русский танец, Наташа продемонстрировала модели своих костюмо в рисунках и на куклах. Номер привлёк внимание почти всех девочек и даже учителей. Всем понравились наряды, они были все разные и оригинальные и в то же время не очень вычурные.
     К своему удивлению наша четверка получила очень много писем: у меня оказалось 14 звезд, у Наташи столько же, Нина получила 20, а Антон аж 35. И еще мы все очень хорошо повеселились и много танцевали, у нас не было отбоя от партнеров.
     В конце бала когда все сняли маски и выяснилось кто кто, все очень смеялись так как не всех узнавали в масках. Нас, например, никто не узнал.
     При подсчете звезд выяснилось, что победили Антон и Нина. Все очень долго смеялись и хлопали. Никто не обижался, жотя многие девочки хотели бы тоже быть королевами. А так как кроме нас с Наташей еще у 5 девочек из разных классов оказалось по 14 звёзд, нас провозгласили принцессами.Среди парней разброс был очень большой от одной до 19 звёзд, но все же нашлось 7 парней с количеством звёзд больше 13, они и стали нашими принцами. Мы все 14 принцесс и принцев и королевская пара станцевали вальс и танго. Бал был закончен.
   На каникуллах у Наташи оказалось много заказчиц: многие девочки захотели, чтобы она сшила им платья. Мы уговорили Наташу не отказываться и даже брать деньги за работу, правда небольшие. Даже некоторые учителя заказали наряды. Шили мы все вместе: Наташа кроила и сметывала, а мы шили на трех машинках сразу: нашей, Елизаветы и Ириной мамы. Мама Антона и Нины нам помогала. Было очень весело и совсем не скучно, даже Антону понравилось, только во время примерок его прогоняли.
    А тут еще обнаружилась еще одна новость: бабуля продала свою квартиру родителям Антона и Нины. Она объяснила это тем, что нам хватит двух квартир, а деньги нужны, ведь мне надо будет учиться дальше, да и Игорек нуждается в новой одежде и прочих вещах, мы ведь не можем сшить пальто, куртки и стачать обувь и так далее и тому подобное. Мне было жаль нашей квартиры,но зато теперь Антон и Нина не уедут никуда.