Я хочу понравиться Богу...

Я хочу понравиться Богу…

Турник, руки на перекладине. Жар солнца стекает по щекам. В голове осень и ясность и ещё цифры; 121, вдох, выдох, 122 вдох, выдох, 123…
Ангел рядом о брусья облокотившийся,  и голос его, из нутра меня;
- «Зачем ты это делаешь»?
-«Я хочу понравиться Богу»!
Бледный ковёр, человек на нём сидит и что-то чинит из дерева. Увлечённо, сосредоточенно, с благодарностью за каждое своё действие. Два Ангела, рядом сидящие за компьютером и рассуждающие, друг с другом, о книге Дорин Вёрче. Их крылья  белоснежны, каждое перо очерчено. Если смотреть внутренним взором и продолжать заниматься своим делом. А ещё тепло, от осознания их, и голос из нутра меня;
-«Зачем ты это так делаешь»?
-« Я хочу понравиться Богу»!
А ещё было, кто-то говорит, что слова не выразят формы логических законов и всё, что есть, не так есть в слове. А ещё говорили.
- Время есть! А  его нет, и пространства нет, есть лишь то, что ты думаешь, видишь и ощущаешь, то есть всё есть, и даже время и пространство, которого нет, то же есть.  Помню, Он сказал мне.
– Когда нужно будет, посмотри на ладони свои, а затем попробуй их повернуть и увидеть тыльную сторону их. Но помню -   это не значит того,  что это было. Вспомнить не значит знать, то, что это было.  В слове не показать  движения. Да и то ли это слово, которое было?
Ведь если ничего нет, то  ничего  и не было из того что есть.
Ты, да ты, называй меня как хочешь, как хочешь тоже имя, того которого  не интересуют твои слова. Называй, как хочешь, не верь, не знай, всякое незнание от знания. Главное думай, ощущай. Хотя, как знаешь. Всё равно будет, по-моему».
Что это? Это я к тебе пришёл,  Бог.
Зачем? Я тебе кое-что принёс.
. . . Хочешь это?
. . . Возьми!
Как? Почини розетку!
Надел  джинсы и отправился обесточивать квартиру от напряжения.  Эй, вдумайся, Надел джинсы и отправился обесточивать квартиру от напряжения, при помощи выкручивания пробки в счётчике находящегося на лестничной площадке.  Сколько слов. Ещё больше действий. Надел джинсы, подошёл  к двери, открыл её. Подошёл к счётчику, выкрутил пробку, и всё с точностью до наоборот. Но уже с обесточенной квартирой.
Ну, думай, думай же.                (всё обусловлено)
Ты знаешь, мне жаль, что ты так и ничего и не понял.
Когда медленно наслаждаясь средоточием, я крутил шурупы розетки, ставя её. Уже в обесточенной квартире. Они стояли за спиной. И так шепотом изнутри меня.
«Зачем ты это делаешь»?
Я отложил отвёртку на стол, опустил глаза и сказал:
-«Я хочу понравиться Богу».
Они потом сказали
-В каждый момент своего переживания я оставляю часть себя там, но эта часть, часть для меня. Для тебя же, это я, то есть целое. (Я пишущий так.)
Бывает так, что можно оказаться там, где был тогда, но не в своём состоянии, а уже изменённом, рядом. Так как  то восприятие того, обусловлено тем, там. Ещё слова сказали
- Он сказал
-Будь осторожен с «внимательностью».
-Спасибо, ответил. Затем продолжил, -Но ведь без неё тоже нельзя?.
-Нельзя.
И так мягкое тепло в грудь, медленно входить  начало, а я же всё внимательней, моргаю, Воздух так в груди подпёрло. Со вспышкой слегка жёлтого света.
А далее слова мне пришли мои  через то испытуемое и познанное уже. Слова такие, точь в точь. Они ещё говорили со мной, хотя я их видел.
-Когда ты внимателен, то медленно прозреваешь. Ты вспоминаешь, и эти воспоминания дают тебе возможность видеть. А когда ты видишь, то ты отныне знаешь, и в сердце своём хранишь знание. Вот если  только увлечёшься виденным, тогда много познаешь, и даже то, как из уже познанного ещё познать, чтобы целостностью стать.
Я же, слова те  свои наложил на себя. Это как если одежды одеть. Облёкшись в них, получил вот что.  Ты читающий, тоже одевайся, но не выше, а ниже.
При внимательности, ты теряешь нагрузку действительности, и это пробуждает воспоминания, ты переносишься в тогда, это даёт тебе возможность созерцать время со стороны, ты не в нём, а рядом с ним.  Но рядом с тобой будет скорбь ходить. Боль врываться в сердце будет, это как побочное действие, без него никак не быть. Будешь ты чувствовать, что тогда, но и знать, что сейчас. А знать тяжело, а не знать ещё тяжелее, ведь как известно, всякое не знание от знания. , а от сюда, чем больше знаешь, тем вообще не чего не знаешь.
Проходили дни. Они входили в меня, наполняя меня иным содержанием. Они необходимы чтобы, вместиться во мне. Но я всё равно хотел есть. Мне мало дней, мне мало лет. Чем больше я утолял свой голод, тем больше возвращался к прозрачности и больше хотел есть. Ноев ковчег продолжает плыть. Иногда я, когда закрываю глаза, слышу шум моря.


Глава вторая.   Переписка с Богом.

Первое и второе письмо к Богу утрачены, но знания не потеряны.

Письмо от Бога

Здравствуй ув. Евгений. Пишет тебе, как ты уже наверное догадался, Бог. Для этого мне пришлось очеловечить свой образ, тем самым подвергнуть себя множеству ограничений.
Но ничего, я и так смогу дать вразумительные ответы. Я знаю всё, я знаю всё, что знаешь ты. И мне приятно видеть тебя и твои успехи. Ты хочешь ответы?
Да, ты прав. Ты прав ровно на столько, на сколько и не  прав. Но это уже не преодолимо много. Мне право порадовали твои письма. Мне никто ещё так не писал. Хоть ты и не просишь, но я знаю в чём тебе нужда. Знай и ты. Всё будет так как ты хочешь. Будь осторожен со гневом и мечтами. Я пришлю к тебе дополнительно семь ангелов.  Они позаботятся о том. Продолжай идти, и быть искренним и честным со мной.
По поводу греха, ты в чём-  то прав.  Вы люди, обречены на таинства греха своей оболочкой. Я это знаю, это значит, малейшая ваша победа над грехом, уже величайшее достижение. А ещё мне понравилась твоя первая книга. В ней много того, что похоже на  то.  Но вот и всё что я хотел тебе сказать.

P.s.   
Я всегда с тобой, где бы ты ни был, чтобы ты ни делал. Поэтому я не прощаюсь.
Ступай.



Глава третья Музыка.


А потом была музыка, просто музыка. Играла Ред хот чили пеперс,  калифорния.  И как и
тогда пришёл кожаный диван, сигаретный дым  резал глаза смотрящего на телевизор, где был клип той песни. А справа  комната радости. Там осуществлялись мечты, кто то летал на самолёте и защищал планеты от  пришельцев, кто то был полководцем и придумывал очередную стратегию завоевания нежити. Кто то просто был героем великой отечественной войны и уничтожал немцев. Сквозь исполнение желаний можно было видеть лица желающих. И тогда смех приходил нам в головы, чистый и искренний.  Я сидел и смотрел телевизор, тепло внутри давало знать, что всё идёт по плану. Затем друзья вышли из комнаты радости о чём то оживлённо беседуя и смеясь, достали сигареты и закурили все посмотрели на меня. Я не знаю что и как,я впервые преломляю сознанием время. Но они как то менялись  в лице, их лица стали очень печальными, странным было то, что  я начал ощущать потусторонний холод в затылке и  в спине. Странно, что же не так, ведь насколько я знаю, меня там не было, только восприятие сейчас и тогда, почему же они меня заметили? И естественно внедрение в восприятие того иного,  в тогда своё, влечёт к выбросу из. Я помню только боль, сильную, ледяную тоску в груди. Так проходило то состояние что мы называем время. И в очередной раз я использовал знание и смотрел на дом в котором вырос когда друзья были гораздо младше чем сейчас. Я шёл по зелёному, утопающему в листве двору и наслаждался запахом тогда, он не такой как сейчас, всё не так, как сейчас, то восприятие не успело быть омрачённым скорбью, и страданием наития. Но  вот за деревом я увидел  Андрея, он прятался от кого то и видно его, что-то беспокоило. Ему было лет десять. Тогда я его ещё не знал, поэтому подошел, не боясь быть выявленным. Привет.
Здравствуйте.
А что ты делаешь? Прячешься?
Тс тсссс ответил он.
Ммм.   
Ладно, только не кому. Продолжил он. Я ищу интерпретацию.
Какую интерпретацию? Улыбнулся я.
Тут что-то опять не заметно поменялось.
Смотрите, продолжил Андрей. Есть  у людей два пути, один. Это путь страданий.
Человек всегда в себе и как необходимое условие его свободного существования есть страдание. Вот я и ищу интерпретацию.
В смысле?
 
Эх, удручённо произнёс ребёнок. Смотрите по сторонам, видите?

Не, ничего я не вижу, ответил я.

Нет, вообще видите?

Ну да, вообще вижу.

Так вот, когда вы смотрите по сторонам и что-то видите, прежде всего, вы осознаёте себя. Как самосознающую истину.

Т.е. ты хочешь сказать, что вокруг только то, что и есть моё самосознание, и в нём я свободен, в достижении всего посредством своего выбора, даже в потреблении самих знаний, ведь их множество и мне видеть, что для меня нужно?

Да, и ещё, если вы идёте по тому пути, то вы должен помнить что,  то, что есть для вас и есть то,  что должно быть, и даже если другие  не так видят, вы всегда в себе, вы  свободны, и как цена за то страдание, выбранные вами самостоятельно в состоянии одиночества. Так как осознание себя и происходит в понимании термина одиночества, где термин отличает от слова психологическая наполненность. Поняли?
Он посмотрел на меня, и вновь я ощутил потусторонний холод в области затылка и спине.

Что-то не так опять.
Тссс, сказал мальчик,
и  я понял, что это не мой друг.
-Видите  вот она, интерпретация.
Где?
Смотрите.
Взглянув в ту сторону, куда он показал, я увидел свой тогда дом. И тишину. Дальше было странность. Из шума ветра, из  травы и зелени деревьев, из панелей дома я видел, как просачивается вода, капля за каплей. Из всего что ни есть здесь капля за каплей вода просачивалась, разрушая всё. И даже из моего нового друга.
Что это, спросил  я уже на половину исчезнувшего друга.
Твоя интерпретация ответил, исчезая чеширский кот.
Чего интерпретация.?
Улыбка его в пустоте продолжала скользить исчезая.  А звук донёсся издали
Времени и всего. Ищи ещё путь, есть ещё, путь ищи…

Третье письмо Богу.

Дорогой Бог. Прости за уныние. Спасибо за семь ангелов, что прислал ко мне, теперь их девять. Со мною было ещё два. Без них  я бы не справился. Они на свои плечи скинули часть ноши, что возложил на меня.  Спасибо им, и  тебе  за это.
 Я не прячу от тебя глаза. Продолжаю верить тебе.
Я спросил у Ангела
-Почему когда я смотрю в глаза многих, у многих там я вижу боль?
Я спросил у Ангела
-Зачем мы страдаем, и почему проходя мимо человека, я чувствую во рту своём привкус горечи от утрат его.
Он сказал мне, чтобы я смел, просить о встрече с тобой.
Прости за дерзость. И за страх.


Встреча.

По старому во мне городу, мы шли с ним  вдвоём, Серые бетонные плиты под ногами. Деревья, зелёные листья, опадали жёлтым цветом. Краски менялись.
Пришла осень. Он тихо улыбнулся и достал из кармана тёмного классического пиджака кисточку, и стал ею водить по воздуху, буд- то бы раскрашивая картинки.  И цвета вокруг действительно менялись. Мне было спокойно рядом с ним, мимо проходили люди, в разной одежде, с одинаковыми лицами. Мне не страшно. Хотя всё вокруг скоротечно менялось. Деревья, дома, плиты мостовой, всё превращалось в пыль Земли. Мы стояли теперь в степи, из чёрной голой земли. Я видел, как быстро росла трава.
Он стоял и улыбался. Расправив руки и шевеля пальцами, как бы вытягивая её из-под грязи. Когда он делал резкое движение пальцам, вырастало дерево. Затем его лицо изменилось, оно стало другим. Одежда тоже. Вместо классического костюма на нём одета была футболка оранжевого цвета и синие джинсы, босые ноги утопали по щиколотку в мокрой земле.
Почему мокрой? Я посмотрел на небо, из него шла вода. Сильными ручьями. Вода. Но она нас не касалась, а только текла по Земле.
Затем Он топнул в грязь, босой ногой, и страшный шум сотряс весь мною видимый простор. Земля стала «волноваться», рельеф менялся. Это величие, происходящее вокруг, так потрясло меня, что  я застыл, не смея пошевелиться. 
Земля под ногами каменела, остальная же уносилась прочь с огромной быстротой. Мы теперь стоим на высокой скале, ветер обдувал наши лица и хотя вокруг он завывал чёрными столбами смерча вместе с блеском молний, я же ощущал его лёгкое прохладное  касание свежести   вместе с разряжённым частицами, что оставляют на нёбе соответствующий привкус.
Внизу, создавались потоки воды, образовывались реки. Я ощутил некое чувство причастности, страх покидал мои мысли. Холод в затылке и по спине прошёл мощной волной. И теперь  я воспринимал всё происходящее как некий творческий процесс. Я слился с ним. Я был частью всего.
Он сказал мне:-
-Подними руку свою!
Чтобы осознать его слово потребовалось пройти сквозь вечность, и прийти сюда, к нему. Всё это время Он ждал.
Я поднимаю руку, она тяжелее чем обычно, я прилагаю усилия, и тогда рука взметнулась быстрее чем я того ожидал.
Из Земли, вырвался наружу огненный столб. Я захотел исправить все,  так как магма, выброшенная из недр, стала заполнять собою русла только, что образовавшихся  рек.   Левой рукой  медленно шевелил пальцами, затягивая образовавшиеся проломы. Свобода коснулась сердца моего, свобода создателя. Я распрямил ладонь, и сделал движение, как бы поглаживая что-то. Под лёгким касанием, я ощутил тоску, исходящую из ран Земли.
-Она живая, сказал я в изумлении.
-Да усмехнулся Он.
Она страдает, сказал я. Господь, почему мы страдаем, почему нам так больно? Он ответил.
Посмотри, на моей «стене» столько «Гостей» оставляют сообщения, но зарегистрированный  гость ты один katolik1099.
Я улыбнулся и открыл глаза, Он сидел по правую от меня руку. Мы находились в кинотеатре, шла премьера фильма.
-О чём фильм спросил я?
-Тише , сказал Он… и посмотрел  через плечо меня сидящего там, на меня пишущего так.
Сквозь листы исписанной бумаги, я увидел большой чёрный экран.

КРАТКОЕ СОДЕОЖАНИЕ КИНОФИЛЬМА

Человек, идущий по земле, подошёл  к реке, обернувшись, посмотрел сквозь бумагу и слова, чувствуя их, смакуя их, не скрывая лёгкого наслаждения от смысла исходящего из них.
Голос за кадром, громкий мужской, насыщенный грустью и спокойствием.
-Сократ сказал.
Человек, стоящий у реки сказал.
-ДНК - информация.
Люди – ДНК.
Люди – информация…

Затем экран вновь почернел. Голос за кадром
-Сократ сказал.
Экран вновь стал светлым, на нём человек, сидящий у реки и смотрящий за её движением.
Он сказал:
Люди - информация.
Информация – знание.
Люди – Знание.

Затем обернулся, посмотрев на зрителей, и продолжил:
-Включи интернет!
Всё так же внимательно вкручивая шурупы отвёрткой в розетку.
Голос из нутра меня:
-Зачем ты это делаешь?
-Я хочу понравиться Богу!
-Включи Интернет.
Воткнув  в  розетку вилку от компьютера, запустив системный блок, услышал звуковой сигнал включения операционной системы.
Наведя курсор, посредством «мыши» на «подключение локальной сети», вошёл в сеть. Запустил GOOGLE  поисковик. Из GOOGLE выходит невзрачного вида человек, голос  за кадром:
- Бил Гейтс сказал:

-Интернет – информация.
Информация – знание.
Знание – человек.
Человек – интернет?
Затем добавил:
- При осмыслении информации из сети, направляешь своё сознание на биты, восприятие преобразует биты в факт сознания. Информация, в сознании  вызывает  новообразование. Новообразование в сознании изменяется, осуществляясь в слове.
Т.е. принимает идеалистический вид.
-Вначале было слово.
Не само по себе, а познанное через деятельность.
-Фауст сказал: - «вначале было дело»
Сказал Бил.
Затем продолжил. Чтобы всё это осознать нужно время, здесь время выступает условием. Само же по себе, время, это возможность твоего сознания созерцать себя, посредством тебя. Ты же из этой связи так же получаешь привилегию, которую оно тебе обеспечивает.  Привилегия заключается в том,  чтобы воспринимать внешний мир последовательно.  Так как твой разум настроен на последовательное  восприятие информации.  И не суть в том, что есть внешний мир на самом деле.  Для тебя он таков, что есть необходимым условием твоего формирования.
-А причем здесь интернет?  Спросил я.
Бил улыбнулся. 
Зри в корень, сказал из GOOGLE  Козьма Прутков.
Продолжил. Сознание людей появилось тогда, когда зарождалась история.  История – накопленный опыт человечества, данное знание изменяет тебя, развивает.  Не как факт, само по себе. А как отражение правильной для многих действительности, объективированной в слове.
-Вначале было слово.
Слово, стержень сознания. Слово – объективированное в понятие знание…

ЗАНАВЕС.

Когда фильм закончился, Он повернулся ко мне, всё так же через плечо меня сидящего там, сквозь строки исписанной карандашом бумаги, посмотрел на меня пишущего так.
А затем сказал:
-Не плохо, но этого мало.
Затем после паузы малой, продолжил.
-Что ты понял, когда чинил розетку?
Я задумался. Затем прокричал Ему, в листы исписанной бумаги.
- Всякое знание опосредованно действием. Даже когда действие не совпадает, и не соответствует познаваемому.
Затем не громко добавил. Это как если, чтобы я ни делал я всегда с тобой.  Где цель быть с Тобой, и нет специфических к этому действий. Любое моё действие может привести меня к Тебе.

Улыбка Бога коснулась моего сердца, глаза же продолжали быть человечески серьёзными. Он продолжил:
- Всё твоё человеческое восприятие опосредовано, благодаря одному условию. Найди его, оно рядом.…  Затем сказал мне сидящему там: - пошли. И мы отправились куда - то. Я же остался здесь размышлять об условии.
* * *
Двое рядом и в стороне семь. Двое сказали:
-Ты спрашивал, зачем страдание, я посмотрел внутренним взором и видел Ангелов, их крылья святые.
-Почему, спросил я, я чувствую вас сейчас по другому? Они ответили.
-Изменилось твоё условие.
-Так условие не цельное, оно изменчивое, сказал я.
-Нет. Изменчивое твоё восприятие.  Нужна определённая деятельность, посредством которой меняешь форму восприятия, теперь даже одни и те же слова будут наполняться разным смыслом.
Затем продолжили.
- Страдания – это не незнание. Как ты мог предположить. Это дар, лекарство через которое познаёшь условие. Не само по себе, а в контексте с осознанием его.  Т.е.- условие, осознание его и контекст осознания условия, в контексте познаётся свобода. И того четверо в едином.
Условие само по себе. Осознание, того что есть условие само по себе.   Понимание  того, что несёт условие в твоём  осознании,
где условие является самопознающей истинной. И единение всего в твоём осознании. Единство условия, чтобы стать деятельным должно размножиться. Каждая истинная мысль соответствует Божьей милости на небе и полезному делу на земле.
-Но, ответил я, если лекарство много, оно может стать ядом?
-Осознание условия - в познании. Ответили двое. Продолжили.
-Не битва важна сама по себе, не победа или поражение, а та деятельность, что направлена на познание. Человеческое познание ограничено проявлением условия. Его нужно познать.
-Где мне его найти?
-Отправляйся в Ад.
-Но..?
-Не бойся, иди. Каждое слово как утверждение, значит так же отрицание своего противоположного смысла. Констатация чего - либо уже отрицает свою противоположность. Бытие обозначено,  ничто - не обозначено…

Дорога в Ад.

Вы, наверное, думаете, что Ад это смола, дым, магма раскалённая, мученики искупающие грехи свои?
-Да, это, наверное, так.  Только вот, это мы его делаем таким, мы сами не выпускаем себя из ада. Там тебя держать никто не станет.
Ангелы открыли мне дверь, и я вошёл в неё.  Я оказался в большём помещении, как хороший железнодорожный вокзал. Каменные плиты, колонны в виде титанов держащих небосвод. Плиты на полу, чёрные и белые, стол посредине, за ним сидел чёрт в костюме.  Помещение, стало быть, прямоугольное, сзади черта сидящего на стуле, ниша закрытая шторами. Слева от него дверь, куда ведёт только?
Я подошёл и сказал, здравствуйте. Чёрт поднялся, принимая человеческий облик, извинился за рассеянность. Теперь он стал похож на обычного клерка. Костюм, очки, налокотники на пиджаке, быстро появилось на столе его множество бумаг.
Но вот выправка, какая-то у него военная была. Это как если бодибилдеру со «звериным» лицом надеть костюм батана.
Он увидел, что я это подметил, и опять улыбнулся, сгорбился, грудь впала, живот отвис.
-Вот теперь всё в порядке, сказал он.
Я переминался с ноги на ногу от неловкости и необычности происходящего. И неожиданно для себя сказал
- Предстань в своём обычном виде предо мною.
Я тот час же почувствовал, что сказл глупость, так как Ангелы, что дверь мне открыли, где то, напряглись, и ещё почувствовал, что - то новое. Какое то чувство, что даже в ноздри «било» запахом угрозы. Я услышал как Ангел один, положил на меч свою руку.
И вспомнил слова его  –   «не сама битва важна, а деятельность опосредованная битвой, через которую – познаёшь»
Чёрт, что сидел за столом, казалось секунду, боролся с собой.
За тем сказал, улыбнувшись с блеском в глазах.
-Не стоит.
Где то за дверью Ангел убрал руку с меча своего. Я же всё это время находился в шоке от происходящего. Минутное молчание и клерк достал бумагу и сказал:
-Вы знаете, мы очень рады вас видеть здесь.
Его частичное проявление здесь, вас сейчас примет. Но не могли бы вы, вообще тут такое дело, он отложил бумагу, и повошкав под столом достал какую – то книгу. – Автограф не оставите?
Я с удивлением посмотрел, увидев на книге свою фамилию и имя, и фотографию. Книга была исписана неизвестными мне знаками. Я присмотрелся, и знаки собирались в привычные для  меня слова, затем я чувствовал их вкус, как бы ел их, после я видел что – то очень явственно, это образы моей первой книги.  Всё это время, чёрт наблюдал за мною.  О, удивился он вы и в правду близко приблизились к условию.
- В смысле? Спросил я. Понимая бессмысленность своего вопроса, я растерялся. Он же пространственно ответил
-Гениальный человек отличается от мечтателя и безумца только тем, что его творения аналогичны истине, между тем как создания мечтателей и безумцев – потерянные отражения и заблудившиеся образы.
Затем продолжил. – «Вы знаете, вы очень популярный у нас автор, мы просто захватываемся вашей книгой». Затем вдруг прошептал
-Если, ну вдруг,  когда ни-будь вы сюда попадёте, то вам здесь в любом случае будет оказана честь. Так описать Люцифера.
Он причмокнул языком.  – «Я слышал», приглашая к себе поближе, жестом поманил чёрт, я наклонился. Он же на ухо сказал:
- Сам Люцифер был тронут вашей книгой.
-Спасибо, все, что смог произнести я. Собеседник улыбнулся и  сказал, - Так вы подпишете мне книгу? Я ощутил, какой-то подвох.
-Как ваше имя, спросил я.
Ллой. Ответил.
-Ллой, значит. И я подписал книгу, «славному Ллою, да будет меньше ему работы». От автора.
Но не подписался, подумав, мало ли? С чем чёрт не шутит.
Ллой что то было, хотел сказать,  но чей то суровы голос  сотряс стены. 
«Ллоооой».
- Ой извините, пойдёмте я вас провожу.   Вас ждут.  Пройдя через весь зал, Ллой открыл предо мною дверь, и сказал идти прямо по коридору. Я вошёл в стандартно офисный коридор со множеством кабинетов . Обернувшись чтобы спросить у Ллоя в какой мне именно кабинет, увидел за собой лишь стену. Оставшись таким образом наедине с собой я задумался. – Что же происходит на самом деле?
Я уже забыл, зачем я здесь  вообще. Я начал думать о привычных мне действиях, о своей квартире, воспоминания привели меня в школу, к партам и доске, мне вспомнилась какая то задача и я начал её разрешать. И поздно обратил внимание, но всё вокруг начало подрагивать, и становиться прозрачным. Через прозрачность стен и дверей я видел недавно наклеенные жёлтые обои, компьютерный стол. Затем знакомый уже голос оторвал меня от привычных действий.
-Стой, мы ещё не поговорили.
Балтазор, подумал я. Одна из дверей в коридоре открылась. Человек в костюме с лицом полностью безволосым, без бровей и ресниц, низким голосом пригласил в кабинет.  Я вошёл. Балтазор был крупным по телосложению, улыбнувшись протянул мне руку, я поздоровался.
-Вы знаете, сказал он,  я рад вас  встретить.  Я много о вас слышал, а вы и в правду слишком приблизились к условию. Он посмотрел на себя в зеркало, висящее в кабинете, и почему-то засмеялся.
Затем пригласил меня присесть в кресло стоящее около стола.
-Почему вы смеётесь, спросил я.
Он ответил, слегка задумавшись и сделавшись серьёзным.
-Ты же понимаешь, что этого всего нет?
-Нет, ответил я. Честно сказать, продолжил через минуту,  - Я не знаю что есть, где вообще реальность, но я так понимаю, всё что я сейчас воспринимаю – это ответ на мои поиски?
Балтазор посмотрел на меня очень внимательно, затем продолжил, ты так близок к условию, как и далёк от него.  Я дам тебе часть, остальное найдёшь дальше.
Первое, знаешь почему, ты сделал прозрачными стены, и вновь мог оказаться у себя в  квартире? Не ожидая ответа, он продолжил.
Посмотри на стол.
Я посмотрел, на гладко полированной коричневой поверхности стола, лежал белый лист бумаги, рядом глиняная эмалированная жёлтая чашка, в ней чёрная жидкость.
-Что ты видишь?
Я не понял вопроса и всё же сказал.- Цвета.
-Какие?
Я посмотрел на стол – коричневый. На чашку - жёлтый.  На жидкость в чашке -  чёрный, на лист бумаги,  белый.
-Что  даёт тебе осознание цвета?
Я задумался.
Он продолжил не думай, просто смотри.
Я вновь посмотрел на стол, на чашку, более внимательно.
-Форму,  я вижу форму, сказал я.
-Да дальше.
Я продолжил смотреть, теперь я почувствовал запах кофе, услышал скрип кожи  кресла, на котором сидел.
-Я чувствую запах, слышу звуки от предметов. Правильно, сказал он. Когда ты внимательно смотришь, обращаешь внимание на мелочи. Различаешь гамму цветов, видишь их контрастность, чувствуешь, эмоциональное состояние меняется посредством опыта.
Дальше чётко осознаёшь форму окружающей действительности, после запах, шум, ощущения. Четкость,  с которой это делаешь, приближает тебя к условию.
-Ну, а теперь, сможешь ответить, почему утрачивал связь с этой действительностью?
-Не определял мелочи, сказал я, и картина мира рассыпалась.
-Далее, подтвердил он кивнув.
-Начал выполнять привычные действия для той реальности, т.е. воспоминания, логическое мышление, тем самым подвергать сомнению эту условную реальность, возводя  некие щиты от тебя и происходящего со мной сейчас.
Он улыбнулся  и начал таять, из далека я услышал голос.
- А чем сейчас ты собственно занимаешься? Затем смех…
Я перестал мыслить. Вокруг стало столько образов и подсказок. Мелочи как то вышли из подполья и стали видны.
Я сидел на кровати в своей комнате, видел щели на подоконнике, где потрескалась белая краска, маленькое чёрное пятно  на ковре, что лежал на полу. Видел паутину, свисающую с потолка, а в чаше люстры, муху. Контрастность обоев с рисунком, из золотого цвета листьев с серебром сердцевины стебля. Всё быстрее и быстрее, все мелочи навалились на меня. Сотни, тысячи мелочей повсюду, раньше они создавали общую картину мира, теперь действительность рассыпалась со звоном бьющегося стекла, на мелкие, мелкие осколки.
-Остановись, в голове, в круговороте образов, стоял маленький мальчик – Я.
-Остановись, в этом вертепе образов и событий из жизни, рождалось нечто.
Что может маленький мальчик? 
Не бойся, только не бойся, молился я на него. Он смотрел и смотрел.
-Остановись, закричал он.
Не бойся, эхом кричал я.
-Я не боюсь. Сказал он. И вихрь опал.
И «Нечто», сказало.
-Чего ты хочешь?
-Маленький  «Я»  говорил в унисон со мной, наши рты открывались в одно время, наши гортани произносили одни и те же звуки. Мы говорили одно, вместе. Одно и тоже, вдвоём.
-Я хочу, познать время.
-Отправляйся в Ад. Смех, смех…
- Не бойся, сказали Ангелы, иди… Смех смех…

Чёрная комната, железная дверь с решётками. События во мне, что составляют меня. Моё самонаблюдение, с раннего детства. Переживания, о которых я забыл. Это не кинофильм – это Я. Это всё – Я.
Я, маленький, беру палку и бью по дереву, руки сушит от удара, мне не нравится бить дерево, мне его жалко.
«Беру палку и бью дерево», я познаю себя через деятельность. «Мне не нравится бить дерево, мне его жалко». Мы брошены в одинаковые условия.
Я старше, я знаю, что  я старше. Я учусь в школе, я читаю книгу, я подтягиваюсь на турнике, я ломаю ногу, я встречаюсь с девушкой, я разговариваю с Отцом, я смотрю телевизор, я занимаюсь сексом.
Всё я. Каждое событие- «я».  Они все рядом, они не прошли. Они происходят здесь и сейчас. Я же форма, вмещающая их содержание. Меня нет.  Я растворен в событиях, в действительности. Во  всём.
Все - это Я.  «Я», больше нет! Есть только то, что есть. События, действительность.  Вода, текущая из событий, вода растворяющая действительность. Тёплая, липкая вода.  Нет, это время. Я вижу время. Но только не так.  Когда «Я» утратило индивидуальность, и осталась одна действительность,  данная в событиях. Мысль, растворённая во всём, познала время. Растворённость во всём – познала время, а не «Я».  «Я» же осознал, я соль, растворённая в воде, где вода даёт мне знать, что я соль. Без неё «Я» не знаю это. Всё это я понимаю, когда смотрю на неё. Созерцаю время. Становлюсь водой, солёной водой. Взаимопроникаю. 
Дальше, теперь. «Я», это я.  Вокруг вновь квартира, телевизор и обои, золото листа и серебро стебля, т.е. Бытие. Но теперь я знаю. Знаю, что нет стен и нет обоев как таковых.  Знаю, нет силы притяжения.  Я хочу оторвать от Земли в небо. Я хочу вырваться из своего восприятия всего.  Ведь я теперь знаю. И знание моё, стало тюрьмой моей, я не могу сделать шаг на встречу к разрыву восприятия. Ведь тогда не станет бытия.
И вновь темно, и голос из.
-Ад, выступает  в роли учителя у познающего.
 Где ад, состояние души…
Я помню надежду, исходящую из сердца лучом. Всё не так.
Я открыл глаза, карандаш продолжал исписывать бумагу символами, что несли содержание. Я улыбнулся, теперь каждое слово, не несло смысл, а представлялось определённой формой, что наполнено содержанием. То есть я вижу понятия, а не символы. Листы бумаги светились и понятия соединялись, я созерцал Истину. Меня не стало, было одно созерцание. Но это меня не устраивает.
Я сказал, я закричал в истину.
-Я хочу быть. Я хочу быть!
-Так будь, сказала она.
Смех, смех…
Как мне быть спросил я.
Возьми эти деньги и отдохни. Бери столько, сколько пожелаешь.
Я взял…
Если вы когда нибудь покупали автомобиль, то вы меня поймёте. Этот запах салона, ощупь кожи руля, и сидений. Мягкость кресла.
Мощь мотора, дающая ускорение. Ощущение управления. Вообще класс. Вот только это иллюзия, обман восприятия ограниченного опредмеченным Бытием. Но ничего, я всё равно покатаюсь. Сказал  я себе. А завтра куплю самолёт. Воспринимает не изолированный глаз. Не отдельное ухо, само по себе, а конкретный, живой человек…
Летишь на самолёте, ешь ли ты еду, покупаешь ли ты продукты, работаешь ли ты на работе, всё это не важно, не важно всё что ты делаешь. Важно то, как и для чего  ты это делаешь.
Если ешь для утоления голода, это проявляет зависимость и обрекает тебя на рамочное восприятие. Если ешь – как некая деятельность, направленная на жизнеобеспечение. То данная работа перенаправляется в систему самопознания. В простых, обыденных действиях скрыта тайна. Открыть её можно, только тогда, когда осознаешь это.
Я продолжал наполнять свою жизнь содержанием. Познавал бумагу исписывая её словами. Через слово я познал Истину. Истина – это форма мысли, это я. Я самопознающий, как самопознающая Истина. «Я» не сам по себе, «Я» как деятельность направленная  на познание, а так как  любое  познание происходит через меня, значит, чтобы я не узнал, я узнаю себя. Себя везде и во всём. Так себя я узнал в Боге. Бога нельзя осмыслить. Его можно познавать. Но Его нельзя познать. И всё равно, Истина будет стремиться познать Бога. Когда я начал познавать Бога.
Он сказал.
-Ты мне нравишься.  Ты знаешь, почему я сказал «не суди»?
-Почему? Сказал я.
-Потому что люди осуждают всё , что не понимают. Истину они могут не понять. И осудить. На этом они прекратят Быть.
-Ты знаешь, зачем я создал Истину?
-Нет, ответил я.
-Чтобы вы были не одиноки.
-То есть дано познать истину, только одинокому сердцу?
Да, только когда ты одинок, ты можешь познать Истину. А вы все одиноки, он усмехнулся. Вы все всегда в себе. В одиночестве, в Истине. Правда, не все это осмысливают. Но каждый чувствует её. Ты Истина, не сама по себе, а как самопознающий. Мои слова к тебе Истина. Не сама по себе, а как деятельность, направленная на познание.
-Давай жить вместе?
-Давай, без сомнения согласился я…
Часто по ночам мой Бог брал гитару и выходил на кухню, откуда начинала литься  божественная музыка. Она кружила моё сознание в своём хороводе, увлекая его в повседневные образа обыденности, из этой повседневной действительности  они являлись мне в иных чертах.  Одни и те же вещи были разнообразны в своём постоянном развитии и изменяющихся отношениях и связях  друг с другом. Мой взгляд провожал птиц, что легли на крыло, скользил по небу. Мой слух, ловил новые звуки. С каждой песней Бога я познавал всё больше и больше. А затем приходило чувство отожествления меня познающего с познаваемым. Всё взаимопроникает со мной, я во всём, всё во мне, я – это всё, всё – это я. Я танцую, вселенная танцует. Бог поёт всегда. 
А затем я засыпал. Иногда  сквозь сон я слышал плач. Однажды он разбудил меня. Я встал и подошёл к кухне. Сквозь стекло двери я видел, как Бог плачет. Его плач ранил моё сердце. Я открыл двери, вошёл, и сказал:
- Бог, почему ты плачешь?
Он сказал мне, улыбнувшись сквозь слёзы.
- Нет, я не плачу. Плачешь ты. А я это делаю, чтобы ты не знал, что ты плачешь.
- Но если так, то зачем мне говоришь ты, о том. Ведь теперь я это знаю.
- Нет, сказал Он. То что ты бы узнал сам, и то, что Я тебе открыл- разное. Даже если казаться то будет одним.  А затем Он засмеялся, и мы с ним ещё долго сидели за чашкой чая и познавали тайное.
- Чудеса не случаются там, где их не ждут, сказал Я Дидро, сказал мне Бог, и снова улыбнулся, я вместе с Ним.
-Все формулы и сути - форма одного явления. Продолжил мой Бог…













 







(Праведники, за которыми оправился в ад Иисус, отправились туда за познанием условия)