Пропаганда и здоровое обогащение...

(Из серии "Рассказы старого замполита")


"- Скажите, Шура, честно, сколько вам нужно денег для счастья? - спросил Остап. - Только подсчитайте все.
- Сто рублей, - ответил Балаганов, с сожалением отрываясь от хлеба с колбасой.
- Да нет, вы меня не поняли. Не на сегодняшний день, а вообще. Для счастья. Ясно? Чтобы вам было хорошо на свете.
Балаганов долго думал, несмело улыбаясь, и, наконец, объявил, что для полного счастья ему нужно шесть тысяч четыреста рублей и что с этой суммой ему будет на свете очень хорошо.
- Ладно, - сказал Остап, - получите пятьдесят тысяч".

(Ильф и Петров "Золотой теленок")


В нашем полку было два друга: как говорится в одной из многочисленных военных поговорок -"дуб и подпруга". И называли их объединенным именем «ТОлики» за неразлучность и совместное хобби. Хобби у них было очень простое – употребление спиртных напитков во внеслужебное, а зачастую и служебное время. 

Были у каждого из них и свои собственные прозвища или клички. (Кстати. В армии воинские звания делятся на три категории: Первая, генерал – это счастье, Вторая,  полковник – это звание, а … всё остальное – клички. Здесь  и далее -  примечания автора).

По внешнему виду и характеру воинской деятельности, люди они были совершенно разные. Одного Толика звали – «большой», или «пропагандон», не потому что он был половым гигантом (а может и был …  но это другая тема), или же каким-то образом был связан с изделием №2 – презервативом. (Для сведения: изделие №1, на всякий случай - противогаз).  Так звали многих пропагандистов, а он как раз и являлся представителем этой славной профессии – пропагандист полка! А еще он был гигантом. Высокий мужик, рост так по 2 метра и соответственно в теле. На «физо» (занятия по физической подготовке) перекладина изгибалась как тетива лука.

Второго Толика – звали Толик – «маленький», или «фин», нет – он не был финном по национальности (а вообще не знаю – служили в Советской армии финны или нет), а был он был начальником финансовой службы полка. Внешне Толик представлял собой «метр с кепкой в прыжке», весом маленького барашка.

Толик «большой» был «великим»… организатором политической работы, а Толик «маленький» был типа ильфапетровского Корейки  – подпольным миллионером.

И  сошлись они, можно даже сказать сшиблись, как раз именно на  финансовой почве. Когда-то давным-давно Толик «большой» пришел служить в  полк. Откуда он пришел, история умалчивает, вернее уже никто и не помнит – давно это было. Говорили, что вроде из-за границы, в смысле из многочисленных групп советских войск за рубежом. 

Пришла пора получать ему, как говорится в народе «денежное удовольствие» при убытии в отпуск, хотя в приказах это называлось довольствием, но по определению – все-таки это удовольствие.

Пришел, значит, Толик в первый раз убывая из полка в отпуск в святая-святых любой воинской части -  финансовую службу, а там сидит (с лейтенантов в полку) начфин – тогда еще «просто Толик».  Толик, тогда еще просто «фин», и говорит Толику – тогда еще просто «пропагандону», заикаясь (нет, он не испугался гиганта, чего тут пугаться, он всегда заикался, когда вопрос касался денег!): «А-а-а, нету денег!»

- Как нету, – возмутился военный агитатор, -  я, блин, твоя финансовая морда,  в отпуск  уезжаю завтра!

- А-а-а, через объект №13, – ответствовал армейский финансовый работник. (Это магазин наш ликероводочный так нумеровался в местном военторге. Кстати, гарнизонное кафе называлось "Сож"... Нет, не совместно российско-белоруская река. "Слёзы Офицерских Жён" - так расшифровывали это название гарнизонные жители. Видимо было за что.).

- Я тебе, сука, щас устрою «объект нумер 13»!, - всбесился «пропагандон».

Народу в «каморке папы Карло» было много, свидетелей соответственно тоже: поднял обиженный политработник,  финансового деятеля на вытянутой руке из-за конторки, да так, быстро, что тот даже не успел ноги опустить, так сидя и понят был.

И спросил ласково Толик Толика: «А по хрюнделю хочешь?» и … отпустил.

Начфин так и грохнулся с высоты полутора метров на стул, который, несмотря на его хилый вес, все же скрипнул, а «финн» громко пёрднул. Но никто не засмеялся – боялись, что так повторить не смогут, а денег не дадут. Деньги конечно тут же нашлись!

При этом те, кто уже прошел через тринадцатый  магазин, были все же уверены в своей победе. Тем же, кто стоял в очереди и предварительно не  посетил объект №13, и был менее физически  подготовлен,  пришлось бежать!

Лирическое, так сказать, отступление. В отношении силы физической, наш пан-спортсмен (начальник физической подготовки и спорта полка) так говорил молодым офицерам, которые  занимались культуризмом: «Вы чего мышцы рельефные качаете – зачем это вам, силу нужно качать! Где вы свои мышцы собираетесь демонстрировать: в мужской бане, да перед солдатами! В отпуск все равно – зимой!  Весь день на занятиях, выходных у вас нет! А сила она нужна… нормативы по физической подготовке выполнять. А вот теперь и покажите, на что способны».

И начиналось ликование пана-спортсмена: не могут офицеры выполнить со своей рельефной мускулатурой нормативы!

Как не странно, но с тех пор Толики  подружились и стали, как говориться, «неразлейвода».
В виду специфики деятельности у каждого из «Толиков» были свои особенности.
Так, Толик «большой», например, писал  лекции по политичекой подготовке. Ему положено было их писать, но… Он эти лекции и «писал», вернее не писал, а печатал силами машинистка машинописного  бюро полка. Для этого у него был отращен ноготь мизинца,  которым он отмечал необходимые  места в журнале «Коммунист Вооруженных Сил» (был такой мощный информационный сборник на все случаи пропагандистской и агитаторской жизни). Действуя своим ногтем, Толик одновременно своей огромной лапищей гладил машинистку по попе, а в конце «сеанса» загадочно говорил: «до вечера!».

Была ли у него жена не знал никто. Вернее может она и была, но ее никто не знал, поэтому все почему-то считали Толика холостяком.

Еще он иногда эти самые лекции и читал. Как и многие представители его профессии, Толик «большой» был косноязычным,  а еще была у него поговорка «Я тебе говорю-сказал». Говорил он нудно, солдаты обычно по началу  слушали, потом начали засыпать. А тут как-то один дембель решил их разбудить и говорит: «Товарищ майор! Вот Вы говорите, что  блок НАТО агрессор, а не на кого не напал? Зря, - говорит, - его агрессором называют!». (И  ведь действительно в те годы,  блок НАТО ни на кого не нападал!».

- Я тебе говорю-сказал, - молвил пропагандист и замолк на долгую минуту, все солдаты проснулись и уставились на главаря пропагандистов полка!

- Я тебе говорю-сказал…, - опять запнулся Толик, - они агрессоры, значит – агрессоры и точка!, – ответ Толика обрел жесткую форму, в голосе появилось железо, тело стало принимать привычную для  физического воздействия позу.

- Виноват, товарищ майор, - сказал дембель, глядя на мощную фигуру полкового пропагандиста. 

- Виноват?, - почувствовав силу на своей стороне и оправившись от первоначально полученного ступора, грозно повысил голос проводник идей партии и правительства, -  А знаешь что в России с виноватыми делали?! На кол сажали!

Будучи дежурным по полку, а это случалось редко, только когда основная масса офицеров убывала на учения, либо еще какой-нибудь приключался катаклизм, Толик обычно заходя в подразделение, голосом церковного дьяка возвещал: «Подъем! Родина в опасности! Вы здесь спите, а там Родину снегом заносит!»

Толик же «маленький»  был скуп как… «дядюшка Скрудж» или ссудный банк. При этом он… делал деньги.  Конечно, это было  непросто, но  факт, он  в те далекие времена, за счет, однообразно получаемого всеми военнослужащими денежного довольствия, умудрялся делать деньги. И он об этом  рассказывал.

«Вот вы, - говорит, - что с деньгами делаете, вещи всякие не нужные покупаете, а зачем они вам!? Сапоги женам, ковры и хрустали, шмотки всякие. А я деньги делаю. У меня пять сберкнижек, из которых две на срочном вкладе, а три в лотерею играют (оказывается, была и такая в советские времена, только кто об этом знал!). Потом я облигации покупаю, лотерейные билеты. А выигранные деньги опять, в деньги длинные обращаю:  срочный вклад, да облигации. Вот так-то, вот».

Слушали офицеры, удивлялись, может, кто и хотел бы повторить, но жизнь и  гарнизонная зависть на всякий царивший в те времена дефицит, а еще… конечно - жены, не давала им заняться работой с деньгами.

Была ли у Толика «маленького» жена, никто не знал, но холостяком его почему-то в отличие от Толика «большого» не считали.

В общем, налицо была «Пропаганда здорового обогащения в советский период».
Толик маленький в наряды не ходил, говорят, он начальнику штаба как-то показал какую-то грозную бумагу и высоких штабов, где начфинов под угрозой смертной казни запрещали ставить в наряд. С большим трудом, привлекая командирский авторитет, начштаба смог вставить Толика «финна» в список офицеров ходивших на инструктаж наряда и ответственными по выходным дням.

Вот тогда «финн», с суровым видом, глядя снизу вверх на должностных лиц суточного наряда полка, наставлял: «Загнан патрон в патронник, капает пот с яиц, злые стада шпионов, бродят вдоль наших границ !».

Оба до глубины души уважали, можно даже сказать,  любили - выпить.  При этом, Толик пропагандист мог выпить больше (из-за размера грудной клетки), а Толик финансист – меньше. А пили они каждый день. Как распределяли финансовые средства на приобретение спиртного, истории данных не сохранила, но поговаривали в те далекие времена, что основным поставщиком был Толик «большой», хотя возможностей было больше, понятное дело, у Толика «маленького». Спиртное переносили в оригинальной упаковке – пустом блоке из-под сигарет. При этом, ни один, ни другой – не курили.

Вроде и заметные фигуры в полковой иерархии, а в тоже время и не очень. Командир иногда и дернет начфина для какого-то своего командирского вопроса, и то мельком, а вот пропагандиста командир вообще никогда не вызывает. Зато вызывает замполит, но это как бы свой человек и легкий запашок трехсемерочного портвешка не приведет к серьезным последствиям. Да и сам политический руководитель полка нередко своим шлейфом вызывал удивление у полкового офицерства.

В конце концов: Толик «большой» ушел на пенсию. Собрал офицеров, выпили…, а через пол-года и забыли, что был такой офицер.

А Толик «маленький» за два года до пенсии  «купил» себе должность на Крайнем Севере, где один год службы шел за два, а по деньгам положен был   двойной оклад денежного содержания. Деньги к деньгам, однако. 

В общем, жили – не тужили, водку пили. Ну как тут не скажешь; «Кому война, а кому и мать родна!»