Чупик

Июнь в прошлом году выдался очень жаркий, и когда мне предложили на время отпуска поработать в лагере за городом, в качестве воспитателя, я с удовольствием согласилась уехать из душного города в деревню к морю  в детский оздоровительный лагерь.
Мне просто повезло.  Лагерь с еще пионерским названием «Дружба», сохранился как в советское время. Территория ухоженная, зеленые кроны деревьев смыкаются над головой, образуя, тенистые аллеи. Кругом цветы,  солнце, море. В центре лагеря бронзовый памятник дедушке Ленину, который отреставрирован и правой рукой указывает дорогу к  светлому будущему. На двадцать пять детей от шести до восьми лет  я - воспитатель, и вожатая с чудным именем шекспировской героини -  Джульетта.  Джульетта, оказалась прекрасна не только снаружи, но и еще ответственной, эрудированной, умной и трудолюбивой девочкой. Она умела организовывать  и увлекать детей. Большинство моих малышей были из трудных семей, им требовался особый подход, понимание. Мы успевали с ними играть, танцевать, проводить мероприятия, ходить на море, загорать на пляже, купаться  каждый день в душе, менять ежедневно белье. Научили их стирать свои носки, трусики, маечки.  Детей кормили очень хорошо,  пять раз в день со всеми добавками. Но « Чупик», всегда был голодный. Он кушал по две порции котлет, компота, запеканки и всегда что-то прятал  еще про запас. Вообще то, его звали Андрюша, но  мы   называли Чупик, потому,  найдя как-то пятьдесят копеек, он ходил в местный ларек и вечно просил: «Дядя,  продай чупик».  Дядя, наверно,  злясь на то, что торговля, в связи с хорошим питанием лагерной детворы у него не идет, грубо отвечал: «Где ты видел чупа –чупс по пятьдесят копеек?». Это уже потом,   Чупик, зная всеобщую любовь к себе как детей, так и взрослых  предлагал, так невзначай: «А хочешь,  я тебе покажу, где чупсики продаются, только там по пятьдесят копеек нет, я бы давно купил!». Намек понимали, и чупик покупали. Маленький, худенький, покусанный собакой,  рваные  раны  на лице и на бедре, Андрюша  очень редко расстраивался по какому либо поводу. Такой ходячий позитивчик. Танцевал прекрасно брейк,  пел в микрофон на зависть всем. Если ему привозили сладости, он угощал каждого, если у него были игрушки, то весь отряд играл ими.  Но был у  Чупика один существеннейший недостаток. Наш шестилетний  всеобщий любимец  сквернословил как сапожник, и с этим мы боролись сообща всем отрядом до конца лагерной смены с переменным успехом. Уж на какие мы только педагогические авторитеты в этом деле не опирались. Вожатая  Джульетта перечитывала по ночам А. С. Макаренко,  я как воспитатель включала весь свой педагогический опыт в работе с трудными детьми. Но все было бесполезно. На мои  нравоучительные беседы Чупик  один раз сказал  такое, что я вообще не нашлась, что ему ответить.  Когда в очередной раз он  от меня услышал: «Андрюша, так нельзя говорить, это  очень плохо!». Чупик без обиняков сказал, привожу дословно: «Рита Михайловна! Что Вы так расстраиваетесь? Мне когда раны зашивали в больнице, я так матерился, что взрослые дяди плакали».  За двадцать один день, невозможное было сделано – Чупик  перестал говорить плохие слова. В свои шесть лет мальчик выстрадал  многое, и тот социум,  в котором проходила его жизнь, накладывал свои отметины. Всего лишь один случай в самом начале лагерной смены, открыл все страдания Чупика в полной мере. Дело в том, что он болел энурезом,  и мы все время  ему  меняли клеенки и пеленки, кстати таких в нашем  отряде было шесть человек. Я просто, не представляю, как мы успевали, чтобы все они были чистенькие и ухоженные. Так вот, поменяли им все белье постельное, уложили спать, а в эту ночь  была очень сильная гроза. Мы с вожатой Джульеттой ходили из комнаты в комнату, рассказывая сказки детям. Наконец,  где – то в двенадцатом часу все уснули. Гроза не утихала, казалось, сейчас все рухнет, и небо и земля, а весь этот грохот перекрывал шум волн бьющихся о берег. Вдруг раздался  пронзительный детский крик, мы бросились по коридору,  благо двери в комнаты были открыты.  Кричал наш Чупик, натянув одеяло на голову, он визжал как побитая собачка.  Я  схватила его, прижала к себе: «Андрюшенька, не бойся, это просто гроза, здесь все закрыто и двери и окна!».  Он вскочил на кровати и начал кричать еще громче: «Боженька, прости меня, я больше никогда так не буду!!!! Я знаю, это меня Бог наказать хочет за папу!! Когда он пил и кололся, я сказал, чтобы он умер!!!!». Вожатая Джульетта стояла в оцепенении, воспитанная в идеальных условиях она и не представляла, что такие вещи вообще могут быть в природе.  А Чупик голосил на весь коридор: «Прости меня Боженька, пожалуйста, я так никогда не буду! Если бы я так не сказал,  папка бы не умер!!  Я любил  своего папку!!!».   У меня в сумке была маленькая иконка с Николаем Чудотворцем, я не помню, как бежала в вожатскую, дрожащими руками схватила икону, прибежала в комнату: «Андрюшенька, смотри, вот Боженька, он простил тебя,  потому что всех любит и тебя, и маму, и папу! Вот увидишь, у тебя все будет хорошо. А на улице просто гроза, летняя гроза». Чупик взял иконку,  положил под подушку, и, держа мою руку в своей ладошке, тихо заснул.  А мы с Джульеттой не спали до утра.
Закончилась лагерная смена.  За детьми приехали автобусы.  Мы прощались со слезами, привыкли к ним очень.  Наконец первый автобус отъехал, второй, а третий затормозил, двери открылись. Смотрим. Бежит  Чупик, к нам. Обнимает, целует, плачет.  В общем,  плакали все. А Андрюшка говорил: «Я вас очень всех люблю!!!!». Чупик, мы тебя тоже очень любим и часто вспоминаем. Дай Бог, чтобы все у тебя сложилось хорошо.














Письма другу.
Письмо первое.

        Уважаемый Сергей Павлович!!
Вы пишите, что никогда не бывали в Таганроге.  В  Вашем представлении это заурядный провинциальный город, коих в России множество. Смею с Вами не согласиться, и поверьте мне, что Таганрог – удивительнейшее место.  Это -  своеобразный исторический и архитектурный Клондайк  Юга России, настоящий музей под открытым небом. Историю Таганрога вершили- русские, итальянцы, греки, казаки, армяне,  евреи, немцы и украинцы.  Толерантность, смешение наций и культур, сделало наш город харизматичным и не похожим ни на один другой город мира.     Петр Первый,  А. С. Пушкин, император Александр первый,  П. И. Чайковский,  А. П. Чехов, С. Рахманинов, М. Мусоргский, Ф. Раневская, Е. Образцова, К. Савицкий, С. Бондарчук, Э. Дзержинский – имена этих великих людей напрямую связаны с Таганрогом. В каждом из моих писем я буду рассказывать Вам интересные случаи  так или иначе связанных с прошлым и настоящим моего любимого города, и Вы Сергей Павлович, наконец  - то решитесь приехать в гости из своего Нью-Йорка к нам в Таганрог, хотя бы на несколько дней.
                Призрак купца Шика.
К концу рабочего дня в детском саду, в группах обычно остаются два три малыша, за которыми родители в силу разных обстоятельств,  приходят поздно. Так и в  эти  предновогодние дни, папы и мамы старались успеть сделать праздничные покупки своим близким, а малыши оставались до прихода сторожей вместе с воспитателями. Сторожиха Лариса Сергеевна была еще довольна интересной женщиной, в свои, еще «ближе к шестидесяти», она прекрасно одевалась,  всегда при маникюре и педикюре, можно было подумать, что эта женщина  только, только вышла из офиса  какой  ни будь крупной компании, которой  руководит. Зимой она носила итальянский, дорогой парик, придающий ей даже некоторый шарм.  Зима радовала прекрасной погодой. За окнами белыми хлопьями падал снег. Он укрыл елочки во дворе детского сада белым покрывалом, и казалось, что весь двор это  сказочный лес. Однако настроение у Ларисы Сергеевны в этот вечер было испорчено, задержкой долгожданного аванса, и она не замечала прелестей зимнего вечера. Еще полчаса воспитатели и сторожиха  пили чай, обсуждали  новогодние утренники,  отдавали в надежные родительские руки оставшихся детей.  В просторных  группах и коридорах детского садика стало непривычно тихо  и тоскливо, без многоголосной полифонии  малышей. За окнами кружил  настоящий снегопад. Снежинки искрились  как звездочки, ветер подгонял их к земле, а они, словно, зная, что растают,  снова взлетали вверх.   Лариса Сергеевна,  проверила все группы, санузлы, домофон, почистила снег с порожка, снова попила чай. Выключила свет в коридорах. Было уже далеко  за полночь, когда она прилегла в ясельках на раскладушку и попыталась заснуть. А надо сказать, что детский сад располагался в старом купеческом особняке 19 века.  Про хозяина дома ходили разные легенды, будто бы спрятав в старом колодце ящики с деньгами и золотом, он никак не мог успокоиться и целых сто пятьдесят лет периодически приходил по ночам за своим богатством, особенно активизировался в новогодние, и рождественские праздники. Работавшие  сторожа,  убеждали руководство, что по ночам в бывшей гостиной, где в 19 веке принимали гостей, а сейчас спят малыши от полутора лет, часто видели  старика с тростью, многие слышали его шаги, но все это никто всерьез не воспринимал.  Наша Лариса Сергеевна была не из робкого десятка, а в сказки взрослых о  призраках, перестала верить еще в школьном возрасте.  Подремав  часик, она проснулась от тихо скрипнувшей в коридоре двери. Решив, что где то не закрытой осталась форточка, и ветер  гуляет в коридоре отважная женщина встала и направилась  в коридор, неожиданно везде погас свет, и только луна, заглядывая в окно, освещала кусочек стены возле медицинского кабинета. Сторожиха решила взять фонарик и направилась в старшую группу, он  всегда лежал в шкафу у воспитателей.  Сделав шаг  вперед,  она неожиданно тихо ойкнула и присела,  со стороны старой части особняка, из  ясельной группы, где она только что спала на раскладушке, прямо на нее двигался торопливой поступью пожилой мужчина с большой тростью.  Одет он был великолепно, в строгом костюме, в белой рубашке, в начищенных до блеска черных, лакированных  туфлях. Лариса Сергеевна закрыла глаза, и снова открыла, мужчина не исчезал, а шел прямо по коридору, никого не замечая. В этот момент наша героиня очень сильно пожалела о своем неверии в бога. Она была убежденная атеистка, и даже  «Отче наш» не в состоянии была прочесть. В ужасе, с закрытыми глазами, Лариса Сергеевна повторяла: «Это неправда! Этого просто не может быть!!», и сама не замечая того очень громко повторила: «Это мое воображение! Господи! Сделай так, чтобы он исчез!». Но вместо того, чтобы исчезнуть, старик вдруг резко остановился возле  несчастной, испуганной женщины и тихо проговорил: «А Вы, что делаете в моем доме?». Если бы Лариса Сергеевна была в парике, то он точно бы приподнялся у нее над головой, так как волосы стояли дыбом,  руки дрожали, зубы выбивали дробь.  А старик и не думал уходить, он, всем  корпусом наклонившись к незнакомке, еще раз хорошо поставленным голосом, спросил: «Я спрашиваю Вас сударыня, что Вы делаете в моем доме?». Сторожиха открыла глаза и дрожащим голосом ответила, еле шевеля пересохшими губами: «Я, здесь работаю, вернее, подрабатываю сторожем». Седой старик не унимался: «Если, мне не изменяет память,  я вас вижу впервые, и никогда на работу не нанимал». Ларису Сергеевну его вопрос настолько шокировал, что она, облокотившись об стенку, смогла, наконец- то встать, и, забыв про то, что перед ней призрак, громко крикнула:  «Как вы меня могли нанимать на работу, если Вас вообще в природе не существует». Теперь настала очередь возмутиться старику: «Сударыня меня зовут – Михаил Яковлевич Шик, харьковский купец первой гильдии, член оценочной комиссии Донского Земельного банка  и я хозяин этого дома».  У Ларисы Сергеевны дар речи отнялся, и некоторое время она вообще просто тупо смотрела на собеседника и в немом укоре грозила ему пальцем.  Потом, собравшись с духом, она выпалила: «Так это Вы, золото свое ищете? Надо же 150 лет прошло, а мужик золото ищет!! Так тут  его и нет. Здесь уже восемьдесят лет как детский сад находится, если  и было золото, то давно  нашли.  Вы бы, успокоились. Нечего ходить по ночам! Из-за  Ваших ночных хождений   сторожа отказываются работать!». Тут  пожилой человек, представившийся Михаилом Шиком, как то неуверенно прошептал: «Сударыня, поймите это мой дом, я его строил, нанимал рабочих, мы здесь жили большой семьей. Я торговал углем, по всему кварталу у меня были угольные склады. Я был очень богат, дружил с именитыми людьми нашего города. Был вхож в дома Алфераки, знаком с семьей  Чеховых, работал с братьями Поляковыми, которые строили железную дорогу. Конечно же, и деньги, и золото, в общем, все, что имел, перед революцией спрятал в колодце, вон там во дворе. Я думал, что все обойдется и моя семья снова будет вместе. То, что я спрятал, заработано честным трудом, я не спал ночами, чтобы мои дети жили в достатке».  Ларисе Сергеевне стало жалко несчастный призрак, с другой стороны она представила, как завтра же расскажет обо всем руководству и начнутся поиски клада, и она в тот час разбогатеет, и зачем ей какой- то аванс, когда можно найти ящик с золотом!   Она предложила Михаилу Яковлевичу: « Да ладно Вам  расстраиваться,  лучше пойдемте чайку попьем, поговорим обо всем спокойно. Вы, мне расскажете- о своей жизни, я Вам о своей».  И они под ручку отправились в сторону старой части детского садика.
  До самого утра сторожиха допытывалась у купца, в каком месте точно он спрятал клад, и тот ей указал на старый колодец. Ларисе Сергеевне очень понравился умный и богатый собеседник и, глядя на него с умилением, через два часа беседы говорила: «Господи! До чего же Вы умный и душевный человек! Что же Вы раньше не приходили то ко мне! Вот раскопаем Ваш колодец, найдем клад, и заживем как люди». К концу разговора женщина стала испытывать большую симпатию к Михаилу Яковлевичу. Интересный мужчина, обходительный, умный, галантный. Лариса Сергеевна тихо сказала: «Михаил Яковлевич! Вы чайку то еще попейте! Когда еще свидимся! А вообще приходите еще, у меня дежурство через два дня. Но про клад, окромя меня никому ни слова.  Знаете  у нас,  как услышат так все с лопатами и придут копать.  А так мы с Вами  как ни будь и договоримся».
Михаил Яковлевич грустно посмотрел на женщину и сказал: «Вы удивительным образом похожи на мою жену. У Вас такие же глаза. Но мне надо идти, у меня важные дела! Не забудьте про колодец. Я еще приду!». Он вдруг приподнялся немного над полом и быстро, очень быстро стал удаляться в сторону старой части  купеческого дома. Только почему то стучал тростью громко по стенам и по полу. Бом! Бом! Бом!
Лариса Сергеевна открыла глаза. На  улице были слышны звонки первых трамваев, которые на перекрестке никак не могли разъехаться и отчаянно сигналили друг другу,  а в окно стучала пришедшая на работу воспитательница. Было уже раннее утро. Лариса Сергеевна обхватила голову руками и заплакала. Уж очень ей не хотелось верить в то, что случившееся ночью, всего лишь сон и плод ее воображения. Она, поправив  халат,  пошла открывать двери. Целую неделю педагогический коллектив слушал рассказ о том, что надо раскопать старый колодец. Такой приятный этот мужчина Михаил Яковлевич Шик. Со временем разговоры поутихли. Призрак купца никого уже не доставал. Прошел месяц с того происшествия. Музыкальный руководитель детского сада принесла показать всем новую книгу автора  А. Гаврюшкина: «Мари Вальяно и другие». В методическом кабинете собрались все педагоги и сотрудники. Книга была по истории Таганрога. На одной из страниц помещалась  старинная фотография с изображением купеческого дома, где ныне располагается детский сад, а рядом фотография хозяина дома Михаила Яковлевича Шика, харьковского купца первой гильдии, члена оценочной комиссии Донского земельного банка, соучредителя и смотрителя  первого еврейского реального училища, внесшего большой вклад в развитие нашего города. И кто то, ради интереса предложил позвать Ларису Сергеевну. Увидев портрет купца в книге, сторож побледнела и тихо прошептала: «Девоньки! Клянусь всем чем угодно, это – он, тот, который ночью приходил».
В детском саду был капитальный ремонт, и старый колодец давно снесли, но история, с появлением призрака обрастая новыми деталями,  становится  легендой. Когда сносили колодец ста пятидесятилетней давности, в углублении заваленной старыми истлевшими газетами нашли деревянную поломанную трость с инициалами М. Я. Шик, которая при странных обстоятельствах позже исчезла с закрытой на железный замок бытовки.
Р. S.  НДОУ «Детский сад № 91 ОАО «РЖД», которому в этом году, исполняется 80 лет, расположен в особняке, построенном в 70 е, 80 е, годы 19 века, является архитектурной и исторической достопримечательностью Таганрога. Хозяином дома являлся Михаил Яковлевич Шик, харьковский купец первой гильдии, смотритель Таганрогского еврейского реального училища, член оценочной комиссии Донского Земельного банка.  Был знаком с братьями Поляковыми, из которых С. С. Поляков носил звание «Железнодорожного короля России». Между прочим, история  строительства железной дороги в Таганроге, весьма и весьма интересна, но  дорогой мой Сергей Петрович, об этом в следующих письмах.