Харсеной. Одна только память...

Меня зовут Магомед Масуев...»- начинает свой неторопливый рассказ этот убеленный сединами харсеноец. Магомед Масуевич хорошо знает историю своего родового села.

.. Чеченское село Харсеной находится в 12 километрах от районного центра Шатой, на левом берегу реки Марта. Такое название село получило по названию притока реки, Хьорсана, на берегу которого оно находилось.

В XIX веке вся территория, на которой ныне расположилось село, принадлежала Александру Ипполитову и его семье и называлась «Налетан мохк». После смерти Ипполитова земли отошли его жене, Медни, а потом их сыну Николаю, и стали называться «Колин мохк».

Уже потом Николай Ипполитов продал эти земли одному из чеченских обществ - мулкъой, которые, переселившись, основали здесь небольшие поселения, слившиеся затем в одно село под названием Харсеной. «В 1905-м году», - выдает дату основания села память старожила. «А организовал тот выкуп земель Иса Никаев», - вспоминает Магомед.

- Пятьсот дворов было в селе в лучшие времена, - говорит М. Масуев. - Занимались, в основном, скотоводством, отгоняли стада на пастбища в горы - благо, травы там та-а-кие...

Пожилой человек на мгновение погружается в свою память...

- Когда началась Великая отечественная война, на фронт из Харсеноя ушли примерно сорок мужчин, - продолжает рассказ старожил. - Почти никто из них не вернулся...

Вернулись... Бауди Чадиев, который живет ныне на «Окружной», в городе Грозный. Воевал Бауди на двух фронтах - финском и германском. Харсеноец Денильбек Басаев тоже вернулся...

Но что это было за возвращение?..

...Один из самых страшных дней в своей жизни Магомед запомнил хорошо. В тот предпобедный сорок четвертый год зима была бесснежная, но...в ночь на 23 февраля на поля и дома Харсеноя, на склоны хребта Нохчийн дукъ легли белые пушистые снега...

- В то время я как раз учился в седьмом классе, - вспоминает Магомед день выселения. - Нам ничего заранее не говорили. Солдаты уже были в селе, вроде бы отдыхали... Утром рано слышим шум, топот... Побежал к дяде - там уже были солдаты.

Времени на сборы почти не было - и семья дяди взяла с собой, что смогла. Родители Магомеда хватились мальчика, за ним пришел солдат и увел домой.

Когда пришло время и семье Масуевых покидать родной очаг, Магомед хотел захватить с собой Коран, который он начал читать с шести лет, но... домой мальчика уже не пустили.

- Собрали нас возле сельского кладбища, - продолжает рассказ пожилой человек. - Многие люди были буквально полуодеты, в обуви не по погоде... на снегу стояли под открытым небом в окружении солдат.

... Удалось разжечь костер, пустив на дрова ограждение, и один солдат подошел к костерку- погреться. А проверяющий караул верховой офицер заметил, обругал... Всякие контакты, разговоры с чеченцами, с «бандитами», были солдатам запрещены. А утром погнали жителей Харсеноя: детей, женщин, стариков, больных, по дороге - грязь вперемешку со снегом - к Верхним Варандам, Действительно «погнали» - как скот, да палками по уставшим людям...

- В Варанды прибыли уже ночью, - говорит Магомед. - Там умер первый из выселенцев, похоронить его как положено мы не смогли. Остался лежать на улице...

... Скорбный путь харсенойцев пролегал через Грозный на Самашки. Там их погрузили в «телячьи» вагоны, где продержали еще двое суток. Ни еды, ни чаю...

Потом эшелон двинулся к месту спецпоселения. В пути люди умирали, их оставляли лежать в снегу...

Магомед вспоминает то страшное время. Мы сидим во дворе его дома в Алдах. Даже в полутьме видно, что глаза старика полны слез, хотя сколько уж времени прошло...

До Казахстана спецпоселенцы добирались три недели. «Попали в Алма-Ату, в хорошее место, в центр Казахстана, там было не так холодно...»

...Чеченцы стояли на станции, вернее, сидели на сваленных в кучу вещах, когда к ним подошла русская женщина. «Скажите, какой вы национальности?» «Чеченцы мы...»

- О-о, а нам говорили, что сюда едут людоеды, чтобы мы не связывались с вами. А вы такие же люди, как и мы... - покачав головой, произнесла женщина.

Потом была жизнь в маленьком поселке. Вместе с другими ребятами Магомед работал в колхозе на поливе. А через полгода семья дяди забрала Масуевых к себе в Алма-Ату...

... В Харсеной Магомед Масуев вернулся только через двадцать лет. Вернулся, чтобы на склоне лет снова оставить его. Войны конца двадцатого века, прогремевшие на чеченской земле, не оставили родному селу ни единого шанса. А самих харсенойцев разбросало - разметало по белу свету. Так налетевший ветер разметывает скошенную высохшую траву, ведь без корней-то разве удержится что?..

...А Магомед Масуев со своей семьей живет ныне в Грозном, в поселке Алды. Лишь долгими вечерами, сидя во дворе, вспоминает он то время, когда родной Харсеной оглашался веселыми голосами ребятни, идущей с речки или мычанием возвращающегося домой с пастбища скота. Ничего не осталось от той жизни, ничего - ни дома, ни села... одна только память...да зеленеющий летом или покрытый шапкой белого снега зимой хребет Нохчийн дукъ печально и безмолвно взирает ныне на разрушенное войной село, в которое вернутся ли когда-нибудь его горестные жители?..