Легенда о погубленном военном гении

Легенда о погубленном военном гении
*******
            Российская либерально-демократическая легенда гласит: в годы репрессий по прямому указанию Сталина были расстреляны выдающиеся военные руководители. Маршалы: Тухачевский, Блюхер, Егоров. Командармы и комкоры: Фриновский, Якир, Гамарник, Дыбенко, Уборевич, Штерн, Белов, Путна, Гай, Алкснис, Примаков, Эйдеман, Дубовой, Вацетис, Муралов, Гарькавый, Туровский. Эти  потери - причина наших поражений в начале Великой Отечественной войны.
          Легенда так же утверждает, что Сталин в основном опирался на командиров-кавалеристов, а Тухачевского поддерживали командиры технических родов войск: танкисты, летчики, артиллеристы. Это не совсем так, Тухачевский опирался тоже на командиров-кавалеристов, но только на других. Гражданская война была войной маневренной, главной ударной и маневренной силой была кавалерия и бронепоезда.
Следствием войны было то, что командиры кавалерийских дивизий, корпусов и армий всегда имели больше возможностей отличиться. После Гражданской войны именно они заняли высшие командные посты в Красной Армии. В ходе войны появились три мощных кавалерийских объединения: 1-я Конная армия (Буденный, Ворошилов), 2-я Конная армия (Миронов), корпус червонного (революционного) казачества (Примаков). Соответственно оформились и три клана-группировки в военном руководстве. Естественно, между ними возникло соперничество, переросшее в борьбу, борьбу определяющую: пути развития вооруженных сил,  также внешнюю и внутреннюю политику, кто из них персонально будет на вершине политической власти в Советской России (СССР), будущее всей страны и народа. Еще при Ленине группировку 2-й Конной армии общими усилиями «первоконники» и «червонцы» разгромили. Ее лидеров во главе с Мироновым объявили врагами и ликвидировали. Остальные командиры из разгромленной группировки 2-й армии «перековались», сменили политическую ориентацию,  примкнули к первоконникам или к червонцам.
        Так уж случилось,  командиры 1-й Конной армии были подобраны и выдвинуты Сталиным. Ворошилова Сталин знал еще до Октябрьского переворота. Из этой группировки вышли известнейшие военные руководители: маршал К.Е.Ворошилов, маршал С.М.Буденный, маршал С.К.Тимошенко, маршал Г.К.Жуков, маршал А.А.Гречко, генерал армии И.Р.Апанасенко,  генерал армии А.В.Хрулев и многие другие. Из червонцев вышли тоже известные военачальники: маршал П.К.Кошевой,  маршал П.С.Рыбалко, маршал И.Т.Пересыпкин,  маршал авиации С.А.Худяков, генерал армии А.В.Горбатов и многие другие. Но это молодое поколение группировки червонного казачества. Главных же лидеров червонного казачества ликвидировали. Почему так получилось? Руководители червонного казачества были выбраны, выдвинуты и расставлены на высшие посты «организатором и создателем» РККА  товарищем Троцким. Между Сталиным и Троцким была непримиримая идейная борьба. Идея Троцкого: продолжение революционной борьбы и экспорт революции в Европу, главная цель – это победа коммунизма во всем мире, для этого вполне приемлемо принести в жертву «светлому будущему» всю Россию. (Старая как мир идея - господства над миром). Фактически это была идея установления гегемонии еврейского народа. Идея Сталина: построение социализма и коммунистического общества в СССР, в случае нашего успеха остальные страны возьмут нас за образец.
         Троцкий и его последователи идеологическую борьбу со Сталиным проиграли, но не успокоились, особенно Тухачевский и червонцы. В политическом смысле их  печальный конец был неизбежен. Самое парадоксальное, в военном отношении от них тоже не было никакой пользы, один только вред. Но задержались у военного руководства Тухачевский и его сподвижники почти до самой войны. Последствия их решений в организации и вооружении нашей армии  предопределили  неудачи 1941-42 годов.  Источник:  В.Суворов «Очищение» стр.137-142.
        М.Н.Тухачевский с 1931 по 1936г. был заместителем наркома обороны СССР по вооружению. РККА, а с 1937 года стал первым заместителем наркома обороны. Вот как оценивает результаты его деятельности Ю.Мухин в «…Para bellum» Приведены выдержки из главы 4 «По следам Тухачевского».   
« … Как блеснул его "военный талант" в этот большой срок на этой  должности? Для любой страны является огромной трагедией, если она ведет войну не тем оружием, которое накопила перед войной. Это означает, что огромный человеческий труд и усилия были потрачены зря, это означает, что сотни тысяч, миллионы людей были убиты в боях из-за несовершенства оружия.
         Немцы начали и закончили войну тем оружием и той техникой, которые они разработали в период, когда Тухачевский заказывал советским конструкторам, что проектировать, а советским заводам что и сколько выпускать для Красной Армии. Немецкий средний танк провоевавший всю войну (Т-IV) был заказан конструкторам в 1935 г. Истребитель "Мессершмитт 109" начат конструированием и испытаниями в 1934 г. Пикирующий бомбардировщик "Юнкерс-87" - в 1935, бомбардировщик "Юнкерс-88" - в 1936, "Хейнкель-111" - в 1935 г. Даже истребитель "Фоке-Вульф-190" и тот в 1938 г. К началу войны немцы имели на вооружении отработанные и освоенные образцы военной техники, которая была настолько совершенна, что не устаревала до самого конца.
          Из оружия и техники, которые заказал для Красной Армии "выдающийся военный профессионал" маршал Тухачевский, уже к концу 1941-го, ничего практически не производили (легкие танки серии БТ, средние Т-28, тяжелые Т-35,  истребители И-16, И-153, бомбардировщики ТБ-3, СБ). По  замечанию конструктора артиллерийских орудий Грабина, если бы Тухачевский еще немного остался на посту замнаркома, то у Красной Армии не было бы и артиллерии. Та техника и оружие, на которых воевали всю войну (танки Т-34 и КВ, штурмовик ИЛ-2, бомбардировщик ПЕ-2, истребители ЯК, МиГ, ЛаГГ, зенитные орудия, минометы, РА и многое другое) были заказаны без Тухачевского.  Действия М.Н.Тухачевского на посту замнаркома по вооружению вызвали настолько тяжелые последствия для Красной Армии длившиеся до окончания войны, что его следует характеризовать только за это либо отъявленным мерзавцем и негодяем, либо дураком, случайно попавшим на военную службу.
          Военный человек, особенно руководитель, не может не обладать образным мышлением. Абстрактное мышление в военном деле губительно. Если Тухачевский не был мерзавцем, то тогда он не имел образного мышления - он не способен был представить себе ни будущих боев, ни способа применения в боях заказываемой им техники. Троцкистская прослойка генералитета Красной Армии организовала для Тухачевского мощную рекламу, хотя ему нельзя было иметь звание выше поручика, и его близко нельзя было допускать к вооружению Красной Армии. Дело в том, что постановка на производство совершенно нового изделия требует порой десятилетий, даже если это делается с иностранной помощью. Ведь для производства нужно не только иметь достаточно опытных специалистов по конструированию изделия, а опыт приобретается с годами работы, но и развить производство комплектующих и материалов в других отраслях, металлургии, химии, моторостроении и т.д.  И если для войны требовалось нечто, что было в СССР в зачаточном состоянии, то оценить это нечто и своими заказами заставить промышленность освоить его производство обязан был Тухачевский.
        Радиосвязь
        У поражений начала войны много составляющих: неспособность нашего Генштаба распознать планы немцев, острейшая нехватка младшего и среднего комсостава, необученность войск, несовершенство техники, несовершенство организации. Но ни одна не вызвала столь катастрофических последствий, как отсутствие в Красной Армии радиосвязи. Формально радиостанции были, но их было мало и качество их было таково, что можно считать, мы начали войну без радиосвязи. И вина в этом лежит на Тухачевском, именно он ее не развил, а после него для этого уже не хватило времени.
 Он заказывал огромное количество танков, он организовывал танковые корпуса (соединения, на вооружении которых находился 1031 танк!) Но без радиосвязи были бесполезны и танки, и их соединения.  Представим танковую роту в реальной атаке. Вот атакует наш передний край немецкая танковая рота. Все 10-15 танков ее связаны рациями. Танки приближаются к нашему переднему краю, и по ним открывает огонь наш противотанковый артиллерийский дивизион. Командир роты по рации немедленно дает команду роте отойти, одновременно по рации сообщает об этом в штаб. Штаб посылает приказом по радио к месту боя артиллерийских наблюдателей, те по радио вызывают и корректируют огонь гаубичных батарей по позициям дивизиона. Одновременно штаб связывается по рации со станциями наведения люфтваффе. Те по рации вызывают на позиции дивизиона пикирующие бомбардировщики. Дивизион подавлен, танковая рота вновь атакует и прорывает оборону без потерь. А наша танковая рота? Командир на исходной позиции вылезает из башенного люка и машет флажками: "Делай как я". Рация только у него. Он идет в атаку впереди всех, его танки натыкаются на противотанковую оборону, как и в вышеописанном примере. Остановить танки роты без радиосвязи нет возможности. Чтобы остановить роту командир, если еще не убит, вынужден снова вылезти из танка и сигналить флажками, на виду пехоты противника, их снайперов и пулеметчиков. Сила подразделений, частей, соединений и объединений  армии в том, что на противника наваливаются все сразу. Необходимо, чтобы сведения об обстановке непрерывно поступали командиру, а его приказы - боевым единицам армии. Это обеспечивает связь. Нет связи - нет подразделений, частей, соединений и объединений. Есть отдельные солдаты, отдельные танки, отдельные орудия. Их много, но их будет бить по частям даже очень слабый, но объединенный связью, враг. Как Тухачевский мог это не понимать?!
         Без связи на земле
Присмотритесь к мемуарам  начавших войну и обратите внимание, что к 22 июня немцы забросили к нам в тыл неимоверное количество диверсантов, главной задачей которых было обрезать провода и убивать посыльных. Все! Без телефонной связи никаких армий, корпусов, дивизий и полков в западных округах не стало. Вместо них образовались несколько тысяч рот и батальонов, которые действовали без единых планов и приказов. А штабные радиостанции армий, корпусов и дивизий были смонтированы в автобусах, легко распознаваемой цели для немецкой авиации.  Несколько дней и этих радиостанций не осталось.
        Сравним насыщенность рациями наших войск и немецких. Командующий Западным фронтом генерал армии Д.Г.Павлов объединял своим штабом 3-ю, 4-ю, 10-ю и 13-ю армии. Всего 50 дивизий всех видов или в пересчете на подразделения равнозначные батальону - примерно 1300 батальонов, или более 400 батальонов, дивизионов и эскадрилий в расчете на одну общевойсковую армию. К середине дня 22 июня, командующий 3-й армией донес, из имеющихся у него трех радиостанций две разбиты, а третья повреждена. Павлов из Минска запросил три радиостанции из Москвы. Ему пообещали прислать самолетом, но не прислали. Фактически с этого дня все усилия штаба Западного фронта сводились не к планированию обороны, а к тому, чтобы узнать, где находятся войска и что делают. Никакой устойчивой связи с ними не было. Фронт развалился на отдельно действующие части.
    Немецкий мотопехотный батальон, помимо ультракоротковолновой радиостанции на каждом бронетранспортере с радиусом приема-передачи 3 км, имел  радиостанции для связи с командованием. Этих бронетранспортеров с рациями, защищенных броней и неотличимых от других типов машин, в штате немецкого мотопехотного батальона по расписанию на 1.02.1941 г. полагалось 12 единиц!  Сравните - в нашей общевойсковой армии, объединяющей около 400 таких подразделений, как немецкий батальон, было всего 3 радиостанции на незащищенных автобусах, а у немцев по 12 на БТРах в каждом батальоне, не считая ультракоротковолновой рации на каждой единице боевой техники. У немцев даже командиры артиллерийских взводов имели свой БТР с рацией. У нас даже в 1945-м командиры танковых бригад возили командиров дивизионов приданных им артиллерийских полков с рациями снаружи, на броне своих командирских танков. Так какой нам был толк при такой связи от 10 тыс. танков в западных округах на начало войны? Какой толк был бы от 50 тыс. танков без радиостанций, которые Тухачевский хотел заказать у промышленности?
           Без связи в воздухе
      Без связи еще меньше было толку от самолетов в войсках западных округов. Когда наши летчики знали, куда лететь и с кем драться, то дрались они неплохо даже на слабой технике. По немецким данным о потерях, советская авиация 22 июня в воздухе и на аэродромах потеряла 1000 самолетов, а за первые две недели войны - 3500. В западных округах было 33 авиадивизии с более чем 10 тыс. самолетов. Давайте посчитаем. Немцы напали на нас с 4 тыс. боевых самолетов, а у нас и через две недели осталось еще 6,5 тыс. - полное превосходство в количестве! Почему же наши войска все время были без авиационного прикрытия и поддержки? А потому, что для прикрытия и поддержки сухопутных войск летчики должны были знать, кто именно в их помощи нуждается. А как это узнать без связи?
        В 1939 г. на 4 тыс. самолетов всех немецких ВВС приходилось 16 полков и 59 батальонов связи. Командир 3-й танковой группы немцев Г.Гот так описывает второй день войны с СССР: "Два обстоятельства особенно затрудняли продвижение 57-го танкового корпуса: 2000 машин 8-го авиационного корпуса шли за походной колонной 19-й танковой дивизии, которая, совершив ночной марш и пройдя через Сувалки и Сейны, рано утром пересекла государственную границу и остановилась вдоль дороги на привал. Этим воспользовались подразделения авиационных частей, их автомашины обогнали колонну 19-й дивизии и стали переправляться по мосту на противоположный берег Немана. Вскоре эти машины попали на плохой участок дороги, застряли и тем самым остановили продвижение боевых частей".
        Геринг заставлял связистов люфтваффе наступать чуть ли не впереди танков. А как же иначе? Если не связать аэродромы со станциями наведения самолетов в пехотных и танковых частях, то как летчики узнают где бомбить и кого защищать от бомбежек советской авиации? Поскольку немцев все время с земли наводили, то они всегда начинали бой с выгодной для себя позиции и внезапно для наших. У нас даже в 1942 г. командующий ВВС в приказе отмечал, что 75% вылетов советской авиации делается без использования радиостанций. Они в это время были только на командирских самолетах, а у остальных - приемники. А командные пункты авиации появились только к концу войны.
        Поклонник Дуэ
        Итальянский генерал Дуэ выдвинул идею, победу в будущей мировой войне определят только военно-воздушные силы. Страна, которая сумеет уничтожить авиацию противника и разбомбить его города - будет победительницей. Города - это очень большая цель. И когда летчик с большой высоты целится в Кремлевский дворец, но попадает в ГУМ - это тоже неплохо. Когда город бомбит 1200 самолетов сразу, то кто-нибудь попадет и во дворец. Отсюда вытекало, не обязательно иметь бомбардировщики, уничтожающие с одного захода небольшую цель (танк, паровоз, автомашину, мост). Достаточно иметь много больших бомбардировщиков, бомбящих только с горизонтального полета и большой высоты. Короче - фронтовая авиация (авиация поля боя) не нужна. А Геринг, наряду с тяжелыми бомбардировщиками, заказал конструкторам и промышленности  пикирующий бомбардировщик Ю-87 (на котором немецкий летчик Рудель отчитался в уничтожении 600 наших паровозов), и проклятую нашими войсками "раму" - немецкий разведчик и корректировщик артогня Фокке-Вульф-189. Кроме этого, немецкие тяжелые бомбардировщики Ю-88 и Хе-111 могли и штурмовать, и пикировать, и даже быть тяжелыми истребителями.
      Когда Тухачевский занимался вооружением Красной Армии, самолеты поля боя (штурмовики) не заказывались, а существующие планомерно сокращались. С 1934 по 1939 г. тяжелобомбардировочная авиация выросла в составе ВВС Красной Армии с 10 до 21%, истребительная увеличилась с 12 до 30%, а легкобомбардировочная, разведывательная и штурмовая авиация снизилась с 50 до 26%. Конструировать самолеты поля боя (штурмовики и пикирующие бомбардировщики) стали уже без Тухачевского только в 1938-1940гг. В результате летчики не успевали обучиться на них летать. В таком положении дел не один Тухачевский виноват, но всех остальных считают идиотами (Ворошилова, Кулика, Сталина) и только его "генеалиссимусом" военного искусства. Тухачевский отвечал за вооружение Красной Армии тогда, когда надо было разработать оружие будущей войны. Он обязан был не допустить такого отставания. Авторитет его был таков, что даже Сталин перед ним извинялся по пустячным поводам. Будь он действительно военным специалистом, он бы нашел способы исправить положение.
       Связь родов войск
       Напоминаю, я считаю Тухачевского предателем, но для чистоты исследования  не придаю этому значения. Считаю, что он честно пытался вооружить Красную Армию. В таком случае он не понимал, что победу делают все рода войск воедино. И не понимал этого ни в каких вопросах. А ведь военный должен ясно представлять себе как ведется бой. Возьмем артиллерию. Орудия, из которых стреляют, когда враг виден в прицеле - противотанковые и зенитные пушки (небольшое количество полевой артиллерии). А самая мощная артиллерия стреляет с закрытых позиций, то есть орудия находятся в нескольких километрах от цели.  Наводят их в цель по расчетным данным. Точно их рассчитать невозможно, существует масса факторов, отклоняющих снаряд. Сами орудия располагаются так, что их расчеты не видят противника, но его обязаны видеть командиры батарей и дивизионов, которые находятся там, откуда цель видна, и которые корректируют огонь. Делают они так: сначала дают стрелять одному орудию и по взрывам снарядов исправляют наводку орудий всей батареи. А когда пристрелочные взрывы начинают ложиться рядом с целью, дают команду открыть огонь всем орудиям и уже десятками снарядов уничтожают ее. Но это, если они цель видят. Если в районе поля боя есть каланча, высокое здание или хотя бы холмик, с которого они могут заглянуть вглубь обороны противника. В других случаях артиллеристы вынуждены стрелять по площадям, фактически впустую расходуя боеприпасы.
     Даже в 1943 г. на Курской дуге, когда наши войска открыли по изготовившимся к наступлению немцам мощнейший артиллерийский огонь, они вели его не по конкретным танкам, ротам или автоколоннам, а по "местам предполагаемого скопления противника». А у немцев таких забот не было. Если они не знали, куда стрелять их артиллерии, то вызывали самолеты-разведчики. У немцев не было «тухачевских» и по их заказу чехи произвели  846 самолетов-корректировщиков ФВ-189. Эту верткую проклятую "раму", вызывающую артиллерийский огонь немцев точно на головы наших отцов и дедов, помнят все ветераны войны.
       Мы хвалимся, что делали в войну во много раз больше пушек, танков, снарядов и самолетов, чем Германия. Но ведь им и не надо было больше, поскольку они очень разумно расходовали то, что производили. И делали это потому, что их военные очень точно представляли себе, как будут протекать бои будущей войны, а наши стратеги «тухачевские» - нет.
        Мыслитель воздушных боев
        В нашей исторической науке принято преуменьшать свои силы. Сообщается, в западных округах 4 тыс. немецких самолетов противостояло всего 1540 наших самолетов "новых типов": штурмовики Ил-2, пикирующие бомбардировщики Пе-2 и истребители МиГ, ЛаГГ и Як. Почему истребители И-153 ("чайка") и И-16 не считали "новыми" типами? И-153 выпускался по 1941 г. включительно (с 1939 г. их построено 3437 единиц), а у И-16 последняя модернизация (тип 24) была произведена  в 1940 г. Только сошли с конвейера - и уже "старый тип"?! И-16 начали выпускать в 1934 г., в феврале этого же года немцы начали конструировать Мессершмитт Вf-109. В августе 1935 г. "мессер" поднялся в воздух. И Ме-109 пролетал всю войну, а И-16 уже в 1941 г. - "старый тип"? Почему? В 1940 г. на И-16 поставили двигатель в 1100 л.с., самолет весил 1882 кг, но летел с максимальной скоростью 470 км/час, в то время Ме-109 уже в 1938 г. с двигателем 1050 л.с. и весом 2450 кг развивал скорость 532 км/час.  Когда на Ме-109 (начало 1942 г.) поставили двигатель 1350 л.с., он стал летать со скоростью 630 км/час, а весил почти 3 т. При такой скорости у Ме-109, новенький И-16 сразу становился "старым типом". Эти машины невозможно было модернизировать до современного состояния. Виноват ли конструктор Поликарпов? Думаю - да. Но огромнейшая вина лежит на тех, кто заказал ему сконструировать именно эту машину. Ведь И-153 и И-16 были машинами, в которых конструктор заложил главный принцип - маневренность. Совместить ее со скоростью оказалось невозможно. Заказывал такое вооружение Тухачевский, он и задал Поликарпову параметры маневренности, и именно он виноват, что СССР потратил огромные усилия на постройку этих малопригодных для реального боя машин. Тухачевский перед разговором с Поликарповым должен был представить себе воздушный бой.  Он представлялся ему боем на больших дистанциях. Заказанные им истребители оснащались даже оптическим прицелом. Маневрируя, такой истребитель уходил из прицела противника, затем сам мог взять его на прицел. Но в реальности так бои не велись, попасть в самолет дальше чем с 200 м можно только случайно.
         Для уничтожения противника истребитель вынужден был подлететь к цели практически вплотную и только после этого открыть огонь. Цель в прицеле могла быть всего несколько секунд и важна была масса секундного залпа истребителя - на него нужно было ставить много пушек и пулеметов. Но главное - догнать и приблизиться к противнику, для этого важна была не маневренность, а скорость. Немецкие генералы и Геринг это понимали, а Тухачевский ... учил мышей на задних лапках ходить. Я ведь пишу не о Тухачевском, а о реальных причинах наших поражений в начальный период войны и о причинах неоправданных потерь в ходе ее. Поэтому, следует обратить внимание на еще один аспект, на который почти никто не обращает внимания. Это разница в организации авиации у нас и у немцев.
       Почти вся наша авиация входила в состав (организационно подчинялась) сухопутных войск - фронтов и армий. Казалось хорошо - общевойсковые командиры могли приказать летчикам исполнить те или иные задачи. Но реально бои на всех фронтах сразу не велись. Где-то на одном из участков, длиною в 200-300 км, нами либо немцами проводилась операция, а на остальных участках 3000 км общего фронта было затишье. В операции участвовала с нашей стороны только авиация этого фронта с резервами. У немцев было не так. У них авиация и ПВО были отдельными войсками. В случае проведения операции немцы снимали авиацию со всех спокойных участков всех фронтов и добивались численного перевеса на нужном участке. И летали их летчики в 5-6 раз больше, чем наши и обходились немцы относительно небольшим количеством самолетов и летчиков.
        От расстрела Тухачевского до начала войны прошло 4 года. Технику заменить уже было нельзя, разработать и поставить на производство радиостанции - тоже. Но реорганизовать управление авиации можно было. Тухачевский, будь действительно он военным специалистом, мог бы заняться и этим вопросом, вместо доктрины Дуэ.
       Артиллерия
       Считается, наша артиллерия был лучше немецкой. В отличие от самолетов и танков, формальные цифры в таблицах технических данных конкретных орудий и систем выглядят благополучно. Количество орудийных стволов в стрелковых дивизиях смотрится внушительно. Но по воспоминаниям немцев, воевавших на полях битв офицеров-фронтовиков, артиллерия вермахта, особенно в начале войны, значительно превосходила нашу и не только потому, что они имели лучшую артиллерийскую разведку и связь. В чем тут дело? А Тухачевский чуть всю нашу артиллерию не угробил. Уже разгон им единственного конструкторского бюро артиллерии (ГКБ-38), без какой-либо равноценной замены, достаточен для приговора. Но дело не только в Тухачевском, а в его страсти к безоткатным орудиям или универсальным пушкам. Просто в области артиллерии создается впечатление,  заказывали ее люди, слабо представляющие себе реальный бой. Такое впечатление, у нас артиллерийские конструкторы старались создавать произведения искусства, а генералов, которые бы могли отделить полезное от ненужного, в РККА было мало.
         Василий Гаврилович Грабин, выдающийся советский конструктор создал 76-мм пушку. Предназначалась для вооружения артиллерийских полков стрелковых дивизий и называлась дивизионной. Интересно, оба маршала, отвечавших перед войной за вооружение РККА (Тухачевский и Кулик) - были ею недовольны, причем, с диаметрально противоположных позиций. Тухачевский требовал, дивизионная пушка должна быть универсальной (он перед этим прочитал, что США собираются вооружать свои дивизии универсальными пушками), то есть, кроме стрельбы по пехоте и укреплениям противника, могла бы пробивать броню танков и сбивать самолеты. Для исполнения двух последних назначений пушка должна была иметь высокую скорость снаряда, быть большой удельной (в расчете на калибр) мощности. А Кулик большой мощностью дивизионной пушки был недоволен и требовал воспроизвести боевые характеристики русской трехдюймовки образца 1902 г. Это дает повод различным литераторам выдать Кулика за ретрограда. С Тухачевским все ясно, но нигде не объясняется, почему Кулик хотел снизить скорость  снаряда дивизионной пушки и снизить ее мощность. Попробуем объяснить это сами.
         Грабин в споре с танкистами заявил, что танк - повозка для пушки. Это  верно. Танк не для прогулок создается, а для уничтожения врага. Уничтожается враг пушкой и сам танк вторичен по отношению к пушке. Но и Грабин не обращал внимания, что не сама пушка уничтожает врага, а его уничтожает снаряд. Он - главное, а пушка, какой бы она совершенной не была, - вторична. В книге воспоминаний В.Г.Грабина "Оружие победы" нет упоминания о снарядах, которыми стреляли его пушки. В этом отличие всех мемуаров наших ветеранов войны от немецких. Наших ветеранов снаряды не заботили, а у немцев вопросу о снарядах (их качестве, силе и т.д.) всегда находится место. Но ведь и это не все. Сам снаряд противника уничтожает редко, в большинстве случаев его уничтожают осколки снаряда или сила ударной волны от взрыва. По отношению к этим факторам сам снаряд тоже вторичен. Грамотных военных интересуют не собственно пушки, не их стрельба и даже не снаряды, а сколько убойных осколков образуется от стрельбы в районе цели и насколько сильна ударная волна от взрыва. Это главное, это настоящее искусство и профессионализм, а все остальное - второстепенное.
       Обычно все понимают, поражающая сила артиллерийских снарядов возрастает с их весом и зависит от калибра (внутреннего диаметра ствола) орудия. Чем больше вес, тем больше мощность взрывной волны, больше осколков, больше их энергия и они дальше летят. Скажем, снаряд 76-мм пушки весит около 6 кг, а 152 мм - 48 кг. Но сказать, что второй эффективней первого просто в 8 раз - нельзя. Это уже другое качество. К примеру, в бетонный ДОТ может попасть 20 снарядов 76-мм пушки общим весом 120 кг и не причинить ДОТу ни малейшего вреда. А один снаряд 152-мм пушки его уничтожит. Не всегда экономично по небольшим целям стрелять снарядом крупного калибра, но такие снаряды всегда эффективнее более мелких. Это нам следует учесть, чтобы понять, почему немцы свою артиллерию считали более эффективной. И есть вещи, которые мало кто учитывает. Это эффективность осколочного снаряда в зависимости от того, как он соприкасается с землей у цели, как он расположен по отношению к земле в момент взрыва. Если снаряд в этот момент находится параллельно земле, (лежит на земле), то поражающих противника осколков он даст очень мало. Основная их часть уйдет в землю и в воздух, осколков летящих над землей и поражающих врага, почти не будет.  Наиболее эффективен снаряд, падающий сверху, который в момент взрыва как бы стоит на своем остром конце. У такого снаряда подавляющая масса осколков будет убойной. Артиллерия, стреляющая такими снарядами по живой силе противника, всегда будет эффективнее такой же по калибру артиллерии, но стреляющей снарядами, летящими вдоль земли. Это нужно учесть.
       Но для того, чтобы снаряд упал на землю почти сверху, нужно, чтобы пушка выстрелила вверх. Возьмем дивизионную пушку Грабина ЗИС-3. Если она поднимет ствол с максимальным возвышением в 37°, то ее снаряд улетит на 13 км и там упадет близко к вертикали. Это хорошо, но если цель - группа солдат противника - замечена всего в 1 км от фронта, что чаще всего и бывало, то что делать? Либо стрелять по ней так, что снаряды будут плашмя падать на землю и давать мало осколков, либо отвозить пушку в свой тыл за 12 км от линии фронта и стрелять оттуда? А вот если уменьшить мощность дивизионной пушки, - укоротить ствол, уменьшить вес пороха в заряде - то это приведет к уменьшению скорости снаряда и к увеличению крутизны траектории его полета при стрельбе на небольшое расстояние. Пушка станет более эффективна при стрельбе по живой силе противника. Но дело не только в этом.
         Земля плоская только на штабных картах стратегов. В жизни она практически везде волнистая, имеет высотки, гребни, впадины, балки и т.д. Если перед фронтом есть высота или впадина, а противник там накапливается (на обратном скате), то пушкой большой удельной мощности его достать не сможете. Снаряд, вылетающий из ствола с большой скоростью долго летит по прямой. И он будет взрываться либо на переднем скате высоты, либо далеко ее перелетать. А противник будет в безопасности. Пушкой малой удельной мощности вы его легко достанете и на обратном скате за счет крутизны траектории полета снаряда. Если взять нашу 76-мм пушку ЗИС-3, немецкую легкую полевую 105-мм гаубицу и поставить их рядом, то окажется, что дальность стрельбы у них примерно одинакова (13,2 и 12,3 км), то есть - они могут обстрелять вокруг себя примерно одинаковую площадь. Но у немецкой гаубицы (орудия специально предназначенного для стрельбы по крутой траектории) на этой площади не будет ни одной точки, куда бы она не смогла послать свой снаряд весом 14,8 кг. А у пушки ЗИС-3 окажется множество "мертвых" зон (за лесом, домами, на обратных скатах, в балках и т.д.) куда она свой снаряд весом 6,2 кг послать не сможет.
          Пушки с высокой начальной скоростью снаряда незаменимы при стрельбе по открытым быстро перемещающимся целям (танки, самолеты и т.д.) и при стрельбе на дальние расстояния. По танкам или самолетам стреляет противотанковая и зенитная артиллерия. По дальним целям дивизионная артиллерия просто не стреляет - для этого есть корпусная артиллерия и артиллерия резерва главного командования (РГК). Чем больше мощность пушки, тем она должна быть тяжелее, ее труднее перемещать с места на место и доставить туда, откуда она быстро и эффективно может поразить противника. Заслуга Грабина в том, что он 76-мм пушку ЗИС-3 со скоростью снаряда 680 м/сек сумел сделать весом всего 1180 кг. (Трехдюймовка 1902 г. весила 1100 кг, при скорости снаряда всего 387 м/сек). Но немецкое пехотное 75-мм орудие, стрелявшее почти таким же по весу снарядом как и ЗИС-3, имело вес 400 кг. Этот вес обеспечивал максимальную скорость снаряда 221 м/сек. А немецкое тяжелое пехотное орудие калибра 150 мм имело вес 1750 кг, но стреляло снарядом весом 38 кг, с начальной скоростью 240 м/сек. Оба немецких орудия имели приемлемую дальность стрельбы: 3,5 и 4,7 км. Этими орудиями у немцев была вооружена полковая артиллерия.
      Следует сказать о ней более подробно. Возможно, полковая артиллерия и не так важна сама по себе, но по ней хорошо видна основная артиллерийская идея немцев. Немцы артиллерийские системы с относительно малой скоростью снаряда и крутой траекторией его полета, называли гаубицами. Системы, стреляющие снарядом с большой скоростью по настильной траектории называли пушками. Свою полковую артиллерию они называли своеобразно - "пехотными орудиями", так как их 75-мм и 150-мм полковые артсистемы обладали свойствами и пушек, и гаубиц, и минометов. Немного отвлекусь для читателя, не сталкивающегося с этим вопросом. То, что заряжается в винтовку, автомат, пистолет называется "патроном". То, что заряжается в пушку называется "выстрелом". Выстрел состоит из собственно снаряда, летящего в цель, и порохового заряда, находящегося в гильзе выстрела. Если снаряд и гильза с зарядом жестко соединены и заряжаются в пушку вместе, как одно целое, то такой выстрел называется "унитарным" (единым). Если в зарядную камору орудия снаряд и гильза с зарядом подаются отдельно, то этот выстрел называется "раздельного заряжания".
         Унитарный выстрел хорош тем, что позволяет заряжать пушку очень быстро и позволяет легко автоматизировать процесс заряжания. Поэтому к такому выстрелу стремятся. Но когда калибр орудия возрастает до 100 мм, а вес выстрела за 32 кг, то его очень тяжело и заряжать, и подносить к орудию. И выстрел приходится делать раздельным, хотя немцы, к примеру, на своих 128-мм зенитных пушках, применяли унитарные выстрелы весом 43,5 кг. Существует правило, по которому до калибра 100 мм - все выстрелы унитарные, а после 100 мм - раздельные. Но 75-мм пехотное орудие немцев имело раздельное заряжание, хотя вес выстрела к нему был менее 10 кг. Немцы заведомо уменьшали скорострельность орудия и увеличивали возню орудийных расчетов с заряжанием. Почему? При раздельном заряжании можно изменить вес пороха заряда непосредственно перед выстрелом. Для этого из гильзы извлекают или в нее добавляют навески пороха, которые называют "картузами". В зависимости от веса пороха, снаряд летит с меньшей или большей скоростью, дальше или ближе. И 75-мм пехотное орудие немцев при заряде одного картуза пороха посылало снаряд со скоростью 92 м/сек на 800 м, а с пятью картузами - со скоростью 210 м/сек на дальность 3475 м. А 150-мм пехотное орудие одним картузом пороха стреляло со скоростью снаряда 122 м/сек на 1475 м, а с шестью картузами - со скоростью 240 м/сек на 4650 м.
      Их орудия имели возможность послать снаряд сверху вниз на голову противника, на каком бы расстоянии противник от орудия не находился. Другими словами - стрелять так, что снаряд будет всегда давать максимальное количество осколков при разрыве и залетать в любые закрытые или защищенные участки местности. Еще немного для пояснения разницы в подходе к дивизионной артиллерии у нас и у немцев. Для борьбы с танками они создали нечто подобное 76-мм дивизионной пушке Грабина ЗИС-3 - свою 75-мм противотанковую пушку. Она уступала грабинской по маневренности, но, будучи чисто противотанковой, незначительно превосходила ЗИС-3 по скорости снаряда и бронепробиваемости. Для этой пушки немцы вообще никогда не производили никаких снарядов, кроме бронебойных. Зачем? Зачем стрелять из нее осколочным снарядом, если при разрыве он практически не дает убойных осколков?
        Так что Кулик в общем-то понимал, чего он хочет, когда требовал от Грабина снизить мощность дивизионной пушки. Но ... соблазнились мощностью ЗИС-3, в результате получили вместо дивизионной пушки еще одну противотанковую. Немцы, когда захватили в начале войны грабинские дивизионные пушки, так их и использовали - только для борьбы с танками, как пушки противотанковой обороны (ПТО). Кстати, некоторые историки не только Кулика, но и немцев считают дурачками за то, что на немецких танках Т-III, Т-IV и на штурмовом орудии первоначально стояли маломощные пушки. Но первоначально немецкие танки не предназначались для борьбы с нашими танками, а когда это потребовалось, пушки заменили на более мощные.
       А наши стрелковые войска, получив дивизионную пушку ЗИС-3, остались без эффективного дивизионного и полкового орудия для борьбы с живой силой и огневыми средствами пехоты противника. И только в 1943 г. была разработана 76-мм полковая пушка, весившая 600 кг и стрелявшая снарядом, имевшим начальную скорость 262 м/сек и летевшим на 4,2 км.  В дивизионных артполках осталась все та же 76-мм пушка Грабина. Это видно по темпам производства боеприпасов. Если в 1944 г. промышленность СССР выпустила снарядов к 122-мм гаубице в 3,8 раза больше, чем в 1941 г., то к 76-мм дивизионной пушке в 10 раз больше.
       В дивизионных артполках и пехотных полках дивизий немцев, пушек не было вообще, за исключением пушек ПТО. В немецкой дивизии артиллерийских стволов было даже меньшее количество, но в ней полевая артиллерия была представлена исключительно гаубицами. Орудиями, стреляющими по крутой траектории. Подавляющее число пехотных дивизий немцев перед нападением на СССР имели артиллерийские полки в составе 3 артиллерийских дивизионов по 3 батареи легких полевых гаубиц калибра 105 мм и тяжелый дивизион из 3 батарей тяжелых полевых гаубиц калибра 150 мм.
       Кулик и немецкие генералы были профессионалами, а профессионал понятие "современное оружие" рассматривает только с точки зрения эффективности поражения им противника. Когда было сконструировано это оружие, для него не имеет значения. Кулик из этих соображений требовал от Грабина воссоздать параметры русской трехдюймовки обр. 1902г. Начальник Генштаба немецких сухопутных войск Ф.Гальдер, после огромных потерь оружия в битве под Москвой, записал 23.12.1941г. задачу промышленности: "Возобновление в максимальном количестве производства легких полевых гаубиц, тяжелых полевых гаубиц, ... тяжелых пехотных орудий ...". Между тем, все эти системы были сконструированы еще в Первую Мировую войну. Вот из этого и складывалось преимущество немецкой артиллерии в начале войны над нашей: в 3-7 раз более тяжелые снаряды, которые падали по крутой траектории на головы наших отцов в любом укрытии. И конечно - разведка, корректировка и связь.
       Танковый бой
       Когда говорят о величии и гениальности Тухачевского как полководца, когда стонут об его отсутствии на фронтах Великой Отечественной войны, то в качестве примера его исключительного дара военного предвидения приводят только одно - он, дескать, ратовал за создание в Красной Армии танковых корпусов. Эти люди  совершенно не способны понять, что это за магическое словосочетание "танковый корпус" и не хотят понять, какие именно танковые корпуса реально создавал этот стратег. Если посмотреть на те танки, что заказывал для своих танковых корпусов Тухачевский, то поражает их боевая бессмысленность, такое впечатление, что этот полководец никогда не представлял себя ни в танке, ни в бою, и самое большое на что способна его военная фантазия - это учения и парады. Дело не в техническом несовершенстве танков. Дело в самом смысле этих танков - для какого боевого применения он их заказывал?
       Если посмотреть на оружие немцев, то по его конструкции видно, что в будущей войне они видели наземный бой так: обороняющегося противника обстреливает и подавляет тяжелая гаубичная артиллерия, бомбят пикирующие бомбардировщики, уничтожая у того оборонительные сооружения и артиллерию. Когда артиллерия противника подавлена, к его окопам направляются танки, которые расстреливают отдельные, уцелевшие пулеметные точки, минометы, сопротивляющуюся пехоту. А вслед за танками на позицию противника бросается и пехота, по которой уже практически некому стрелять. Если у противника уцелеют отдельные пушки, то немцы выдвинут к ним свои хорошо бронированные штурмовые орудия, танки и расстреляют уцелевших. Немцы бой видели этапами: средства, могущие поразить танки, уничтожает артиллерия и авиация; средства, могущие поразить пехоту, уничтожают танки; пехота добивает остатки противника и занимает рубежи. «Основой успешного наступления танков является подавление системы огня противника. Это должно быть обеспечено путем гибкого управления огнем самих танков и правильного распределения приданных подразделений других родов войск. Танки должны немедленно использовать результаты собственного огня, огня артиллерии и ударов авиации. Наступление нужно проводить на широком фронте и на большую глубину". - писал теоретик и практик танковых войск Г.Гудериан (здесь и далее: Г.Гудериан "Танки - вперед!" - Ю.М.).  "Во время боя офицер связи от авиации должен был постоянно информировать авиационный штаб об изменениях боевой обстановки и наводить самолеты на цель. Задача атакующих танков состояла в том, чтобы немедленно использовать результаты атаки с воздуха, пока противник не возобновил сопротивления".
      Немецкие танки для борьбы с танками противника до 1942 г. не предназначались вообще. Танки противника должна была в обороне уничтожить пехота и артиллерия своими противотанковыми средствами, а в наступлении - артиллерия и авиация. И это хорошо видно, даже не по тому, что в начале войны в танковых войсках вермахта преобладали легкие танки, а по тому, что средние танки и штурмовые орудия имели маломощные пушки, предназначенные для стрельбы осколочно-фугасными снарядами.   А вот Тухачевский  - как он видел танковый бой?
       Танки Тухачевского
       Возьмем его детище - тяжелый танк Т-35. Весил 54 т, имел 5 башен, 3 пушки, 4 пулемета, 11 человек экипажа. Был украшением всех парадов. Но не мог взобраться на горку крутизной более 15 градусов, а на испытательном полигоне - вылезти из грязи. И как этим танком управлять в бою? Его командир обязан: указывать цель всем своим 5 башням, корректировать огонь 3-х орудий, при этом стрелять из своего,  верхнего, пулемета и заряжать 76,2 мм пушку. На этом танке фантазия Тухачевского не остановилась - был разработан проект танка Т-39, весом в 90 т с двумя 107 мм, двумя 45 мм орудиями и пятью пулеметами. Но Ворошилов начал жаловаться, и это безобразие в металл не воплотилось.
      Но не это главное. Тухачевский предназначал Т-35 для прорыва обороны. То есть вражеских рубежей, оснащенных артиллерией. Самая маленькая пушка, которая могла встретиться на этих рубежах танку Т-35, еще с мировой войны не могла иметь калибр менее 37 мм. А такая пушечка на расстоянии 500 м пробивала минимум 35 мм брони. У танка Т-35 лишь один передний наклонный лист брони корпуса имел толщину 50 мм, вся остальная броня этой махины не превышала 30 мм. На какую оборону его можно было пускать с такой броней?  Был построен 61 такой танк, в западных округах немцев встретили 48 этих машин. Известна судьба всех: 7 нашли почетную смерть в бою; 3 были в ремонте; остальные сломались на марше и были брошены экипажами. Таким же был и другой танк для прорыва обороны - средний танк Т-28 с тремя башнями. Только у этого самая толстая броня была 30 мм. Их было построено более 500 единиц, но судьба их точно такая, как и всех танков Тухачевского. Но таких тяжелых и средних танков имени Тухачевского хотя бы было относительно немного. Иначе обстоит дело с легкими танками. Был принят на вооружение и поставлен на производство Т-26 (английский танк "Виккерс"). Лобовую броню имел 13 мм, весил 8 т и с двигателем в 90 л.с. мог развить скорость до 30 км/час. Его модернизировали, он стал весить более 10 т, а лобовая броня на башне выросла до 25 мм, на корпусе - до 16 мм. Изготовили этих танков к 1939 г.  11 тыс. единиц. Зачем Тухачевскому потребовалось такое количество малоподвижных и почти небронированных машин, что они должны были делать в его танковых корпусах?
        Еще менее понятно – зачем закупать еще один, теперь уже у американского изобретателя Д.Кристи. Этот изобретатель первым предложил иметь катки на всю высоту гусеницы танка. Это разумное предложение было внедрено во многих странах. Но мы купили его танк не за это, а за то, что он одновременно был и скоростным автомобилем. Сняв гусеницы, образцы этого танка могли развить на американских автострадах скорость до 122 км/час. Надо сказать, несмотря на эти соблазнительные цифры, ни одна страна, кроме СССР, эту глупость не закупала и не производила. Почему?
        Такой танк имел кажущееся преимущество в следующем. Танки - очень нежные машины. У них очень мал моторесурс, их тяжелонагруженные механизмы быстро выходят из строя. Танки того времени уже через 50 часов работы требовали ремонта. Когда тяжелый танк Т-35 в ходе испытательного пробега заставили пройти 2000 км, то при этом сменили три двигателя. Танк машина не для поездок, а для боя. Поэтому в мирное время его стараются беречь. Если требуется перевезти танки на большое расстояние, то их везут по железной дороге. Возник у Тухачевского соблазн - если танк поставить на колеса, то он будет быстро ехать, механизмы меньше износятся. Следовательно, на небольшие расстояния его можно будет перегонять самоходом, а не на поезде. Но очень быстро едет только один танк и по автостраде. В реальной жизни, по реальным дорогам колонна танков (а они движутся колоннами) больше 20-25 км/час не развивает даже сегодня. Дикость проекта и в том, что наша танковая промышленность только становилась на ноги, специалисты только приобретали опыт, давать им в производство такую бессмысленно сложную машину было просто преступно. В танке помимо танковых механизмов были и автомобильные. Начать танкостроение с такого танка, значит обречь танковые войска на постоянные поломки техники, на снижение нормативов времени обучения экипажа вождению.
        Главное, это конструкторский тупик. Никакое увеличение мощности двигателя танка никак не увеличивало его бронезащиту, он не становился совершеннее. Этих танков, названных БТ (быстроходные танки) разных серий было изготовлено почти 8 тыс. единиц. Последняя модель, названная БТ-7М (700 машин), выпускалась в 1939-1940 гг. Сравним ее с немецким легким танком чешского производства 38(t). Этот танк сконструирован чехами в 1938 г. для своей армии, но производили они его для немцев до 1942 г. Танк надежен и без затей. Наш легкий танк БТ-7М почти на 50% тяжелее немецкого легкого танка и двигатель имеет в 4 раза мощнее, но броню ... в 2,5 раза тоньше! При этом 38(t) имеет вполне приемлемую для танка скорость. А  в 4 раза более мощный двигатель - большая стоимость всех механизмов, их вес, сложность, расход ГСМ.  Во имя чего? Во имя цифры "86 км/час на колесах"? Которая никому не была нужна и никогда не потребовалась. Представим, эти легкие танки атакуют передний край. На немецком переднем крае танк БТ-7М встретит немецкая (уже тогда маломощная) легкая 37-мм пушка. Но эта пушка пробивает с 500 м броню в 35 мм. Следовательно, немецким артиллеристам оставалось только увидеть танк,  и с ним покончено. У немцев были также тяжелые противотанковые 20-мм ружья, которые на дальности в 300 м пробивали броню в 40 мм. У них были легкие, размером с обычную винтовку, противотанковые ружья, на дальности в 300 м они пробивали броню 20 мм. Крыша у БТ-7М была толщиной в 6 мм, сверху его мог расстрелять обыкновенным пулеметом любой самолет.
       Немецкий 38(t) на нашем переднем крае мог встретить самое мощное советское, собственно противотанковое средство - нашу 45-мм пушку. Она с 500 м пробивала 42 мм брони. Но у танка 38(t) лобовая броня 50 мм! Этому танку не надо было ждать в подмогу средние танки или штурмовые орудия - он сам мог справиться с такой пушкой. По статистике, на один подбитый немецкий танк приходилось 4 наших уничтоженных 45-мм пушки и только 57-мм пушка довела это соотношение до 1:1.
        По заказу Тухачевского промышленность с 1933 г. еще произвела около 4 тыс. плавающих танков, вооруженных пулеметами, с броней в 6-8 мм. Немцы не собирались своими танками воевать с нашими, и тем не менее, практически любой из их танков (кроме Т-I) на 22 июня 1941 г. мог справиться с этой  армадой металлолома, задуманной Тухачевским. С воздуха ее могло расстрелять все, что летало. "На Востоке самым опасным противником русских танков стал самолет-истребитель. Серьезные успехи, достигнутые немецкой истребительной авиацией, общеизвестны". (Г.Гудериан)
         В напавших 22 июня 1941 г. на СССР войсках Германии было 3582 танка и штурмовых орудия. Из них 1404 средних Т-III и Т-IV и 1698 легких всех типов, включая Т-I и Т-II. О том как именно применялись танки в боях Гудериан писал: "Наши тяжелые танки использовались главным образом для поддержки пехоты или танков в крупных наступательных боях. Для выполнения всех других задач применялись только средние и легкие танки, причем последние привлекались прежде всего для выполнения разведывательных задач и для охранения". Зачем Тухачевскому для "охранения и разведывательных задач" требовались десятки тысяч легких танков? Кто на это сегодня ответит?
         Еще один маразм
Этот недостаток в наши танки ввел Тухачевский, но причина его в пренебрежении мнением рядовых танкистов со стороны всех маршалов и конструкторов и после него. Ни в одном из наших танков, даже в совершенных тогда Т-34 и КВ, не было собственно командира. Должность эта была, но командир сам обязан был стрелять из пушки в легких и средних танках, а в тяжелых - заряжать пушку и стрелять из верхнего, самого удобного пулемета. Из-за этого, командиры танков не успевали исполнять свои обязанности - наблюдать за полем боя, указывать цель, направление движения, корректировать стрельбу. Когда немцы начали знакомиться с нашими танками, доставшимися им в трофеях, их это поражало. Поражало это непонимание основ танкового боя. Когда они в захваченной Чехословакии рассмотрели уже готовые танки 38(t) и увидели, что там только три человека экипажа и командир сам стреляет из пушки, то они вернули танки чехам и заставили их переделать машины, сделав на них командирскую башенку и командирское место. В начале войны немецкие танкисты неожиданно для себя встретились с нашими тяжелыми танками КВ и те вынуждали их принимать бой. Танкист из немецкого 1-го танкового полка так вспоминает бой 24 июня 1941 г. у г. Дубисы: "КВ-1 и КВ-2, с которыми мы столкнулись впервые, представляли собой нечто необыкновенное. Мы открыли огонь с дистанции 800 метров, но безрезультатно. Мы сближались все ближе и ближе, с противником нас разделяли какие-то 50-100 метров. Начавшаяся огневая дуэль складывалась явно не в нашу пользу. Наши бронебойные снаряды рикошетировали от брони советских танков. Советские танки прошли сквозь наши порядки и направились по направлению к пехоте и тыловым службам. Тогда мы развернулись и открыли огонь вслед советским танкам бронебойными снарядами  (PzGr 40) с необычайно короткой дистанции - всего 30-60 метров. Только теперь нам удалось подбить несколько машин противника".
      Наши танки проехали в десятках метров мимо немецких и не заметили их, не расстреляли. Почему? Ведь в КВ было 5 человек экипажа! Было-то, было, да что толку? Механик-водитель смотрел в единственный триплекс, видя перед собой несколько метров дороги. Рядом с ним пулеметчик смотрел в прицел шаровой установки, размером с замочную скважину, только около 200 мм длиной. Наводчик смотрел в прицел пушки, у которого угол обзора всего 7 градусов, радист вообще смотровых приборов не имел, а командир обязан был на полу танка вытаскивать из укладки снаряды и прятать в нее стреляные гильзы. Кому же было за полем боя смотреть? У командира КВ даже люка не было, чтобы выглянуть и оглядеться.   Необходимость в танке собственно командира вызывает сомнение. Оно естественно. Когда мы начали заниматься на кафедре военной подготовки, то эта должность и у нас вызывала недоумение. Механик-водитель ведет танк, понятно. Наводчик стреляет, понятно. Заряжающий заряжает орудие и пулеметы, понятно. А командир просто сидит и ничего не делает! Почему бы ему самому из пушки не стрелять? Рассмотрим элемент работы командира танка - корректировка огня пушки. Пушку в цель наводят с помощью оптического прицела. Если в него глянуть, то в центре видна прицельная марка (угол вершиной вверх), иногда говорят - "перекрестье прицела". И сетка делений в тысячных, т.е. 1/1000 круга. Виден в прицел очень небольшой кусочек местности. Возьмите лист бумаги, сверните его в трубку и посмотрите в нее. Столько видно и в прицел. Наведите трубку на какой-то предмет и подпрыгните, чтобы предмет оставался в видимости в трубке. У вас не получится, он пропадет из поля видимости и потребуется время, чтобы вновь навести трубку на  предмет. Тоже происходит и при выстреле пушки, когда танк вздрагивает. Первый выстрел делают подведя в прицеле прицельную марку в центр цели. Но обычно:  прицел несколько сбивается,  влияет температура воздуха, ветер и масса других факторов. И снаряд первого выстрела ляжет где-то рядом с целью. Очень важно заметить где! Следующий выстрел нужно делать с учетом промаха, с учетом отклонения снаряда от цели - с корректировкой. Но танк при выстреле вздрагивает, цель выскакивает из поля зрения прицела и если снаряд бронебойный (со слабым взрывом или вообще без взрыва), а расстояние до цели относительно небольшое (снаряд летит секунду или менее), то наводчик не способен заметить куда снаряд упал, не способен скорректировать огонь. Это делает командир, он и корректирует огонь. И следующий снаряд ляжет в цель.
     Считается, Тухачевский был такой великий стратег, даже немцы у него учились своему блицкригу. Между тем, как ни сильны танки, но они являются только средством усиления пехоты, поскольку только та территория считается завоеванной, на которую ступила нога пехотинца. Можно утопить весь вражеский флот, можно забросать территорию авиабомбами, можно изъездить ее на танке, но пока на данной территории не закрепился пехотинец - она все еще принадлежит врагу. Это аксиома войн и именно ее Тухачевский не понимал, если не был откровенным врагом.
       Гудериан это понимал и еще в 1936 г. написал главную мысль блицкрига:
 "Задача пехоты состоит в том, чтобы немедленно использовать эффект танковой атаки для быстрого продвижения вперед и развития успеха до тех пор, пока местность не будет полностью захвачена и очищена от противника". Иными словами - в танковых войсках ударная сила - танки, но основная сила - пехота. В своем "Воспоминании солдата" Гудериан пояснял (выделено мною): "В 1929 году я пришел к убеждению, что танки, действуя самостоятельно или совместно с пехотой, никогда не сумеют добиться решающей роли. Изучение военной истории, маневры, проводившиеся в Англии, и наш собственный опыт с макетами укрепили мое мнение в том, что танки только тогда сумеют проявить свою полную мощь, когда другие рода войск, на чью поддержку им неизбежно приходится опираться, будут иметь одинаковую с ними скорость и проходимость. В соединении, состоящем из всех родов войск, танки должны играть главенствующую роль, а остальные рода войск действовать в их интересах. Поэтому необходимо не вводить танки в состав пехотных дивизий, а создавать танковые дивизии, которые включали бы все рода войск, обеспечивающие эффективность действий танков".
        К началу Второй Мировой войны в танковых дивизиях вермахта, при общей их численности примерно в 12 тыс. человек, соотношение танковых и пехотных частей было 1:1 одна танковая бригада (324 танка и 36 бронеавтомобилей) и одна стрелковая. В  корпусах, что создавал Тухачевский в 1932 г., на 2 механизированные бригады (500 танков и 200 бронеавтомобилей) приходилась всего одна стрелковая. И у корпуса Тухачевского не было артиллерии, а в немецкой дивизии был еще и артиллерийский полк. (Всего 140 орудий и минометов). Однако к 1941 г. немцев не удовлетворило и это. В их танковой дивизии число танков сократилось до одного полка (при возросшей мощи самих танков их стало 147-209), но численность пехоты увеличилась до двух полков и общая численность дивизии выросла до 16 тыс. человек при 192 орудиях и минометах.
        Мысль Гудериана, что пехота должна "немедленно" использовать эффект танковой атаки была не пустым звуком. Уже по штатам 1939 г. пехота, артиллерия, разведчики, саперы, связисты и все тыловые службы немецкой дивизии передвигались вслед за танками на: 421 бронетранспортере, 561 вездеходе и легковом автомобиле, 1289 мотоциклах и на 1402 грузовых и специальных автомобилях. Если считать и бронетехнику, то один водитель в танковой дивизии приходился на 2-х человек. Причем это была техника, специально построенная для армии: бронетранспортеры, вездеходы, тягачи. Включая грузовики-длинномеры для перевозки легких танков.
       Всю войну для наших танковых войск самым дорогим трофеем был немецкий бронетранспортер. Дважды Герой Советского Союза В.С.Архипов, в войну командир танковой бригады, вспоминает о боях за Киев 1943 года:  "Бой был коротким, и спустя полчаса мы уже подсчитывали трофеи. Взяли около 200 пленных и три десятка исправных бронетранспортеров. Это были машины с сильным вооружением - 40-мм пушкой, двумя лобовыми пулеметами (один из них крупного калибра) и зенитным, тоже крупнокалиберным, пулеметом. Немецкие бронетранспортеры с закрашенными, разумеется, крестами служили нам до конца войны. Причем часть этих машин водили немцы ... Немецкие товарищи, более 100 человек, служили в бригаде до последних дней войны, мы отпустили их домой вместе с демобилизованными солдатами старших возрастов".    Танки, кроме пехоты, должна сопровождать и артиллерия (лучше всего – самоходная).
Немцы такую артиллерию начали выпускать еще до войны. Если танков Т-IV, Т-V ("Пантера") и Т-VI ("Тигр") Германия произвела за все годы около 17 тыс., то самоходно-артиллерийских установок - более 23 тыс. Мы такие установки начали производить в 1943 г., бронетранспортеры - только после войны. Какова была маневренность танковых корпусов "имени Тухачевского", давайте рассмотрим на примере 9-го механизированного корпуса (по штату 1031 танк, 35 тыс. человек), на начало войны им командовал К.К.Рокоссовский. Согласно плану он должен был из района Новоград-Волынска передвинуться в район Луцка на расстояние 200 км. Вот как это было: "День 22 июня выдался очень солнечный, жаркий, и основная масса войск корпуса, по сути дела, пехота, должна была, кроме личного снаряжения, нести на себе ручные и станковые пулеметы, 50- и 82-миллиметровые минометы и боеприпасы к ним. Тем не менее, в этот день пехотные полки танковых дивизий прошли 50 километров, но в конце этого марша солдаты валились с ног от усталости, и командир корпуса приказал в следующие дни ограничиться 30-35-километровыми переходами. ... Следует сказать, что 24-25 июня бой вели передовые части дивизий, так как основные силы все еще были на подходе". Итак, за 4 дня "танковые" дивизии корпуса без боев, летом, по дорогам все еще не прошли и 200 км. А в 1929 г., во время конфликта на КВЖД, кавалерийская бригада К.К.Рокоссовского, по таежному зимнему бездорожью, выйдя 11 ноября, к утру 16 ноября прошла 400 км. Читатель может оценить, что означали собой те фикции, которые Тухачевский именовал "танковыми" корпусами, с точки зрения их подвижности, - того, для чего они и создаются.
       "Мы не знаем, кому верить"
      Как происходило вредительство в промышленности в 30-е годы? Допустим, нужно построить завод, состоящий из электростанции в 3 энергоблока, цеха переработки сырья и 3-х цехов готовой продукции. Честный хозяйственник будет строить так: сначала одну треть электростанции, цеха сырья и один цех готовой продукции. Оборудование закупит только для этих частей завода. Запустит их в эксплуатацию и постарается максимально быстро дать готовую продукцию, чтобы хотя бы частично компенсировать дальнейшее строительство. Вредитель начнет строить всю электростанцию сразу, оборудование закупит для всего завода, а затем построит один цех и якобы из благих побуждений предложит получать готовую продукцию из непереработанного сырья. Продукции будет мизер, оборудование цеха будет выходить из строя. Он начнет строить второй цех, но тут выяснится, что оборудование для него на складах испортилось или фирма-поставщик продала бракованное, сроки гарантии уже истекли и т.д. Вариантов навредить у специалиста тысячи, причем так, что он всегда будет иметь оправдание: "хотел как лучше". Страна будет из последних сил напрягать свои усилия для строительства завода, а продукции все не будет и не будет.
     Положение с вооружением Красной Армии в предвоенное десятилетие напоминает именно такое вредительство. Тут одни вопросы. Танк гремит, из него мало что видно - как можно управлять им без радиостанции? "Управление танковыми войсками невозможно без радио", - писал Гудериан - это и тогда было очевидно. Уже к концу 20-х противотанковое оружие пробивало без труда 20-30 мм брони. По этой причине все страны отказывались от танкеток и наращивали броню. Зачем нужно было СССР 23 тыс. легких танков, пригодных только для разведки? Зачем нужны были скоростные танки, если к ним не строились никакие машины обеспечения? А ведь уже в 1934 г. были созданы образцы самоходно-артиллерийских установок с 76-мм пушкой, с 122-мм гаубицей и со 152-мм мортирой. На базе танка Т-26 был в 1935 г. сконструирован и бронетранспортер ТР-4. Но все было отвергнуто - только легкие танки и многобашенные мастодонты!
       Тухачевский требовал от конструкторов создать оружие, которое было бы одновременно и противотанковым, и зенитным, и гаубицей. Он всерьез намеревался заменить всю артиллерию безоткатными пушками. Но не было создано ни одной машины для ремонта танков. А немцы, испытывая жесточайший дефицит в танках,  переделывали в ремонтно-эвакуационные машины и "Пантеры", и "Тигры". И 75%  подбитых танков вводили в строй в течение суток, часто прямо на поле боя.
        А что было у нас. Танк КВ немцы с трудом подбивали. Но ... В 41-й танковой дивизии из 31 танка КВ на 6 июля 1941 г. осталось 9. Немцы подбили 5; 5 отправлено в тыл на ремонт, а 12 были брошены экипажами из-за неисправностей, которые некому было устранить. В 10-й танковой дивизии в августовских боях потеряно 56 из имевшихся 63 танков КВ. Из них 11 потеряно в бою, 11 пропало без вести, а 34 - брошены экипажами из-за технических неисправностей. Не немцы нас били, мы сами себя били "гением" своих танковых стратегов. Тухачевский напрягал страну в колоссальном усилии военного строительства (он ведь требовал 50 тыс. танков для своих "танковых" корпусов), но все его "творчество" не дало стране ничего. Немцы строили не танки, а танковые корпуса, а мы строили дорогостоящие трофеи для них.  Если бы мы танки Т-26 и плавающие танки строили не с темпом 15 тыс. к 1939 г., а всего 7 тыс., то на сэкономленных площадях, металле и двигателях смогли бы построить более 8 тыс. самоходно-артиллерийских орудий, тягачей, вездеходов, ремонтных машин. При этом даже по формальному числу танков в 7 тыс. мы бы превосходили всех своих соседей, вместе взятых.
        Самым дешевым танком у немцев был танк 38(t). Он стоил 50 000 марок. А бронетранспортер Sd Kfz 251, который кроме двух человек экипажа брал и 10 человек десанта, или установку 320 мм реактивных снарядов, или миномет и 66 мин, или на нем была установлена 75 мм пушка, или много еще чего другого, стоил всего 22 500 марок, то есть дешевле более чем вдвое. Поэтому если бы мы вместо танков БТ строили бронетранспортеры, то смогли бы построить их минимум 20 тыс. В этом случае мы действительно имели бы 50 танковых (или механизированных) дивизий, способных оказать равноценное и даже более сильное сопротивление немецким.
      Уместно вспомнить слова Сталина, который высказался авиаконструктору А.Н.Яковлеву о "старых специалистах", которые в области боевой техники "завели страну в болото". Он предложил ему быть откровенным, говорить прямо, после чего с тоской сказал: "Мы не знаем, кому верить".
      Здесь дело не в старых специалистах, а в бюрократической системе управления Россией и затем СССР. Система дает возможность плодиться "теоретикам", людям которые ничего не способны сделать в своей профессии и даже не понимают ее, но разрабатывают "теории" для своего дела и ругают "тупых" практиков, которые эти "теории" не внедряют в жизнь. Эти люди оперируют в своем мозгу не имеющими отношения к жизни абстракциями. Когда я назвал Тухачевского "абстрактным маршалом", то полагал, что первый уточнил ему характеристику. Оказалось - нет, эту характеристику задолго до меня дал ему польский маршал Ю.Пилсудский в рецензии на книгу Тухачевского о советско-польской войне 1920 г. Пилсудский писал: "Чрезмерная абстрактность книги дает нам образ человека, который анализирует только свой мозг или свое сердце, намеренно отказываясь или просто не умея увязывать свои мысли с повседневной жизнедеятельностью войск, которая не только не всегда отвечает замыслам и намерениям командующего, но зачастую им противоречит ... Многие события в операциях 1920 года происходили так, а не иначе именно из-за склонности пана Тухачевского к управлению армией как раз таким абстрактным методом".
       Уроки войны
       СССР погиб в информационной войне. Пропагандой из граждан СССР сделали кретинов. И в этой войне "дело Тухачевского" и дискредитация Сталина играли далеко не последнюю роль. Вспомните, как на выборах президента телевизионные подонки непрерывно пугали избирателей приходом сталинского ГУЛАГа.     Извращение истории дезориентирует и обессиливает нас.
     Если подвести итоги поражений и тяжелых потерь в Великой Отечественной войне, то главной будет единая, комплексная причина - генералы всегда готовятся к прошедшим войнам. И генералы Красной Армии, как и генералы всего мира, готовились к прошедшей войне, (если только их не поглощала борьба за кресла и погоны). Исключение составили только немцы. К современной войне мы начали готовиться тогда, когда сознание огромной опасности заставило Сталина самому заниматься и вникать во все подробности армейского строительства. Но не успели создать современную радиосвязь, оснастить войска, и научить ею пользоваться. Это самая тяжелая причина поражений. Не успели создать современную авиацию, включить ее в сухопутные войска, что опять невозможно было без радиосвязи. Не смогли создать танковые соединения. Впоследствии строили много танков, но сопутствующей танкам техники строить уже не успевали. Поэтому той ударной силы, что имели немецкие танковые соединения, наши соединения не имели до конца войны. Не успели подготовить кадры офицеров для такой массовой армии. Для подготовки кадров не хватило времени. В числе последних причин следует назвать и ошибку в определении направления главных ударов немцев 22 июня 1941 г. Но если бы мы даже правильно их определили, то кардинально это ничего бы не изменило. Было бы легче, но не более того. И нужно отбросить прочь хрущевские бредни о влиянии на поражения в начале войны отсутствия формальных тревог и мобилизации. Бредни о сверхталантах героев прошлых войн, расстрелянных за военный заговор. Пора прекратить жевать это антисоветское дерьмо. Французы не расстреляли до войны героя Первой Мировой маршала Пэтэна, им пришлось приговорить его к повешению после войны. Следовало бы назвать и причины нашей Победы. Это воспитание качественно новых Людей - поколения, жившего в такой атмосфере, которая воспитала из них невиданных до сего в мире борцов. Наши враги это отлично понимают и поэтому именно предвоенные годы пытаются сегодня оболгать, извратить, скурвить». 
  Источник: Ю.Мухин   «…Para bellum»,   Гл 4. «По следам Тухачевского».