Глава 6. Портрет

 Насте на два раза промыли желудок, и она лежала под капельницей. Светлана, удивила сестёр, пригласив их в свой номер. Поднявшись на четвёртый этаж, Полина заметила, что там и ковровая дорожка была ещё шикарней, чем на третьем, и  отделка стен приятней. В номере 43, кроме гостиной, имелись ещё две спальни и большая лоджия. Особенно она поразилась ванной комнате, в которой всё было оборудовано для лечебных процедур.
- Вы меня простите, пожалуйста. Я теперь всех боюсь и никому не доверяю, - призналась она сёстрам.
- Светочка, а в чём дело. Нам вы можете спокойно рассказать. Вы думаете, кто-то отравил Настю? -  милейшим голосом начала разговор Таня, присаживаясь на мягкий диван.
- В том-то и дело, что не знаю, может это и правда случайность. Я, как адвокат, приехала к ней по делу о наследстве. Но мой гороскоп указывал, что появятся помехи в делах. Но не такие же?
- Света, сходите лучше в храм, помолитесь за здравие своё и Насти. Звёзды тоже не всё знают.
- Татьяна, звёзды знают всё, но я сама чувствую, что тут не чисто. Давайте выпьем немного коньяку.
- А если он тоже отравлен? – усомнилась Таня.
«Боже, настоящий «Наполеон», как давно я не пила таких напитков. Хотя жизнь всё-таки дороже, чем некоторые небольшие удовольствия», - думала Полина, рассматривая бутылку французского коньяка.
Но Света налила себе и выпила со словами, что смерть ей не грозит, звёзды бы сказали.
- Вы поймите, тут дело в больших, очень больших деньгах.
- Ну и что, мы тоже недавно два миллиона нашли и ничего, живёхонькие, - успокаивала её Таня.
Поля посмотрела на сестру, давая понять взглядом, чтобы та сильно не болтала. Но Света, будто не слушала их.
- Настя не сирота, но как сирота. Отцу она уже не нужна. Теперь она наследница почти миллиона долларов. У нас, сами знаете, и не за такие деньги убивают.
- Не расскажете, откуда наследство? – продолжала разговор Татьяна.
- Нет, нельзя мне, Татьяна, давайте лучше споём, - коньяк уже начал своё действие и Светланина душа просила песен.
Они запели, хотя слов почти не помнили. Небо подпевало им  миллионами звёзд, предвещая, как и всем людям, только то, что уже давно было написано в натальных картах каждой рождённой души.
Под утро все уснули в номере у Светланы. Две спальни и гостиная – номер люкс мог вместить ещё парочку отдыхающих. Москвичка  так боялась спать сегодня одна, что сёстры согласились переночевать в комнате Насти.
Утром, когда солнце полностью осветило весь номер, обещая хороший день, Таня поднялась первой. Она потянулась, оглядела интерьер комнаты, выполненный в светлых тонах, посмотрела на картину над кроватью, потом начала будить Полю.
- Пойдём, может, сумку привезли. Зайдём в процедурный кабинет, а потом к администратору.
- Да, давай сначала к Насте, - согласилась Полина.
В их комнату вошла Светлана в элегантной ночной пижаме. Лицо её сейчас уже не казалось таким молодым, без косметики её возраст можно было определить сразу.
- Погодите пять минут, я с вами. Да, и не в обиду вам будет сказано, подберите себе платья на выступление. В таком виде романс петь нельзя. В моём шкафу найдётся, что вам надеть, - попросила сестёр Светлана.
- Да не надо, Света. У меня скоро сумка подъедет, - сопротивлялась Таня.
- Догадываюсь, что там будут за платья. Пошли ко мне в спальню, и без возражений.
 Светлана Робертовна наводила марафет. Из всей одежды Полина выбрала себе для выступления синее трикотажное платье с отрытой спиной. Тане понравилось чёрное, с кружевными рукавами и глубоким вырезом.
- А  Настенька в чём петь будет? – поинтересовалась Полина.
- Ей купить нужно, на 42 размер у меня вещей нет.
Спустились на первый этаж. Врач успокоил женщин, Настя чувствовала себя неплохо.
- Быстро всё сделали, в кровь почти ничего не попало. Но пусть больше гуляет и следит за тем, что ест.
- Гуляли мы мало, но уж диеты мы соблюдаем, что попало, не едим, - возмутилась Светлана.
- Тогда сами подумайте, чем она могла отравиться. Из города ничего не приносили?
- Кроме минералки ничего.
Забрали Настю всей компанией и увели в номер,  пока Таня узнавала о своей сумке. Полина посмотрела на бутылку минеральной воды, стоящую возле Настиной кровати.
- А давайте её выкинем на всякий случай, - предложила она.
- И то, правда, выкинуть надо. Мы, пойдём на завтрак, а ты лежи и отдыхай. Принесу тебе чай, он у них лечебный.
- Света, не надо их чай пить. Сходим на прогулку, купим ей в магазине, где все берут.
- А процедуры?
- А ну их, - махнула рукой Полина.
Перекусив без настроения все пошли за Настей, но тут выяснилось, что сумка, наконец, нашлась. Сёстры занесли её в номер, но Таня со вздохом пожаловалась сестре, что для этой публики у неё и правда ничего приличного нет.
- Не в вещах счастье, а в желании их носить, - пыталась пошутить Поля.
- Счастье голое, согласна. Оно ещё и прозрачное, не видно совсем, - успокоилась Таня.
Настя категорически отказалась ещё полежать и решительно заявила, что хочет всем показать свой город. Когда все четверо вышли из здания пансионата, Настя улыбалась так, будто не умирала вчера, а наоборот,
- Пойдемте в генуэзскую крепость! Оттуда так здорово смотреть на море! – кричала она,
Она забежала вперёд, встала на постамент старинной скульптуры и продекламировала стихотворение,

С туманом ранним вперемешку пьёт
Коктейль из грусти осень. И идёт
Любимец всех возвышенных причуд
Сентябрь!  А  Муза тут как тут.

Настя забралась уже на саму скульптуру, отчего все присутствующие немного заволновались.

Коль летом ты не покорял вершины,
Равниной шел, и мерил всё равниной,
Копи теперь, до вешних серых дней
Мечты! Чтоб стать хоть чуточку сильней.
Не сожалей! Не будет осень длинной,
Она всегда бывает половинной.
Любуйся лучше красками пока,
Не зябнет  тонкокожая  рука.

Все похлопали, но в крепость сегодня решили не ходить. Тогда Настя попросила зайти к её бабушке.
- Да как же мы без подарков? – возмутилась Таня.
- Ничего, мы же на пять минут. Нам на обед скоро, - успокоила её Светлана.
Дом, к которому они подошли, оказался постройкой девятнадцатого века, но обветшалой и потерявшей былую красоту. Сад  запушен, хотя с фруктовых деревьев свешивались сливы и яблоки.
- Бабушка, я пришла!  Ты где? – крикнула Настя, заходя в калитку. – Я гостей привела!
Женщины шли по узкой тропинке, ведущей к дому. Настя повернула вправо, и, проходя прямо по траве, привела их прямо к старинной беседке, обвитой плющом.
В кресле- качалке сидела интеллигентного вида старушка с книгой в руках. Настя представила Таню и Полину.
- Вот, бабушка, они из Сибири.
- Присаживайтесь, пожалуйста. Я гостей не ждала, обед не готовила.
- Бабуля, а мы сейчас как раз на обед и пойдем, не волнуйся. Я город показывала и забежала узнать, всё ли у тебя хорошо.
- Настенька, будь добра, сходи в дом, принеси мне корзинку с вязанием. А книга скучная попалась, хотя и детектив. Не умеют нынче писать детективов, одна кровь и никакой морали.
Настя попросила Полину сходить с ней, чтобы захватить ещё маленький столик, на который бабушка обычно ставила корзинку. Внутреннее пространство дома напоминало Полине сюжеты из исторических фильмов. Портреты, написанные масляными красками, мебель, слегка потрескавшаяся, но с изящной отделкой и благородством форм. Со стены на неё смотрели  давно умершие люди в военной форме ещё царских времён. Повернувшись к буфету, она подняла глаза, чтобы разглядеть лицо красивой женщины и…на неё смотрела Елизавета, с обнаженными плечами и розой в руках. На портрете ей было примерно столько же лет, сколько и Насте сейчас.
- Настенька, а кто эта женщина? – тихо спросила Поля девушку, подошедшую к ней с корзинкой в руках.
- Это моя мама. Видите, я на неё совсем не похожа. Я вся в бабушку, она тоже стихи сочиняла в молодости.
- Она мне снилась именно такой, - призналась Полина.
- Полина, как моя мама могла вам сниться, если она умерла двадцать пять лет назад? – удивилась Настя.
«Привела ты меня сюда, голубушка  Елизавета. Но зачем? Что я должна сделать? Уберечь твою дочь? Подскажи, хватит молчать», - всматривалась Полина в тёмные глаза женщины на портрете.
- Вы что тут - пропали, Софья Михайловна пить захотела, морсику просит?  Бог ты мой, Елизавета, как живая, - оторопела Таня, увидев портрет на стене.
- И вы знали мою маму? Но как это может быть?
Таня почему-то ничего не сказала Насте, отговорилась одной фразой,
- Сходи, пожалуйста, в храм Настенька. Помолись за усопшую.
- Но я не хожу в храм! Меня привлекают только Блавацкая и Рерихи, буддизм никак не соприкасается с православием.
- Не важно, так надо, ты же дочь, насколько я поняла. Она нас сюда привела, значит с нами и сходи, - поддержала сестру Поля.



Продолжение следует...