Возвращение в Наземный Мир

Продолжение Прозрачные Миры. т. 2. (Атлантида)

29. ВОЗВРАЩЕНИЕ В НАЗЕМНЫЙ МИР.
ВЕРОЛОМСТВО БЕРЕНГЕРА.

       У выхода из пещер, Координаторов несколько дней бессменно ожидали аль-Рашид и Джозефо. Молодым воинам за эти дни довелось увидеть такое, что никак не вписывалось в их понятие современного мира. Больше всего поразила Луна. Всегда спокойная и размеренная в своем бледном свечении, всю прошлую ночь она полыхала в каких-то, мгновенно появляющихся и, тут же исчезающих сгустках облаков и световых пятен.
       Неся службу у входа в пещеры, они, даже меняя друг друга на короткий двухчасовой сон – не спали. Взоры были прикованы к ночному светилу. Удивительные явления, можно было сравнить, разве что, с не менее необычным и непонятным случаем за день до этого. На вторую ночь после ухода Координаторов в пещеры, к вечеру вдруг заполыхали молнии. Наступила кромешная тьма, длившаяся около часа и плавно перешедшая в ночь. Сама же ночь, несколько часов освещалась удивительным фосфорицирующим светом. Затем, показались звезды и, все стало на свои места. При европейских королевских дворах, церковные служители объявили о конце света, грядущем в наказание за грехи человеческие.
       Дон Ривейра, тогда лаконично пояснил своему окружению:
     – Непросто нашим Координаторам в Подземном Мире, но битву с Космическим Вирусом они выиграли!
       Его все поняли, даже Гарсия Ордоньес.
       Пятый день пребывания графа Эдда и принцессы Хуаны в пещерах, принес очередные тревоги. Полчаса назад к ним прибыл гонец от Винченцо. Невдалеке от лагеря, разведчиками замечено большое войско. После захвата одного из лазутчиков, выяснилось – барселонцы во главе с графом Беренгером. Он не подозревает, что обнаружен и готов с минуты на минуту напасть. Винченцо и ибн-Хусейн, несмотря на явное превосходство противника, решили дать бой. Аль-Рашиду и Джозефо приказано, оставаться на месте и дождаться графа с принцессой. Первым желанием молодых воинов, было броситься на помощь, но аль-Рашид, поразмыслив, удержался сам и сдержал от опрометчивого шага, друга.
     – Нельзя уходить от пещер. Господин с госпожой появятся с минуты на минуту.
     – Два дня ждем, – нерешительно посмотрел на него напарник.
     – Мы мало чем сможем им помочь. Уйти, не дождавшись Координаторов, значит нарушить приказ не только графа и принцессы, но и Винченцо.
     – Нас будет мучить стыд и позор, – попробовал повлиять на друга Джозефо.
     – Ради наших господ – перенесем это неудобство. Им необходимо знать, что произошло во время их отсутствия. Да и спасти положение, могут только они. Будем ждать! – спокойно ответил аль-Рашид.
     – Ладно! – помолчав немного, согласился Джозефо и спросил: – Ты заметил, что за нами два дня кто-то наблюдает?
     – Молодец! – Аль-Рашид улыбнулся. – Я почувствовал, но наблюдают не за нами, а за пещерами. Причем, наблюдают с той самой ночи, как появились четыре прекрасные девы.
     – Кто? – вопросительно посмотрел Джозефо.
     – Винченцо не говорил тебе? На следующую ночь после ухода монсеньора и принцессы, явились четыре создания в женском образе и провели с нами время до самого утра, даря ласку и любовь.
     – Первый раз слышу, да и не пристало мне о поведении падших женщин…
     – Это не падшие женщины, – прервал его аль-Рашид, – а девы, в вашем христианском мире, называемые ангелами.
     – Наверное, фурии, а не ангелы, но не будем спорить,– попросил смущенный пизанец. – С момента ухода наших господ, столько произошло разного и необычного, что удивляться – нечему. Думаю, нам все же следует выяснить, кто за нами следит.
       Отвлеченные разговором, они не сразу заметили графа Эдда и принцессу Хуану с Олланой. Встревоженные лица и громкий разговор, говорил о том, что молодые люди изрядно взволнованны. Джозефо показывал вдаль рукой и что-то пытался объяснить аль-Рашиду, но тот, то скептически качал головой, то согласно кивал в ответ.
     – Чувствую, в той стороне кто-то есть! – Джозефо опять показал вдаль, – Он невидим, но я ощущаю его взгляд!
     – И я, но не два дня, а с момента моего присутствия. Странно, кому надо за нами следить?
     – Давайте проверим, что стоять и спорить!
       Юноши вздрогнули, а Эрик, сказав, стоял с Вероникой и Олланой за их спиной, ожидая реакцию.
       Молодые люди оглянулись, и, увидев господина и госпожу с девушкой, как две капли воды похожей на принцессу, радостно вскрикнули. Сделав несколько шагов навстречу, они тут же преклонили колени в глубоком поклоне.
     – Скучали без нас? – спросила, улыбнувшись, Вероника. Подав знак подняться, она подошла и обняла каждого. – Как хорошо вас опять видеть, милых и дорогих!
        Граф Эдд, раскрыв свои объятия, представил им девушку:
     – Оллана, жительница Атлантиды. А это: наши друзья и доблестные рыцари: аль-Рашид – сын достойного ибн Дауда, и Джозефо – из славного рода да Винчи.
       Граф улыбался, поглядывая то на них, то на Веронику с Олланой.
       Молодые люди смешались и покраснели. Оба поспешили отвесить глубокий поклон, и, теребя в руках головные уборы, не знали что сказать. У аль-Рашида вырвался не то вопрос, не то утверждение:
     – Это ваша сестра, госпожа?
       Джозефо, что-то сказав, непонятно почему опять поклонился.
       Вероника, глядя на них, и радуясь произведенному эффекту, ответила:
     – От тебя ничего не скроешь, мой мальчик! Да, это моя сестра Оллана. Мы с Эриком долго ее искали.
       Пораженные красотой девушки и сходством со своей госпожой, они, перебивая друг друга, хотели что-то сказать, но пролепетав невразумительное, в третий раз поклонились.
       Оллана, со смущенной улыбкой, сделала изящный реверанс, которому научила бабушка.
     – По выражению лиц, вижу защитников в этом мире, у тебя будет немало, – завершил Эрик знакомство.
       Щечки Олланы запылали и она, еще больше смутившись, опять присела в легком реверансе.
     – Теперь, когда церемонии соблюдены, расскажите, что вы так живо обсуждаете, и где дон Ривейра, Винченцо с Альберто и все остальные? – спросила принцесса.
     – За пять дней, мои господин и госпожа, произошло много событий, – ответил аль-Рашид.
     – Пять? – Вероника недоуменно посмотрела на юношей.
     – Да, госпожа. С момента вашего ухода в пещеры, прошло уже пять дней.
     – Ты что-то понимаешь? – вопросительно глянула она на Эрика.
     – Нет! – ответил тот и посмотрел почему-то на Оллану.
       Девушка тут же сообразила.
     – Должно быть, события на Луне, добавили нам день.
     – Ладно! Сейчас это уже не столь существенно, хотя мы кое-кого подвели! – отреагировала Вероника.
     – Думаю, этот кое-кто ,– наш друг Вячеслав! – кивнул Эрик.
     – Возможно и Кампеадор!
       Обращаясь опять к аль-Рашиду, Вероника спросила:
     – Какие события произошли за эти пять дней?
     – К Валенсии прибыл Сид с войском. Он ищет вас, мои господин и госпожа. Донья Химена рассказала о событиях последних дней, и Кампеадор решил покарать кадия. Дядя Джафар пытается ублажить его, обещая сдачу города, но Сид непреклонен. Кроме того, он не может ему простить смерти халифа Валенсии, аль-Кадира. Дон Ривейра отправился в ставку к Валенсии. Но главная беда: на наш отряд, двигавшийся к приморским селениям, напал граф Барселоны, Беренгер Братоубийца.
     – Когда? – быстро переспросил Эрик.
     – За холмами, в трех километрах от пещер, уже началось сражение, – указал аль-Рашид в сторону возвышенности: – Нас, – продолжил он, – Винченцо оставил два дня назад, чтобы мы дождались вас. Около получаса назад прибыл гонец и сообщил о нападении барселонцев.
       Супруги переглянулись и Эрик, уже вскакивая на своего жеребца, терпеливо ждавшего хозяина, коротко бросил:
     – Вперед!
       В ту же секунду в седле оказалась и Вероника.
       Оллана, растерянно посмотрела на них.
     – Девочка моя, ты не умеешь ездить на лошади, придется подождать, – крикнула она.
     – Бабушка обучила меня всему, что знают жители Наземного Мира, – отреагировала та и, заметив свободного коня, вскочила в седло.
       Конь принадлежал Джозефо и молодой воин, не желая быть неучтивым, стал озираться, ища для себя лошадь. Вероника, несмотря на серьезность ситуации, невольно улыбнулась, сказав:
     – Придется, двоим, на одном жеребце следовать до лагеря. Там возьмем оружие и лошадей.
       Джозефо согласно кивнул, и, уступая первенство Оллане, устроился позади, обхватив ее талию руками. Лица юноши и девушки зарделись от прикосновения, но конь, получив команду, уже тронулся с места. Эрик и Вероника, переглянувшись, только улыбнулись.
       До лагеря доехали за несколько минут и, вооружившись, галопом помчались на помощь Винченцо и ибн-Хусейну. По дороге, приблизившись к Оллане, Вероника предупредила:
     – Энергетические удары не применять, используй только физическую силу. Нам слухи не нужны.
       Кивнув, та взмахнула саблей, с резким свистом сделав несколько пируэтов.
     – Она, как и ты, все умеет, а храбрости хватит на все воинство вероломного графа Барселонского, – прокричал, улыбаясь, Эрик.
       Вероника, взмахнув в ответ саблей, пришпорила Араба.
       Приятно было смотреть, на двух златокудрых амазонок, словно богинь из Апокалипсиса, мчавшихся, обгоняя ветер, навстречу битве. Эрик залюбовался ими и даже не заметил, как показалось поле сражения.
       Граф Беренгер, узнав, что невдалеке от Онды появился небольшой отряд графа Эдда, а Сида с основным войском еще нет, решил попробовать удачу. Правда, это не совсем была его инициатива, но… но она, вполне соответствовала его тайным желаниям. Одержать победу над графом, после нашумевшего разгрома войск Гарсия Ордоньеса, не только соблазнительно. Была еще одна причина, пожалуй, главная, которая двигала его помыслами. Да, и накануне прибыл папский посол. О чем, они говорили два часа, – осталось тайной для окружения правителя Барселонской марки. На следующее утро был отдан приказ готовиться к походу на графа Эдда.
       Около трех тысяч воинов и отряд наемных франков, выступили против небольшого отряда друга Кампеадора. Лазутчики выведали у местного населения необходимые данные и определили место лагеря.
       Получив информацию, граф переправил наемников морем. Сам, возглавив часть конницы и пешего войска, под покровом ночи выдвинулся на небольшую равнину, прикрытую со стороны Валенсии холмами. Вероломный правитель марки, хотел захватить Эдда врасплох. Расчет прост: – несколько дней назад, разгромивший Гарсия Ордоньеса граф, вряд ли готов к следующему сражению, тем более с барселонцами. Мирный договор между Сидом и Беренгером – давал право другу Кампеадора, надеяться, если не на помощь со стороны Барселоны, то на нейтралитет, безусловно.
       Барселонцем двигало не только желание услужить папе Урбану II, – он безумно желал заполучить принцессу Наваррскую. Это и было главной причиной авантюрного замысла. Перед красотой Хуаны, не могло устоять ни одно мужское сердце. Год назад Эдд с супругой побывали проездом в Барселоне. В их честь Беренгер закатил пир, которого никто и никогда, до той поры не видел. Во время приезда императора Кастилии и Лиона, Альфонса Смелого, пир и празднества были, куда скромнее.
     – К ней неравнодушен даже император и Сид! – произнес он вслух, сидя в шатре за трапезой с папским посланцем и вассалами.
       Те недоуменно посмотрели, но переспросить о ком идет речь, отважился только командующий Руис де Мендоса.
     – Кого имеет в виду монсеньор?
     – Да, так – вспомнилось! – он глянул на монаха, аппетитно евшего соленого сома, и, сделав знак слуге, налить тому в кубок вина, опять погрузился в воспоминания. – Если бы я поторопился, Хуана была б моей супругой. Один раз отказала в сватовстве, в другой – уступила бы! – Он поморщился. – Я отберу ее, и сделаю графиней Барселонской. Надо было захватить принцессу, когда они добровольно пожаловали ко мне во дворец. Дурень! Не хотел нарушать правила гостеприимства. Но сейчас, ее супруга придется уничтожить! Его убью, а ее заберу как трофей. Захвачу в плен, отпущу на свободу и, тут же, предложу руку и сердце, – она не устоит. Говорят, у них очень сильная любовь. Это не меняет дела, – я ее тоже люблю. Причем, безумно люблю. Она мое наваждение последних лет. Выхода нет! Убью друга Сида. Жаль, что это не так просто сделать, но, думаю, справлюсь. Надо действовать!
       Прерывая свои мысли, он резко встал. Его окружение вскочило с мест. Отложив недоеденный кусок рыбы, степенно поднялся и монах. Блеснув умным взглядом, он сотворил благодарственную молитву за ниспосланную Господом пищу, и выжидающе посмотрел на маркграфа.
     – Начинаем! – Скомандовал Беренгер. – Пусть лазутчики следят за лагерем, и только отряд выступит, дадут мне знать. С графом Эддом проще разделаться в поле.
     – Если монсеньор позволит, мы можем уничтожить их и в лагере. У него всего около трехсот воинов.
     – Ты храбр де Мендоса, но еще не сталкивался с его воинами в бою? Ведь так? – посмотрел Беренгер на командующего.
     – Не сталкивался, но был во многих других сражениях. – Руис де Мендоса, непонимающе взглянул на господина.
     – Каждый воин графа, стоит пятерых наших, – это нужно признать! Так что у него не триста солдат, а, по меньшей мере, полторы тысячи!
     – У вас, мой господин, с наемными франками почти четыре тысячи воинов – нам ли бояться?
       Беренгер опять окинул взглядом Руиса, и хотел, было, что-то сказать, но поразмыслив, только кивнул головой, заметив.
     – Ты прав!
       Подскакал один из лазутчиков и сообщил, что большой конный отряд выехал из лагеря и направляется в их сторону.
       Граф Беренгер тряхнул головой и взялся за меч.
     – Ну что ж, сама судьба на нашей стороне. Давай Руис, покажи, на что способен ты и твои воины.
       Де Мендоса, молча поклонился и коротко отдал команду военачальникам:
     – Командиры отрядов, выступаем навстречу неприятелю. Конница, располагается в центре и атакует клином, пехота – наступает с флангов и охватывает врага в клещи. Все к своим воинам, разворачиваем боевой строй!
       Беренгер одобрительно наблюдал за альфересом.
     – Думаю, графу Эдду наступил конец! – мелькнула мысль, и приказал вслух:
     – Смотрите, чтобы волоска не упало с головы принцессы!
     – С графа Эдда – тоже, – произнес, молча наблюдавший за приготовлениями, папский посол.
       Граф глянул в его сторону и, сделав успокаивающий жест, кивнул дону Руису.
     – Монсеньора взять в плен, и оказывать подобающие почести.
       Де Мендоса и командиры отрядов, поклонившись, вышли.
       Облачившись с помощью оруженосца в защитную броню, Беренгер поспешил за ними. Папский посол, остался возле шатра. С этой возвышенности было удобно наблюдать за сражением, а двадцать закаленных воинов – надежно защищали его персону от всяких неожиданностей.
       Отряд личной охраны из пятидесяти рыцарей ожидал правителя невдалеке от шатра. Усевшись на коня, он отправился, как свято верил, навстречу славе и принцессе.
       За двадцать минут войско было полностью развернуто для боя. В центре – конница тяжеловооруженных рыцарей, на флангах – пехота. Все замерли и ждут приказа.
       Беренгер с несколькими вассалами и охраной, расположились на небольшом холме, с которого, хорошо просматривалось все предполагаемое поле сражения. Слева от него находилось ополчение, в центре – легкая конница, справа – пешие франки-наемники.
       К маркграфу подъехал де Мендоса с командиром наемных франков и несколькими рыцарями.
     – Надеюсь, неожиданностей не будет! Графа Эдда уничтожьте! Принцессу Наваррскую жду у себя в шатре!
     – Граф Эдд, должен быть доставлен целым и невредимым! – прозвучало из-за спины маркграфа. – Тогда, как принцесса, мало интересует его Святейшество в Риме.
       Беренгер передернул плечами, и с раздражением глянул на посланника папы.
     – Не пристало мешать приготовлению к бою, монсеньор, вы не специалист.
       Не взирая, на недовольство графа Барселоны, тот вдруг властно посмотрел на него. Во взгляде блеснул огонь.
     – Давши однажды слово – не пристало его нарушать. Святейший Престол не прощает ослушников.
       Глаза Беренгера загорелись гневом, и он положил руку на рукоять меча.
     – Не советую, – спокойно отреагировал на столь откровенный жест посланник.
       Он вдруг протянул Беренгеру руку, и маркграф увидел на пальце перстень с изображением Змеи, держащей во рту наконечник стрелы с обломанным древком. Беренгера вроде подменили. Он мгновенно преобразился и как-то осунулся и постарел. Пытаясь скрыть, промелькнувший в глазах ужас, он растерянно посмотрел на посланника, потом еще раз на перстень и отдал команду стоявшему в недоумении де Мендосе:
      – Доставить графа Эдда ко мне в шатер. – Сделав паузу, исправился: – Нам в шатер.
       Настроение у него было испорчено, но он нашел силы, выдавить что-то наподобие улыбки и даже пошутил:
     – Посмотрим, на что способны мои барселонцы, – и уже для папского посланника, прозвучало совсем некстати: – Думаю, лев одолеет волка. – Львом, граф считал, конечно же, себя.
       Представителю папы, было безразличны амбиции правителя Барселонской марки, и он, неопределенно кивнув, отправился к шатру.
       Франк, Франсуа де Лермон – командир наемников, не вслушивался в разговор Беренгера с монахом. У него на происходившее, было собственное мнение. Опытный воин не разделял оптимизма своего временного господина. Рыцарь знал военное мастерство графа Эдда и умение владеть мечом, а главное, он считал его непревзойденным мастером ведения конного боя и умелым стратегом. Сумрачно наблюдая за Раймундом Беренгером, он дождался, когда удалится священник, и произнес так, чтобы тот услышал:
     – Недооценивать противника, все равно, что наполовину проиграть сражение.
       Правитель Барселоны, несмотря на фиаско с папским посланником, мгновенно отреагировал:
     – Почему вы решили, что мы недооцениваем графа Эдда?
     – Слишком вы уверены в победе. Граф доказал, что опасней противника на Пиренеях – нет! Дон Гарсия, тому убедительное подтверждение!
     – Я не Ордоньес, со мной такого не произойдет, – загораясь гневом, ответил Раймунд,
     – Так думал и альферес императора, идя в бой!
     – Не каркайте, словно ворон. Я этого не потерплю, хоть вы и известный воин! – сверкнули глаза правителя. Он готов был выместить свое испорченное настроение на ком угодно, в том числе и на командире наемников.
       По лицу франка пробежала тень, но он решил промолчать. Действовал закон: «Прав тот, кто платит!». В данном случае платил Раймунд II Барселонский.
       Из-за холмов показался конный отряд.
       Увидев противника, они остановились. Издалека не было видно командира, но Раймунд решил, что кроме графа Эдда его возглавить некому. И ошибся. Во главе отряда стоял Винченцо. Справа от него – ибн-Хусейн, слева – друг Альберто. Каждый командовал сотней рыцарей, но полномочия командира отправляясь к Сиду, дон Ривейра передал Винченцо.
       Молодой воин немного волновался, но старался не подавать вида. Закаленный в боях ибн-Хусейн, молча, осматривал расположение войск неприятеля. Своим спокойствием он внушал уверенность и своему командиру. Зная о количестве воинов графа Беренгера, они, накануне сражения приняли решение дать бой, не дожидаясь атаки на лагерь. Надеяться на победу не приходилось, – слишком неравны были силы. Но Винченцо и его друзья не допускали и мысли о сдаче.
       Взглянув на ибн-Хусейна, молодой рыцарь повторил слова, сказанные командиром мусульманского отряда на вечернем совете:
     – Силы не равные, но мы знаем, на что идем! Будем биться до последнего вздоха, чтобы не опозорить имя графа Эдда и нашей госпожи.
     – Я готов! – отреагировал Альберто.
     – Мои воины не подведут, – невозмутимо сказал ибн-Хусейн. Ему нравилась отвага молодых рыцарей. – Эта битва за теми, кто смел и отважен, – добавил он, хотя знал, наверное, что для них она окажется, скорее всего последней. – Аллах всемогущий, всемилостивейший, дай отважным юношам, так же отважно принять смерть, – добавил он мысленно.
       Винченцо подозвал одного из воинов и что-то сказал. Тот, согласно кивнув, отправился выполнять распоряжение.
     – Аль-Рашид и Джозефо должны дождаться графа Эдда и принцессу Хуану. Я сообщил им, что мы принимаем бой, навязанный графом Барселонским.
       Взгляд молодого командира был направлен в сторону неприятеля. Вдруг, приложив руку козырьком к глазам, он стал всматриваться в левый фланг противника. Затем, протерев слегка глаза, опять присмотрелся к вражескому войску. – Положение не столь безнадежно! – мелькнула мысль.
     – Интересно! – произнес он. – У нас есть возможность выйти из создавшейся ситуации вполне достойно! Необходимо рискнуть! – Винченцо поделился с друзьями, пришедшим в голову планом. – Поднимем шум и первыми пойдем в наступление. Атакуем клин, но, за метров сто до головного отряда, резко свернем влево и попробуем… – он сделал небольшую паузу и показал на пехоту неприятеля. – Присмотритесь к левому флангу. Там, ополченцы. Вряд ли они выдержат внезапный удар. Если нам удастся смять их, появится шанс захватить вероломного графа.
     – Идея безумная, но только такая и может сравнять наши шансы с противником.
       Ибн-Хусейн, одобрительно крякнув, уважительно посмотрел на молодого командира. Он тут же отдал приказ своей сотне:
     – Во время атаки слушать команды и быть готовыми к внезапному маневру.
       То же сделали Альберто и Винченцо в своих отрядах.
       Решив, что время настало, пизанец, резко привстав в стременах, отдал приказ:
     – За принцессу Хуану и графа Эдда – вперед! В бой!!!
     – В бой!.. В бой!.. Хуана Наваррская и граф Эдд!.. – понеслось по рядам и гул копыт атакующей конницы, разнесся над холмами.
    – Безумцы! Что они делают?
       Граф Беренгер был неприятно удивлен. В душе он надеялся, что друг Сида пришлет парламентеров.
     – Невероятно! – добавил он, глядя, как горстка рыцарей несется на передовой отряд его отборной конницы. Стоявший во главе клина Руис де Мендоса, в недоумении наблюдал за отрядом графа, которого никогда не видел и поражался.
     – Не знаю, каким образом монсеньор победил альфереса императора, но сейчас он делает глупость! – произнес военачальник вслух. – Наше острие уничтожит горстку безумцев. Или что-то задумал? – мелькнуло в голове.
       Командующему войсками графа Барселоны, отдать бы приказ двигаться навстречу рыцарям графа, но он медлил, пытаясь понять замысел противника. Его нерешительность помогла Винченцо придать атаке стремительность и нужный темп.
       Воодушевленные единым порывом воины, с криками: «Принцесса Хуана!», «Граф Эдд!», неудержимой лавиной неслись на острый клин тяжеловооруженных рыцарей графа Барселоны. Но вот раздалась резкая команда:
     – Удар по левому флангу!
       Казалось бы, невозможно что-либо услышать в этом хаосе, но воины, ожидая команды, услышали ее и поняли вовремя.
       Повинуясь приказу, рыцари графа Эдда, при приближении к коннице неприятеля, резко перестроились и свернули влево. При виде непонятного маневра, брови командующего и самого Беренгера вопросительно поднялись вверх.
       Воспользовавшись замешательством барселонцев, Винченцо направил удар конницы, на, не очень опытных в боях, ополченцев. Тяжеловооруженные рыцари, увлекаемые командирами, сея ужас и смерть, как нож в масло вонзились в нестройные ряды пеших воинов противника. Понимая, что только умение, мужество и удача командира, могут дать шанс выйти из неравной схватки, если не победителями, то хотя бы живыми, они проявляли чудеса храбрости. Стоны раненых, призывы о помощи и боевой клич: «С нами принцесса Хуана и граф Эдд!», смешались с ржанием лошадей и предсмертными криками, погибающих под ударами мечей ополченцев.
       Опешивший, вначале, Руис де Мендоса, попытался развернуть клин в сторону своего левого фланга, но, несогласованность действий неповоротливой тяжеловооруженной конницы сломала строй. Поднялись сумятица и давка, мешавшие организовать должный отпор дерзкой атаке противника.
       Видя неразбериху в своем войске, Раймунд поднял к небу глаза и, потрясая кулаками в бессильной ярости, закричал:
     – Святые заступники!.. Предводитель Воинства небесного Святой Мигель, помогите мне! Вразумите этого самонадеянного де Мендосу!
       Командующий войсками, все же сумел взять ситуацию под контроль и франки де Лермона, атаковали тыл рыцарей Винченцо. Однако пешие ополченцы мешали своим же воинам нанести удар в полную силу. Мусульмане, мгновенно переместившись на задний план, успешно отразили атаку наемников. Ибн-Хусейн поставил перед ними непроходимый заслон и сабли, мелькая словно молнии, устелили поле трупами атакующих франков.
       Тем временем Винченцо и Альберто со своими сотнями добились задуманного. Казалось бы, первоначально авантюрный план, сработал безотказно. Не выдержав стремительного натиска, ополченцы графа Беренгера начали отступать и, вскоре смешав ряды, побежали.
       Что может горстка рыцарей, пусть смелых и отважных, сделать с силами вдесятеро их превосходящими? Понятно – ничего. Никакого мужества и храбрости не хватит для того, чтобы победить неприятеля, со столь явным преимуществом. Но, не выдержавшие стремительного натиска воинов Винченцо, пехотинцы открыли доступ к своему господину, графу Барселоны. Перед Винченцо вдруг возник растерянный облик рыцаря в вызолоченной кольчуге и алом, шитом золотом плаще. Он понял – перед ним Беренгер Братоубийца. Дерзкий план почти осуществлен. Несколькими взмахами меча, он расчистил путь к Раймунду. Альберто и Гарсия Ордоньес, бившиеся бок о бок с Винченцо, прикрыли друга от охранников графа.
       Увидев перед собой неприятельских рыцарей, тот опешил. Но удивлению его не было границ, когда перед ним появился, яростно бившийся с двумя его воинами, Гарсия Ордоньес.
     – Святые угодники! Монсеньор, ты сражаешься на стороне человека, разгромившего тебя несколько дней назад?
       Тот, отбив очередной удар, прокричал:
     – У каждого свои планы, Раймунд!
     – А где сам Эдд? Что-то я его не вижу?
     – Всему свое время!
     – Испугался? Ты его вассал или пленный? – Беренгер засмеялся.
     – Не пожалел бы, оскорбляя его! – и, отбивая удар одного из охранников, заключил: – Я, и то понял – лучше быть союзником победителя. А вот ты, своим вероломным нападением, нарушаешь договор о мире с Сидом!
     – Не тебе говорить о вероломстве!
       Беренгер попробовал скорчить презрительную мину, но отделявшие его от Винченцо и Альберто несколько рыцарей, пали, и он оказался лицом к лицу с молодым воином.
       Граф был неробкого десятка и умелым бойцом, но на стороне Винченцо была молодость, отвага и преданность госпоже и господину. Ловко орудуя мечом, тот стал теснить Раймунда. Лошадь графа, испуганно заржав под натиском рыцаря, попятилась.
       Но численное превосходство неприятеля, сказывалось. Несмотря на отчаянную храбрость мусульман, конница франков стала теснить их. Ибн-Хусейн носился с саблей, словно демон, появляясь в самых опасных участках битвы. Его зычный голос подбадривал воинов, а умелая помощь многим из них спасла жизнь. Между тем, пришла в себя от неожиданной атаки и графская охрана. Перегруппировавшись, они ринулись на Винченцо, Альберто, дона Гарсия и их рыцарей. Бой приобрел особенно жесткий характер. Мелькали мечи, лилась кровь, над полем боя слышны стоны раненых и предсмертные хрипы, умирающих. Граф Беренгер, попав под защиту своих рыцарей, потеснил Винченцо и его товарищей.
     – Пожалуй, наш план имеет один недостаток! – прокричал Винченцо, сражавшемуся с огромным рыцарем Гарсия Ордоньесу.
     – Какой? – спросил тот, парируя очередной выпад неприятеля.
     – Слишком уж превосходят силы противника, наши.
       Он, едва успел отбить меч одного из охранников Беренгера. В следующий миг Винченцо уже нанес ответный удар, разрубив тому плечо. Сраженный воин не успел упасть на землю, обагряя ее кровью, а молодой рыцарь уже парировал выпад напавшего графа Барселонского.
       Внезапно со стороны неприятельского войска раздались крики. Воины Беренгера, по непонятной причине стали в ужасе разбегаться в стороны. Не все было видно, но крики становились все отчетливее, и вот, перед ними появились удивительные всадники.
       Две златокудрые амазонки, возникшие со стороны лагеря, в сопровождении графа Эдда, аль-Рашида и Джозефо, на полном скаку врубились в ряды неприятельской конницы.
       Несколько человек не могли уравновесить слишком неравные силы противоборствующих сторон, но это были: граф Эдд, его супруга принцесса Хуана, Оллана, а с ними, верные и отважные воины аль-Рашид и Джозефо. Первые двое своей отвагой, известны всему Пиренейскому полуострову. Появление их на поле боя, вселило горстке мужественно сражавшихся воинов, новые силы, придало новый порыв отваги, и битва закипела с еще большим ожесточением. Те из воинов, кто узнавали принцессу Хуану, не могли не заметить рядом еще одну красивую молодую женщину, очень на нее похожую. Молодая особа, умело управляя боевым конем, проявляла незаурядное умение владением саблей. Странным казалось то, что, не договариваясь между собой, Вероника и Оллана наносили удары плашмя, выводя воинов из строя не забирая жизни. На это обратил внимание и Эрик.
     – Созидательницы, ничего не скажешь, – констатировал Координатор вслух. Он и сам старался не наносить смертельных ран противнику, уже и так крови пролилось немало.
       Их натиск, позволил пробиться к Винченцо дону Гарсия и Альберто. Подоспели вовремя. Те уже изрядно устали, а Руису де Мендосе удалось в этой беспорядочной свалке, подтянуть еще один отряд наемников. Пробиваясь сквозь пеших воинов, топча копытами лошадей своих же ополченцев, франки ринулись на рыцарей, прорвавшихся к графу Барселонскому.
       Эрик мгновенно оценил обстановку и, прокричав Веронике и Оллане:
     – Девочки, поспешим на помощь нашим храбрецам, – врезался в скопление неприятеля. Меч замелькал, словно молния, без устали опускаясь на головы противника. Вероника и Оллана, помогая пробиться к изнемогавшим под ударами неприятельских воинов Винченцо, Альберто и графу Ордоньесу, тоже усилили натиск. Отвлекая на себя неприятеля, они дали друзьям возможность перевести дух и вытереть пот с лица.
       Беренгер, увидев графа Эдда, бросился на него с мечом, но так сталось, встретился лицом к лицу с ней, принцессой Наваррской. С той, которую так желал и любил. Она же, только догадываясь о том, что перед ней правитель Барселоны, атаковала его.
     – О, Боже! Кто бы мне сказал, что я буду сражаться в бою с женщиной, причем любимой!
       Вероника, не поняв слов графа, продолжала теснить его, нанося стремительные удары.
     – Вы помните мое гостеприимство прошлым летом? – услышала она вдруг слова Беренгера и недоуменно посмотрела на него. Не понимая, о чем он говорит, Вероника невольно ослабила натиск и спросила:
     – И что? Что я должна помнить? – на всякий случай, добавив: – Ваше вероломное нападение не дает мне право думать о том, что было между нами до этого!
       Она нанесла удар, который граф с трудом парировал.
     – Я и предположить не мог, что вы так мастерски сражаетесь на мечах.
     – Друзья вроде вас, заставляют супруга относиться к моему умению владения оружием, очень серьезно.
       Она усилила натиск, и Беренгер в ужасе подумал, что если его пленит женщина, пусть и очень красивая, это ляжет позорным пятном на его честь.
       Оллана, тем временем, одного за другим вывела из строя пять рыцарей из окружения графа Барселонского.
     – Святые угодники! – прохрипел тот, из последних сил отбивая удары принцессы. – Кто это? – показал он мечом на Оллану.
     – Родственница, – не сдержав улыбки, коротко бросила она.
     – Вы все в роду такие воинственные?
     – Все! – ответила Вероника. Решив прекратить поединок, крикнула: – Хватит! Я давно покончила бы с вами, но мне жаль вас!
       Она ослабила удары, и Беренгер Раймунд это почувствовал.
     –Не хочу вас позорить! – завершила принцесса и послала Эрику сигнал: – Милый, прими от меня этого забияку – не будем его унижать.
       Тот, уложив около двух десятков рыцарей, причем лишь одного насмерть, уже перекинулся несколькими словами с Винченцо и доном Гарсия.


Из книги Прозрачные Миры Валенсии. т. 2.