Глава 2. Пробуждение

Я открыл глаза и тихо застонал. Всё тело болело, точно сведённое судорогой. Лёжа на боку, я видел изрезанный глубокими трещинами пустой постамент. Моё внимание привлёк тихий шелест шагов.
В поле зрения появились остроносые высокие сапоги. Незнакомец сел на корточки. Он был одет в чёрный камзол с фиолетовой вышивкой. Чёрные волосы ниспадали на плечи. Очень бледное лицо с тонкими и заострёнными чертами казалось знакомым. Горящие голубые глаза, казалось, пронзали насквозь. Герцог Чар смотрел на меня с нескрываемым глумлением.
-Если хочешь жить, советую не задерживаться на свету. – Он поднялся и окинул взглядом пустую улицу. – Спасибо за освобождение, мальчик.
Преодолевая боль, я встал на четвереньки и тут же увидел лежащего на земле человека.
-Можешь считать это моим подарком, - заметив мой взгляд, усмехнулся герцог. – Удачи, сынок.
Герцога охватил чёрный туман, и порыв ветра тут же унёс его прочь. Я остался один, завороженно глядя на лежащего на земле мужчину. По его дряблой тощей шее и предплечью бежал алый ручеёк. Моё сердце билось с такой силой, что за его шумом я ничего не слышал. Силы отвести взгляд от раны на шее человека не было. Я не контролировал своего тела, оно в свою очередь не слышало кричащего разума. Но и он затих, ощутив солоновато-терпкий вкус.
 
Немного покачиваясь от слабости, я шёл в том направлении, куда побежали Майкл и Лана.
Моя одежда была испачкана в грязи мостовой, а на некогда белой рубашке расцвел тёмно-красные цветы. Порезов на руках как не бывало. Только вот на шее появился шрам в виде нескольких продольных линий: две сверху, две снизу. Несмотря на промозглую осеннюю погоду, я не ощущал холода. Даже наоборот, меня то и дело бросало в жар.
Луна светила так ярко, что я сначала не поверил, что всё ещё ночь. Свет, что горел в некоторых окнах, резал глаза. Я шёл прямо по улице, пока не  заметил в одном из освещённых окон знакомые силуэты. Постучав в дверь, я стал ждать, пока мне откроют. Звук шагов был столь громок, как будто и не было стен.
-Кто? – На мой взгляд слишком громко спросил Майкл.
-Это я, Кристиан, - очень спокойно ответил я.
Шум засова резанул по ушам, и я скривился. Дверь чуть приоткрылась, передо мной предстал лучший друг. Лана стояла за его плечом.
-Крис? – Майкл побледнел. – Что за чёрт?
Лана прикрыла рот руками, будто стараясь подавить крик.
-Он… Он… - Твердила она.
-Да, это я. Что-то не так?
Желая войти внутрь, я шагнул. Меня словно обожгло, да так, что я отскочил назад, удивлённо глядя на дверь. По внутреннему краю дверного проёма вились странные письмена.
-Что за…? – Непонимающе поднял я взгляд на друга. И какого было моё удивление, когда я увидел нацеленный мне в грудь арбалет, заряженный деревянным колом.
-Что ты сделал с Кристианом? – Прорычал Майкл.
-Майкл, это я! Прекрати. Убери эту штуку, пожалуйста.
-Я спросил, что ты сделал с ним.
Мой некогда лучший друг, похоже, был серьёзно готов пронзить меня этой штукой.
-Лана, останови его, это правда я! – Всерьёз испугавшись, заорал я. Но девушка лишь испуганно хлопала ресницами.
-Стреляй, мальчик! – Услышал за своей спиной голос и едва успел отпрыгнуть в сторону. Старик, взявшись просто из ниоткуда, ударил меня по спине клюкой.
-Что вы, чёрт возьми, делаете? – Заорал я, уворачиваясь от очередного удара. Щелчок я пропустил.
-Майкл, стой! – Закричала Лана и выскочила на улицу.
 Боль пронзила левое плечо, я закричал. Оказалось, что это Майкл вступил в бой, нажав на спусковой крючок.
-Это он! – Услышал я голос Ланы. Бросив на неё полный боли и злости взгляд, я побежал прочь. Старик что-то кричал, но я не стал прислушиваться. По крайней мере в меня больше ничем не стреляли. Куда мне идти, я не знал и просто следовал, куда глаза глядят. Деревяшка в плече горела огнём. Не думая, что будет, я, что есть силы, рванул её из плеча. На рубашке расцвёл ещё один алый цветок, но боль прекратилась, и рана мгновенно затянулась. По иронии судьбы, я оказался перед старым особняком. Возвращаться в общежитие было глупо. Похоже, старые друзья больше не считают меня другом. Искать меня здесь точно не будут, поэтому я смело вошёл в старое здание.
Мой путь по внутренним помещениям был как в тумане. Еле передвигая ногами, я поднялся на второй этаж и вошёл в одну из комнат. В неё всё еще сохранились тяжёлые плотные портьеры, хоть и покрытые толстым слоем пыли. Сев в углу, я провалился в забытье.
 
По моим прикидкам проспал я около трех часов. Что меня разбудило я и сам понял не сразу. Наверное что-то схожее ощущают наркоманы во время ломки. Как будто все вены, мышцы и сухожилия тянут и выкручивают , пытаясь разорвать. Сначала ощущение было слабым, но постепенно оно усиливалось. Через два часа я уже был готов на стену лезть, лишь бы это закончилось. В памяти как на зло всплывал тонкий алый ручеек на шее мужчины . Я совершенно отчетливо понимал кем стал. Чем стал. Страшно не было. Хотя я и знал как поступают в Ливингсе с вампирами. Злость. Вот, что я  ощущал. Злился  я на весь мир, на друзей и на самого себя.
Но не смотря на сложившуюся ситуацию, я собирался жить дальше. Пусть эта жизнь будет сильно отличаться от прежней.
Чтобы хоть как-то себя занять, я приступил к обследованию дома.
Последний ремонт, похоже, здесь делали лет двадцать назад, если не больше. Хлопья краски отлетали со стен, кое-где изумленных плесенью. Стертые и изрядно съеденные молью, ковры покрывали пол, половицы которого нещадно скрипели. Каждая из комнат в особняке имело свое назначение, и была соответственно оформлена и обставлена. Внизу располагался большой холл, примыкавший к главному входу, кухня, столовая, бальная зала, и гостиная. На втором этаже находилась ванная комната и спальни. К каждой из спален примыкала маленькая гостиная-приемная. А еще на втором этаже располагалась не большая библиотека. К сожалению время не пощадило и ее. Многие из покрытых толстым слоем пыли книг отсырели.
К сожалению осмотреть все комнаты особняка мне не удалось. Солнечный свет льющийся из незанавешенных окон неприятно обжигал кожу и резал глаза. Но по сложившемуся у меня впечатлению жить здесь было вполне приемлемо. Один из предшествующих мне жильцов даже снабдил особняк водопроводом. Сначала из крана в ванной полилась ярко рыжая жижа, со временем сменившаяся чистой водой.
Для себя я выбрал комнату, что располагалась напротив ванной. К ней прилегала маленькая гостиная, выполненная в красном цвете и кабинет. Посреди гостиной стоял низкий столик из темного дерева. В фарфоровой вазе сохранились засохшие цветы. На скрипучем красном диване, с которого я снял запыленный чехол, лежали подушки с выцветшей вышивкой.
В кабинете я нашел тайник, который по чистой случайности не обнаружили воры. Так что теперь у меня были деньги, а значит и средства к существованию. И средства эти были не маленькими.
Сама комната явно предполагалась как спальня хозяина дома. Но интерьер был явно нарушен. На мой взгляд здесь не хватало пары серебряных подсвечников и вазы. Широкая кровать с плотным балдахином так и манила к себе. На ней можно было спать и не бояться, что старая штора внезапно сорвется с карниза и палящее солнце сожжёт меня во сне. В гардеробе нашлась пара старомодных костюмов и рубашек.
Я как следует вытряс одежду и  постирал. Благо нашелся кусок мыла. Пока одежда сохла, я начал обустраивать жилье. Сил и времени на это уйдет уйма. Но пока сияло солнце мне все равно было нечем заняться. В голову пришла идея, что хорошо было бы нанять слуг. Но эта идея тут же отпала. Они вполне могли отнестись ко мне так же как Майкл и тот старик.
А если нанять бригаду рабочих, представившись управляющим нового хозяина особняка… Эта идея была более просто реализуема. Еще следовало раздобыть одежду. С этим было сложнее. Хотя можно было залезть в магазинчик и просто украсть.
К вечеру я успел привести красную гостиную в божеский вид. Завядшие цветы нещадно выбросил. И мне очень хотелось поместить в вазу красивый букет.
Приняв душ, я переоделся в высохшую одежду. Стерев пыль с грязного зеркала влажной тряпицей, я оглядел себя со всех сторон.
Одежда пришлась впору. Черные брюки, белая рубашка с широкими рукавами  и черный жилет- все сидело как влитое. Только вот  сам  я себе не понравился. Я выглядел  больным. Слишком бледное лицо. Кожа обтянула кости, как будто я несколько месяцев голодал. Под блестящими изумрудными глазами залегли тени. Чуть вьющееся, черные как смоль,  волосы  падали на лоб и я машинально откинул непокорные пряди назад.
Ощущения, разбудившие меня многократно усилились после заката.  Я понял, что гнетет меня. Голод. И то, что я хотел вселяло в меня ужас. Но противиться я не мог. То, кем я стал, было сильнее. И сейчас пришло время для первой охоты.