Глава 7. Трапеза

Предыдущая глава здесь: http://www.proza.ru/2012/10/07/524

Мы вошли в просторное круглое помещение, в котором высоко над полом располагался целый ряд маленьких окошек неправильной формы. В комнате было ещё несколько дверей. Возле дальней стены имелось что-то похожее на ступеньки, ведущие куда-то вверх. Дверной проём, расположенный справа, отделялся невысокой, чуть больше метра, ширмой из материала, похожего на бамбук. И оттуда доносились вкусные запахи горячей пищи, возбуждающие во мне ещё больший голод. А посреди этого зала столпилась кучка венлов в количестве двенадцати особей разного пола и возраста, что было видно в основном по их одежде.

Венлы были маленького роста, с лысыми безухими головами и сморщенными серыми лицами, на которых ярко выделялись чуть вытаращенные круглые глаза мутного светло-зелёного цвета с узкими поперечными зрачками. А плечи и руки казались немного недоразвитыми, особенно в сравнении с тяжеловатым тазом. Даже можно было сказать, что у них вообще не было плеч, потому что сразу над руками начиналась толстая длинноватая шея. Тем не менее, венлы проворно семенили своими коротенькими кривыми толстыми ножками, и их ручонки, как я узнала позже, тоже отличались необычайной сноровистостью.

В центре группы стоял венл-самец, которого почему-то мне хотелось назвать стариком, хотя внешне он практически не отличался от двух более молодых венлов-мужчин. Ещё здесь было четыре самки (или женщины?), а остальные венлы были подростками и детьми. Взрослые венлы смотрели на нас с почтением и трепетом, а дети – с любопытством и некоторым страхом.

Старик скользнул по мне профессионально-невозмутимо-равнодушным взглядом, каким обычно смотрят врачи на пациентов, а обслуга – на богачей (как на неизбежный источник хлопот!). А потом он предпочёл общаться с Миорашем, глядя на него с огромной учтивостью, и иногда опасливо поглядывая на его дудку.

Глава семейства венлов отвесил уважительный полупоклон, и заговорил, произнося приветственную речь. И когда скрипучий голос старика умолк, Мио начал говорить ему что-то в ответ. Причём держался мой гуманоид с таким достоинством и какой-то холодноватой вежливостью, как будто был как минимум принцем.

Язык людей-ящериц оказался очень певучим, мелодичным, как бы слегка мяукающим, что делало его похожим на японский или, возможно, тайский диалект. И пока Миораш разговаривал со стариком, я позволила себе разглядеть одеяния венлов, для которых в основном использовалась та же бежевая ткань типа замши у мужчин, и грубоватая серая материя, похожая на мешковину, у женщин.

Фасоны их одежды не отличались особым разнообразием и изысканностью. Всё такие же штанишки до середины голени и многослойные юбочки. Сверху привязаны фартуки (самые настоящие, почти как у горничных!) из тонкой, шелковистой на вид материи, только у особей женского пола салатного цвета, а у мужчин лимонно-жёлтые. А вот ручки у венлов были голые, и узкие спины, чуть согнутые по-стариковски – тоже.

Наконец Миораш что-то сказал, что все венлы перевели на меня свои фисташково-зелёные взоры, и я поняла, что Мио объясняет им, кто я такая.

«Лиго! Лиго!» – цокая языками, стали с удивлением повторять они. Наверное, так звучало на их языке моё имя.

Затем старик быстро что-то сказал Миорашу с вопросительной интонацией, и тот ответил. А мне было любопытно узнать, как он меня представил, но передать вопрос мысленно у меня почему-то не получилось, а спросить вслух я постеснялась, чтобы не вызвать у венлов ещё большего удивления своей речью.

Потом хозяева почтительно расступились, гостеприимно приглашая нас пройти дальше, вглубь своего жилища. За их спинами я увидела невысокий круглый стол (кажется, стол...), как будто выпиленный из целого ствола дерева диаметром в три обхвата, местами чуть растрескавшийся, но практически гладкий.

И я поняла, что угадала предназначение этого круга, когда молодые венлы притащили ещё какую-то мебель, поставили её вокруг стола и предложили нам сесть. Было похоже, что эти стулья (или кресла) сделаны как бы из четвертинки скорлупы гигантского ореха, с удобно закруглёнными и отполированными спинками и подлокотниками. А ножки кресла сделаны из такой же скорлупки, только перевёрнутой вверх дном.

Сидеть было очень удобно. Но, к моему удивлению, кроме меня и Миораша за стол сел только старик. А остальные венлы шустро унеслись за бамбуковую перегородку, откуда начали быстро таскать на стол аппетитно пахнущие кушанья на абсолютно плоских прямоугольных блюдах.
Наконец возле каждого поставили плоскую квадратную тарелку, три пиалы разного размера с какими-то жидкостями, и положили четыре гладких деревянных палочки, по две с каждой стороны.

Предполагалось, что каждый может выбрать себе еду по вкусу. Но я совершенно растерялась, не зная, что предпочесть, и как пользоваться приборами. Конечно, я умела кушать китайскими и японскими палочками, но не понимала, почему их четыре штуки. И я решила подождать, понаблюдав сначала за Мио.

Я чувствовала, что у меня скоро закапает слюна от этих вкусных ароматов, но опасалась, что местные жители подсунут мне что-либо несъедобное типа червей или тараканов. А Миораш продолжал неспешно беседовать со стариком, оставив меня один на один со своими мыслями и опасениями.

Но вот они оба окунули свои руки в самую большую пиалу, а потом взяли палочки в обе руки (!). Причём держали они руки ладонями вверх (!), положив по две палочки на каждую ладонь. И ловко манипулировали палочками при помощи кончиков своих длинных пальцев, причём большой и указательный палец оставались в бездействии (!). Оба гуманоида со знанием дела положили себе на тарелки еду с больших блюд.

Конечно, двумя руками одновременно я бы есть не смогла. Но есть очень хотелось, и я аналогично хозяевам сполоснула руки в большой пиале, в тёмно-розовой густой желеобразной субстанции, отчего почувствовала пощипывания там, где у меня были ссадины и царапины.
Потом я взяла палочки так, как привыкла. Две, в правую руку. Оставалось только отгадать, какие продукты окажутся для меня съедобными. Но это мне казалось непосильной задачей. К тому же я боялась, что просто не донесу понравившийся кусок до своей тарелки, не растеряв его по дороге.

Подросток по имени Сан опасливо, но учтиво подавал мне одно блюдо за другим, но я не могла заставить себя хоть что-нибудь взять. А он, бедняжка, наверняка подумал, что я либо брезгую, либо недовольна его усердием. И мне показалось, что он даже побледнел с перепугу.
В конце концов, Миораш заметил мои мучения и сказал мне по-русски:

- Не бойся, Света! Венлы – лучшие мастера по приготовлению пищи в нашем мире! Если ты возьмёшь то, что выбрал твой нос, то это точно не причинит тебе вред.

- А наши повара могут что угодно замаскировать ароматизаторами под другие продукты. И я бы не хотела есть то, что... – начала объяснять я.

Но Мио, не дослушав, кивнул и отдал несколько распоряжений Сану, и тот как будто даже просиял своим морщинистым личиком. Сан проворно схватил мою тарелку, откуда-то выудил широкую деревянную лопаточку, положил мне понемногу разных яств и с восторгом и подобострастием поставил передо мной всё это вкусовое великолепие, источавшее потрясающие ароматы.

Миораш одобряюще посмотрел на меня, приподняв в полуулыбке уголки губ. И старик, глядя на меня, что-то произнёс своим скрипучим голосом («Лиго, лиго» – снова несколько раз услышала я).

- Венлы желают тебе приятного аппетита и надеются, что ты оценишь их старания, – перевёл Мио.

- Спасибо! – просто сказала я старику.

А Мио как-то очень многословно перевёл мой краткий ответ. И оба гуманоида вполне земными жестами приподняли маленькие пиалы, явно предлагая мне выпить. Я взяла такую же чашу и поднесла к губам.

Но вдруг заметила странный взгляд своего спутника. И хоть я не услышала его мыслей, я поняла, что Миораш словно предостерегает меня, чтобы я не пила много. И действительно, сам Мио только пригубил из чаши. А я попробовала этот кисло-сладкий зелёный напиток и поняла, что за приятным вкусом можно не заметить его коварности. Похоже, напиток был алкогольный.

Конечно, мне не привыкать к спиртным напиткам, и выпить хотелось, чтобы расслабиться после долгой и трудной дороги. Тем более на вкус это питьё было просто удивительным (каким, по моим предположениям, наверняка должен быть любой местный напиток). Но всё-таки у меня возникли некоторые опасения.

Во-первых, в состав эликсира могли входить какие-нибудь местные наркотические вещества, на которые мой неприспособленный организм мог отреагировать неадекватно. Во-вторых, мы находились хоть и в безопасном месте, но всё-таки венлам нельзя было доверять на сто процентов (а что будет делать в случае непредвиденных неприятностей Мио, если я окажусь пьяной в хлам?). А в-третьих, пить на голодный желудок...
Так что я побоялась сделать больше одного глотка.

Я приступила к трапезе, наслаждаясь новыми и непривычными сочетаниями вкусов и сверяясь с тем, что и в какой последовательности ест Миораш. И не обращала внимания на косые взгляды венлов, которым наверняка было непривычно видеть, как кто-то ест всего лишь двумя, а не четырьмя палочками.

Мне показалось, что предложенная мне Саном пища в основном имеет растительное происхождение.

Первое из опробованных мною блюд только усилило мой аппетит. Оно было похоже на обычный салат и состояло из нарезанных листьев совершенно разной формы, цвета и привкуса, заправленных каким-то жидким прозрачным маслом с ярко выраженным ароматом лесных орехов.

Второе блюдо в виде аппетитных румяных овальных медальонов было похоже на необыкновенно вкусную лазанью или овощную запеканку. Тонкие ломтики уже знакомой мне «куриной репки» переслаивались мелко нарубленными овощами, мне незнакомыми, но доводящими вкус блюда до совершенства.

Третье блюдо тоже было образцом изумительного баланса приправ и специй. Мне показалось, что там кроме крошечных шариков целых овощей присутствуют сливки и сыр. Овощи, похожие вкусом, скорее, на помидоры, а видом на крупные оранжевые горошины, целиком утопали в густом сливочном соусе.

К этому блюду также прилагались маленькие сухие квадратики невзрачного древесно-коричневого цвета, не больше двух сантиметров по диагонали и полсантиметра в толщину. Сначала мне даже пробовать их не хотелось, но потом я положила один квадратик в рот и поняла, что зря отказывалась. Это были маленькие хрустящие хлебцы, вкуснейшие, буквально тающие на языке.

Запивать еду предполагалось жидкостью из третьей пиалы – чуть солоноватой, словно бульон, но абсолютно непрозрачной и странного ярко-голубого цвета. Но наверняка этот напиток благотворно влиял на пищеварение, иначе я вряд ли после двухдневного голодания, от которого мой желудок ссохся до размеров напёрстка, смогла бы впихнуть в себя столько вкусностей. Впрочем, возможно, именно с голодухи я так накинулась на еду.

Мне хотелось попробовать, хотя бы из любопытства, остальные кушанья, которых на столе ещё оставалось немало. Но всё-таки мои возможности не были безграничными. И после трёх блюд, два из которых были весьма сытными, я почувствовала, что наелась.

А зеленоглазый Сан предложил мне взять с подноса ещё одно яство. Мне неудобно было отказываться. Я боялась обидеть гостеприимных хозяев. Но больше кушать действительно не хотелось. К тому же я вдруг поймала ещё один странный, как бы удивлённый и чуть насмешливый взгляд Миораша, который до этого всё это время болтал о чём-то со стариком, не обращая на меня никакого внимания.

Мне показалось, что он ждёт забавного зрелища: как будто я собираюсь уплетать блюдо, от которого когда-то брезгливо отказывалась. Я заподозрила, что эта еда действительно приготовлена из мерзких насекомых, и постаралась как можно вежливей отказаться.

- Спасибо, Сан! – с милой улыбкой сказала я. – Вряд ли я смогу съесть ещё хоть кусочек!

Не понимая моих слов, Сан в явной растерянности глянул взгляд на Миораша. А у Мио в глазах скользнула усмешка, и он что-то сказал подростку (может даже перевёл ему мои фразы!), а потом с удовольствием положил себе в тарелку то, что предлагал мне Сан.

А юный венл жестами показал мне, что хорошо бы ещё раз окунуть руки в первую чашу, что я и сделала. А затем он проворно подхватил мои приборы и унёс, оставив передо мной лишь пиалу с изумрудным зельем.

Утолив голод, я получила больше возможности наблюдать за окружающим меня необычным миром.
Я стала прислушиваться к неспешной мяукающей речи беседующих за столом гуманоидов и подумала, что это похоже на банальный вежливый трёп людей, которым не о чем поговорить. Они разговаривали, скорее всего, о торговле или о чём-то подобном. А может – о погоде и здоровье родственников. В общем, скучища!

Обычная невербальная связь с Миорашем была нарушена, как будто он действительно сумел заблокировать все мысленные посылы – и мои, и свои. А смысла разговоров я всё равно не понимала, да и не особо пыталась понять. Так что мне как-то совсем было нечем заняться, кроме как пялиться по сторонам. И я украдкой поглядывала на Мио, делая вид, что увлечена вдыханием неразличимого аромата зелёного напитка.

Мио в сравнении с венлами был просто красавцем, и я невольно залюбовалась чёрными глазами моего фиора, его гармоничной фигурой и светлыми кудряшками. Теперь, вдали от опасностей, в Миораше уже не ощущалось прежнего страха, от него осталась только обыкновенная осмотрительность. И мой фиор теперь не казался мне таким уж юнцом. Да, он был молод. Но сколько в нём было внутренней силы и мужественности!

Миораш снова ненадолго остановил на мне свои жгуче-чёрные глаза, и я внезапно поняла, что его сильно смущает мой взгляд. Продолжал ли он читать мои мысли? И достаточно ли «тихо» я думаю?

Я в смятении перевела взгляд на чашу, которую держала в руках, и стала разглядывать её, пытаясь отгадать, из чего она сделана. Пиала имела внизу широкую коротенькую ножку, играющую чисто функциональную роль. И никаких изысков типа резьбы или рисунков.  Как и все прочие чаши, тарелки и блюда, она была светлая, тонкая, безупречно отполированная. На фарфор не похоже. Скорее, чаша выточена из камня, похожего на мрамор, только очень лёгкого. Из такой посуды приятно пить как прохладные напитки, так и чай.

Но чая не было, равно как и банальной воды. И даже остатки голубого «бульона» отправлены на кухню. Остался только этот изумрудный, ничем не пахнущий хмельной тархун, который вряд ли утолит жажду объевшейся иностранки. Хотя... вдруг утолит?

И крошечными глотками я постепенно выпила всю чашу, чувствуя, что мне становится безумно весело. Хотелось танцевать. Лица гуманоидов расплывались, становясь особо безобразными и смешными, и я еле удерживалась от хохота, в то же время понимая, что это просто действие напитка.

Какой-то жадный до впечатлений венл-ребёнок, наиболее любопытное создание, прокрался за спину своего сидящего за столом деда или прадеда, и теперь выглядывал из-под лестницы, с опаской рассматривая меня и Мио. Это мне тоже показалось смешным, и я поймала его взгляд и медленно моргнула ему одним глазом. Увидев это, непоседа взвизгнул от страха и ринулся бежать, нарушив этим плавное течение застольной беседы.

Старик встрепенулся, что-то виновато сказал Миорашу и, подозвав одну из своих женщин, стал что-то сердито ей внушать. А Мио глянул на меня и сразу понял, кто стал виновницей переполоха.

Он что-то сказал старику-венлу, наверняка найдя оправдания и для ребёнка, и для моего странного поведения. И, замяв недоразумение, он посмотрел на меня снова.

Я пристыжено потупилась, но Миораш был скорее позабавлен, чем сердит.

Он потянулся к одному из блюд, на которых забытой сиротливой горкой лежали белые матовые шарики размером с крупную виноградину, притронулся к ним и протянул руку мне. На кончике каждого пальца было по шарику, крепко прилипшему к присоскам моего гуманоида.

- На, съешь это! – сказал он мне вслух.

- Это не яйца насекомых? – с неприязнью и подозрением спросила я.

- Нет. Это ягоды! – усмехнулся Мио. – Ешь, не бойся! Я не люблю обманывать. А твоё чутьё тебя не подводило до тех пор, пока ты не выпила сок бузонтильи.

Я посомневалась, но всё же позабирала у Миораша странные ягоды, очень похожие на яйца улиток. И мне, как ни странно, не пришлось с усилием отдирать их от присосок Мио.

Когда я осторожно надкусила шарик зубами, оказалось, что это действительно ягоды. Под тонкой белой кожицей была сочная тёмно-жёлтая мякоть, а в середине – продолговатая косточка. А вкус у мякоти был в точности как у нашей черешни, только слегка терпкий и вяжущий.

Не успела я съесть и двух ягод из пяти, как почувствовала, что действие пьянящего зелёного напитка проходит. Глупые гуманоиды! Имея такое прекрасное отрезвляющее средство, они могли бы пить изумрудный сок в неограниченных количествах! А они почему-то осторожничают...

Но после пятой ягоды я поняла, что этот «алказельцер» не так безобиден: эти плоды имели не слишком приятный побочный эффект. Мне вдруг ужасно захотелось поскорее облегчить свой мочевой пузырь. И я не знала, что мне делать в этой ситуации.

Раньше, во время блуждания по подземным коридорам, мой проводник всегда вовремя догадывался о моих потребностях, и время от времени мы забредали в какие-то тупики и закоулки, которые местные жители использовали как туалеты. И Мио оставлял меня на пару минут в одиночестве, чтобы я могла воспользоваться для своих нужд очередным небольшим отверстием в полу.

Но теперь Миораш был увлечён чуть более оживлённым после моей выходки разговором со стариком, и вряд ли сканировал мои мысли, которые он обещал заглушить от прослушивания. А встревать в беседу я постеснялась.

Тогда я стала сверлить своего спутника пристальным взглядом, пытаясь заставить его услышать мои мысли. «Оглянись, посмотри на меня!» – внушала я ему.
И Мио вдруг с беспокойством и недоумением повернулся ко мне, как будто мне правда удалось вторгнуться со своими проблемами в его мозг.

- Мне надо в туалет! – преодолев смущение, сказала я вслух.

Всё равно венлы мой язык не понимали, а мысли читать не могли. А уж мой фиор пусть привыкает к тому, что я не кукла, которую можно тащить за собой, как дрессированную собачку на поводке, а живой человек, с какими-то своими желаниями и потребностями.

Миораш понимающе кивнул и, подозвав одну из женщин-венлов, сказал ей несколько слов. Женщина тоже закивала своей лысой головкой, и жестами поманила меня за собой.

Продолжение здесь: http://www.proza.ru/2012/10/08/508