Восемнадцатилетний учёный. начало четвёртой главы

   
    Владислав Аркадьевич Гончаров, несмотря на сутки дороги, был свеж и респектабелен.   Обилие новостей и оптимистичный энергичный тон его, самостоятельно отражавший деловитость Москвы и её непреходящую ауру, состоящую в предощущении чуда, в день приезда и весь следующий день делали Владислава Аркадьевича самым блистательным собеседником.   По признанию Фёдора Евгеньевича, неделя в деревне эквивалентна месяцу жизни в Англии, с чем поспешили не согласиться Ольга Фёдоровна и Сергей, посчитавшие более точным сравнение Кайкусыгурта с необитаемым островом.   Фёдор Евгеньевич весело согласился с правомерностью нового сравнения по той причине, что обилие и свежесть впечатлений на необитаемом острове тоже принципиально отличаются от впечатлений, к которым все они привыкли в Москве.   Владислав Аркадьевич, по его словам, до подобной дифференциации впечатлений ещё не дозрел.   А пока он выглядел именинником: отредактированная статья в журнале, дачная жизнь с семьёй и погода, ни дать ни взять заимствованная у венециановского "Сенокоса", - всё вместе предвещало полномасштабный отдых...