День второй, тренировочный

5:17.15 января 2023 года
 Туманов проснулся, вынырнув из омута своих кошмаров. Ночь за ночью он возвращался на Аляску, чтобы потерять всю свою группу. Снайперов учили давить свои эмоции, но бороться со своими снами и воспоминаниями практически бесполезно. С другой стороны, операция Фаренгейт закалила Стаса. Теперь он, прошедший ранения, предательство, смерть товарищей и адский холод, будет мстить врагу за все свои лишения. И ради этого не жалко отдать свою жизнь.
 В казарму кто-то вошел и снайпер притворился спящим. Его слух еще более обострился, улавливая выверенные, тихие шаги. Вошедший, безусловно, умел передвигаться практически бесшумно. Постепенно шаги приближались к лейтенанту. Он приоткрыл глаза и разглядел крадущийся силуэт в тусклом лунном свете. Пары секунд ему хватило, чтобы узнать вошедшего – майор Кенинг собственной персоной. Туманов задержал свое дыхание и закрыл глаза. Еле слышный шелест – протянутая рука.
- Здравия желаю, товарищ майор! – прошептал Стас и встал с кровати.
- Как услышал, лейтенант? – темнота не спрятала ее улыбку.
- Бессонница мучает.
- Понятно. Сейчас бегом в столовую и на полигон. Буду испытывать тебя на профпригодность. – майор посмотрела на часы .– У тебя 15 минут на все.
- Есть!
 Стас был на полигоне через 5 минут, так как столовая еще не работала. Кенинг разминалась на полосе препятствий, с удивительной скоростью проходя участок за участком. Наконец, она выбежала с полосы и посмотрела на часы, улыбнулась. Воевода заметил, что дыхание у майора не сбилось.
- Нас так и не представили друг другу, лейтенант. Мы будем работать вместе около месяца, поэтому знакомство лишним не будет. Можешь обращаться ко мне майор Романова, либо Кенинг. В спецназе разведки я уже второй год, на моем счету 37 вражеских снайперов. Запомни, Туманов, что любые твои пошлые шуточки или намеки приведут к незамедлительному наказанию. Мы на войне, а не в клубе. Все понятно?
 Лейтенант коротко кивнул. Холодный блеск глаз, властные черты лица и голос, полный металла придавали стоящей перед ним женщине необычную харизму. Казалось, что она командовала людьми с самого детства. Додумать Стас не успел:
- Легко бегом марш!
 Туманов пробежал несколько километров по заснеженному полигону, после чего начал проходить полосу препятствий. Майор молча наблюдала за ним, поглядывая на часы. После полосы были упражнения на координацию, потом снова бег. Солнце нехотя поднималось из белесых объятий морозного воздуха. С лейтенанта уже валил пар, когда Кенинг коротко скомандовала:
- Стоп! – Снова взгляд на часы – Неплохо для первого раза, Воевода. Только не задирай нос – тебе предстоит поработать над многими своими навыками. У тебя есть полчаса перерыва, после чего жду тебя на стрельбище.
 Лейтенант устало поплелся в столовую – такие зверские нагрузки после ранения и вынужденного отдыха давались ему с трудом. Романова определенно придерживалась самых жестких требований к своим напарникам. Оно и понятно – умирать никому не хотелось.
 Стас трясущимися руками оприходовал две тарелки каши, булочку с маслом и шоколадку. Сладкое было привилегией разведчиков – пехота не получала ничего сверх обычного пайка. К счастью, в столовой никого не оказалось – шли занятия. На какое-то время данный штаб стал центром профессиональной подготовки различных видов войск. Лейтенант уже видел летчиков, танкистов, десантников, разведчиков и медиков. Вся эта пестрая кампания занималась своими навыками с инструкторами. Лишь два снайпера, словно айсберги, отделившиеся от основной массы льда, были предоставлены себе.
 30 минут пролетели абсолютно незаметно. Туманов, щурясь от светящего прямо в глаза солнца, наблюдал за работой снайперов поддержки. Эти стрелки, входящие в состав пехотного взвода, занимались подавлением вражеских пулеметчиков и снайперов. По крайней мере, в теории. В бою же они обычно стреляли по всем без разбора, при этом тратя по магазину патронов на одного человека, и погибали самыми первыми. Маскировке их не учили, вести снайперскую дуэль, или стрелять по движущимся целям они тоже не умели. Одним словом – пехтура.
 Ради интереса взглянув в бинокль, лейтенант не мог сдержать улыбки – выбить 57 очков с 10 выстрелов мог и старшеклассник обычной средней школы. Снайпером назвать этого стрелка язык бы не повернулся.
- Любуешься, Воевода?
- Скорее ужасаюсь.
- Давай, Туманов, покажи им класс – Кенинг улыбнулась и кивнула на стрельбище. Она держала в руке СВ-98, такая же винтовка висела у нее за спиной. Снайпер принял оружие и занял позицию. Серия выстрелов была очень долгой. Руки дрожали после утренней «разминки», к тому же Воевода нервничал, когда пехотные снайперы слишком долго целились в неподвижную мишень. В бою никогда не бывает много времени, поэтому часто приходится стрелять практически интуитивно. Необходимо наработанное умение «чувствовать» выстрел, чтобы ликвидировать цель с одного патрона. Умники, считающие, что быть снайпером значит совместить прицельную сетку с лбом врага глубоко ошибались. Особо продвинутые демагоги вспоминали про поправку на силу тяжести и ветер. Все остальное – длина ствола, износ, нагрев, шаг нарезки, качество оптики, крепление прицела, температура и влажность воздуха, форма и сплав пули, вращение Земли – мелочи, недостойные внимания.
 10 выстрелов, 10 дымящихся гильз катятся по полу, 10 отверстий в мишени. Майор приникает к биноклю и считает очки. Снайпер напряженно ожидает вердикта, хотя знает – стреляет он отлично.
- 89 очков, Воевода. Теперь ты наблюдаешь.
 Она достает из-за спины винтовку. В ее движениях угадывается настоящий профессионализм и многолетний опыт. Кажется, даже осанка изменилась. Ее винтовка притянула взгляд Стаса. Небольшой ремешок над стволом, позволяющий стрелять без перерывов на охлаждение ствола(при интенсивной стрельбе ствол нагревается и исходящие от него потоки теплого воздуха мешают прицеливанию), бленда и светофильтр на прицеле, устраняющие солнечные блики и яркие вспышки, приклад и рукоятка, выполненные из антикоррозийного пластика(дерево расширяется от нагревания и сжимается при морозе), накладка из утепленной резины, служащая упором для щеки, аккуратно закрепленные сошки, удобная скоба для переноски винтовки(американские снайперы любят переносить оружие, держась за прицел)В снайперском искусстве мелочей не бывает.
 Еще одна интересная деталь – Кенинг оказалась левшой. В теории это значит, что укрытия, подходящие для праворуких снайперов могут не подходить для нее, и наоборот. Туманов подошел к биноклю. Майор стреляла очень неплохо – все пули были плотно сбиты в центре, когда лейтенант, к своему стыду, один раз попал в семерку. Результат был впечатляющим – 96 очков. Инструкторы и пехотные снайперы с удивлением и завистью смотрели на результат двух бойцов спецназа разведки. Им такая стрельба только снилась.
 После стрельб снайперская пара снова отправилась на полигон. Стас, ожидающий зубодробительных физических нагрузок, удивился, когда Кенинг легла на сугробе и протянула Туманову бинокль.
- Воевода, расстояние и направление до сержанта спецназа.
- 11 часов, расстояние – 320 метров.
- Сторожевая вышка.
- 1 час, расстояние – 570 метров.
 У Романовой был бинокль с лазерным дальномером и спустя несколько проверок она одобрительно кивнула головой.
- Туманов, что говорит лейтенант танкистов?
- То есть?
- Что он говорит сейчас подчиненным. – видя недоумение в глазах Стаса, майор продолжила – Значит надо учиться читать по губам. В бинокль ты пока ничего не разглядишь, поэтому будем учиться в части, вечером. Сейчас же, пока светло, проведем пару спаррингов.
 Полигон был близко, поэтому, оставив всю разгрузку в стороне, два снайпера приступили к тренировке. Туманов, первое время стараясь не применять жестких приемов, вынужден был мобилизоваться – Кенинг дралась отменно. Пару раз он сумел ее уложить, проведя все остальное время в захватах и на земле. Тело, покрытое новым слоем синяков, уже с трудом выполняло простейшие блоки и уходы от захватов.
- Достаточно, Воевода. Сейчас идем в штаб учиться читать по губам.
- Есть.
 Два часа обучения языку жестов, теории движения мимических мышц и психологии вконец утомили лейтенанта. Кенинг отпустила его ближе к полуночи. Туманов скудно поужинал и отправился спать. Солдаты в казарме зашептались при его появлении. Снайпер спиной чувствовал их презрительные взгляды, хотя его мысли были заняты другим. Он снова и снова прокручивал в голове недавний разговор с майором, вспоминая малейшие детали – интонацию голоса, мимику.
- Завтра совсем рядом будет проходить американский конвой. Наша разведка подозрительно точно узнала время и место. Штаб формирует засадную группу для захвата конвоя, или, на крайний случай – уничтожения. Мы присоединимся к веселью и поможем нашим. Вопросы есть?
- Какова наша задача?
- Скорее всего, мы прикроем отступление. Я уже получила карту и отметила лучшие снайперские позиции. Завтра узнаешь детали и вызубришь карту. Нам нельзя будет медлить – у нас есть около 15 минут до подхода подкреплений с ближайшей американской базы. Дороги у них частично расчищены, поэтому возможна вражеская техника.
 Наконец лейтенант поучаствует в настоящем бою. Судя по описанию Кенинг, задачка плевая, но как все сложится на самом деле – не знает никто. Люди обычно и погибают на самых простых задачах, или вообще в расположении своей части. Нужно всегда, везде и ко всему быть готовым.
 Долго думать Туманов не стал и уже через 3 минуты спал чутким снайперским сном.